За фасадами

      Гермионе потребовалось несколько минут, чтобы выровнять дыхание и усмирить бешено стучавшее сердце. Она оглянулась по сторонам в поисках того, чем можно было бы занять хотя бы руки, раз уж мысли и без того были лишь об одном. Нужно вымыть посуду, прибрать кухню после завтрака… Но сперва она все-таки поддалась искушению и выглянула в гостиную, откуда вновь доносился смех и визги — на минуточку, взглянуть всего одним глазком.       Они были прекрасны. Они оба: и отец, и сын. И если детский восторг Ская был ожидаем и понятен, то сияющая, счастливая улыбка на лице Драко сражала наповал. Она никогда не видела у него такой улыбки — хотя не то чтобы у неё было много возможностей присмотреться. И все же в ней было нечто поразительное — какая-то особенная легкость, свобода, кураж. Магия бурлила в его крови, пьянила, кружила голову — слишком долго он существовал без неё, позабыв о том, что когда-то было его сутью, его жизнью. Драко так боялся, что магия разрушит судьбу его сына, что не допускал и мысли о том, что она вернется в его собственную жизнь. Но она вернулась — ворвалась без стука, без спроса; и внезапно оказалась не катастрофой, а желанной гостьей. Гермиона невольно задумалась: а что будет потом?.. Неужели Драко и в самом деле последует её совету — и сотрет из памяти Ская все воспоминания о волшебстве? А вместе с ними и эту радость, это обоюдное, такое пронзительное счастье — для них обоих? Это было бы чертовски несправедливо, и настолько же неправильно. Драко хотел уберечь Ская от разочарования и боли — но не слишком ли высока цена?.. И ведь еще неизвестно, будет ли эта боль — ведь могло статься и так, что для Ская этого небольшого, каждодневного волшебства окажется достаточно, чтобы радоваться тому, что он имел, и не мечтать о большем?..       — Ты что-то хотела или просто пришла посмотреть? — прервал её размышления ехидный голос Драко.       Застигнутая врасплох, Гермиона не сразу сообразила, что сказать.       — Я хотела кое-что спросить… Можно тебя буквально на минуту?       Он осторожно опустил Ская на пол, сунул палочку в задний карман джинсов и вышел вслед за ней на кухню. Оперся на дверной косяк, переплел руки на груди — неприлично, греховно красивый!.. — и вопросительно приподнял брови.       — У Ская ведь завтра день рождения… — сбивчиво заговорила Гермиона о первом, что пришло в голову. — Наверное, нужно как-то подготовиться… торт, подарки… Я наобещала кучу всего, но сейчас не получится, и надо что-то придумать… И вот еще обед — во сколько вы обычно обедаете? Я могу попробовать что-то приготовить, но не знаю, что…       — Так, по порядку, — улыбнулся Драко и явно расслабился. — Подарки у меня готовы, я все взял с собой. Правда, они не упакованы, но я вполне могу одолжить тебе один из них.       — Один? — удивилась Гермиона. — Сколько их всего?!       — Четыре, — еще шире улыбнулся Драко. — Хотя скейт, наверное, теперь не вызовет особого восторга, но поздно: я его уже купил.       — Значит, его подарю я, — кивнула Гермиона. — Но как ты умудрился запихать его в рюкзак?!       — Не знаю, слышала ли ты о заклятии незримого расширения... — невинно обронил он и демонстративно принялся разглядывать ногти.       Гермиона фыркнула.       — Нам понадобится упаковочная бумага…       — И ленты тоже было бы неплохо. Надо подумать, из чего мы сможем трансфигурировать…       — По-моему, купить проще, — наморщила нос Гермиона.       — Да, разумеется, если не учитывать крошечной детали: нас ищут! Так что на улицу соваться точно не стоит.       — Вряд ли кто-то обратит внимание на одинокую девушку в супермаркете, — фыркнула она. — Их слишком много. К тому же, можно немного изменить внешность…       — Грейнджер, это глупый и совершенно ненужный риск. Оберточная бумага явно того не стоит.       — Бумага, может, и нет. Но как же торт?..       — Один раз можно вполне обойтись без торта, — хмуро буркнул Драко.       — Один раз?.. — прищурилась Гермиона. — Значит, раньше торт всегда был?       — Ну был, — еще мрачнее признал он.       — А что еще было? Как вы вообще обычно празднуете?       — Так все равно не получится! Обычно я надувал шарики — много разных, и еще ночью украшал ими комнату Ская. Утром были подарки и вафли на завтрак. Детский праздник с его школьными друзьями и торт со свечками… Но ничего этого не будет в этом году — так уж получилось! Бывает. Не последний день рождения, следующий будет… лучше.       — Ну уж нет, так нельзя! — упрямо мотнула головой Гермиона. — С друзьями действительно ничего не поделаешь, но все остальное-то мы можем! Ты же не хочешь, чтобы я считала себя виноватой в том, что лишила ребенка праздника?..       — Это гнусная манипуляция, Грейнджер, — фыркнул Драко. — Тем более бессмысленная, что ты ничего не выгадываешь при этом для себя.       — Я выгадываю чувство глубокого удовлетворения, — парировала она. — Во всяком случае, я на это надеюсь. Итак, оберточная бумага, ленты, шарики…       — Свечи для торта, — все еще неохотно включился в обсуждение Драко. — Они бывают в наборах по пять и по десять, нам нужно семь, то есть набор побольше. Этого я купить не успел.       — А торт?.. Его нужно было заказывать заранее…       — Ну и черт с ним, раз ты все равно собираешься в магазин, купи в супермаркете готовый. Важен сам факт, да и будем честны: главное, чтобы он был шоколадный, больше Скай ни на что внимания не обратит.       Гермионе подумалось, что ей хотелось бы самой попробовать испечь торт для Ская, но она заставила себя трезво взглянуть на вещи: с её кулинарным опытом на торт вот так сразу замахиваться, пожалуй, не стоило. Сперва нужно попробовать что-то попроще…       — А что насчет обеда? И вообще, может быть, на завтра нужна какая-то особенная еда, кроме вафель? Что любит Скай?       — На обед можно сварить тыквенный суп. Я смотрел, все нужные продукты ты купила. А насчет завтра… я напишу тебе список, если ты настаиваешь.       — Ладно, я тогда займусь обедом, а потом…       — Нет, — неожиданно категорично отрезал Драко. — Если ты твердо решила идти, то иди сейчас.       — Почему?.. — не поняла Гермиона.       — Потому что я буду беспокоиться, — нехотя признался Драко. — Представлять, как тебя поймают. Думать о том, что делать, если ты не вернешься. Чем скорее ты это сделаешь, тем меньше нервов мне это будет стоить.       Гермиона моргнула. Не то чтобы она не понимала, о чем он говорит — наоборот, она понимала. Слишком уж хорошо. Тогда, десять лет назад, во время их странствий, она ощущала себя именно так каждый раз, когда Гарри отправлялся на поиски еды. Перед глазами вставали картины одна другой ужаснее, и, как она ни пыталась с этим справиться — тревога только росла, мысли о будущем становились мрачнее и мрачнее с каждой минутой… Все проходило только тогда, когда он благополучно возвращался. Но они были совсем одни, почти беспомощные и беззащитные, скитались по лесам — а Малфой провел это время в замке, под крылышком Снейпа. Так откуда тогда у него?.. Она осеклась. Оттуда. Хоть они и были по разные стороны, суть не сильно отличалась. У Драко тоже были близкие, за которых он переживал. О которых тревожился, каждый день, каждую минуту ожидая, что им больше не суждено встретиться.       Она поняла его страхи: это была не трусость, не малодушие, не безразличие к собственному ребенку, который так ждет праздника. Драко на самом деле тревожился за неё. Боялся потерять. Дорожил. Все это — все, что было между ними, все, что происходило сейчас, совсем не было пустой интрижкой от скуки или желания скоротать время. Она что-то для него значила. Не её участие, не поддержка, не помощь. Она сама. И эта мысль что-то перевернула в душе. Опрокинула навзничь. Сдвинула что-то большое, что-то огромное — гораздо большее, чем она сама.       — Если хочешь, я останусь, — выдохнула она.       И это тоже было совсем не об упаковочной бумаге и не о свечках — а о чем-то большем. Почти предложение. Так похоже на обещание.       И он понял. Она видела это так ясно — понял. Застыл соляной статуей, не дыша, не моргая. И только сердце стучало в тишине кухни — одно на двоих.       — Нет, Грейнджер, — он медленно, будто нехотя, качнул головой. — Не мне решать. Это твой риск, и имеет значение только то, чего хочешь ты, а не я, не Скай или кто-нибудь еще.       — Но ведь это касается не только меня, — черт, не кажется ли ей все это? И речь точно идет не о паршивом торте?.. — И ты, и Скай…       — Мы есть друг у друга. Так было, и так будет. Это не изменится. Во всяком случае, я надеюсь, что нескоро, — он улыбнулся. — В конце концов, я взрослый человек, и я сам в состоянии справиться со своими тревогами. Так что не беспокойся обо мне. Думай о себе. Так что, мне писать список?       — Список?..       Мерлин, она почти успела забыть, с чего вообще начался этот разговор. И резкий разворот окончательно сбил её с толку, выбил почву из-под ног.       — Список покупок, — все с той же улыбкой напомнил Драко. — За которыми ты собиралась идти. Никто не требует от тебя большего, Грейнджер, пойми. И вообще ничего. Хочешь — идешь. Не хочешь — не идешь. Все очень просто.       Ничего не было просто! У каждого действия, каждого шага есть последствия. Хочешь ты или нет, но каждое твое решение влияет на других. И как она могла забыть об этом утром, когда дала волю своим безрассудным желаниям!.. Именно об этом размышляла Гермиона, методично обходя ряд за рядом стеллажи в супермаркете и толкая перед собой уже порядком груженую тележку. Она надеялась, что монотонное, несложное занятие и одиночество помогут ей привести растрепанные чувства и мысли в порядок — но вместо этого лишь приходила во все большее смятение. Никакие мантры вроде «делай то, что хочешь» или «прислушивайся к своим желаниям» не работали, потому что речь шла вовсе не о сорте кофе, и не о выборе между йогой и пробежкой. Речь шла о живом человеке — с его чувствами, страхами и переживаниями. Она уже и так разбила жизнь Драко вдребезги и понятия не имела, как все исправить. Что, если вдобавок она разобьет ему сердце?.. Это была слишком большая ответственность. Непосильная. Непомерная.       Гермиона складывала в тележку все необходимое, сверялась со списком, расплачивалась на кассе — деньгами Драко, которые он всучил ей почти что силой — и никак не могла перестать думать об этом. Что, если она совершает огромную ошибку? Она ведь ни в чем не уверена — а значит, не имеет права оставаться рядом с Драко, и тем более обнадеживать его, поощрять. Что, если правильным было бы вовсе не делать эти покупки к празднику, а просто уйти? Оставить их в покое, отпустить, дать возможность начать новую жизнь — где-то далеко отсюда?.. Еще вчера она думала, что ей некуда идти — но ведь это было неправдой. Она могла бы точно так же найти себе временное жилье. Отдельное. Уехать в Австралию, поближе к родителям, где никто её не найдет. Или пойти к Гарри и во всем признаться. Он бы понял… наверняка понял. Но вместо этого она осталась. Из одного лишь себялюбия, из чистого эгоизма. Осталась лишь потому, что… хотела быть рядом с Драко. Потому что он был необходим ей — как воздух. Потому что она не знала, как жить эту жизнь без него. Ту самую жизнь, что на всех парах стремительно катилась в пропасть — но вправе ли она тащить его за собой?..       Драко как будто почувствовал произошедшую в ней перемену. Он больше не позволял себе фривольных прикосновений, прозрачных намеков и нескромных взглядов. С благодарностью принял и помог разобрать покупки, пока она отвлекала очередными волшебными фокусами Ская. Не задал ни одного вопроса, увидев в принесенных ею пакетах свежую клубнику, плитки шоколада, жирные сливки и кулинарную книгу вместо запланированного торта. Молча накормил обедом и оставил кухню в её распоряжении, удалившись в гостиную вместе со Скаем.       