Аушка-психушка

      – А главсанитар-то другое ест, – Наиб отодвинул тарелку. – Вы заметили?       Сидевшие рядом Лиза и Емеля подняли вопросительные взгляды.       – Сами поглядите.       За небольшим персональным столом главсанитар лёгкими движениями повязывал на шею белоснежную салфетку. Закончив, он взял нож и вилку и аккуратно отрезал кусочек курицы. Поднёс к усам, вдохнул горячий пар. Положил в рот и, зажмурившись от удовольствия, принялся нерасторопно жевать. Наконец, он отложил приборы в сторону, взял сочную куриную ножку прямо рукой и впился в неё зубами, не по-старчески здоровыми и ровными.       Емеля сглотнул слюну, видя, как сок стекает по главсанитарскому подбородку.       – Гораздо вкуснее пресной овсянки, скажи, – хмыкнул Наиб.       – Ну, типа... Наверное, у санитаров там это, своё меню.       – Как же кушать хочется, – прогундела Лиза сквозь заложенный нос. – Надоела овсянка! Вот бы тоже курочки.       Она звучно высморкалась. Со стороны главсанитарского стола доносились восхитительный аромат томлёного куриного мяса и пряного перца и смачные причмокивания.       – И я не прочь нормально пожрать, – Наиб заговорщически наклонился к ним. – А то что это – пациентам овсянку, а самому мясцо? Непорядок. Как мы на зарядке бегать будем, спрашивается?       – Ты что предлагаешь? – Емеля подпёр кулаком подбородок, и Наиб откинулся на спинку стула:       – Раз уж он нам все уши прожужжал про товарищество и коллектив, предлагаю равное распределение ресурсов. Наверняка в столовой ещё осталось что-то от его обеда. А то и ужин не остыл.       – Ой, как здорово! – Лиза восторженно захлопала в ладоши, но тут же перешла на шёпот: – Я за! А нам не попадёт?       Наиб покачал головой:       – Нет, если не попадёмся.       – Там же камеры, наверное... И повар... Точно от главсанитара достанется, – пробубнил Емеля.       – Не трусь, — Наиб зевнул, – Ну что он нам сделает, а? Зато хоть поедим нормально.       – Ну, не знаю, – в животе Емели громко заурчало. – Хотя ты прав, конечно.       К ним подошёл Пророк. Он поправил широкую рубашку, застёгнутую на все пуговицы, кроме первой, и немного стеснительно улыбнулся:       – Ребята, у меня есть предчувствие, что вы что-то замышляете.       Наиб приветственно вскинул ладонь:       – Чё это у вас там происходило, аж истерика у Художника? Ты опять про кровавые стены рассказывал? Только Емеле не надо, а то обосрётся ночью.       – Эй, – возмутился друг, — ты совсем берега попутал со своими шутками!       Лиза заливисто рассмеялась. Наиб придирчиво оглядел толстенького Пророка с головы до пят.       – Твоим взглядом только запор лечить, – заметил Емеля, и Наиб тут же расплылся в расслабленной улыбке.       – Хочешь с нами? – предложил он Пророку, — Только смотри, сам всё не съешь: а то ты, я вижу, любитель, – Пророк смутился, и Наиб поспешил добавить: – Шучу.       Однако Пророк замотал руками:       – Нет-нет, вообще-то я тут, чтобы вас остановить.       – Чего? – брови Наиба поползли вверх.       – У меня было видение... – начал Пророк, и Наиб закатил глаза:       – Ой, всё, Пророка не слушаем. Итак, кто хочет курочку?       Главсанитрар закончил слизывать мясо с косточек и теперь самозабвенно всасывал костный мозг.       – Вы не понимаете! Не надо этого делать, иначе всех поймают, и тогда... – Пророк схватился за голову и тяжело задышал: — Исписанные кровью стены... разряды электричества... не хватает воздуха!..       Он судорожно вдохнул и закашлялся, хватаясь за горло, однако Наиб уже отвернулся.       – Я говорю правду! – Пророк протянул к ним руки, – Вы запустите цепь страшных событий! Погодите!..       