чертополох

воздух с едва слышным хрипом врывается в лёгкие, обжигая язык и гортань. пальцы судорожно цепляются за пиджак на чужих плечах в попытке то ли оттолкнуть, то ли притянуть ещё ближе, хотя ближе — только под кожу. губы немного покалывает, хочется провести по ним языком, чтобы собрать невидимые-несуществующие колючки, что царапают кожу, но вместо этого они вновь сталкиваются с чужими горячими губами. поцелуй, как и много раз до, горечью и солью оседает на кончике языка, но сил прервать его нет, да и желания. уголки глаз печёт, а по щекам стекают редкие и такие постыдные слёзы, юэ цинъюань собирает их подушечками больших пальцев. его ладони и пальцы холодны и немного дрожат, мягко обхватывая лицо шэнь юаня, но он, кажется, не замечает этого. юань всхлипывает в чужие губы, крепче прижимаясь к мужчине; цинъюань разрывает поцелуй, едва касаясь, целует чужие чуть припухшие веки — соль оседает на губах. шэнь юань думает, что не должен был приходить в таком состоянии к юэ цинъюаню, стоило привычно спрятаться за высокими стеллажами в дальнем углу библиотеки. но он здесь, цепляется за мужчину, как утопающий за соломинку, и всеми силами старается удержаться на дрожащих ногах. шэнь юань давит очередной всхлип и утыкается носом в шею юэ цинъюаня, прямо туда, где чернеют иероглифы метки с именем соулмейта — не его именем. цинъюань проводит ладонью по его волосам, время от времени, словно случайно, слегка царапая кожу за ухом, где находится метка юаня — ло бинхэ краснеет на коже запёкшейся кровью. неожиданно зубы шэнь юаня с силой впиваются в изгиб чужой шеи — юэ цинъюань мелко вздрагивает, с губ против воли срывается резкий вздох. юань едва слышно шепчет: «прости» и сразу же зализывает укус. он даже не вздрогнул, когда цинъюань больно сцарапал нежную кожу за ухом, будто и не заметил; в голове против воли возникает мысль: «а не делал ли он и сам так?» шэнь юань снова шепчет: «прости» и тянется к губам юэ цинъюаня, тот встречает их на полпути, зарываясь длинными пальцами в волосы на затылке юаня. никто из них не замечает, что дверь аудитории открывается. — юэ-лаоши, у меня… — звучит чей-то голос, но обрывается на половине фразы. шэнь юань резко отстраняется от юэ цинъюаня, который в свою очередь нервно дёргается. — твою мать! — звучит следом и хлопает дверь. шэнь юань успевает заметить знакомый светло-голубой свитер. «блять», — думает он и уже несётся к двери, чтобы успеть догнать шан цинхуа — а это был он, но. на мгновение останавливается и оборачивается к напряжённому юэ цинъюаню. — прости… я… мне нужно его догнать, — мямлит шэнь юань. — он никому не расскажет, я попрошу, — добавляется он на вдохе, одаривая цинъюаня виноватым взглядом. — всё в порядке, иди, — кивает юэ цинъюань, кажется, беря себя в руки, а после протягивает уроненый давным-давно, десяток поцелуев назад, рюкзак. шэнь юань забирает свою вещь — пылающие пальцы касаются чужих холодных, сжать бы их крепко и не отпускать — никуда не бежать, но — юань отдёргивает руку, и, кивнув напоследок, стремглав выбегает за дверь. юэ цинъюань, сделав пару входов-выдохов и убедившись, что юань не собирается возвращаться, сообщив, что не догнал своего друга, достаёт из кармана телефон. включает фронтальную камеру, чтобы рассмотреть насколько заметен укус юаня; руки всё ещё немного дрожат, так что не сразу получается уверенно навести фокус на шею, но. как только получается, губы против воли растягиваются в улыбку — отпечаток зубов шэнь юаня находится аккурат на метке, что едва выглядывает из-за воротника рубашки, красной линией пересекая иероглифы, складывающиеся в цинцю.  

