Изменить жизнь

День свидания. Суббота стала бы обычным выходным днём, если бы не ранее обговоренная встреча Сяо с Чайлдом. Встреча? Хороший синоним для свидания, однако никак не отображающий жестокую действительность. Ну, что ж, до этого необычного события ещё достаточно долго — сейчас лишь утро. Проснулся Сяо рано, почти как на работу, однако уснуть заново не смог из-за нарастающего чувства тревоги. Черт возьми, Чжун Ли же даже не знает про это, и он мог бы отказаться, но что-то ведь сподвигло его согласиться. Что же? Собственные чувства к Тарталье. Но вот такие же сильные, чтобы звать его на свидание… Вряд ли. Сяо никогда не испытывал любовь, но был уверен, что если что-то такое каким-то волшебным образом случится, он обязательно поймет. Пока что он о таком даже не задумывался, что уж говорить о настоящих чувствах. Однако не считается ли свидание с не нравящимся, как возможный возлюбленный, человеком чем-то вроде ложной надежды? Сяо хмурится своей мысли и, не выдержав такой рефлексии, встаёт с кровати и отправляется в «кухню». От кухни там была одна небольшая индукционная плита, та, что подключается к розетке, и то на случай, если уж совсем приспичит приготовить что-то, и электрический чайник. Может быть, ещё что-то, Сяо, как человек, готовивший самостоятельно раза два за все двадцать лет, понятия не имел, что тут ещё можно найти, кроме этого и, естественно, столовых приборов. Дома всегда водилась не очень тяжёлая еда, в основном, выпечка и фрукты, поэтому Сяо решил, что сегодня это станет его как раз и завтраком. Вроде как, где-то можно было найти яйца и сделать яичницу или омлет, но ему едва ли хотелось заморачиваться. К слову, Сяо даже не переодевает пижаму на обычную домашнюю одежду. Все потому, что у него такого понятия нет. Только зимой имеет смысл носить что-то такое, а в основном в Пекине тепло, так что Сяо обходится верхом от того, в чем был вечером. Иногда у него не хватает сил и желания переодеваться, и он просто снимает штаны, заваливаясь в кровать. Короче говоря, спит он только в футболке, нижнем белье, и иногда к этому набору добавляются носки. Ногам под и так тепло, ведь они всегда под одеялом, а вот с плеч оно вполне может спадать, потому так банально удобнее. К тому же, штаны имеют свойство давить на живот, а проснуться с болящим желудком — такое себе удовольствие. В общем, Сяо не стеснялся появляться так перед Чжун Ли, поэтому раздавшийся голос мужчины его не смутил. — Доброе утро, — здоровается он. — Ты сегодня так рано проснулся… Чего так? — Доброе утро, — парень оборачивается к Чжун Ли. — Не знаю. Так получилось. — Ты о чем-то волнуешься? — тот, как всегда, проницателен. — Почти, — спустя длинную паузу вздыхает Сяо, однако, зная, что Чжун Ли не остановится на этой информации, с неловкостью в голове начинает рассказывать: — Ну, меня позвали на свидание… Сегодня будет. — И кто же? — удивлённо промычав, спрашивает Чжун Ли. — Чайлд, — имя коллеги почему-то тяжело выговорить именно сейчас. — Ничего себе, — мужчина не скрывает удивления. Но что же вызывает его в большей степени? — Не советую идти к нему домой, если позовет. Сам по себе Чайлд человек мутный, не в негативном плане, просто не очень понятный. Вообще не знаю, зачем ему понадобился ты на встрече со статусом свидания. Ну, это мое мнение, конечно. Я так понимаю, ты уже согласился. Будет не очень культурно отменять. Что ж, вполне возможно, что он преисполнился в высоких чувствах к тебе, поэтому намерения его чисты. Ты, кстати, почему решил идти? Не похоже на тебя. — Просто так, — Сяо косит взгляд на электрочайник с бурлящей внутри водой. — Не знаю. — А он тебе нравится? Свидание какую-никакую романтику предполагает. — Я не знаю, что значит «нравиться». Наверное, я бы почувствовал. Мне странно только от того, что я начинаю считать Чайлда своим другом, — Сяо поднимает глаза к окну. — Если говорить о моем опыте, — задумывается Чжун Ли, — то для меня «нравиться» значит бесконечный интерес к кому-то, отрицание недостатков, вечное любование внешностью, желание больше уделять внимание этому человеку, одаривать комплиментами… Вы, кто помоложе, ещё называете это состояние «втюриться». Хотя это, конечно, не любовь… — Ты так это рассказываешь, будто у тебя снова кто-то есть, — бурчит Сяо, роющийся по шкафу в поисках выпечки. — О, ну… — Чжун Ли едва улыбается, уводя взгляд на пол. — Не думаю, что это можно назвать «кто-то есть». Небольшие интриги. Я ведь рассказывал о том, что мне знакомо, а не о том, что ощущаю прямо сейчас. Алатус ничего не отвечает. Его мало когда интересовали партнёры Чжун Ли. Иногда давалось с ними встретиться и даже поговорить. Например, одной его бывшей девушке, когда Сяо был ещё в подростковом возрасте, нравилось дарить ему всякие сладости. Объяснялась она тем, что ей нравится угощать детей вкусным, ибо они всегда радуются. Сяо тоже был внутренне рад, точнее — доволен таким раскладом, однако много сладкого — не такой уж и рай. Больше всего его обижало именно то, что она говорила — детей. Разве Сяо тогда был ребёнком? Глупо считать, что он вообще когда-то был ребенком в правильном понимании этого слова. Впрочем, Сяо даже не