***
С каждым днём Коноха процветала, к ней присоединялись новые кланы шиноби, приезжали гражданские, открывающие здесь свои предприятия. Хокаге, разумеется, не без помощи своего младшего брата, делал все возможное для того, чтобы Деревня становилась все лучше. Нельзя не отдать должное идее Тобирамы Сенджу предоставить клану Учиха возможность охраны деревни и её граждан. Всё новоприбывшие проходили доскональную проверку, но всё же благодаря работе Полиции Конохи, наиболее хитрых удавалось «скручивать». Пост главы полицейского штаба занял сам Мадара, а его младший брат больше руководил кланом и его делами. В одном из ресторанов на главной улице в день праздника цветения сакуры, уже слегка подвыпивший Хаширама слёзно восхвалял своё «детище», постоянно говоря брату, Мадаре и Изуне слова благодарности. Те отнекивались от не умевшего пить Хокаге и по большей части наслаждались блюдами. За год братья Учиха и братья Сенджу уже свыклись друг к другу, и даже некоторые праздники справляли вместе. Конечно, возможности поязвить друг другу они никогда не упускали, но делали это уже без прежней злобы и ненависти. Хаширама был счастлив. — Не знаю, что насчёт Хацуру, Мадара, но Мито отпустила меня только до полуночи, — поник старший Сенджу, ведь до полуночи оставалось только около часа. — Я не отпрашиваюсь у своей жены когда хочу выпить в ресторане, — хмыкнул Мадара. Изуна незаметно ухмыльнулся, вспоминая как брат уговаривал Хацуру разрешить ему прийти после полуночи, потому что уйти с застолья раньше Хаширамы — стыд и позор. — К тому же, она сама сейчас бегает по подругам и распивает похлеще меня. — Вы друг друга стоите, брат, — хохотнул Изуна, отправляя в рот маринованный имбирь. — Пара алкоголиков — горе в семье. — Помнится, я обещал тебе помолвку, если моя не сорвётся, — неожиданно сказал Мадара. Все затихли, посмотрев на Изуну, который едва не выплюнул имбирь. — Я говорил, что она будет спустя два месяца, а прошёл уже год. — Даже не думал, что ты вспомнишь о том, что когда-то сказал по пьяни, — нахмурился Изуна, выпивая из своей пиалы. То ли от жары, алкоголя, или от волнения, но Изуна чувствовал, что начинает краснеть и запотевать. — Погодите, так мы и твою свадьбу скоро отметим? — неожиданно ожил Хаширама, хитро улыбаясь и явно представляя, что в следующий раз его пустят пить не до полуночи, а до утра. — Мадара пошутил, — пытался отмахнуться Изуна и обратился к брату, недовольно поджимая губы. — Вообще-то, ты уже женат и в моем браке нет необходимости. — Ты всё ещё наследник, — напомнил Тобирама, который никогда не упускал возможности поиграть кому-нибудь из Учих на нервы. — У тебя хотя бы кандидатки есть или ты действительно выбор Мадаре предоставишь? — хитро улыбнулся Хаширама, глядя на уже изрядно красного от злости младшего Учиха. — Я бы не советовал, а то он выберет тебе кого-нибудь из Нара и будет всю жизнь потешаться над тем, что тебя избивает жена. — Может всё-таки сменим тему? — вспыхнул Изуна, слегка сжимая край стола. Мадара рассмеялся, толкнув его в бок, но больше этот вопрос они не затрагивали.***
Юса резко распахнула глаза от противного звука вопящей птицы. Поморщившись, она взяла с земли камень и кинула в крикливую гостью, которая недовольно прокряхтела что-то и улетела, захлопав крыльями. Всё тело ломило из-за того, что она опять спала на голых досках в разрушенном доме какой-то очередной заброшенной деревни. В Стране Огня их было очень много, особенно после того как практически все кланы стали съезжаться в Коноху. Она держала путь в столицу — Танзаку, где должна встретиться с одним из клиентов и обговорить детали дела, на которое она должна согласиться. После того как год назад Юса ушла от Хибики, её основной проблемой, на удивление, стали деньги. После смерти господина они в принципе были для неё редкостью и постоянного заработка она тоже не имела, но Хибики периодически давала ей задания, так что на еду и одежду ей хватало. Но после разрыва всех связей, Юса ощутила все эти проблемы. Ей не хватало на одежду, поэтому приходилось постоянно штопать старую, катану она точила последний раз пять месяцев назад, когда у неё были деньги нанять оружейного мастера. С голоду она не умирала только потому, что вовремя ловила рыбу, уток или зайцев. Обычно, ни о каких приправах, овощах и специях речи не шло. Всё, что хранилось в свитках она открывала очень редко, ведь все припасы девушка истратила зимой. Некоторые купцы в городах по дороге или в странствующих караванах неплохо давали за шкуры животных и все эти деньги она откладывала на поход в Танзаку, где планировала наконец потратить их на одежду, оружие и хотя бы соль. О том, чтобы купить лошадь