Свет из глубин Бездны.

*** — С Днём Нерождения! — множество рук с чашками чая синхронно поднимается вверх. Свет заливает солнечную полянку, на которой беззаботно резвятся дети. — Где ещё у вас есть мясо? Я хочу больше мяса! — восклицает девочка с кедрового цвета волосами, вгрызаясь в довольно массивный для её небольших размеров окорок. — Будешь так жрать, скоро станешь круглой как шарик. — фыркает молодой человек с волосами цвета воронова крыла и янтарного оттенка глазами. Взгляд томный, уставший и самую малость раздраженный. — Я никогда не стану круглой! — обжора щурится и показывает язык. С дерева шипит большой черный кот, после чего пикирует вниз и приземляется на ветку пониже прямо у нее над плечом. На шее его, звонко трезвоня, раскачивается золотистый колокольчик на красной ленточке. — А, ты здесь, Чешир? Тоже хочешь мяса? — девочка отрывает маленький кусочек от своего лакомства, но зверь уже убегает с предосудительным воплем: — Мяяяяяу! — Не понимаю: чего он постоянно убегает! — хмурится она и, пожав плечами, отправляет до этого заботливо протягиваемый кусок мяса себе в рот. — Было бы предложено! — Ах, опять этот котяра... — вздыхает молодой человек с роскошной шевелюрой медового цвета. Глаза его необычные, разного цвета. Один красный как кровь, второй словно застывший янтарный камушек. — Был бы ты плюшевой игрушкой, тебя можно было бы порезать на лоскуты... — Я тебе дам порезать! — недовольно шикает девушка с золотистыми волосами и изумрудными глазами, прям как у ее брата. — А я искала тебя, Винсент. Винсент лишь устало пожимает плечами, словно говоря: "Где ж мне ещё быть". Недалеко от него беловолосая девчонка в синем плаще с необычно длинными рукавами, закрывается от вьющегося вокруг неё пятнадцатилетнего пацана. — Малышка Эхо! Эхо-тян! Крошка Эхо! — нарочито кривляется он, по-видимому получая немалое удовольствие от процесса. — Не называй меня так! — стонет она, закрывая голову руками. — Просто Эхо. — Хорошо, лапочка Эхо! — Аааааааа! Веселье малолетнего хулигана внезапно прерывается лёгким постукиванием по плечу. Он нехотя оборачивается и замечает за собой молодого человека в фиолетовой рубашке и белом плаще. На губах невинная улыбка. Один глаз плотно закрыт чёлкой. — Эм... Оз, можно тебя на минутку? — говорит гость, кивая куда-то в сторону. — Отойдем? Оз пожимает плечами. — Ладно... — он успевает обернуться к "малышке Эхо" и бросить ей на прощание. — Ладно, зайчонок Эхо, тебе повезло. — Ааааа! — снова визжит она, закрывая уши. Оз смеётся и на этот раз покорно следует за своим спутником. Они отходят подальше, прочь за деревья. Походка беловолосого, вначале лёгкая и подпрыгивающая, постепенно сменяется медленной, осторожной. Он шагает почти бесшумно, словно вот-вот и совсем оторвется от земли. Мальчишка вначале улыбается беззаботно, даже посмеивается собственной удачной шутке. Затем на лице появляются отдалённые нотки грусти, а глаза становятся серьёзными. Улыбка сходит с губ Брейка, оставляя лишь выражение некой меланхоличной задумчивости. — Значит, все мы видели один и тот же сон. — заключает он. Даже не спрашивает. Оз пытается вначале перевести тему: — О чем ты? — Ты знаешь, о чем. — Ээ... Наверное, да. — Я думал, это мне одному во сне явилась собственная смерть... Но малышка Шерон встретила меня так, словно перед ней воскрес выходец из того света... — Я тоже видел свою смерть... Контракт с Джеком закончился... Это тело осталось ему. А я вернулся к форме Чёрного Кролика... Заключил контракт с Волей, чтобы исполнить единственное её желание... А потом... Спустился