запоминал имена тех, кого когда-то любил Чжун Ли. Наверное, потому что это в основном казалось не таким уж серьёзным и долгосрочным. Сяо слышит, как чайник бурлит, а после затихает. Положив взятые булочки на стол, он начинает искать кружку, однако его снова отвлекает голос Чжун Ли: — Налей, пожалуйста, и мне. Я тоже поем. Остаётся лишь кивнуть на просьбу и исполнить ее. *** День идёт своим чередом, как будто это самый обычный выходной, который Чжун Ли решил не превращать в культурно-образовательную вылазку куда-либо. Кроме завтрака они, наверное, больше и не пересекались. Чжун Ли сидел и, судя по всему, читал, Сяо же решил скрасить время за прохождением компьютерной игры. Он никогда не был без ума от такого, однако находил видеоигры более простым способом отдохнуть и отдалиться мыслями от реальности, нежели прочие альтернативы. Тем не менее, Чжун Ли купил ему очень хороший компьютер для этих целей. Казалось бы, зачем, если это даже хобби не назовешь? Сяо понял лишь то, что Чжун Ли тратит деньги исключительно на дорогие вещи. Он подозревал, что это что-то в духе привычки. Совокупность всех фактов, которые он знал о Чжун Ли, навела его на мысль о том, что он понятия не имеет, что значит жить без денег или, по крайней мере, на не очень большую сумму. Сам Чжун Ли объяснялся, что предпочитает переплачивать, если считает, что предлагаемые услуга или товар того стоят, так как исполнят свою функцию лучше более дешёвых и доступных конкурентов. За пару часов до выхода Сяо стал конкретно так паниковать. Нет, паника не выражалась через рвание и метание, постоянную нервность и прочее. Он просто метался по квартире, не зная, что делать. Первым делом он помыл волосы. Стоило ему выйти из душа, как он понял: надо бы ещё целиком помыться. Совершенно не хочется произвести на себя плохое впечатление из-за не очень свежего запаха тела. И все равно, что они с Чайлдом уже знакомы. Затем он пошлялся по квартире, что-то даже сжевал, с потерянным видом постоял на пороге комнаты Чжун Ли, после чего отправился обратно к себе и встал возле зеркала. Во-первых, его тут же смутили мешки под глазами. Они почти постоянно темные, Сяо нередко страдает от проблем со сном: либо долго засыпает, либо спит очень некрепко, посему просыпается часто. А иногда его с концами съедает бессонница. Хотя такое куда реже бывает — в основном, летом, когда день длиннее, и ужасно жарко. Либо в те дни, когда он слишком много волнуется. Во-вторых, что ему надеть? Сяо оглядел кучу вещей на стуле. Тут ничего адекватного не было: почти все смято, использовать можно разве что джинсы, и то, если он их найдет. Надо определенно выглядеть поприличней, чем просто помятое нечто, которое выглядит так, будто выносит мусор или идёт в ближайший магазин купить хлеба, пива и чипсов. Сяо цыкает. Он всегда считал глупым сам факт выбора подходящей одежды. Даже для важных мероприятий — там ещё проще, ведь дресс-код имеется. А тут… Разве он не может нацепить две верхние вещи, что лежат на стуле, и на этом закончить? Ну, конечно, статус свидания заставляет его выглядеть прилично. Или, всё-таки, желание показаться не таким уж неряшливым человеком в жизни вне работы? Сяо просто боялся. Это первый раз, когда его зовут куда-то на выходных. Неизвестно, что конкретно его пугало, он понимал только одно: если страх вызывает неизвестность, то надо попытаться быть готовым к этому. А что нравится людям в других людях? Конечно, приятная внешность и гармоничная одежда. Здесь Сяо вряд ли промахнется настолько сильно, что Чайлд, увидев его, ринется в слезах обратно. Устав от размышлений, Сяо опустился на кровать и смерил взглядом шкаф. Может быть, поискать в интернете варианты сочетания повседневной одежды, чтобы хоть тут не провалиться? Нет уж, долго и сложно. Причем Сяо понятия не имеет, что и как носит молодежь. Из этого незнания следует возможность наткнуться на неактуальную информацию. Значит, надо просто попробовать одеться слишком просто. Чжун Ли часто говорил, что если не мудрить — вопросов не будет. Сяо падает на кровать, не зная, что делать. В общей сложности ему где-то час и чуть больше до встречи с Тартальей. К слову о виновнике торжества. Он же должен был написать ему? Сяо приподнимается на локтях. За все это время он даже ни разу не проверял телефон (таковой была привычка). Парень прокручивает у себя в голове события того дня, когда он получил это приглашение. Нет, они договорились четко. Значит, у Сяо просто что-то сбилось в памяти, и никто ему писать не должен был. Но он все равно встаёт с кровати, находит телефон и проверяет. Строка уведомлений совершенно пуста, ну что ж, ничего нового. Сяо медлил, просто разглядывая черный с мелкой белой надписью на английском экран блокировки. Простая фраза, переводящаяся как: «Я хочу сдохнуть». Сяо не менял обои телефона с момента получения, когда и поставил именно эти. Во-первых, ему просто не нравится яркий фон, во-вторых, тогда он был подростком, которого часто преследовали такие мысли. Сейчас он понимал, что в самом деле не так уж критически он хочет сдохнуть, а вот свое существование бесполезным вполне себе считает, но пока есть тот круг