она даже думать не могла, а воровство в её планы точно не входит. До города она добиралась пешком и когда поздно ночью увидела вдалеке кучу разноцветных огоньков, облегчённо вздохнула и скорее направилась в город, предварительно спрятав оружие в свитки, оставив лишь небольшой танто в рукаве. Танзаку в это время года был оживлённым даже по ночам, сейчас как раз шла праздничная весенняя неделя в честь первого цветения сакуры. Проходя по знакомым улочкам, Кайдо натыкалась на разные здания, в которых она часто бывала. В самой дальней части города располагался отличный и относительно недорогой постоялый двор с горячими источниками, где Юса периодически останавливалась раз в год или два. Войдя внутрь, она оглядела помещение, которое практически не изменилось с её последнего посещения. За стойкой регистрация сидела светловолосая девушка, которая подняла голову сразу же, как только услышала звон дверного колокольчика. — Надо же, Мэй, это правда ты! Сто лет не виделись! — не веря своим глазам восторженно поприветствовала её работница двора. Именем Мэй она всегда представлялась, когда останавливалась в городах. Чтобы кто-нибудь ненароком не спутал её с Аори Таранука (лицо которой было довольно известно в Конохе, а значит вполне могло дойти и до Танзаку), она никогда не носила макияж, который регулярно присутствовал на лице купеческой дочери, меняла прическу и цвет волос на тот, который точно не совпадал с цветом Аори и более тщательно скрывала чакру. Хоть печати и нуждались в регулярной подпитке и перерывах, накопленной в пути чакры в стали катаны, которая, как и у всех самураев делалась по особой технике из чакропроводящего и хранящего метала, ей хватало на несколько недель или даже больше. — И тебе привет, Масами, — доставая из рукава подготовленные деньги. — Мне нужен одноместный номер рядом с источником, если свободен тот, где я обычно останавливалась, то это было бы прекрасно. Я останусь где-то на две недели. — Сегодня тебе повезло, из него съехали четыре дня назад и сейчас он свободен, — улыбнулась Масами, протягивая ей ключ и записывая с учётную книжку. — У меня сегодня смена до полуночи, а потом я свободна. Хочешь подняться и выпить? Как раз праздники. — Спасибо за приглашение, — кивнула ей Юса. — Я приду. Кайдо развернулась и ушла в свою комнату. Предварительно поставив несколько защитных печатей, Юса распаковала свитки и разложила нужные ей вещи. Для похода в бар с Масами она оставила одно из своих наиболее приличных, но неброских кимоно, которые у неё остались с визита в Коноху. Заплетённые в узел волосы она распустила и причесала обычным деревянным гребнем. Юса прошла в ванную комнату, которая представляла из себя деревянное помещение, в центре располагалась яма с водой, которая раньше была природным источником. Рядом стояла небольшая ширма, на которой были нарисованы разные ветви и листья. Сняв с себя всю грязную походную одежду, она опустилась в горячую воду. Мыться в ледяной реке было такое себе удовольствие, поэтому окунуться в комфортный источник и наконец нормально помыться было для Юсы одним из самых приятных моментов от похода в город. Закончив водные процедуры, Юса оделась в кимоно и отнесла грязное белье прачкам. Когда приближалось время полуночи, девушка вышла из номера и поднялась на верхний этаж, где стояли небольшие столики. За одним из них уже сидела Масами, которая помахала ей рукой и пригласила сесть. На столе уже стояли бутылки с сакэ и две пиалы, а также блюда, которые Юса заказывала каждый раз, когда останавливалась во дворе «Джиньен». — Ну, расскажешь хоть, как твои дела? — Масами многого не знала о Юсе из её прошлого или нынешнего, даже её настоящего имени. Для нее «Мэй Макото» была обычной путешественницей, которая мечтала увидеть весь мир и обойти его везде где только можно. Частично, так оно и было. Юса пригубила сакэ. — Я побывала в деревне Шиноби, причем в нескольких, — рассказывала Кайдо. — После Конохи их стали почти в каждой стране строить, но в Листе мне больше всего понравилось. — Никогда не любила шиноби, — усмехнулась Масами, — каждый раз, когда они останавливаются снять номер, что-то да происходит не так. В основном, они отпугивают клиентов. — Какие злобные тебе попадались шиноби, — засмеялась Юса. — Да не то слово! Вообще, один раз я встретила такого чудака. У него волосы такие ярко-красные, а глаза голубые. Он утверждал, что он шиноби, хотя по виду даже не скажешь, больше на артиста смахивал. Он постоянно искал повод со мной увидеться, звал на свидания, а когда я отказывала, прикрываясь работой, тут же становился как в воду опущенный. Но однажды я решила не отказывать и посмотреть, что будет и тогда