***

  шэнь юань догоняет шан цинхуа на выходе из корпуса, буквально хватает друга за предплечье и тянет на себя, щёки юаня горят алым, а на дне зрачков искрится страх. шан цинхуа из-за неожиданности выранивает из рук папку и встречается удивлённым взглядом с юанем. — пожалуйста, выслушай меня! — почти кричит шэнь юань, кажется, не замечая, насколько громок его голос. несколько студентов оборачиваются на них, шан цинхуа ещё пару секунд удивлённо хлопает глазами, а потом кивает и говорит: — хорошо, только дай мне подобрать папку. — юань тут же отпускает его руку и отходит на шаг, всё ещё немного нервно бегая взглядом по лицу цинхуа. тот не оставляет это без внимания, а потому, как только отряхивает красный пластик от пыли, просит: — успокойся. пойдём в парк, там сейчас никого нет. шэнь юань коротко кивает другу, а после следует за ним. третий корпус факультета литературоведения остаётся позади, пока они не спеша идут в сторону университетского парка. шэнь юань нервно мнёт в руках лямки рюкзака, в то время как шан цинхуа кажется ну слишком спокойным, словно не он увидел несколькими минутами ранее то, что видеть никому не стоило. этот контраст между ними немного — ещё одним камнем на шею, придавливающим к земле — напрягает шэнь юаня, но он молчит, зная, что у них ещё будет время всё обговорить. шан цинхуа приводит его в отдалённую часть парка, бросает папку на скамью, в спинке которой не хватает одной рейки, а затем и сам садится на неё. шэнь юань неловко топчется рядом, пока цинхуа со вздохом не хлопает по сидению рядом с собой. — и давно это у вас? — спрашивает он у юаня, который избегает смотреть в лицо друга, вместо этого предпочитая теребить собачку на молнии рюкзака. из-за вопроса шан цинхуа плечи шэнь юаня вздрагивают, а потому ему требуется ещё около минуты, прежде, чем он отвечает: — месяца три. — твой брат знает? — ты что! если цзю-гэ узнает, он меня убьёт, — восклицает шэнь юань, с ужасом — наконец — глядя на шан цинхуа. — потому что юэ-лаоши наш преподаватель? — предполагает цинхуа. вытягивать из юаня по слову щипцами такое себе занятие, но шан цинхуа понимает, что сам юань вряд ли начнёт рассказывать всё внятно. его нужно подтолкнуть. — нет, — качает головой юань. — цинъю… — на секунду спотыкается в словах он, а потом продолжает: — юэ-лаоши, он… соулмейт цзю-гэ. — ничего себе! — удивлённо и несколько громче, чем стоило бы, восклицает шан цинхуа, а затем сам же зажимает рот ладонью, понимая, что его голос был слишком громок. конечно, поблизости никого нет, но это не повод кричать. — тогда как получилось, что ты… ну… — он делает несколько неловких взмахов руками. — …с ним. — брат познакомил меня с юэ цинъюанем за пару недель до начала учебного года, — начинает шэнь юань, а шан цинхуа, сделав нехитрые подсчёты в голове, понимает, что знакомы они уже почти год. — правда он представил его как своего, не знаю, друга? ну или как назвать человека, с которым вырос в приюте? — шэнь юань прикладывает к губам указательный палец на секунду задумываясь, а после, тряхнув головой, продолжает: — не важно. я мало что помню о времени, проведённом в приюте, так что даже удивился, что цзю-гэ с кем-то там дружил. в общем, он тогда сказал, что они случайно встретились на новом месте работы брата, вот он и пригласил юэ-лаоши в гости. — тут шэнь юань смеётся: — на самом деле, я уверен, что это юэ цинъюань сам напросился, брат бы ни за что по собственной воле не привёл гостей. шан цинхуа поддерживает смех друга, потому как хорошо помнит его старшего брата, и тот не производит впечатление любителя гостей и в целом каких-либо посиделок в кругу хоть какого-то количества народа. а потому странно представлять, что он мог позвать кого-то в гости по собственной воле. ещё немного посмеявшись, шэнь юань продолжил: — я заметил метку юэ-лаоши где-то полгода назад, когда он помогал мне с презентацией, и очень ей удивился, потому что она чёрная. он рассказал мне, что брат отказался от него — поэтому она утратила свой лазурный цвет. и знаешь, никогда не видел столько боли в чьём-либо взгляде, — заканчивает юань, устремляя взгляд куда-то вдаль, а сам, как замечает шан цинхуа, неосознанно трёт свою метку за ухом. — и как же так получилось, что ты целуешься с ним в пустых аудиториях? — со смехом спрашивает шан цинхуа, одаривая друга лукавым взглядом, чем вводит того в краску. — не знаю… — пожимает плечами шэнь юань и обнимает рюкзак, прижимая его к груди, словно пытается от чего-то отгородиться. — мы то и дело стали проводить время вместе, ну, знаешь, после того, как он помог мне и… однажды я просто… — юань отнял