лиц, который убеждает его в обратном, имеет смысл продолжать существовать. Речь шла о Чжун Ли. Сяо не мог просто так взять и сдохнуть, после того, как Чжун Ли лично забрал его из ада под названием «детский дом», дал ему все из того, что мог, короче говоря по-настоящему вложился в того, кто уже не станет его ребенком. Экран уже почти потух, как вдруг на нем высветилось сообщение. Сяо дважды тыкает на уведомление, машинально вводит пароль и оказывается в уже открытом мессенджере. Нетрудно догадаться, что человек, чей контакт был подписан набором смайликов, — это Тарталья. На это указывала не только аватарка, на которой был изображён он сам и ещё парочка рыжеволосых людей (или детей, Сяо не разглядывал), но и сообщения, дублировавшие их договор: «😃😎💓😹😵»: «Привет=) Думаю, ты помнишь про то, что я должен за тобой зайти» «Хотел уточнить, не переехали ли вы. Адрес тот же?))» Пока Сяо открывал чат и читал первое сообщение с приветствием, Чайлд дописал второе. «Привет. Да.», — незамедлительно ответил Сяо. «))» «Понял, спасибки», — Тарталья даже не выходил из чата, поэтому так же быстро напечатал ответ. Со стороны этого загадочного обладателя имени «😃😎💓😹😵» высветилось: «был в сети секунду назад», поэтому Сяо тоже выключил телефон и перевел взгляд на часы. Волнение снова окутало его разум. Отложив мобильник, он направился к шкафу и открыл его. Его встретили аккуратные темные стопочки. Единственной исключительно белой была только та, которую составляли его рубашки на работу. Конечно же, это он надевать не собирается. Самый простой способ: надеть то, что первое вывалился из шкафа. Однако Сяо боялся, что это «что-то» будет смотреться как-то не так. Он сам не знал, что конкретно этот самый «так» обозначает. Соответствие модным веяниям? Попросту привлекательно? В стиле Тартальи? Сяо не знал ответа ни на один из этих вопросов. К слову, из шкафа так ничего и не вывалилось: пришлось, всё-таки, доставать самостоятельно. *** Час прошел как-то слишком быстро, хотя Сяо, проверяющему время чуть ли не каждые две минуты, изначально так не казалось. Но вот он стоит на пороге двери подъезда и смотрит на Тарталью, что ждёт его немного поодаль. Заметив Сяо, рыжеволосый машет рукой. — Привет, — улыбается Чайлд, когда ожидаемый к нему подошёл. — Привет, — отвечает Сяо, как обычно, не так радуясь встрече. На сей раз потому, что его сковывает волнение. Он сотню раз говорил с Чайлдом, они обсуждали темы за пределами работы, но почему-то сейчас… Но что говорить? Как себя вести? Кажется, сам Сяо придаёт этому куда большее значение, чем есть на самом деле. И, всё-таки, по Чайлду не понять: он назвал это мероприятие свиданием потому, что действительно испытывает к Сяо что-то большее, или только из-за желания «присмотреться»? Или слово «свидание» вообще должно было иметь контекст «в кавычках»? — О, ты выглядишь уставшим, — подмечает Чайлд, кажется, имея в виду мешки под глазами Сяо. Проблема у него скорее не в мешках, а в тонкости кожи под глазами, из-за чего она быстро темнеет. Но Сяо пожимает плечами на слова Тартальи. Какая разница? — Куда пойдем? — приближаясь к теме их встречи, спросил Сяо. Он запамятовал, что Чайлд собирался сходить куда-то в ресторан, но вот какой… Вроде бы, он должен был выбрать. — Ну, я остановился на ресторанчике с традиционной кухней, хотя вариантов было несколько. Он тут в получасе ходьбы, думаю, ничего страшного: всё-таки, мы и так планировали погулять, — рассказывает Чайлд. Сяо глядит тому в глаза, и после слов кивает. — Пойдем? — спрашивает Тарталья, голову склоняя в сторону нужного направления. Сяо понимает намек и двигается с места, направляясь в указанную сторону. Чайлд следует за ним. *** Глупо было предполагать, что они поговорят о чем-то большем, чем о погоде сегодня, немного — о работе и о парочке сторонних тем. Разговор сильно напоминал интервью, и Чайлд уже задумался, что Сяо просто заставили сюда идти, и пропитался к юноше внутренним сочувствием, но, тем не менее, вызывало это лёгкое раздражение. Раз уж не хотел идти, то какой был смысл соглашаться? Уже пару минут они шли молча. Из-за того, что шли они прогулочным шагом, время тянулось, как мед, потому казалось, что Чайлд ничего не говорит уже вечность. До ресторана ещё немало, хотя они уже прошли бо́льшую часть пути. Это радует. Там можно будет о еде поговорить. А сейчас пусть для Сяо останется загадкой, что за ресторан, и что они смогут поесть. — Прочему ты назвал это свиданием? — неожиданно поступает вопрос от Сяо. Слышать вопрос от него даже как-то удивительно. — А? — Чайлд, не сразу переместившийся из мыслей в реальность, не уловил суть вопроса. — Прочему ты назвал это свиданием? — без раздумий повторяет Сяо. — Ничего личного, можешь не переживать об этом. Я думаю, из контекста слова понятно, почему… — Чайлд отворачивает голову, потирая смущённо шею. Ему хотелось провести время романтичней обычного, находясь с Сяо. Он даже собирался позвать его в кино, чтобы растянуть время сегодняшней встречи. Наверное, интерес к Сяо вырастал, и теперь желания быть друзьями было недостаточно. Чайлду сложно о таком думать. Изначально ему хотелось просто узнать, согласится ли