я... — Масами в течение неопределенного времени продолжала рассказывать ей про забавного парня шиноби, который, как поняла Юса, принадлежит клану Узумаки. Девушки почти не заметили, как выпили почти всё, что заказывали. Юса, хоть и изрядно подвыпившая, но более менее адекватно соображающая стала замечать, что на Масами алкоголь подействовал куда сильнее. Теперь она еле волочила языком, время от времени задавая Юсе какие-то странные вопросы, которых она либо не понимала, либо просто не хотела отвечать. — Масами, а ты где живёшь? — спросила Юса, хватая собутыльницу за талию и пытаясь протащить мимо столов. — Этаж ниже, змхм, комната... ээ... семь? — различила Кайдо из слов Масами и отвела её в пустой номер, укладывая на футон. У себя в комнате Юса сидела на полу, прижавшись спиной к комоду. Каждый раз, когда она выпивала, её голову посещали разного рода мысли. В основном это были воспоминания о школе и старых товарищах, о Хибики, Казуме и Саито, о разных людях, встреченных ей на пути. Она часто ловила себя, что когда она проводит время с людьми ей становится намного легче и приятнее, поэтому с каждым разом ей становилось все сложнее вновь отправляться в путешествия. Когда Юса напивалась больше всего, она вспоминала Изуну. Начиная с истории о его спасении в детстве, подаренном гребне, встрече в Конохе, заканчивая теми моментами, которые их связывали. Их ночь на свадьбе Мадары и Хацуру, отвержение его любви, подаренная катана, неопределенное прощание, обмен лентами. Не зная зачем, но именно эту ленту Юса использовала чтобы заматывать волосы. Сейчас она лежала на полу рядом с футоном, вся потрёпанная, её давно пора было сменить, но когда она всё же решалась, у неё никак не получалось, просто рука не поднималась. Юса взяла её пальцами и задумчиво покрутила, всматриваясь в тоненькие ниточки, из которых она была сплетена. Возможно это было под действием алкоголя и именно из-за него она превращалась в такую чувственную натуру, но почему-то сейчас ей безумно хотелось его увидеть. Голова отчаянно пыталась работать и напомнить ей о гордости, но девушка хоть и долго думая, все же решилась как-то исполнить задуманное. Взяв в руки пергамент и кисть, она вывела своим корявым из-за дрожащих рук почерком: Здравствуй, Изуна. Я остановилась в Танзаку, двор «Джиньен» и буду здесь чуть меньше месяца. Возможно, это странно, спонтанно и очень глупо, но я бы хотела с тобой увидеться. Пойму, если ты решишь не приходить. Юса Свернув записку и обвязав красной ниткой, она думала о том, как же ей его доставить так, чтобы это было быстро. Юса подскочила с футона и принялась вскрывать все свитки по очереди, пока её глаза не наткнулись на подписанный контракт с ниндзя-животным. Достав танто из под подушки, она сделала на пальце небольшой надрез и приложила к свитку. Перед ней в миг появился небольшой дымок, из которого вышел белый кролик. — Гаку, — обрадовалась Кайдо и поманила зверя к себе. — Привет, Аори... ой, то есть, Юса. Не думал, что ты когда-нибудь снова захочешь меня призвать, — хищно улыбнулся кролик, показывая длинные передние зубы. Тому, кто впервые видел Гаку это могло показаться жутким. — Как дела в деревне? Как Акито? — спросила она. — Стабильно всё. Этот бестолковый двуногий рыбачит, пока я бегаю по поручениям Госпожи. Этого кожного мешка давно нужно уволить, тогда я буду получать в два раза больше, — жаловался кролик под хихиканье девушки. Юса не совсем понимала для каких целей кролику вообще нужны деньги. — Зачем позвала-то? — Ты сможешь отнести послание в деревню? — смутившись, уточнила Юса. — Что за дурацкие вопросы, ты за кого меня принимаешь? — спросил кролик, отчего она даже растерялась и думала, где и как она умудрилась его оскорбить. — Гаку-сама — самый быстрый, умный и красивый кролик-ниндзя, которого ты только видела. Твое послание долетит до адресата, едва ты успеешь произнести мое имя, — хвастовство Гаку её заметно успокоило, она улыбнулась. — Нужно отнести его в клан Учиха, узнать о нем должен только сам получатель, — сказала Юса. — Его имя — Изуна. — Понял, — ответил кролик и собирался уйти, но она остановила его. — Стой! — Гаку развернул к ней голову и внимательно посмотрел своими красными глазами. — Умоляю тебя, не говори об этом Акито или Хибики. Вообще кому-нибудь. Гаку ничего не ответил ей. На его кроличьей мордочке показалось что-то вроде понимающей ухмылки, перед тем как он рассеялся белым туманом. Ей было даже лучше от того, что Гаку не стал закидывать её вопросами о жизни, самочувствии и тому подобном, едва она его призвала. Возможно, кролику было все равно, а может быть он просто понимал её настрой даже лучше некоторых людей?***