одну руку от рюкзака и сделал ею непонятный волнообразный жест в воздухе, словно таким образом пытался помочь себе подобрать слова. — понял, что влюбился? — не в бровь, а в глаз попадает шан цинхуа. — мгм, — кивает шэнь юань. — а цинъюань, он… не оттолкнул меня. знаешь, я сначала даже думал, что он во мне ищет замену брату. я ведь очень на него похож, но… — юань коротко вздыхает, — …чуть позже я заметил, что метка брата тоже почернела. чёрт, он и правда меня убьёт, если узнает. шэнь юань заканчивает свой рассказ на этой странной ноте и, прикрыв глаза, откидывается на спинку скамейки — из-за недостающей рейки не очень удобно, но всяко лучше, чем горбиться под невидимой тяжестью. из-за солнца, что светит прямо в лицо, под веками вспыхивают разноцветные пятна — глаза всё ещё печёт. шан цинхуа, сидящий рядом, вздыхает, словно хочет что-то спросить, но не решается. шэнь юань даёт ему время — даёт его себе, чтобы до конца успокоиться, ведь, судя по их разговору, шан цинхуа не собирается никому рассказывать, что его друг тайком встречается с их преподавателем. честно говоря, шэнь юань и не думал, что его друг рассказал бы кому-то, он побежал за ним больше потому, что он просто узнал о его связи с юэ цинюанем. наверное, сам того не осознавая, юань почувствовал, что может с кем-то ещё поделиться этим, чтобы хоть немного облегчить груз вины и, возможно, получить поддержку. — но ведь у тебя тоже есть соулмейт, и он, судя по цвету метки, не отказался от тебя, — говорит шан цинхуа, смутно припоминая высокого красавчика с вьющимися волосами с факультета международных отношений, который пару месяцев назад начал хвостиком ходить за его другом. — я тоже… — едва слышно произносит шэнь юань, и шан цинхуа одаривает его вопросительным взглядом. юань, который всё ещё сидит с закрытыми глазами, чувствует это взгляд, поэтому объясняет: — я тоже не отказывался от него. — оу… — это всё, на что хватает шан цинхуа, потому что он, откровенно говоря, не понимает этого. если ты не любишь своего соулмейта и не можешь дать ему то, чего он хочет — любовь и себя рядом, да и в принципе встретил человека, который дорог, почему бы не отпустить… — я не могу… когда от тебя отказывается соулмейт — это больно, у цзю-гэ несколько дней была высокая температура и один раз метка кровоточила, — отвечает на невысказанный вопрос юань и, наконец открыв глаза, вперяет печальный взгляд в шан цинхуа. — я не хочу причинить ло бинхэ боль. — но разве ты уже это не делаешь? — говорит шан цинхуа. — ты не подпускаешь его к себе, но и не отпускаешь. — брат… он… когда он узнал, что я встретил своего предназначенного, сказал кое-что… «ни за что не отпускай его, не повторяй моих ошибок». в тот момент я подумал: как он может говорить такое, если сам отказался от своей половинки души? — шэнь юань на секунду останавливается, делая глубокий вдох, словно вновь обдумывая слова брата. цинхуа не торопит друга, давая ему время. — а потом… потом я понял. цзю-гэ любит юэ цинъюаня, только между ними в прошлом что-то произошло, и брат так и не смог его простить, а потому предпочёл отказаться, вместо того, чтобы, как он часто говорит, «быть слабым». — шэнь юань издаёт болезненный смешок, с силой сжимая пальцами рюкзак, а затем продолжает: — поэтому я не могу… — вздыхает юань. — в общем, ты боишься гнева и осуждения брата? — уточняет шан цинхуа. — да. — как же сложно… — вздыхает шан цинхуа, а после откидывается на спинку скамьи, следуя примеру юаня, и устремляет взгляд в небо, по которому не спеша плывут редкие облака. шэнь юань больше ничего не говорит, потому что добавить-то и нечего — всё, что должно было быть сказано, озвучено. так они и сидят ещё какое-то время, а затем повисшую между парнями тишину нарушает звук пришедшего на телефон юаня сообщения. ему написал юэ цинъюань и попросил встретиться недалеко от третьего корпуса за территорией университета. шэнь юань удивился его просьбе, ведь они никогда не уходили домой вместе и вообще старались делать вид, что знакомы постольку-поскольку; юань пишет короткое сообщение с просьбой подождать, а затем поднимается с насиженного места. шан цинхуа внимательно смотрит за телодвижениями друга, но ничего не спрашивает, и так понятно, что тот собрался уходить, потому… — это брат? — нет, — качает головой юань, — юэ-лаоши позвал меня, — отвечает шэнь юань, и цинхуа замечает, что тот выглядит растерянным, но решает никак не комментировать это; машет рукой уходящему юаню, а после и сам поднимается на ноги, чтобы отправиться домой. поговорить с юэ цинъюанем ему не удалось, так что делать в университете ему больше нечего.  