Сяо, и какая у него будет реакция… Как азартная игра. Но ведь это желание брало корни не только в «чувстве риска». Сяо моргает. Насколько безрассудно было надеяться на то, что «свидание» будет значить что-то другое, нежели свидание? Сяо, оказывается, не безрассуден, вполне понимал, о чем речь, потому и волновался, но почему-то слова Чайлда поразили его больше возможного. Как будто бы он прямо сейчас в любви признался, и у Сяо стоял выбор: либо разбить ему сердце, либо встречаться через силу. Рассуждая объективно, Чайлд лучше, чем ничего. Хотя иногда ничего лучше, чем хоть кто-то. В таком случае, Чайлд лучше других вариантов, но Сяо предпочёл бы ничего. Он не заметил, как они остановились. Тарталья прятал глаза от взгляда, тем самым подтверждая мысли Сяо. — Кхм… Не думаю, что это плохо — позвать на свидание человека, который тебе симпатичен, — выдавливает из себя Тарталья, с опаской глядя на Сяо, ведь тот уже с минуту молчит и смотрит сквозь него. Это почти забавляет, Чайлд на нервной почве усмехается и щелкает пальцами перед лицом парня. Тот встрепенулся, глядя в глаза Тартальи таким взглядом, будто тот ему прямо здесь предлагает заняться сексом, то есть, взглядом скорее шокированным, будто ему требуется время, чтобы утрамбовать информацию и дать хотя бы какой-то ответ. — Говорю же, не переживай насчёт этого. Я ж тебя завтра расписываться не зову. Сяо опускает голову и, более не задумываясь о словах Чайлда, его реакции и самой обстановке, идёт прямо. Он не знает точно, куда они идут, но сворачивать на этой дороге некуда, так что вариант лишь один. Тарталья торопится за ним, выравнивая скорость ходьбы. Чтобы отвлечься от смущения, он открывает онлайн-карту, дабы сверить путь. На экране загорается иконка приложения, и пока грузится карта, Чайлду в голову приходит неожиданная мысль: он хочет дойти до ресторана как можно быстрее. Тревога грызет его изнутри и расщепляющей всё пылью оседает на лёгких, заставляя пот на лбу и ладонях выступить. Что сейчас думает Сяо? Слова Тартальи можно расценить как прямолинейное признание. Да и вообще, нафига такое ляпать? «Из контекста слова понятно…» Понятно тут только то, что Чайлд — шут гороховый. А если Сяо сейчас вообще мерзко? — Если что, мы можем свернуть в переулок и дойти немного быстрее. Срежем путь, получается. Ну, это если ты уже голоден. Сяо, в промежутках между бездельем, весь день ел какую-то дрянь, не считая, наверное, завтрак. Конечно, он ещё не был голоден, однако вряд ли отказался бы от полноценного приема пищи. Однако вряд ли разница действительно значима, поэтому Сяо пожимает плечами, в очередной раз говоря о своем безразличии: — Мне все равно. Как ты хочешь. — Хм, я бы уже поел. Я специально не особо много ел на обед, чтобы еда в ресторане влезла, — Тарталья улыбается, возвращая свою прежнюю приподнятость настроения. Сяо вновь жмёт плечами. Плевать, честно говоря. Тарталья молчит, пока они идут, и останавливается у переулка, где, видимо, можно свернуть на более короткий путь. Сверившись с картой, он опускает взгляд на Сяо. — Я подумал и решил, что срезать стоит. В ресторане ещё пока еду сделают… Иначе оголодаешь. Сяо кивает, поворачивая в переулок за Тартальей, оглядывается по сторонам, изучая «новую локацию» и обомлевает. Дежавю? Нет… Нет. Воспоминания складываются из маленьких кусочков, уже потерявшихся в сознании, в одну мозаику. Именно в этом месте, точнее, немного дальше по переулку, они с Чжун Ли впервые и встретились. Место, после встречи в котором Сяо перестал видеть мир в чёрно-белом. Сяо замедляет темп ходьбы, освежая воспоминания об этом переулке, однако в голову заползает мысль: «А не ошибся ли он?» Взгляд мечется по сторонам, в поисках отличительных символов. Таковым являлось граффити на стене дома слева. Сяо хорошо помнил, что что-то такое тут было. Его действительно до сих пор не замазали. Сто процентов оно! Раньше он тут, на самом деле, не бывал: дорога в школу пролегала через другую улицу, а позже они и вовсе переехали ближе к месту обучения Сяо, да и прежняя квартира Чжун Ли была маловата для проживания еще и ребенка. В общем, пути никогда не совпадали. — Что-то случилось? — заметив, что Сяо разительно отстаёт, спросил Тарталья. — Тебе плохо стало? Или ты клаустрофоб? — А? — Сяо переводит взгляд на Тарталью, понимая, насколько его могло смутить такое поведение. — Если тебе, например, не нравятся переулки, мы можем по ним больше не ходить… Просто скажи, — Тарталья подбирает слова. Кажется, что такие «заботливые речи» он говорит не так уж и часто, разве что в отношении своих сестер и братьев. — Нет, — Алатус опускает взгляд на пол, не зная, стоит ли сообщать, в чем проблема. Наверное, для Чайлда это останется загадкой, если Сяо не скажет, и тот действительно будет избегать подобных маршрутов, если прогулки будут повторяться. Получается не очень удобно, а Сяо не хочет доставлять дискомфорт другим. — Это просто место моей первой встречи с Чжун Ли. Я давно тут не был. Ностальгия. — Ох, — Тарталью смутил такой неожиданный ответ. — Интересное совпадение, — это все, что он смог выдать, услышав объяснение. *** Сяо и Тарталья остановились напротив