Изуна вернулся в свою спальню после тяжелого рабочего дня. Мало того, что проснулся он с жуткой головной болью от похмелья, её прибавилось всё больше, пока он разбирался со старейшинами и дипломатами из Страны Ветра. Деревня Песка прислала восемь своих шиноби, каждый из них был противнее другого. Сначала они тёрлись между собой, потом толпой налетали на Изуну, а споры возникали из-за одной из самых насущных проблем — торговли. Он открыл шкаф и достал оттуда футон, расстелив его возле окна, трижды зевнул. Пока он разбирал постель, неожиданно из одеяла выпал небольшой свернутый пергамент. Удивленно осмотрев с виду ничем не примечательный сверток, перевязанный красной ниткой, он осторожно вскрыл его, убедившись, что на нем нет следов чакры и не стоят взрывающиеся печати. Развернув и прочитав послание на бумаге его глаза расширились. Он тяжело вздохнул, почувствовав в груди очень неприятное скребущее чувство. Изуна уже много раз перечитывал письмо и никак не мог поверить. Сонливость как рукой сняло. Ему срочно нужно выпить. На ватных ногах он спустился на кухню, где всё ещё сидел Мадара. Старший брат окинул его странным взглядом, в котором читались удивление и беспокойство. Изуна спустился в кладовую и вынес оттуда сразу четыре бутылки со спиртным, с грохотом поставив их на стол. Мадара чуть не подавился чаем. — Тебе вчерашнего не хватило? — насмешливо спросил мужчина, но увидев, что брат явно не настроен на шутки, спросил прямо: — Что с тобой? Вместо ответа Изуна отпил сакэ прямо из горла, хотя на столе всё ещё стояли пиалы. Мадара выжидающе смотрел на младшего, который сверлил взглядом стену и пока что не собирался отвечать. Вот он сделал второй глоток и всё ещё игнорировал Мадару. Когда он собрался выпить в третий раз, мужчина не выдержал и выхватил из его рук бутылку. — Изуна, может, перестанешь молчать? — более мягко спросил он. — Брат, скажи, ты любишь Хацуру? — неожиданно выпалил его брат, которого явно взяло уже после второго глотка. — С чего ты вдруг спрашиваешь? — вытаращился на него Мадара, но увидев, что тот не собирается отвечать, всё же продолжил: — Ну, раз уж ты спросил... Признаюсь, поначалу это было самой настоящей занозой. Я знал о её чувствах ещё до брака и мне не было до этого дела, а когда старейшины заговорили о женитьбе, я едва не ушел из деревни. Но смирился со своей участью и женился на ней. Сначала было сложно, потому что мы с моей женой похожи друг на друга гораздо больше, чем можно подумать. Мы часто ругались по всяким мелочам, не общались из-за собственной гордости. Но спустя время мы открылись друг другу и я взглянул на неё с другой стороны. Мы стали проводить время друг с другом не потому что так было нужно, а потому что сами так хотели. Несмотря на то, что у Хацуру ужасный характер, я смог её полюбить. Как и она меня. Изуна молчал, приступлено смотря на стол. Пока Мадара рассказывал, Изуна открыл уже вторую бутылку. Он никогда не рассказывал брату о том, что было у них с Юсой. Об этом вообще никто не знал, хотя возможно, были те, кто догадывался о его романе с «Аори Таранука», но Мадара был точно не из их числа. Изуна думал, просчитывал, как бы попросить совета, но на пьяную голову думалось куда сложнее, поэтому он не нашёл ничего проще, чем спросить прямо. Изуна молча протянул брату записку, тот прочитал её без особых эмоций на лице, хотя под конец проскользнула небольшая улыбка. — Кто это? — спросил Мадара. Он не решился потешаться над братом сейчас, потому что его состояние итак было подкошенным. Хотя, лично глава не заметил в этой коротенькой записи ничего такого. — Это... Это сложно объяснить, — замялся Изуна. — Попытайся. На кухню вошла сонная Хацуру. Она собиралась шутливо отчитать мужа и деверя за то, что они пьют без неё, но судя по мрачной ауре вокруг них, сейчас было как-то не до шуток. — Хацуру, мы... — хотел намекнуть жене Мадара, что хочет наедине поговорить с братом, но Изуна тут же одернул его. — Садись с нами, — пригласил ее младший. — Вам двоим я доверяю больше всех. Мадара показал Хацуру записку и Хьюга неловко взглянула на Изуну, который открывал уже третью бутылку. Хацуру почувствовала, что четырёх бутылок будет мало и спустилась в кладовую. Когда она вернулась, пыталась сформулировать в голове сам вопрос. — Получается... Тебя позвали на свидание, но ты сейчас сидишь с таким видом, будто кого-то хоронишь и пытаешься напиться до состояния амёбы? — осторожно спросила Хацуру. — Чем тебя так расстроила твоя... эээ.... любовница? — Если бы она была обычной любовницей всё сложилось бы гораздо проще, — помрачнел Изуна. — Думаю, мне стоит начать с самого начала. Простите, что не додумался признаться