Наиб, Емеля и Лиза уже вставали со стульев, оставив недоеденную овсянку.       – Цепь страшных событий запустишь ты, если меня остановишь, – раздражённо отмахнулся Наиб, – потому что иначе я точно кого-нибудь съем.       – Он, типа, прав, – закивал Емеля.       Довольный главсанитар закончил трапезу. Причмокивая, он облизывал пальцы и аккуратно, касаниями, протирал рот салфеткой, уже не белоснежный, а в жирных пятнах.       Вдруг перед глазами Пророка всё поплыло, и его посетило новое видение:       – Тёмный коридор... двое в углу... готов убить… Саид! – воскликнул он.       Наиб разом изменился в лице. Он побледнел, грудь заходила ходуном, на лбу выступила испарина:       – Откуда... откуда ты знаешь Саида?       – Ох, блин, чувак... – обеспокоенно пробормотал Емеля.       – Я его не знаю, – Пророк оторопел, – Это видение. Послушай…       Однако Наиб схватился за сердце и, сложившись пополам, захныкал:       – Саид... Саид, друг! Как же так?!.       Слёзы закапали на испещрённый мелкими царапинами кафель. Емеля подскочил к Наибу:       – Дружище, посмотри на меня! Ты тут, с нами, всё окей.       – Пригнись! – прошипел Наиб, – Нет, мы вернёмся вместе! Вместе, слышишь?!       – Да! – Лиза обняла его за талию. – Мы вместе пойдём за курочкой! А если тебя кто обидит, мы ему... ща-как-дадим! Вот.       – Давай, дыши, дыши глубже, – советовал Емеля.       С трудом восстановив дыхание, Наиб медленно выпрямился. Его глаза налились кровью, и их взгляд пронзил Пророка: тот отступил.       – Не представляю, откуда ты знаешь это имя – надеюсь, не Емеля тебе рассказал, – хмуро выдавил Наиб, и друг активно замотал головой, – Но хватит.       Гнетущая пауза давила на нервы. Емеля испуганно икнул. Пророк косился на сжатые кулаки и уже готовился бежать и звать на помощь, однако Наиб, немного помедлив, тяжко вздохнул и махнул рукой:       – Пошли лучше с нами. Все эти приходы у тебя с голодухи.       Вновь повисло молчание, только Лиза с шуршанием возила лицом по Наибовской толстовке, размазывая по ней сопли.       – В любом случае, я пошёл, – закончил Наиб, – Догоняй, кто хочет.       – Ура! – Лиза ухватила его под руку, и панамка весело заскакала на ней, когда они пошли к выходу из столовой.       – Я… я с вами! – крикнул Пророк, но тут Емеля придержал его за край рубашки и смущённо почесал шею:       – Слушай, типа, а правда… откуда ты Саида знаешь? – спросил он. Пророк покачал головой:       – Говорю же, у меня было видение. И оно… – он содрогнулся, – страшное. Исписанные кровью стены…       – Знаешь, я тебе верю, – признался Емеля.       – Почему? – на мгновение Пророк замер и захлопал большими карими глазами.       – Саид – это лучший друг Наиба. Был, вернее. Они вместе воевали, только тот погиб, а Наиб ну… в общем, ему, типа, повезло. Теперь тут лечится, вроде как. Он только мне о друге рассказывал, а я секреты хорошо храню – нем, как могила. Ты, я думаю, не в счёт, ты и так уже про Саида предвидел.       – Ох, – Пророк оторопел. – Соболезную… Наверное, я сказал лишнего.       – Кто его разберёт.       – Я так привык, что мои предсказания называли больным бредом, что теперь, признаться, даже не знаю, как реагировать, – немного подумав, Пророк осторожно начал: – Послушай, Емеля… Я хочу рассказать тебе о том, что произойдёт с Наибом.       – А что с ним? – занервничал Емеля. – Надеюсь, не кровавые стены?       – Они самые. Я чувствую, как Наибу становится худо из-за них, и, чтобы он не натворил беды, тебе нужно быть смелым.       – Во жесть… Н-но как это? Мне все говорят, что я… – Емеля совсем понизил голос и густо покраснел, – ссыкло.       – Нет, Емеля. Ты храбр в сердце, – Пророк выдохнул, – Я знаю.