ресторана. По визуальному оформлению он действительно выглядел как традиционный: оформлен красным цветом с использованием белого, и снаружи по обе стороны от входа и внутри, что было видно через окна, висели китайские фонарики, такие же красные. Изнутри все тоже краснило, причем цвет был глубоким, чем снаружи, и встречались золотые элементы. Очень детализированно, глазу не за что зацепиться. — Ну вот мы и на месте, — сообщает Тарталья скорее для галочки, нежели для реального изложения факта: Сяо вряд ли не понял, что они уже пришли. — Изначально я хотел поесть вашу местную утку, — Тарталья открывает стеклянную дверь и заходит в здание, пропустив перед собой Сяо. Издалека играет спокойная музыка, напоминающая национальную китайскую, однако сейчас стоит подняться по лестнице, чтобы оказаться в помещении ресторана. — Я ранее ее ел, даже не единожды, и мне очень понравилось. Но я вспомнил, что ты говорил про миндальный тофу, и стал искать место, где его можно отведать. Сяо на эту небольшую предысторию лишь мычит, выражая, что информация усвоена, а Тарталья тем временем проходит к стоящему на входе хостеру и объясняет, что бронировал столик. Сотрудник обслуживающего персонала дружелюбно кланяется, приветствуя гостей, и, предложив следовать за собой, направляется за дверь, что ведёт внутрь зала со столами. Они виляют между столов долго, видимо, Тарталья решил выбрать место «где потише». В итоге они оказываются на террасе (Сяо удивился, что тут такая есть, однако неудивительно: весь ресторан пыщел роскошью, видимо, Тарталья и здесь постарался заплатить слишком много. Он даже чем-то напоминал ему Чжун Ли, правда тот тратил деньги с хоть какой-то каплей рассудка, а Чайлд просто растрачивал всё на всё). Когда хостер удалился, парни сели за свой стол. Лёгкий ветер обдувал лицо; на улице было по-прежнему солнечно и даже немного жарко, будто бы осень задерживается. Наверное, не странно, что Сяо было жарко: черная футболка с белой надписью, конечно, на китайском, была сделана из довольно плотной ткани. Причем, постоянное волнение и тревога заставляли потеть (Сяо надеялся, что, в случае чего, неприятный запах скроет одеколон Чжун Ли, которым он немного воспользовался, дабы ещё и пахнуть не так ужасно, как это вообще возможно). — Я выбрал этот ресторан, потому что он традиционный. Точнее, я для начала решил поискать, что такое миндальный тофу, узнал, что это блюдо традиционной китайской кухни, а нечто подобное лучше есть в соответствующих местах. Этот ресторан, следуя отзывам, лучше всего раскрывал нужную мне атмосферу, вкупе, конечно, со вкусом еды. — То есть, ты просмотрел все отзывы на все рестораны и проанализировал, какие подходят под твои критерии, следуя чужим оценкам, и впоследствии выбрал самое лучшее? — уточнил Сяо, сложив руки на груди и откинувшись на спинку дивана. Он примерно понял, что делал Тарталья, однако ему казалось, что масштаб работы того не стоит. Сяо просто съест тофу, поглядит по сторонам, не оценив атмосферы, эстетики обстановки этого места на полную, и уйдет. Для свиданий в таких местах лучше подходит Чжун Ли, хотя вряд ли бы он согласился на подобное с Тартальей, и самого Чайлда, кажется, Чжун интересует разве что с точки зрения «отца Сяо»… И то под вопросом. — Ты прав. Дело-то привычное, так что это было несложно, — хмыкает Чайлд, пожимая плечами. Сяо же поражало то, что Тарталья действительно запомнил не очень значимый факт и раздул его вот в это… Ощущение необычное… Сяо приятно? Он просто удивлен такому вниманию к его персоне? А насколько это вообще адекватно? Парень вздыхает. Чайлд же тем временем, видимо, совершенно не воспринимая свои действия как что-то значимое, берет в руки меню и листает. — Помимо тофу, я бы поел баоцзы с говядиной. И рис определенно стоит взять, он же у вас как хлеб, — Тарталья быстро сообщает о своем выборе, а Сяо на тот момент лишь бездумно разглядывает первую страницу, наматывая на палец прядь волос. — Тогда закажи с расчетом на меня, — с задержкой выдыхает парень, опустив руки обратно под стол. Честно говоря, ему хватило бы и тофу. Привычка есть мало осталась с детского дома, и Сяо действительно просто не хотел менять этот уклад своей жизни. — О, все хорошо? Ты какой-то отстранённый. — Это нормально, — качает головой Сяо и в этот момент ощущает себя так странно, будто он впервые ответил на такой вопрос иначе, чем: «Все в порядке». Чайлд в ответ чешет репу, просто принимая к сведению эту информацию. Наверное, Сяо прав. В любом случае, диалог дальше не продолжается: Чайлд волнуется, роясь в голове и выбирая тему. Его все ещё беспокоит мнение Сяо о «свидании». Может быть, стоит об этом спросить? Нет, Тарталья не собирается сделать из этой ситуации ещё более неловкую. Его спасает официант. Мужчина в такой же традиционной, как и все вокруг, одежде кланяется перед сидящими юношами и вежливо узнает, чего они желают. Сяо не успевает даже рот открыть (не то что бы и хотелось), как Чайлд уже диктует их заказ. Алатуса поражает лишь скорость реакции: довольно быстрая для иностранца. Неудивительно, ведь он не первый год тут живёт — эта информация была ему знакома. — Ну, что, — пронаблюдав