вам сразу. Мадара разлил сакэ в три пиалы, скрестил ноги и приготовился слушать брата. Хацуру обняла свои колени. — Когда мне было в районе одиннадцати, Мадара сильно повздорил с отцом и очень часто они срывались на меня. Я тогда разозлился и просто сбежал из клана в Страну Железа. Я немного недооценил местные холода и едва не умер, но проснулся я в тепле и относительном уюте. Меня спасла проходящая девчонка, с виду похожая на гражданскую, на тот момент ей было около пятнадцати. Я случайно проболтался ей обо всем и так уж вышло, что мы решили путешествовать вместе. Сначала всё было хорошо, мы шли по снегам, много общались, даже подружились. Я уже начал строить себе планы на будущее с её обязательным участием, но заметил явные изменения в погоде. Она обманом вывела меня обратно в Страну Огня, вырубила и отнесла в клан, напоследок оставив от себя только гребень, причем я уверен, очень дорогой. Я расстроился, но в тоже время был ей благодарен. Пообещал себе найти её когда вырасту. Но практически каждый день шла война и мне было просто не до этого. Всё, что мне оставалось, это рассматривать гребень перед сном. Но год назад совершилось чудо и она объявилась в Конохе. Правда, под другим именем и с совершенно непонятным мне целями. Сначала я думал, что просто сошел с ума и мне показалось, но когда я выловил её на рынке и переговорил, тут же понял, кто стоит передо мной. Я был и счастлив и зол одновременно, а такое у меня бывает очень редко. Все время я таскался за ней, как какой-то верный пёс за своей хозяйкой. Признаю, это было унизительно, но я ничего не мог с собой поделать. У меня крышу сносило от этой девушки. Когда настал более менее подходящий момент, я признался ей и был уверен, что она ответит взаимностью, но немного просчитался. После этого она уехала, якобы к новому мужу и больше я её не видел. Мы даже поменялись лентами, я подарил ей очень ценный меч, пытаясь отбросить ту мысль, что им же она вспорет себе живот, если решится на ритуал, который должна была выполнить ещё в детстве. Я пытался внушить себе, что она просто использовала меня, а потом выкинула, как надоедливую игрушку, забыть о ней и у меня почти получилось, но сейчас она снова напоминает о себе, прекрасно понимая, что у меня просто не хватит сил не прийти, нет, не притащиться к ней, — закончил свой рассказ Изуна, оглядывая хмурым взглядом валяющиеся на полу бутылки. Пораженные и сочувствующие взгляды Мадары и Хацуру его раздражали. — Каким именем она представилась, когда приехала в Коноху? — спросил старший брат. — Аори Таранука, — спокойно сказал Изуна, допивая содержимое последней бутылки. — О, Ками... — глаза Хацуру округлились до размера монет и никто из братьев её не понял, что вызвало у неё такую бурную реакцию. — Изуна... Умоляю тебя, не связывайся с этой девушкой. Просто забудь. — Что с ней не так? — уточнил Мадара. — Ну, кроме того, что Изуна рассказал. — Я... Тогда... — начала Хацуру, но начинала запинаться и не могла толком сформулировать мысли. — Ничего. Я просто... — Хацуру, — серьезно сказал ей Мадара. — Лучше сказать, если ты что-то знаешь. — У меня насчёт неё куча подозрений, — решилась Хьюга, делая глубокий вдох. — И они могли остаться необоснованным, если бы в последний день она не угрожала мне. — Что? — хором переспросили Мадара и Изуна. — Когда она появилась в деревне, мой Бьякуган сразу уловил в ней чакру, которую явно намереваются скрыть, но у меня не было никаких подтверждений и всё внимание перенял на себя её отец. Она общалась с каким-то странным и абсолютно неприметным рыбаком, потом покушение на Хокаге и она в тот момент как раз была с Гарасу. Преступника схватили, но кто-то помог ему сбежать из тюрьмы, потом пропадает Киёка и она тут же уезжает из деревни. Шпионство, покушение на Хокаге, помощь в побеге, убийство Киёки. Угрозы в мою сторону. Я предполагаю, что все это — дело её рук. — Да нет же, — неожиданно засмеялся Изуна, после минуты напряжённой мертвой тишины. — Зачем ей всё это? — Изуна, я не знаю, на кого она работает, но она обещала убить меня, если я проболтаюсь, — продолжила Хьюга, под не верящий взгляд деверя. — Она и тебя обещала убить, Изуна. И её организация. И Мадару, и Мито, вообще всех. — Да не может такого быть, — истерически смеялся Изуна. Это точно не могла совершить его Юса. Просто не могла. Мадара молчал. — Тот, кто покушался на Хашараму пользовался специальной техникой с нитями и эти нити были замечны всюду в тюрьме, но нигде не было замечено следов использования иной техники, — нарушил тишину Мадара. — Погоди, ты сказал про нити? — уточнил Изуна, пока в его голове всплыл фрагмент, когда он перевязывал ей ногу на свадьбе