Пригласи меня жить с тобой

Вьяго просыпается на закате и сладко потягивается в кровати. Ему нравится упругость ортопедического матраса, мягкость подушки и тяжесть одеяла. За последние полгода, что они с Антоном вместе, он успевает привыкнуть к этому всему. И к тому, что в те дни, когда любимый оборотень работает, приходится просыпаться в одиночестве. Но Вьяго не унывает. Он знает, что Антон скоро вернется, и они проведут еще одну чудесную ночь вместе. Вьяго успевает встать, позавтракать кровью, что теперь постоянно хранится в холодильнике Антона, и даже примерить несколько нарядов. В итоге решает, что его настроению соответствуют узкие джинсы, подаренные еще в начале их отношений, черная футболка с принтом воющего волка из гардероба Антона и любимая джинсовая куртка в паетках. Ник называет такой стиль «кэжуал». Вьяго ничего не имеет против, в конце концов, главное, чтобы одежда полностью отражала душевное состояние и была красивой. И, конечно же, было бы хорошо, если бы Антон находил Вьяго в такой одежде сексуальным. Но тут вампиру повезло. Антон всегда находит его сексуальным: и в одежде, и без. Особенно без. Вьяго улыбается таким мыслям и думает, что они могли бы начать ночь не только с поцелуев, но и с жаркого секса. Ох, кажется, даже одни мысли о близости с Антоном распаляют его холодное сердце. Щелкает дверной замок, и предмет фантазий Вьяго заходит в квартиру. Вьяго тут же срывается с места, радостно влетая в горячие объятия и утыкаясь носом в крепкую шею оборотня. — Я соскучился, — шепчет Вьяго. Потому что это чистая правда, и он не видит причины не говорить об этом Антону. Тот мягко улыбается и легко целует Вьяго. — Я тоже скучал. Взгляд светло-ореховых глаз такой ласковый, что Вьяго буквально тает, снова жмется ближе к желанному теплу. Потом Антон внезапно зевает и вздрагивает всем телом, Вьяго высвобождается из его объятий и смотрит с удивлением. — Ты в порядке? — несколько обеспокоенно интересуется он. — Да, — отмахивается Антон, снимая куртку и вешая в коридоре. — Просто сегодня был сложный рабочий день. Нужно было доставить кучу заказов. Я абсолютно вымотался, — и снова зевает. — Хочешь немного отдохнуть? — великодушно предлагает Вьяго и за руку ведет Антона в спальню. Но Антон останавливается на полдороги и, перед тем как ответить, пытается подавить еще один зевок. — Я, пожалуй, сначала приму душ, а потом и правда немного посплю, — оборотень слегка хмурится и серьезно смотрит на Вьяго. — Если ты, конечно, не против. Наверное, у тебя были планы на эту ночь? — Ничего страшного, — успокаивает его вампир и нежно гладит по плечу. — Ты можешь поспать до полуночи, а потом я тебя разбужу, и мы отправимся на прогулку. — Отличная идея, — несколько вяло улыбается Антон, целуя вампира в кончик носа. Он уходит в душ, а Вьяго замирает в раздумьях, чем бы себя занять, пока возлюбленный будет отдыхать. Можно было бы посмотреть какой-нибудь фильм, но одному смотреть их не так весело. Еще можно поискать в интернете новые шторы. Они с Антоном давно обсуждают, что было бы неплохо повесить что-то более плотное и красивое в гостиной. На красивом, естественно, настаивает Вьяго. Антон возвращается из душа достаточно быстро, шлепает босыми ногами по полу и зевает так, что хватается за щеку с коротким вскриком. — Что случилось? — озадаченно смотрит на него Вьяго. — Чуть не вывихнул себе челюсть, — хмыкает Антон. — Похоже, мне и правда надо немного поспать. Еще раз извини. — Пустяки, — целует его в щеку вампир, мягко проводя носом до уха. — Отдыхай сколько захочешь. У нас вся вечность впереди. Антон улыбается и кончиком языка дотрагивается до шеи вампира, от этого у Вьяго пробегают мурашки по всему телу. Ох, эти горячие прикосновения продолжают сводить его с ума! Они вместе идут в спальню, и Вьяго заботливо укрывает Антона одеялом, следит, чтобы тот уютно устроился, и еще раз целует, перед тем как уйти. — Спи, любовь моя, — ласково говорит Вьяго и выключает свет. — Скоро увидимся. Антон что-то невнятно бормочет в ответ, видимо, уже засыпая, но Вьяго все-таки разбирает слова «люблю» и «конечно». Он выходит из спальни и какое-то время задумчиво сидит за столом на кухне, даже наливает себе еще один бокал крови, раз в ближайшие часы не будет целоваться с Антоном. Вьяго все еще строго относится к своему правилу — не целоваться с Антоном после еды. Все-таки у оборотней хорошие вкусовые рецепторы, и это может быть неприятно. А ему совсем не хочется, чтобы Антон чувствовал к нему отвращение. Вьяго и так в последнее время забросил охоту и питается кровью, которую по доброте душевной