за официантом Чайлд поворачивается к Сяо. У него будто случился какой-то порыв энергии, ведь он тут же спешит завалить молчаливого собеседника вопросами: — Как дела? Как выходной проходит? Что сегодня делал? — каждый новый как будто уточнял предыдущий, что значительно улучшало положение Сяо. — Дела — как обычно. За день не сделал ничего полезного. Поиграл в компьютер днём. В целом — всё, — как будто отчитываясь, бубнит Сяо. — О, это то, во что ты играешь уже давно? — теперь и Тарталье просто. Компьютерные игры для него всегда были неплохим способом сублимации желания понасильствовать в школе, то есть, повызывать тех, кого он невзлюбил, на стрелы или просто подраться за гаражами, пока остальные там же курят, наблюдая за сей борьбой без правил. Да и сейчас, когда есть свободное время, Тарталья не брезгует поиграть в бессюжетные шутеры. — Ну, я больше ни во что и не играю. Давно играл, теперь нет. — А как успехи? Получается потихоньку приблизиться к концовке? — Да, — кратко отвечает Сяо, явно не видя смысла далее общаться о своих увлечениях, хотя, тема компьютерных игр поднималась между ними не единожды. — Ясно, в общем, — протягивает Тарталья, вздыхая. — Ну, успехов. Если что, я могу помочь где-нибудь. Я прошел ещё в год выхода. — М, — Сяо уводит взгляд на вид, что открывался с террасы, — спасибо. — А я вот занимался готовкой сегодня. Мне где-то до середины второй половины дня оставили младших, так что надо было им что-то сделать поесть. Все единогласно проголосовали за блины, так что вот, копошился. Брат чуть не развел меня на поход в магазин игрушек, но я боялся, что иначе не успею на свидание с тобой, — голос под конец рассказа затихает: видно, что Тарталье все ещё не совсем привычно произносить слово «свидание» в присутствии того, с кем оно проходит. Сяо слушает Чайлда, скосив глаза на него и тем самым выражая небезразличие к собеседнику. — Не люблю детей. Рад, что никогда не приходилось с ними сидеть, — подключается он к разговору, дабы не оставить рассказ Тартальи кануть в летах. — О, с детьми никогда не бывает скучно. Всегда интересно слушать, что они думают и как воспринимают мир. Обожаю исполнять желания своих младших и получать их реакцию. Детские мечты самые хрупкие и чистые. Оставить их без внимания нельзя, — философствует Тарталья, и в его голосе слышится позитив. Понятно, что ему действительно эта тема приносит удовольствие. — Чем более пресмыкаться перед детьми, тем более жестоко встретит их взрослая жизнь, — парировал Сяо, считая, что избалованные дети — далеко не лучшее явление. Как и сами дети в целом. — Кхм, Сяо, — понизил голос Тарталья, явно тем самым показывая, что явно не согласен с позицией собеседника, и более задумчиво продолжил: — Я понимаю, что ты прожил большую часть детства в детдоме, и не имеешь понятия о том, что такое семья и счастливое детство, но для людей важно, как хорошо прошло их детство, чтобы будущее было менее ужасным, поэтому не совсем целесообразно говорить о более плохой подготовке к взрослой жизни. — Возможно. Тарталья вздыхает. Кажется, разговор зашёл в тупик. Даже немного стыдно. Всё-таки, спорить с Сяо на первом свидании… Точно не ожидания Тартальи. К тому же, по его мнению, идеальное первое свидание должно быть… идеальным? Без сучка и задоринки. — Извини, если тебя это задело, — выдавливает через время Чайлд, не желая ещё больше усугублять эту ситуацию. Сяо же мотает головой, выражая, что не ощущает какой-то обиды. Сам же, стуча пальцами по столу, да и смотря на чужие руки, а не в глаза, вспоминает, что именно детдом всегда ставился ему в упрек: именно из-за этого его начали не любить в школе (потом добавилось большое количество прочих вещей, что не признавали нормальными одноклассники). Особняком стояла эта тема в его жизни, но ничего сделать лично он не мог. Приписывать к чужим установкам в голове ещё и Чжун Ли он не собирался. — Ладно, в общем, что мы изначально обсуждали? — помолчав, уточняет Тарталья, хотя ответа и не ждёт: фраза просто как способ вернуться к изначальной теме. — То, как день прошел? Ну, я вроде все рассказал. Меня мучили игрушками, приходилось ползать по полу и таскать Тевкра на спине. Ну это уже подробности. — Ясно. Я поел на завтрак… эм. Выпечку и фрукты. Пил чай. Потом нормально не ел. Поговорил с Чжун Ли. Все, — кажется, так и должен выглядеть диалог? Сяо делает над собой большое усилие, чтобы сказать хоть что-то ни о чем своему собеседнику. Чайлд же, затаив дыхание, слушает этот короткий рассказ Сяо. Происходит такое крайне редко, поэтому на это явление молиться можно. Что Чайлд подсознательно и делает. — О, ясно. Звучит… обыденно, правда? — как бы чудесен только от факта своего существования этого монолог не был, Тарталья не может найти нормальный ответ. Поэтому они замолкают. Чайлд, честно говоря, все еще волнуется. Изначально он думал поступить как обычно: прельстить деньгами понравившуюся персону, и в момент вот такого свидания не подходящие варианты отсеятся. Сяо какой-то другой. С одной стороны, он — сын Чжун Ли, человека происхождения довольно богатого и частично исторического. С другой, он, видимо, попросту не ценит такое и