***

  шэнь юань в рекордные сроки добирается до места встречи, сразу же замечая курящего юэ цинъюаня; вообще-то, цинъюань не зависим от никотина, но, когда нервничает, может выкурить одну или две. а раз сейчас меж его пальцев зажата сигарета — он определённо думает о чём-то очень серьёзном. тряхнув головой, чуть не потеряв очки, едва держащиеся на переносице, шэнь юань преодолевает оставшееся расстояние до юэ цинъюаня. тот давно его заметил, но не подавал вида, а потому поднял взгляд на парня только тогда, когда тот оказался в шаге от него. юань выглядит обеспокоенно, но явно спокойнее, чем тогда, когда покидал аудиторию в погоне за другом; очки съехали на самый кончик его носа, а потому юэ цинъюань, выбросив окурок, протягивает руку и кончиком указательного пальца поправляет очки на носу своего возлюбленного. щёки шэнь юаня тут же налились красным из-за этого жеста, а с губ сорвался немного нервный шёпот: — что ты делаешь, а если нас увидят. — ну и пусть, — легкомысленно пожимает плечами юэ цинъюань, прекрасно понимая, что прохожим нет до них никакого дела, а студенты, которые его знают, либо давно уже ушли, либо прямо сейчас сидят в душных аудиториях. поэтому просто объясняет юаню необычную перемену в поведении. — я хочу рассказать о нас сяо цзю. — что? — шокировано вскрикивает шэнь юань. — успокойся, а-юань, позволь мне объяснить, — мягко просит юэ цинъюань. — сегодняшнее происшествие показало, что мы не можем всё время скрывать наши отношения. однажды это всплывёт наружу, и свидетелем станет не твой друг, а твой брат. так не лучше ли рассказать правду? — но… — начинает было юань, но сразу же запинается. цинъюань не торопит его, терпеливо ожидая того, что он хочет сказать. — брат не примет этого. — а-юань… твой брат любит тебя, и я не думаю, что он в угоду правилам и личной обиде пожертвует твоим счастьем, — говорит юэ цинъюань, уверенно смотря в глаза юаня. тот всё также растерянно смотрит на цинъюаня, но тем не менее становится заметно, что слова того заставили шэнь юаня задуматься. рассказать шэнь цинцю. юань чувствует себя так, словно стоит на краю обрыва, на дне которого кипит лава, а за спиной стоит некто, кто подталкивает его к тому, чтобы он прыгнул прямо в раскалённую пасть вулкана. страшно и хочется сбежать, да вот только бежать некуда. шэнь юань в очередной раз думает о реакции брата: он может как разозлиться на юаня из-за его выбора — где это видано, влюбиться в чужого соулмейта, а может и принять чувства младшего, ведь он уже отказался от юэ цинъюаня… отказался потому, что никогда не смог бы всецело его принять. и юань, к сожалению, не знает, что случилось много лет назад; не знает о том, что заставило его брата с неприязнью смотреть на своего соулмейта, страдая от того, насколько сильно хотелось быть рядом с ним, да только… только гордость никогда бы не позволила. не знает, что заставило шэнь цинцю причинить боль человеку, что связан с ним так крепко, что ничто в мире не смогло бы разорвать эту связь. шэнь юань тяжело вздыхает и — прыгает с обрыва в объятия кипящей лавы. будь что будет. — хорошо, — соглашается юань. юэ цинъюань улыбается, слегка приподнимая уголки губ. — я буду рядом что бы ни случилось, — обещает он и протягивает руку юаню. тот вкладывает свою ладонь в чужую, позволяя длинным пальцам крепко обхватить её.