брата. Нити... Рана... Рана перевязана нитями... Преступник... Покушение... — Невозможно! Нет! Она не могла... Юса... Зачем ей? Зачем... Изуна выглядел просто ужасно. Хацуру дотронулась до его плеча. — Это только мои догадки, Изуна, — успокоила его Хацуру. — Возможно, эти события не имеют к ней отношения. Она назвала Киёку предательницей, может быть, так оно и было. Мито-сама не приказывала найти убийцу её слуги. Просто будь осторожнее. Если она и правда преступница, то у тебя есть возможность спросить её лично, — Хацуру считала необъяснимым то, что буквально минуту назад она винила во всем эту девушку, но тут же пыталась её оправдать, застав Изуну в таком виде. — Хацуру права, — сказал Мадара. — Ты должен всё у неё узнать. Может быть, она преследовала совсем другие цели. К тому же, того преступника больше мы не видели и никаких покушений не было. Кто знает, может быть она действует как Мито. Она, хоть и хитрющая интриганка, но все свои сети плетет только ради защиты деревни, ведь любит её и Хашираму всем сердцем. Иди к этой девушке и раз уж она сама тебя позвала, то должна быть готова сказать правду. Записку она явно не от балды написала. Она хочет тебя видеть. — Пожалуй, я вернусь в комнату, — встал Изуна. — Я... Мне нужно все тщательно обдумать. Это так... Больно. Вспоминать. Доброй ночи, — отрывисто произнес Изуна и поднялся на второй этаж. Мадара и Хацуру услышали звук закрытия сёдзи и то, как его тело буквально упало на футон. — Как думаешь... Он будет в порядке? — спросила Хацуру у мужа, ложась на его правое бедро. — Не знаю, — честно признался Мадара. — Я волнуюсь за него, мне страшно отправлять его одного в Танзаку. Боюсь, что он сорвётся. — Я думаю, нам нужно довериться ему, — сказала Хацуру и привстала. Она провела рукой по волосам мужа и распутала некоторые пряди. — В конце концов, он шиноби. — Он Учиха, — мрачно улыбнулся Мадара. — Если мы эмоционально нестабильны, то стоит ждать беды. А если дело касается любви, так тут вообще. — Он сильный, — Хацуру взяла мужа за руку и поцеловала в губы, мягким движением кисти придвинув его лицо к себе. — Идём спать дальше. Через час уберемся.***
Собственное поведение казалось Юсе очень странным и непривычным, ведь в этот раз она пила с самого утра, но не с Масами, а с абсолютно незнакомыми проститутками, которые оказались довольно легки в общении. Масами отсыпалась после вчерашнего, поэтому пришлось кем-нибудь её заменить. Спать она легла днём, совсем забыв о том, что собиралась отправиться на рынок. Ближе к ночи она проснулась и уснуть больше не могла. Из её комнаты можно было выйти в небольшой закрытый сад с прудом и посидеть на черном камне, полюбоваться на звёзды или просто подышать свежим воздухом. Пока она любовалась видом, то почти пропустила мимо слуха едва уловимый звук подступи по крыше, как человеческая нога незаметно наступает на траву. — Я уже думала, ты не придёшь, — не оборачиваясь сказала Юса. — Я тоже, — ответил мужской голос, его тон и настроение девушка не могла разобрать. — Не очень вежливо стоять спиной к собеседнику, не находишь? — Прости, — повернулась к нему Кайдо с виноватой улыбкой. В молчании они зашли в комнату и сели друг напротив друга. Изуна выглядел по-прежнему очень красиво, но в этом раз его выражение лица было холодным. В целом, Юсу это не удивило, но она чувствовала неприятный укол совести. — Тебе что-то нужно? — спросил её Изуна настолько спокойным и равнодушным голосом, что Юса трижды ощутила себя монстром. — Нет, я просто... — начала девушка, но тут же была перебита. — Тогда зачем позвала? — в этот раз он тоже никак не открыл ей свои эмоции. Но будучи хорошим эмпатом, девушка услышала явную обиду. — Да не знаю я, — чуть более агрессивнее, чем планировала ответила она, с трудом борясь с желанием прикусить язык. — Ты что, пьяна? — неожиданно спросил Учиха и в этот раз его явно был удивлен. Не ледяной голос её порадовал. — Может быть, — она виновато отпустила голову и смотрела в пол. — Я правда не знаю, почему решила тебя позвать. Но подумала, раз уж я в Стране Огня, то почему нет? — А вот я к тебе не просто так пришёл, — Учиха помрачнел и девушка с трудом подняла на него взгляд. — Я узнал о тебе... Много нового. — О чём ты? — Ты убила Киёку Сэндо? — прямо спросил Изуна. Активированный шаринган распознал учащенное сердцебиение и уворачиваться от ответа не было смысла. Она и не стала отрицать. — Откуда? — лицо Юсы выглядело спокойно. Изуна проигнорировал её вопрос. — Ты помогла наёмнику сбежать из тюрьмы? — продолжал Учиха. — Ты угрожала Хацуру? Ты участвовала в заговоре против деревни? В частности меня, моего брата и клана? — Почему ты спрашиваешь, если