не ждёт подобного в свою сторону. В общем, ни романтики, ни меркантильности. Проще говоря, Сяо, со всей банальностью, заезженностью, измятостью, выжатостью и простотой этой фразы, — другой. И это интересно. В некотором плане, он никакой: увлечений по минимуму, человек действительно не живёт, а существует. Глубокие проблемы с головой Тарталья заметил ещё в начале общения, хотя ему уж точно не казалось, что он пытается таковым казаться. Интересно, Чжун Ли что-то с этим делал (вряд ли ведь не заметил), вроде сеансов психологов и психотерапевтов, либо же пустил все на самотёк? Или перед Тартальей результат лечения? Напрямую спрашивать про это ещё более грубо, чем упоминать в таком месте и такой ситуации детский дом. Конечно, с Сяо все не так уж и плохо: он просто странный, его умозаключения странные, мировоззрение странное, да и весь он вечно поникший. Тарталье заметно отсутствие наигранности, театральности и попытки выделиться, поэтому он верит Сяо и в глубине души жалеет. Кажется, что он просто несчастен, и его давно уже не интересует жизнь со всеми ее прелестями. Это объясняет совершенно в его проведении и словах. Может быть, чтобы не расстраивать Сяо, стоит узнать про это напрямую у Чжун Ли? Разрушает возникшее молчание, и так ритмично прерывающееся постукиванием пальцами по столу со стороны Сяо, подошедший официант. Поставив на стол поднос, он поднял крышечку бамбуковой пароварки, и по пространству над столом стал распространяться приятный запах мясных пирожков на пару, после чего официант ушел, предупредив, что тофу будет подан позже. Чайлд сразу оживился, а Сяо лишь перевел взгляд на поднос. Рядом, кстати, стояла миска с рисом. И лежали палочки. Рассматривая простой бамбуковый столовой прибор, Сяо услышал со стороны Чайлда разочарованный вздох. Это не могло не заинтересовать, так что парень поднял на него взгляд. — Ну вот, палочки. У меня не получается нормально ими есть… — вздыхает Тарталья, и Сяо забавит такая реакция. Парень подумывает спросить у собеседника его мнения: дадут ли ему европейские столовые приборы, если он попросит, однако тут же одергивает себя: он сидит с китайцем в китайском ресторане и ест китайскую еду, при этом будучи в Китае. Будет ли прилично просить такое? Все точно не пройдет так хорошо, как хотелось Чайлду. — Баоцзы не обязательно есть палочками. Это неудобно, я думаю. И Чайлду стало стыдно. Его будто пристыдили за незнание. Но ладно. Он ведь изначально хотел сделать как лучше, а как лучше — не обязательно приевшаяся повседневность, когда он может есть что угодно как угодно. — Наверное, — кривит губы Чайлд, а сам же наблюдает за Сяо. Тот не приступает к еде. Наверное, потому что всё ещё горячее. Тарталья решает поступить так же, хотя тут же задумывается над нетактичностью возможных действий: будто он сам сомневается в качестве еды, и начнет есть только после того, как убедится, что его собеседник останется жив-здоров. Хотя Чайлд просто себя накручивает. Слишком уж хочет понравиться Сяо, видимо. Или хотя бы произвести на него хорошее впечатление. Он будто бы и сам обеспокоен данной ситуацией. Сяо тем временем берет палочки и начинает есть рис. Чайлд старается не отставать: берет их, но первая попытка заканчивается неудачей, и палочки высыпаются из пальцев. Тарталья недовольно ойкает. — Смотри, — дожевав и проглотив рис, Сяо берет одну палочку и кладет на последнюю фалангу безымянного пальца, а другая ее часть ложится в пространство между большим пальцем и остальными. — Держишь вот так. Расслабь руку. Вторую просто сверху, — Сяо помещает ее между большим и указательным пальцем, зажимая. — Спасибо, но это всегда бесполезно. Не ты один мне объясняешь, — с печалью в голосе отвечает Тарталья, однако все наставления Сяо повторяет. — Теперь подвигай. Та, что снизу, не должна двигаться. Чтобы поднять верхнюю, как бы толкни средним пальцем наверх. Чтобы опустить, надави указательным. — Это безнадежно, — верхняя палочка падает ко второй. — Прости. — Попроси вилку, если никак. Или ложку, — Сяо продолжил есть рис. Он не собирается тратить силы на обучение Тартальи, тем более, когда есть другие варианты. Чайлд молчит. Сяо прав. Официантов рядом не виднеется, так что логичнее просто подождать. Значит, он начнет с булочки. Единственное, что смущает Чайлда: он понятия не имеет, нарушает ли сейчас какие-то традиции, которые могут быть близки Сяо. Тарталья надкусывает тесто и морщится. Баоцзы были слишком горячими, однако чертовски вкусными. Чайлду нравилась эта простая китайская еда, хоть ел он такое нечасто. Бао были для него куда более привычной едой, чем всякие местные супы, так что он и остановился на них. Несмотря на температуру пищи Тарталья продолжает есть и наслаждаться вкусом, и вместе с тем замечает, как Сяо тоже тянется за первой на сегодня штукой. Тут же морщится и машинально дует на тесто. Умилительное действие: не каждый день такое увидишь. Сяо откусывает баоцзы и поднимает взгляд на Чайлда. — Чего таращишься? — Алатус заметил долгий взгляд с непонятной улыбкой, и это не могло не смутить его. Такое немного пугало. Стоит ли говорить, что Чайлд выглядит как маньяк, смотрящий на свою