Инь Ян

      — Извините, вы не поможете мне найти моих родителей? — маленький мальчик повис на руке прохожего, отчаянно прося у того помощи.       — А ну отцепись от меня, иди куда шёл! — Раздражённо потирая руку, схваченную ранее Вэй Усянем об одежду, человек прошел мимо, — Жалкое отродье. — выпалил он раздражённо, с явным недовольном оглядев ребенка.       Вэй Усянь не понимал, почему прохожий человек так разозлился и накричал на него, что он ему сделал?       Для остальных прохожих было очевидно, что человек был не в духе, или же просто брезглив, и Вэй Усяню даже повезло, что тот, к слову, не ударил его. Однако дети - это создания, которым повезло в силу возраста не понимать многих вещей, а также искренне верить в то, что все люди хорошие.       — Я всегда был любимым ребёнком своих родителей и их друзей... Так почему же сейчас я не достоин даже взгляда? — опечалился Вэй Усянь, и правда решив, что дело в нём. Глаза ребенка заслезились, но он быстро вытер их и пошёл дальше.        — Не время для слёз. — строго сказал он себе.       Однако маленький мальчик, с которого всегда сдували пылинки и всячески заботились, оказавшись на улице, чувствовал себя совершенно потерянным, не зная что делать. Он зашёл за угол рынка и уселся неподалеку от выхода в тени навеса. Вэй Усянь уткнулся лицом в колени, прикрыв их руками, и застыл.       Спустя минут десять чуть поодаль раздался постукивающий звук. Мальчик поднял голову; в нескольких шагах от себя он увидел ребёнка, который, остановившись, прокручивал в руке игрушку. Шарики на верёвочках издавали равномерные постукивания, ударяясь о деревянную основу игрушки. Вэй Ин, как завороженный, уставился на предмет, и в этот момент ребенок обернулся в его сторону. Только сейчас Вэй Усянь переключил внимание на самого человека, рассматривая того с ног до головы. Это был мальчик примерно его возраста, но в отличии от Вэй Усяня, тот был одет во всё белое, явно сделанное из дорогих тканей. Особенно Вэю понравилась белоснежная лента, повязанная на лбу мальчика. Она была такой тонкой и изящной, что Усянь невольно захотел до неё дотронуться.       Вэй Ин потупил взгляд и съёжился, поскольку ему стало внезапно стыдно за свой собственный внешний вид. Было очевидно, что незнакомец принадлежит к именитому клану. А он сам сейчас выглядел как нищий, если не хуже. Несмотря на то, что он сын слуги, его родители состояли при богатом дворе, и Вэй Усянь никогда ещё так жалко не выглядел.       Усянь отвернулся вправо, сев к мальчику боком, словно желая спрятаться, но отметил, что звук стал ближе. Черноволосый ребенок остановился прямо перед ним и, присев на корточки, протянул игрушку. — Возьми. Вэй Усянь встрепенулся и, повернувшись, принял подарок из рук незнакомца.       — У меня совсем нет денег... — практически прошептал он, заливаясь краской от стыда. Мальчик в белом одеянии улыбнулся и ответил:       — Это подарок, тебе не нужно за него платить. Ты очень грустный, и я надеюсь, что это поднимет тебе настроение. Усянь завис, не до конца веря в это, и пока он обдумывал произошедшее, незнакомец уже поднялся на ноги и стал уходить. Опомнившись, Вэй вскочил с бревна, окликая уходящего мальчика.       — Подожди! Как тебя зовут?       — Лань Ванцзи. — ответил мальчик и, улыбнувшись, пошел дальше.       — Что это со мной... — бездумно вылупившись на игрушку, прошептал с укором Вэй Усянь. — Я даже не поблагодарил его! — ребёнок, пробежав несколько шагов вперёд, крикнул в спину уходящего, — Спасибо!       Лань Ванцзи удивленно обернулся и, поклонившись, скрылся за поворотом.       — Какой вежливый и милый ребёнок. — невольно подумал Вэй Ин, улыбнувшись.       После его ухода Вэй Усянь остался сидеть на прежнем месте, с чувством стыда вспоминая их короткий диалог.       — Какой же я всё-таки неловкий!       И пусть он был сейчас совсем один, на холоде и в одиночестве, его душу согревало знакомство, а руку неожиданный подарок от очаровательного мальчика. Рассмотрев игрушку, он отметил, что на ней красовался такой же узор, что и на лобной ленте незнакомца.       — Плывущие облака...       