сам прекрасно знаешь ответ? — голос Кайдо обрел тот же холодный тон, которым с ней поздоровался Учиха. — Зачем, Юса? — тихо спросил юноша. Разочарование, которое он испытывал по отношению к ней ощутилось гораздо больнее. — Кое в чём ты ошибся, — сказала Юса поднимаясь на ноги. Он встал вслед за ней. — Я не участвовала в заговоре против Конохи. Я была среди тех, кто собирался её предотвратить, для этого меня и наняли. Киёка Сэндо была шпионкой и работала на клан Гарасу. Я не хотела угрожать принцессе Хацуру, но она первой набросилась на меня с Бьякуганом, пришлось брать её страхом и блефовать. Я бы никогда не подумала о том, чтобы причинить тебе серьёзный вред. Освободить Какузу было моей личной инициативой, за это я готова понести ответственность перед Конохой, тобой и твоим братом, — твёрдым голосом сказала девушка. — И к чему? — странно поморщился парень. — Какой в этом был смысл? Кто он тебе вообще? Друг, брат, любовник? — Не угадал. Один из моих попутчиков, которому я решила помочь. — Я правда очень рад, что ты не оказалась врагом деревни, — с заметным облегчением, но оставшейся твердостью в голосе говорил Изуна. — Но мне совершенно неясно твое личное отношение ко мне. Ты не знаешь о моих чувствах? Ты считаешь, что можешь просто воспользоваться мной, разбить мне сердце, а потом сбежать? Я после тебя и думать не мог ни об одной другой женщине, а у тебя, судя по всему явно есть те, с кем скоротать время. — Я позвала тебя потому что... Я хотела тебя увидеть, — девушка сделала ему навстречу небольшой шаг, но он не сдвинулся с места. Она разглядывала его прекрасное лицо и черные глаза и не могла не испугаться подкрадывающегося вожделения в такой мрачной атмосфере. — Я вообще в последнее время слишком много размышляю о том, что мне осточертело бесцельно болтаться по миру, не иметь ни друзей, ни семьи, вообще никого. Я сама всех от себя оттолкнула и жалею об этом. Но если я буду жить счастливой жизнью, пока моих товарищей будут пожирать черви, то я сама себя раздавлю, мне будет очень стыдно. Это нарушит мои всевозможные моральные принципы. — Если ты до сих пор веришь в то, что твои близкие желали бы тебе такой образ жизни, а не счастья, то ты просто дура, — странно улыбнулся Изуна и Юса от удивления сделала шаг назад, вытаращив на него глаза. — Что ты... Чего? — он назвал её дурой? Он до этого никогда не оскорблял её и по всем самурайским законам, сейчас она обязана вызвать его на дуэль. Но она даже двух слов сейчас не могла связать. — В прочем, делай что хочешь, — он сел обратно на пол и усмехнулся. — Мне всё равно. Я шиноби, в конце концов и так глупо вестись на твои уловки не собираюсь. Юса внимательно смотрела на него сверху вниз. После удивления к ней пришла злость и явное желание как-то отомстить. В пьяную голову пришла безумная идея. «Делай что хочешь, мне всё равно?» Что ж, это можно устроить. Сделав максимально спокойное и задумчивое лицо, Юса присела на колени рядом с Изуной и потянула за один конец его пояса, глядя на то, как слегка распахивается его хаори. Он выпрямился и взбудоражено поднял на неё глаза. — Ты что делаешь? — спросил юноша, когда Юса непозволительно близко подползла к нему, вынуждая отклониться назад. Когда одно её колено встало между его бёдер, он сглотнул и кашлянул. — Ты явно перепила. — Ты сам сказал, что я могу делать, что хочу, тебе же все равно, — невинно пожала плечами девушка, чуть приблизила свое лицо к нему и шёпотом добавила: — Или ты отказываешься от своих слов? — Кайдо-сан, я убедительно попрошу вас с меня слезть, — запинаясь, сказал Изуна, и попятился назад, но когда она одним холодным пальцем коснулась его торса, он тяжело вздохнул и попытка скинуть её с себя и удрать оказалась неудачной. — А я попрошу вас, Учиха-сан, закрыть рот, — ухмыльнулась Юса и резким движением притянула его к себе за ворот, поцеловав так, как целуют любовников после долгой разлуки. Она ясно понимала, что Изуна будет максимально сопротивляться нахлынувшим чувствам, но не сможет оттолкнуть её. Она чувствовала, как обмякли его руки, как он одернул себя, когда рефлекторно хотел взять ее за талию. Усмехнувшись, она прикусила его за ухо, оставляя небольшие влажные дорожке и спускалась ниже, к шее. Парень вертелся, ему явно не нравилось то, что сейчас она им командует, но ответить ей взаимностью или оттолкнуть, будет явно значить, что ему не все равно, а проигрывать он не хотел. Какое оригинальное испытание на выдержку она решила ему устроить. Юса времени зря не теряла, и аккуратно стянула с его плеч хаори, голодным взглядом разглядывая его подтянутое тело. Когда она стала спускаться от шеи к груди и торсу, положив руку на его бедро