поставляет ему Ник. Да, это несколько низко — использовать друга в своих целях, но ведь Ник с радостью согласился помочь. Вьяго ловит себя на мысли, что давненько не виделся с остальными вампирами. Кажется, в последний раз они проводили время все вместе в традиционную ночь покера. И то тогда Вьяго пришел со стаей и ушел с ними, не задерживаясь дома. Так может, стоит слетать и пообщаться с соседями? Внезапно он понимает, что соскучился по разговорам с Владом и по глупым выходкам Дикона. Они давненько не тусовались вместе. Идея слетать домой и провести время с друзьями захватывает Вьяго. Он заглядывает в спальню, чтобы убедиться, что Антон по-прежнему крепко спит, потом открывает форточку, превращается в летучую мышь и устремляется к дому. Город с высоты полета смотрится, как всегда, волшебно: переливающиеся огни, машины, сливающиеся в одну светящуюся реку на широкой магистрали, вечный гул голосов не спящих по ночам людей. Вьяго даже может уловить звуки музыки из открытых окон. Ему всегда нравилось летать и нравилось наблюдать сверху за тем, как течет жизнь. Ночь — это особое время. Многие думают, что в это время суток должно быть тихо и безлюдно, но это вовсе не так. Происходит множество событий, на улицах появляются разные люди и нелюди. У ночи свой ритм, очень отличный от дня. Вьяго нравится, хотя, если вдуматься, у него нет особого выбора. Но он предпочитает думать, что ночь — прекрасна. Вампир делает один лишний круг над домом и, убедившись, что никто не смотрит в его сторону, мягко опускается на лужайку в человеческом обличии. Превращение в летучую мышь и обратно — нечто обыденное и приятное. Правда, в последнее время он делает это только в полнолуние, когда покидает стаю Антона, чтобы успеть добраться в квартиру до рассвета. Вьяго привычно толкает входную дверь, она негромко скрипит. Ничего существенно не изменилось за те две недели, что он не появлялся дома. Из гостиной доносятся голоса Влада, Дикона, Ника и Стю, Вьяго счастливо улыбается: все в сборе. И хотя он видит Стю и Ника чаще других, ничего против их компании сегодня не имеет. — Всем привет! — Вьяго машет рукой и останавливается в дверях гостиной, обводя друзей теплым взглядом. В комнате, кажется, немного грязнее, чем обычно. Видимо, Влад и Дикон снова выбились из их графика уборки. Ну что с ними будешь делать! Вьяго делает себе мысленную заметку — проверить, на каком пункте домашних дел снова застрял Дикон. Он почти уверен, что дело в нем! Вампиры и Стю резко замолкают при его появлении. Владислав и Дикон странно хмурятся и переглядываются, но Вьяго предпочитает не заострять на этом внимание. У него хорошее настроение, и он намерен позвать друзей на прогулку или в бар. — Какие планы на ночь? — улыбается Вьяго и окидывает всех взглядом. — Может, хотите прогуляться? — и тут он удивленно приподнимает брови, понимая, что Дикон сидит на диване в его прекрасной белоснежной рубашке с жабо, сшитой на заказ в Париже в 1843 году. — Дикон… — подозрительно щурится Вьяго, — это что, моя рубашка? — и демонстративно указывает на нее пальцем. — Почему ты в моей рубашке? — вслед за вопросом приходит осознание. — Ты что, рылся в моей комнате? — Теперь это моя рубашка, — нагло заявляет Дикон и гордо вскидывает подбородок. Он вальяжно вытягивает ноги в сапогах на журнальный столик. — Что значит твоя?! — Вьяго ощущает волну возмущения и непонимания. — Дикон, это воровство! Нельзя забрать вещь из чужой комнаты без разрешения и назвать своей! — А разве это еще твоя комната? — едко замечает Дикон. Вьяго давится воздухом, который набрал в грудь, чтобы высказать другу все, что он думает по поводу этого отвратительного поступка. — Удивительно, что ты вообще вспомнил сюда дорогу, — вмешивается в разговор Владислав, одаривая Вьяго высокомерным взглядом. — Мы уже подумали, не сделать ли из твоей комнаты зал для сквоша. — Что?! — Вьяго хлопает глазами и не знает, что на это сказать. — Какой к дьяволу сквош, Влад? Ты что, снова обпился крови каких-то наркоманов? — А ты когда последний раз пил кровь, Вьяго? — холодным тоном Владислава можно было бы заморозить насмерть. — Сегодня, — не совсем понимая вопрос, отвечает Вьяго и пытается сообразить, как они перешли от обсуждения воровства и нарушения личных границ к его питанию. — Снова подачки Ника, — презрительно кидает Дикон. — Хэй, парни, ну не надо так… — вставляет Ник, который стоит прислонившись к стене и несколько напряженно наблюдает за остальными. — Повтори, что ты сказал! — Вьяго отчетливо ощущает, как в нем закипает злость. Вообще-то он шел домой с целью встретиться