Вскоре погода испортилась. Поднялся ветер, и с новой силой пошел снег, от чего Вэй Ин задрожал всем телом. — Холодно... — подумал ребёнок. Он вскочил с земли и обхватил руками свои дрожащие плечи. — Моя одежда совсем вымокла. Так не пойдёт.       Брюнет уверенно заковылял в направлении домиков, поскольку уже видел их раннее, добираясь до рынка. Но, несмотря на это, ему пришлось немного поплутать.       Дойдя до пункта назначения, он приметил один двор, и что более важно - одежду, что висела на верёвке.       — Воровать не хорошо... — раздалось эхом в его голове.       Но всё же инстинкт самосохранения взял верх над воспитанием. Поколебавшись пару минут, он сорвал тёплую накидку, а после, не находя себе места от холода, побежал со всех ног прочь.       Может показаться, что всё очень просто и выбор банален. Верно, всё так, если вы не ребенок из обеспеченной семьи. Если для обычного ребенка это - пять минут позора, для Вэй Ина - вся жизнь. Дело не только в воспитании. Вплоть до сегодняшнего дня Вэй Усянь был баловнем судьбы, и ни в чем не нуждался. Его семья не была богатой, но мальчик жил лучше многих других слуг благодаря милости друга семьи. Он даже был немного заносчив, и от того мысли о воровстве, даже если по нужде, приносили ему страдания. Так же, как и осознание своего нынешнего жалкого положения. Отец всегда шутил над ним по той причине. — "Вроде не богач, но словно с серебряной ложкой во рту уродился."       Добежав до некогда кишевшего народом рынка, Вэй Усянь завернул за угол, возвращаясь на место, где встретил Лань Ванцзы. Он поспешно стянул мокрое одеяние и надел новую вещь, кутаясь в ней.       — Тепло-о... — протянул мальчик, но на его глазах тут же появились слёзы стыда. — «Мама и папа были бы огорчены мною, простите меня.» — неловко подумал мальчик. И хоть родителей рядом не было, всё равно склонился, этим жестом высказывая уважение родителям и раскаяние в поступке.       Вэй Усянь снова отправился в путь. По правде говоря, он сам не знал, зачем вернулся к рынку, ведь мог не тратить время и сразу отправиться на поиски временного жилища. Однако что-то тянуло его вернуться назад, может, призрачная надежда встретить того мальчика вновь? Что же поделать, его уже и след простыл...       А с тех пор, как Усянь оказался на улице, тот мальчишка стал первым, проявившим к нему доброту и человечность. Разумеется, Вэй, что плутал по улицам пол дня, запомнит его поступок надолго.       Брюнет уже сбился со счету времени и не помнил, сколько он шел, сам не зная куда. Ранее ему думалось, что дорога к заброшенному дому не столь плохо отобразилась в его памяти.       — Что это?... — мальчик взбодрился, увидев вдалеке покосившийся, явно заброшенный дом, но, собрав последние силы в кулак, побежал к своему временному убежищу. Ему придавало силы то, что он прошёл этот путь не просто так. — Наконец то я нашел его!       Навалившись на тяжёлую дверь, Вэй Усянь приоткрыл её до нужной ширины и протиснулся внутрь.       — Здесь, конечно, темновато... но зато не так холодно. — успокаивая себя, подумал мальчишка и закрыл за собой дверь. Потемнело рано, и единственным источником света были два маленьких оконца, поэтому ребенок направился к одному из них. Вэй Усянь повесил на одном из окон свою мокрую одежду, а после снял новую накидку. Расстелив её прямо на полу, улёгся поверх, укрывшись второй её половиной.       Оказавшись в тепле, он немного расслабился и тут же почувствовал сонливость, прикрыв от усталости глаза. ***       С наступлением утра, свет наполнил некогда кромешно тёмный, заброшенный домишко, заставляя ребёнка проснуться. Он поднялся с пола, разминая шею и затёкшие после сна в неудобной позе конечности.        — Похоже, я снова полон энергии! — радостно отметил Вэй Усянь, но тут же почувствовал головокружение, к тому же слыша жалобное урчание собственного желудка. — Где же мне достать еду... Тут одни редкие дома в округе. Мне стоит пройтись по окрестностям и поискать чего нибудь. *Спустя два часа*       Ребенок радостно вскинул руки, склонившись над едой, понюхав её.       — Ух... Я не думаю, что она очень свежая, но вроде и не совсем пропавшая... Выбора особо нет.       