будущую жертву? — А, кхм, задумался, — мотает головой Чайлд, уже сфокусированно глядя в глаза Сяо. Тот замолкает. Ну, бывает, что он тоже забывается, глядя на случайного человека. Помолчав внушительное количество времени, Алатус решает, что молчание звучит как-то неловко, посему решает сделать дурацкую вещь: спросить то же, что спрашивает у него Чжун Ли, если получает от Сяо ту же фразу «задумался». — О чем? — А? — Тарталья уже и забыл об инциденте, хотя смущение продолжало его преследовать. Он считал Сяо таким милым, пока тот пытался остудить булочку, что самому было стыдно. — О чем задумался? — Да так. На момент вылетел из жизни, — дожевав откушенную часть бао, с неловкостью в голосе отвечает Чайлд. Сяо пытается внимание проявить, или что могло вызвать этот вопрос? Забавно. Хотя если задуматься… Как же странно и пугающе выглядит общение с Сяо. Хотя Тарталья доволен хотя бы как-то общаться с объектом воздыхания. *** Позже подали тофу и чай. Сяо, так и не съевший более одной баоцзы, был доволен встрече с любимым блюдом. За одним исключением: обычно баоцзы нельзя объесться, если, тем более, была съедена лишь одна штука, но с непривычки Сяо уже ощущал тяжесть в желудке. А ему ещё надо что-то съесть… Как бы тофу не был вкусен, Сяо сомневался, что будет ощущать себя бабочкой после еды. — Красотища. Не удивлюсь, если такое блюдо любишь не только ты, — стоило официанту уйти, как Тарталья тут же вынес свой вердикт, основанный лишь на внешнем виде. Сяо молчит, не видя смысла как-либо реагировать на слова Чайлда, потому сразу приступает к десерту. Он сразу отмечает, что тофу тут потрясающий не только визуально, но и на вкус. Чайлд завороженно наблюдает за реакцией Сяо. Ему нравится, так ведь? Сам Тарталья спешит опробовать то, что так нравится его дорогому другу. Чуть сладкий, не приторный, немного молочный вкус поражает его. Действительно вкусно. Не слишком яркий и, можно выразиться, детский вкус, как у молочного шоколада или мармелада. Сама текстура нравится Чайлду. Подобные десерты ему самому нравятся. А если задуматься, такая реакция вызвана только тем, что это блюдо любит Сяо, который, между прочим, вызывает у Чайлда не только дружеские чувства? Тарталья вздыхает. Ну вот опять они молчат. Как ему это не нравится. Хотя от Сяо точно не ждёшь активного общения. Просто пока что для Тартальи это странно. А если задуматься, то можно было уже давно привыкнуть. Чайлд вздыхает. — Что ты любишь смотреть на YouTube? — неожиданно спрашивает он первое, что пришло в голову. По правде говоря, интересно будет узнать. Наслаждающийся десертом Сяо посмотрел на него такими глазами, в которых точно отображалось: «Какого черта и к чему вообще он это у меня спросил?» Тарталья неловко усмехается, пока Сяо, нервно задергав ногой, раздумывает над ответом. — Редко смотрю. Обычно. ничего. Там с колледжа осталось несколько обучающих видео… — Сяо замолк, отправляя себе в рот один из кубиков, и, пока переделывал, думал над ответом далее. Что-то ведь ещё есть. — Ну, пару раз мне попадались странные короткие видео в низком качестве… Что-то про крутящегося Губку Боба… Я не понял, что это. — Если я правильно понимаю, это современная построения. Редко такое вижу, обычно с контекстом, но бывает забавно. — Если это шутки, то они не смешные. — На вкус и цвет, — хмыкает Тарталья, а после, не получив ответ, молча продолжает есть. И снова повисает тишина. Сяо, хоть и смятенный только прозвучавшим вопросом, не показывал того и просто ел. Очень вкусно, наверное, один из лучших миндальных тофу, что ему давалось пробовать, но вот живот начинал болеть конкретно. Рис, баоцзы и теперь целая порция тофу… Для Сяо это много. Он бы остановился на одном тофу, но, что ж, пришлось есть за компанию. Он ведь не хочет показаться человеком с проблемами в питании. — Кстати, что насчёт похода в кино после ресторана? — неожиданно предложил Тарталья, чуть улыбаясь. Вообще, он и изначально хотел позвать Сяо в кино, так что решение было не спонтанным. — Не переживай, я ещё не покупал билеты, так что ты можешь отказаться. — Я пойду, — кивает Сяо. Трудно было отказывать ему. Он плохо понимал, почему, просто ему не хотелось. С Чайлдом было довольно комфортно, и Сяо испытывал к нему доверие. Не такое сильное, как к Чжун Ли, но, тем не он, несмотря на то, что был для Алатуса человеком не совсем понятным, Сяо не мог сказать, что не доверяет ему. — О, отлично, — улыбается от уха до уха Чайлд. *** Когда с едой было покончено, и в чашке чая осталась лишь пара глотков, Сяо заметил, что боль в желудке увеличилась. Переел всё-таки. Если они куда-то ещё пойдут, вряд ли Сяо будет легко. Ладно, какая разница? Боль в животе однажды пройдет. Парень вздыхает. Подходит официант, Чайлд сообщает, что уже можно приносить счёт, а Сяо тем временем глядит на остаток чая в стакане. — Все в порядке? — Чайлду кажется, что Сяо какой-то более подавленный и безэмоциональный, чем обычно. Когда кажется, креститься надо. Но всё-таки, где-то в глубине души ему казалось, что что-то не так. — Да, — Чайлд уже не удивляется такому ответу. — Ну, если что, говори, — Тарталья все равно сомневался, что Сяо что-то ему скажет.