и слегка сжала. После того, как она начала целовать и кусать его в районе пояса, он начал проклинать свою никчемную выдержку и едва не застонал. До того, как он встретил Юсу в деревне, у него были другие девушки, но никогда у него даже не затвердевала плоть у бедёр за такое короткое время. Внизу живота было слишком горячо, слишком тяжело, чтобы сдержаться. Видимо, окончательно обезумев, Юса приспустила с него штаны, пока Изуна бессмысленно пытался подавить глухой стон. Когда рукой она надавила на его член, он откинул голову назад, судорожно пытаясь понять, как женщина, у которой от силы раза два был секс, один из которых был с ним же, могла творить такое. — Блять, — прошептал он, когда она приблизила лицо к его поясу. — Что-то не так? — спросила Юса, но видя, что он не в состоянии ей ответить, продолжила начатое. Нужно ли было признаваться в том, что подобные приёмы она видела только в борделях и сама лично пробовала ублажать кого-то впервые. Она боялась показаться неуверенной, сделать что-то не так, но сейчас она делала так, как ей подсказал организм и судя по всему, она делала все правильно. Она боролась со стуком сердца, смущением и рвотным рефлексом, когда коснулась губами его затвердевший орган, и обхватила. Сам Изуна в тот момент еле сдерживался, когда ее губы начинали двигаться, парень не смог сдержать желание схватить ее за голову и притянуть ближе к себе. Девушка уже не противилась, особенно слышав его тяжелое дыхание, едва слышные стоны, а тот момент, когда он коснулся рукой ее волос, окончательно убедил ее в том, что видеть его таким и знать, что это по ее воле, было очень приятно. — Я не могу, Юса, — прошептал он. Девушка расценила это как намек на то, что он собирается закончить, но в этот же момент оторвалась от него, не дав ему этого сделать. Увидев ее ухмылку, он вспыхнул от граничащих друг с другом страсти и злости, уже окончательно перестав сдерживать себя. Одним рывком он прижал ее к полу, на котором лежал расстеленный футон, оказываясь сверху, а вид ее покрасневшего и удивленного лица, придал ему еще больше уверенности, пока Юса наоборот, становилась более растерянной. Забыв о своих собственных ощущениях, он занялся ею. Юноша развязал пояс кимоно, но не убрал его, порвав только бинты, которые были своего рода нижним бельем. Размазано целуя ее в губы, ключицы, шею, он скользил руками по ее груди, бедрам и талии, пока она, словно змея, извивалась под ним, так же как и он, безрезультатно пытаясь заглушить стоны. По-мальчишески усмехнувшись, он нырнул под подол ее кимоно и укусил за внутреннюю часть бедра, постепенно поднимаясь к ее влагалищу. Когда его язык начал проходить по его складкам, Юса едва не сдавила его голову, но судя по тому, что он продолжил, его это ничуть не смутило. Прогибаясь в спине, она отчаянно хваталась руками за все, что попадается, например одежда и его волосы. Прическа Изуны итак обычно была растрепанной и с торчащими волосами, но сейчас почти все его пряди выбились из хвоста, поэтому девушка просто распустила их, потянув за когда-то свою ленту. Когда Юса расслабила бедра и отпустила его голову, он приблизился к ее лицу и поцеловал в губы. Учиха вставил в нее один палец и увидев, как она толкнулась навстречу, вставил второй. Он услышал несколько ее рваных вдохов и почувствовал, что они оба практически на пике. — Могу я в тебя…? — спросил он. Юса не ответила лишь, утвердительно кивнула головой. Он медленно и аккуратно вошел в нее. Юса как можно тише вскрикнула, и дождавшись, когда она более менее привыкнет, он начал двигаться. — Цикл? — рвано спросил Изуна, наперед рассчитывая, нужно ли ему успевать вытащить вовремя. — Все нормально, — прерывисто ответила Юса. Промычав что-то вроде «ясно» Изуна немного ускорился, пока успевающая за ним девушка уже не скрывала стонов и к его удовольствию все меньше подавляла их. Их сердца бились в унисон, руки блуждали по телам друг друга, жар ударял по головам из-за чего дышать становилось все тяжелее. — Я почти, — прошептала Юса. Не в силах больше сдержаться, Изуна излился прямо внутрь нее, опаляя кожу внизу ее живота. Дождавшись, пока Кайдо тоже закончит, он вытащил из нее член и обессилено упал не ее мягкую грудь, последний раз нежно поцеловав в губы. Юса перебирала пряди его волос и гладила по голой спине. Кажется, разговаривать или вообще думать он сейчас не настроен, в прочем, как и Юса. Девушка почувствовала себя очень расслабленно, прикрыла глаз и была уже не в силах открыть их, только аккуратно притянула одеяла, накрыла себя и его, после чего провалилась в сон. Спустя пару минут он слез с нее, чтобы ей не было так жарко и тоже уснул, размеренно засопев.***