Вэй Усяню удалось найти практически половину дыни. Он радостно принялся за еду, не веря своей удаче. Доев, ребёнок довольно опёрся о стену спиной. Он два дня ничего не ел и не пил, и оттого, стоило ему поесть, пусть и совсем немного - его стало клонить в сон. Но кажется, радоваться было рано...       Стоило мальчику погрузиться в глубокий сон, как он услышал собачий лай и подскочил на месте, завидев вдали парня лет двенадцати с двумя большими собаками.       — Что ты забыл под окнами моего дома, оборванец?       Брюнет оглядел нахального парня и отметил, что тот сам не отличался богатой одеждой, но провоцировать не стал. Вместо этого он встал и, подняв руки, успокоил собеседника.       — Я просто решил отдохнуть, но я уже ухожу.       Он медленно обошел собак, которые натягивали верёвки, пытаясь достать его, клацая зубами, от чего Усянь прошёл мимо них, прижимаясь вплотную к стенке.       Он уже повернулся к мальчику спиной, собираясь уходить, как тот снова окликнул его.       — Представить не можешь, как раздражаешь. — вдруг заговорил юнец. — Вообще, раздражают такие как ты, я вас просто ненавижу.       — Кого это, "нас"? — в недоумении переспросил Вэй Усянь.       — Грязных, не пойми откуда взявшихся, бродяг, даже моих собак раздражаешь. Прочь отсюда, чтобы я тебя тут больше не видел! — прокричал мальчик, притягивая к себе верёвки с собаками, как бы демонстрируя, что его угроза не пуста.       Вэй Усянь остановился, мысленно отвечая собеседнику. — «Я не бродяга, придурок.»       Медленно развернувшись, он посмотрел в лицо собеседника. Тот же быстро изменился в лице, ответно посмотрев в глаза Вэй Усяня.       Вэй Ин был удивлен, поскольку прежде ему не доводилось видеть столько злобы в глазах маленького ребенка.       — Похоже ты не понял? Значит, тебя нужно проучить!       Вэй в недоумении хотел спросить о чём он, ведь он не нагрубил ему и никак не возразил, но понял, что сейчас не время для слов.       Подросток отпустил веревки, и собаки сорвались с места.       — А-а-а! — Вэй застыл ровно на секунду, с ужасом глядя на собак, а после развернулся и, не разбирая дороги, бросился прочь оттуда.       Внезапно у него появились силы в ногах, мальчик и подумать не мог, что способен бегать так быстро.       Словно на прощание, он услышал мерзкий хохот подростка, и этот звук прочно засел глубоко внутри Вэй Ина.       — «Скотина, неужели тебя это так веселит?!» — возмущённо подумал Вэй.       Этот смех более всего злил Вэй Усяня, но он поймал себя на зависти, что, вроде как, было странно в подобной ситуации.       — «Как жаль, что я не могу спустить на тебя собак и посмеяться. Но я обещаю, в будущем никто не посмеет насмехаться надо мной. Потому что я проучу каждого, кто посмеет смотреть на меня с высока!» Сердце стучало где-то в ушах вместе с громким лаем собак, что гнались за мальчонкой. Вэй Ин всё бежал и бежал, но собаки не отставали.       Тогда Вэй Усянь приметил поворот, но не знал, что за ним. Силы были на пределе, и ему ничего не оставалось, как завернуть туда, пробежав мимо очередного человека, что не обратил на него никакого внимания.       Вэю уже было плевать, поскольку в этот день он познал людское лицемерие. Если ты богат или обеспечен - тебя всегда будут окружать люди, а если же ты "оборванец", то для других ты не более, чем грязь под ногами.       Вэй Усянь задыхался от длительного бега, а холодный пот стекал с него ручьём. Спустя десять минут убийственного бега брюнет с ужасом обнаружил, что он в тупике.       В страхе обернувшись к собакам, он наблюдал их приближение, но не был в силах смотреть до конца, потому закрыл глаза. Одна из собак, бросилась на него, разинув пасть, и в жизни мальчик не испытывал страха сильнее, чем сейчас. Вэй Усянь закрыл уши, закричав, что есть мощи, а после создание покинуло его. ***       Вэй Усянь проснулся в холодном поту и с криком подорвался на постели, испуганно озираясь по сторонам. На его плечо легка рука, успокаивающе поглаживая. Цзян Фэн Мянь проснулся и теперь взволнованно вглядывался в детское лицо, перекошенное от страха и дезориентации. Мальчик тоже смотрел на него несколько секунд, а после, вроде как, успокоился и радостно прыгнул на него с объятиями.       — Дядя Цзян!!!       Дверь открылась и оба обернулись на застывшего в дверях мальчика. Тот был одет в фиолетовые одежды, а его волосы собраны в пучок. Голубые, как небо, глаза расширились от увиденного, но лишь на мгновение, ведь удивление практически сразу сменила злость. Казалось, что глаза ребёнка испускают молнии, настолько был полон эмоций этот взгляд.       Вэй Усянь заинтересованно разглядывал пришедшего, отметив, что тот его ровесник. На нем были фиолетовые одеяния клана, а так же тот был очень красив. У мальчика были чёрные волосы, собранные в пучок, с косами по бокам.       — «У них с дядей Цзяном даже прически похожие.»       Глава клана Цзян улыбнулся сыну и, подхватив за талию Вэй Усяня, снял с себя, усадив того обратно на кровать.       — Я тоже рад, что, наконец, нашёл тебя. — потрепав Вэй Ина по голове, ответил глава, вновь переключив внимание на вошедшего.       По лицу Цзян Чэна прошла судорога злости от того, что отец его проигнорировал ранее, а по его приходу ответил этому мальчику, словно Цзян Чэна тут вовсе нет.       Цзянь Фэнмянь же не заметил перемены в настроении сына и, поднявшись с кровати, как ни в чем не бывало, обратился к нему.       — Который час, А-Чэн?       — Время ужинать, я пришёл позвать тебя. — Цзян Чэн хотел бы выделить интонацией "тебя", но это был бы слишком толстый намёк, поэтому оставил свою идею до лучших времён. Он ещё успеет показать мальчишке его место.       Озвучив причину своего визита, Цзян Чэн было развернулся, чтобы уйти, но отец уже догнал его и, мягко взяв за руку, подвёл к Вэй Усяню. Последний, в свою очередь, встал с кровати и застыл напротив них.       — А-Чэн, так ты проявляешь радушие клана Цзян? — наигранно строго спросил глава, но сын лишь надул щёки от обиды. — Познакомься, это Вэй Усянь, теперь он будет жить с нами. А-Сянь, это мой сын - Цзян Чэн.       Вэй подошёл к Цзян Чэну с протянутой рукой, чтобы поприветствовать его. Он был рад новому приятелю и широко улыбался, но никак не ожидал того, что произойдет после. Цзян Чэн сжал кулаки и вдруг громко закричал.       — НЕТ! — вместе с тем ударив кулаком ладонь Вэй Ина, вынуждая того сделать шаг назад, отпустив руку. Улыбка исчезла с лиц Цзян Фэн Мяня и Вэй Ина, и последний, к тому же, потирал красную от удара ладонь. Цзян Чэн же, тяжело дыша, развернулся и выбежал из покоев, хлопнув напоследок дверью. Выскочив из комнаты, он бросился на улицу, проговаривая то, чего не мог сказать при отце.       — Ты как и все остальные! Притворяешься дружелюбным, а сам преследуешь свои цели. Используешь меня и будешь улыбаться мне в лицо?       Цзян Фэн Мянь тяжело вздохнул и присел перед Вэй Ином, поравнявшись с ним. Рука легла на голову мальчика, успокаивающе поглаживая.       — Это был мой сын. Прости его, пожалуйста, просто он немного недоверчив к новым людям. Я обязательно поговорю с ним.       Вэй Ин приободрился и, посмотрев на старшего, пролепетал, неловко замахав ладошками.       — Не нужно, все в порядке. Я просто думал, что чем-то его обидел... Но если моей вины в том нет, мы сможем подружиться!       — Разумеется, сможете. — Заверил его глава клана, а после, недолго думая, попросил, — А-Сянь... присядь-ка рядом.       Мальчик послушно выполнил просьбу и, смотря перед собой, снова захотел услышать постукивания игрушки. Он вытащил её из-за пазухи и стал задумчиво прокручивать в руке, издавая мелодичные звуки. Эта игрушка успокаивала его, и каждый раз когда он был расстроен, так или иначе трогал её. Ритмичная музыка, создаваемая ею, словно погружала в транс, а после в спокойствие.       Цзян Фэнмянь удивлённо спросил его:        — Откуда у тебя игрушка ордена Гусу Лань?       — Вы знаете адептов этого ордена?       — Разумеется, знаю. — посмеиваясь подтвердил старший.       — Мне дал её Лань Ванцзи. — мальчик улыбнулся, вспоминая его, но тут же поник. — И я бы хотел встретить его ещё раз. Мы могли бы вместе играть, и может, подружиться.       Цзян Фэнмянь погладил Вэй Усяня по голове и ответил:       — Не забывай своего желания. Раз ты правда этого желаешь, однажды вы с Цзян Чэном отправитесь в Гусу на обучение.       — Правда?! Спасибо! — мальчик бросился ему на шею радостно смеясь. — Но я надеюсь, что мы подружимся с вашим сыном до этого времени.       Глава клана взял ребенка за ладони и, сжав их в своих и собравшись с духом, спросил:       — Ты наверное хотел бы узнать о родителях? — Вэй Усянь уже открыл было рот, чтобы спросить где они, но Цзян Фэн Мянь поспешно продолжил. — Они временно покинули страну и вернутся не скоро, может, через много лет.       — Они меня бросили?       — Нет, что ты! Но они были вынуждены уехать для того, чтобы обеспечить тебе хорошее будущее.       — Правда?       — Да. — старший положил руку на плечо дрожащего мальчика и закончил, — Будучи соратником моего сына Цзян Чэна ты можешь остаться с нами и жить здесь.       Мальчик округлил глаза от удивления, но, разумеется, согласился. Ведь ему некуда было идти, а дядя Цзян - друг его отца и они часто виделись раннее.       Вэй Ин закивал головой, давая понять, что согласен.       — Что ж... Могу я ещё кое о чем попросить вас?       — О чем угодно, я тебя слушаю.       — Мои родители носили красно-чёрные одежды, да и не думаю, что мне подойдёт фиолетовый... — мужчина поднялся в полный рост, протягивая мальчику руку.       — Разумеется, тебя никто не заставляет. Я прикажу сшить тебе красно-чёрные одежды. — Вэй Ин благодарно улыбнулся. — А сейчас... неплохо бы тебе познакомиться с новой семьёй, но для начала тебе следует поесть. *Двумя часами ранее*       Госпожа Юй в ярости воскликнула:       — Я никогда не приму этого брошенку в свой клан!       Цзян Фэнь Мянь спокойно ответил, не отвлекаясь от ужина:       — Во-первых, он не брошенка, его семья погибла, — он сделал паузу, наблюдая за тем, как на каменном лице его супруги проглядывается небольшое сожаление о собственных словах, но она все же старалась не подавать вида. Прикрывшись маской равнодушия, она спокойно ответила:       — А мне-то какое дело? Отдай его в другой клан.       — Исключено.       — Почему?       — Потому что Вэй Ин - сын моего покойного друга. Я не смог ему помочь, но я не мог оставить его сына на улице. Я решил, что буду сам воспитывать Вэй Ина.       — Как благородно, ничего ведь и не скажешь, однако, лучше бы ты своего сына "воспитывал".       Вслед за этим раздался ядовитый смех госпожи Юй. Она направилась к выходу из комнаты, бросив напоследок.       — О да, я так и знала что Цзян Чэн был лишь предлогом для того, чтобы оставить этого паршивца у нас. Делай с ним что хочешь, но следи, чтобы он не путался под нашими ногами и не сбивал с толку Цзян Чэна.       — Куда ты направляешься?       — В свои покои, что-то аппетита нет. — женщина покинула комнату, оставив супруга в одиночестве.       — Пожалуй, у меня тоже нет аппетита... Единственное, что мы умеем - так это портить друг другу настроение.       Глава Ордена направился в свои покои, в которых ранее оставил маленького Вэй Усяня и, тихо открыв дверь, прошел внутрь. Присутствие Вэй Ина в этой комнате не создавало проблем с госпожой Юй. Цзян Фэн Мянь и не помнил уже сколько лет они не живут вместе, а про спальню и говорить не стоит. Хоть они и существуют в одном доме, но это не назвать семейной жизнью.       Глава прикрыл глаза рукой и попытался переключиться с мыслей о неудачном браке на спящего. Мальчик, как и прежде, лежал на кровати и тихо сопел, укутавшись в одеяло. Цзян Фэн Мянь аккуратно присел на край кровати, пытаясь не разбудить его, и просто наблюдал за спящим ребенком. Мужчина опустил голову, а после стал внимательно разглядывать лицо мальчика.       — Ты - единственное, что у меня осталось от них. Прости, что не помог, когда был нужен. — тихо прошептал мужчина. Накрыв своей ладонью маленькую ручку ребёнка, он пообещал, — А-Сянь, я навряд ли смогу заменить тебе родителей, но я сделаю все для того, чтобы у тебя было счастливое детство.       Понаблюдав за ним ещё немного, Цзян Фэн Мянь тихо покинул комнату, стараясь не потревожить сон своего новоиспечённого сына.       — «Я ещё вернусь. Не хочу, чтобы проснувшись, ты чувствовал себя одиноким. Ты больше не один...»