на самое дно Бездны... И дальше я ничего не помню... — голос дрожит. — Теперь мне так хочется верить, что все это был просто дурной сон... — Дурной сон... — задумчиво повторил Брейк. — Так значит, сейчас мы на самом дне Бездны? Это ведь ты загадал чаепитие... Оз смотрит в землю. К глазам подступают слезы. — Да, я... Я так хотел с того самого дня... Чтобы мы все снова встретились вместе. — он уже чуть не плачет. — Хоть я и знал, что это невозможно... Брейк молча опускает свой огромный рукав на голову этому несчастному ребёнку, ерошит ему волосы, словно говоря: "Ну, не ной, мелочь.". Вспоминает Шерон, думая, сколько еще таких зареванных детей ему придётся сегодня успокаивать. — Не ты один этого хотел. Ещё в тот самый день, когда ты только придумал это чаепитие... Мы все испытали такое внезапное, взявшееся из ниоткуда, счастье... Я думаю, именно поэтому оно и сбылось. Потому что мы все хотели одного и того же. — Значит теперь... Для нас навсегда будет длиться один день... И скоро мы забудем, что было что-то ещё кроме него... Забудем, что было на самом деле. Шляпник смеётся краешком губ: — Ну... Зато мы успели напоследок посмеяться в лицо смерти. И, как самым отчаянным своим противникам, она преподнесла нам подарок. Подарки нужно уметь принимать, Оз. У тебя ведь тоже осталось много незавершенного? И ты вполне знаешь, где и как хотел бы провести этот день. — Знаю. — Так что... Перестань плакать. Улыбнись этому солнцу. Посмотри на меня. Мальчик тоскливо поднимает зареванное лицо и встречается глазами с почти блаженной улыбкой. Такие лица бывают только у святых. — Мы победили, Оз. И это — наша награда. Так что... С Днем Нерождения тебя, мой дорогой мальчик! — С Днем Нерождения... — глухо повторяет подросток. Потом нервно смеётся, видя на лице Брейка бессловное: "Ну давай же, улыбнись!". И действительно улыбается сквозь слезы. — С Днем Нерождения тебя, Шляпник! С Днём Нерождения нас всех! Со стороны поляны к ним уже бежит Алиса. Та самая девчонка с большим окороком в руках: — Оз, ты чего ревешь?! — хмурится она. — Да так, соринка в глаз попала... — мальчик невесело то ли смеётся, то ли всхлипывает, посматривая на беловолосого парнишку. Тот ободрительно хлопает его по плечу. — А ты, Шляпник, жив еще?! — фыркает она, приноравливаясь снова взяться за свое любимое лакомство. — Жив! — смеётся Брейк. — Я всегда буду жив. Назло самой смерти. Верно, Оз? — Ага... Беловолосый треплет его по волосам, прежде чем обернуться ко всем (хотя из всех перед ними было только это мясопоедающее недоразумение): — И мы все будем жить назло самой смерти, ребята! С Днём Нерождения нас всех! — кланяется в манере прошлого века, машет рукой на прощание и спешит скрыться среди деревьев. — Как всегда очень странный. Напрягающий. — вздыхает Алиса. — Ага... — Оз стоит, не двигаясь, словно застыл на месте. — Недаром его прозвали Безумным... — Ага... Где-то в отдалении слышится кошачье мурчание. — Ах, Чешир! — любительница мяса срывается с места и бежит искать этого проказливого кота. Мальчик все ещё провожает глазами скрывшегося между деревьев провидца. — С Днём Нерождения тебя, Брейк. — шепчет он. — Отчаянные безумцы собрались в самом безумном месте, чтобы отпраздновать свой безумный праздник, которого никогда не было на свете... Но, надеюсь, хотя бы здесь мы все будем счастливы... — вытирает вытекшую из глаза слезу и спешит присоединиться к девчонке. — Алиса, подожди меня!

"...Алиса, сказку детских дней ‎Храни до седины В том тайнике, где ты хранишь ‎Младенческие сны, Как странник бережет цветок ‎Далекой стороны..."