с друзьями и хорошо провести ночь, но все повернулось совсем не так, как он ожидал. И теперь странное чувство обиды и гнева разрастается где-то внутри. — Я сказал, что ты все свое время проводишь с этими псинами, — продолжает Дикон, мельком кидая виноватый взгляд на Стю, тот пожимает плечами: мол, «проехали». — Скоро выть на луну будешь, как они! — Воняет от тебя точно, как от них, — добавляет Владислав и тоже кидает короткий извиняющийся взгляд на Стю. Тот все так же невозмутимо пожимает плечами, словно его не касаются подобные слова. Он знает, что вампиры не хотят его оскорбить, и не принимает их всерьез. А вот Вьяго очень даже принимает! Вьяго чувствует, как внутри разгорается яростный пожар, грозящий поглотить его целиком. — Верни мою проклятую рубашку! — шипит Вьяго и делает шаг к Дикону. Тот мгновенно меняет свою делано расслабленную позу и подбирается, показывая клыки. — Не подходи ко мне! А то так и блох можно подцепить! От подобной бесцеремонности Вьяго запинается о край ковра и замирает, Ник снова влезает в их разговор: — Пацаны, что-то не круто совсем… — Заткнись, Ник! — хором выдают Вьяго и Дикон, и, похоже, их обоих ужасно бесит такая синхронность. — Или мы можем завести нового соседа, — задумчиво тянет Владислав, игнорируя кипящих от негодования Вьяго и Дикона. — Например, Стю. Стю, хочешь жить с нами? — Я бы не отказался, пацаны, — подает голос Ник, робко поднимая руку, но на него явно не обращают внимания. — Вот Стю был бы хорошим соседом, — поддакивает Дикон. — Я бы мог брать его рубашки в любое время, когда захочу! — Вообще, Стю не очень любит рубашки, — чешет подбородок Ник, а Стю делает небольшой шаг назад, словно пытаясь ускользнуть от набирающей обороты ссоры. — Значит, тебе мало того, что ты стащил мою рубашку! — взрывается Вьяго. — Может, ты еще и мой гроб хочешь забрать без разрешения? — обида клокочет внутри, встает комом в горле, отдается неприятным покалыванием в пальцах. Он не помнит, когда в последний раз ощущал себя подобным образом. Да, они часто препирались с Диконом, бесчисленное количество раз спорили с Владом, но никогда это не было так… так мерзко и обидно. — Гроб? — саркастично приподнимает брови Дикон. — Зачем тебе гроб, если ты в нем не спишь? — Ты, наверное, забыл, как вообще нормальные вампиры спят в гробу, — пренебрежительно кидает Владислав. — Какой ты вообще вампир после этого! — выпаливает Дикон и тычет Вьяго в грудь пальцем. — Одно название! — Не вампир, — медленно кивает Влад и со скучающим видом рассматривает свои ногти, будто весь этот разговор его ужасно утомляет. Вьяго понимает, что после этих слов Дикона его губы начинают дрожать, а в уголках глаз странно жжет. Он знает, к чему это может привести. Слезы — это тоже не для вампиров. Это что-то унизительное и презренное! Ему всегда так говорили. Правда, друзья прощали Вьяго эту слабость и не упрекали, когда он плакал днями напролет после ухода Катерины, но теперь… — Вампиры не плачут, — припечатывает Дикон и отворачивается. Вьяго понимает, что больше не может слушать все эти оскорбления. Он собирается и выпаливает: — Отлично! Великолепно! Тогда я соберу вещи и завтра же съеду! Можете делать из моей комнаты хоть поле для регби! — Регби? — царственно выгибает бровь Влад. — Это что-то на собачьем? — Пацаны… — укоризненно тянет смутившийся Ник. Он переминается с ноги на ногу, ему явно некомфортно от всей этой ситуации. — И не думайте, что я оставлю вам диван! — зло выкрикивает Вьяго, срывается с места и бежит через холл в свою комнату. Во всяком случае, пока в свою. Он с силой захлопывает за собой дверь, и с потолка падают куски штукатурки, а на полках звенят какие-то безделушки. В комнате пахнет пылью и аромасвечами, которые Вьяго так нравятся. Вампир зло пинает стоящий на полу гроб с красивой обивкой, которую сам когда-то с любовью выбирал. Тот издает жалобный скрип, и крышка позвякивает изящными ручками по бокам. Вьяго без сил опускается на пол, прислонившись спиной к двери. Он совсем не так представлял себе эту ночь и не так планировал ее провести. Надо было оставаться дома с Антоном, а теперь придется собирать свои дурацкие вещи и упаковывать в сундуки и саквояжи. Вьяго не занимался подобным уже больше семидесяти лет. Он закрывает глаза, упираясь затылком в деревянную поверхность, и ощущает, как по щекам скользят слезы. Проклятие, он не плакал уже больше полугода и надеялся, что не будет это делать в ближайшие лет сто. Похоже, он жестоко ошибался! И похоже, что он не настоящий вампир, по мнению друзей. Вьяго отчетливо всхлипывает и прижимает колени к груди.