Гермиона надеялась на чудо. На внезапную вспышку озарения, как это произошло тем вечером в ресторане с Джастином. На то, что она сможет успокоиться, и правильное решение придет само. Но бисквит уже стоял в духовке, распространяя на всю квартиру упоительный, густой запах шоколада, на плите побулькивал соус для фрикаделек — а ничего похожего на ответ она так и не нашла. Да и был ли он вообще, этот ответ? Разве можно заранее узнать, чем все закончится?.. Когда-то, и даже еще совсем недавно, она была уверена, что они с Джастином вместе навсегда. И вот, прошло всего два месяца — и эта иллюзия рассыпалась в пыль. Так что толку в том, чтобы давать какие-то обещания?.. Есть здесь и сейчас — а больше нет ничего. Прошлое ушло безвозвратно; будущего еще не случилось. Может быть, для Драко не так уж и важно их возможное будущее?.. Может быть, для него и в самом деле все просто?..       Ей очень хотелось задать этот вопрос самому Драко, но все время что-то мешало: то Скай вызвался помогать ей с фрикадельками, то Драко занимал его, чтобы тот не мешал Гермионе с тортом. И с каждым часом решимость таяла, уступая место тревоге и страху. Если уж спрашивать о таком — то нужно быть готовой услышать и принять любой ответ. А что, если его ответ окажется совсем не таким?.. Готова ли она к этому? И чем больше Гермиона прислушивалась к себе, тем отчетливее понимала, что не готова вовсе.       Они вместе поужинали, посмотрели какой-то фильм по телевизору, содержание которого Гермиона не запомнила, Драко уложил Ская спать. Они остались наедине — но нужно было еще украсить торт, надуть шарики, упаковать подарки… Все время находились какие-то дела, и в какой-то момент Гермиона поняла, что готова придумывать их сама — лишь бы еще хоть немного отложить тот момент, когда ей придется принимать решение. И вот это уже была самая настоящая трусость.       — Хочешь чаю?..       Они сидели в гостиной, на полу, прислонившись спинами к дивану. В стороне возвышалась небольшая стопка нарядных свертков, а весь пол был усыпан обрезками бумаги, обрывками лент и прочим упаковочным мусором, который было бы неплохо убрать. Сидели так близко, что легко могли прикоснуться друг к другу — только руку протяни. Сидели, не шевелясь.       — Драко, я…       — Ты ничего мне не должна, — перебил он. — Не нужно так переживать из-за этого, правда. Мы можем просто выпить чаю и пойти спать. И все будет в порядке.       — Дело не в этом, — Гермиона закусила губу, тщетно пытаясь подобрать нужные слова. — Помнишь, ты говорил, что я веду себя как школьница, которая никак не может выбрать платье на бал?..       — И ты все еще не можешь выбрать?.. — тихо спросил Драко.       — Нет, я знаю, что очень хочу это платье! — выпалила она с таким чувством, что невозможно было не поверить. — Но я не знаю, что будет, когда бал закончится. И не уверена, могу ли я…       — Можешь, — твердо ответил он.       — А если… Если я испорчу его? — Гермиона осмелилась наконец взглянуть ему в лицо, но не увидела ничего, кроме решимости — и понимания. — Если я больше никогда не смогу… его надеть?..       — Что ж, в таком случае есть только один способ, как сделать так, чтобы ни ты, ни платье об этом не пожалели, — Драко усмехнулся в ответ на её вопрошающий, полный надежды взгляд. — Надо, чтобы этот бал запомнился на всю жизнь. Ну, или во всяком случае, чтобы он хотя бы стоил испорченного платья.       Его рука двинулась по направлению к её — и остановилась ровно на полпути, оставляя ей возможность принять это решение самой. Гермиона могла бы сказать многое: например, что он — совсем не платье, и все намного сложнее, чем какой-то там бал… Но все это было лишним. Не нужным. Он и так все понимал.       И она опустила ресницы и вложила свою маленькую ладонь в его.