Фиктивный брак
— Ты хочешь его оставить?! Барти в очередной раз шикнул на подругу, когда та повысила голос. Он не хотел, чтобы мальчик так рано просыпался в мире, где его мать мертва. Пусть еще немного побудет среди счастливых сновидений. Сегодня им предстояло сделать очень многое. Первым делом нужно было отправить Винки в дом Винса, чтобы та взяла чистую одежду и еще какие-нибудь личные вещи ребенка. Ну, а после — визит в Министерство. Разумеется, сначала устроят нудный допрос. Очевидно, что Барти начнут подозревать, он же «украл» ребенка, как все вокруг твердят. Но Крауч уже все обдумал. Если понадобится, он поведает обо всем под сывороткой правды или позволит проникнуть в его воспоминания. Пусть изучают его палочку, беседуют с Винсом и так далее. — Да, я хочу усыновить мальчишку. И ты мне с этим поможешь. — Мужчина сделал глоток черного кофе и поставил кружку на стеклянный столик. — Перестань так смотреть на меня, Хизер. Я понимаю, ты удивлена, но… — Да ты с ума сошел, зачем тебе ребенок? Все, кризис среднего возраста? Тебе же еще даже сорока нет. — Хизер откинулась на спинку кресла и закрыла лицо руками, тяжело вздыхая и что-то бормоча. — Ты даже с ним не справишься. — У меня есть Винки. Девушка даже не нашла слов после такого аргумента, она просто молча сверлила Барти взглядом и открывала рот, надеясь, что сможет выдавить хоть что-то из себя. Барти не спал почти всю ночь. Он все ворочался и думал, что же ему делать. Конечно, первой в голове возникла мысль о том, что можно не усложнять себе жизнь и предоставить все Министерству. Мальчишку бы отправили в приют, а сам Барти остался бы свободным. Но. К нему стали приходить воспоминания из его детства. Оно было далеко не счастливым. Вероятно, из-за этого он и стал таким. В глазах Винса Барти увидел свои глаза. Те же грустные, наполненные болью глаза. У ребенка отняли детство. Но была и другая причина. Так бы Министерство стало больше доверять Краучу. Разумеется, это не точно, но Барти почему-то думал, что если станет примерным отцом, то мракоборцы наконец отцепятся от него. Конечно, у многих Пожирателей были и есть дети, но ведь Барти хочет усыновить бедную сиротку. Разве не благородно? — Нужно как-то подкупить Министерство, иначе мне не дадут право на опекунство. Я дважды сидел, ношу метку Пожирателя, убил своего отца, который был важной шишкой… — Барти перечислял эти вещи так непринужденно, будто рассказывал список покупок. — Нет, меня, конечно, оправдали, но что-то мне подсказывает, что все равно могут возникнуть трудности. Поэтому тут в игру вступаешь ты. — Он указал пальцем на девушку и снова глотнул кофе, соображая. — У тебя есть два варианта. Первый: если мне откажут в опекунстве, то Винса усыновляешь ты, но живет он со мной. Второй: ты выходишь за меня замуж. Хизер снова молчала, пристально смотря на Барти. Она облизала губы и тяжело вздохнула, обдумывая слова, но только и смогла произнести: — Ты кукухой поехал, Крауч. Девушка встала с насиженного места и прошла на кухню, чтобы заварить себе еще кофе. Барти тут же пошел за ней, не теряя надежды уговорить ее. — Тебя это не будет ни к чему обязывать. Распишемся и все. Ты живешь у себя, я — у себя. Обычный фиктивный брак. — Крауч буквально навис над подругой, но та все еще никак не реагировала. — Пожалуйста, я буду должен. Проси, что угодно. — Вот давай на минутку представим это. — Хизер наконец повернулась к Барти. Она вскинула свои светлые брови и начала активно жестикулировать с ложкой в руке. — Прихожу я вечером к Уиллу и говорю ему: «Слушай, милый, я тут замуж выхожу, но это только чтобы помочь законно украсть ребенка». Вот он обрадуется! — Не нужно так выражаться, — как-то строго сказал он. — У ребенка убили мать, и, скорее всего, это сделал его отец. Он совсем маленький, представь, какой это стресс. И ведь мракоборцы отдадут его в приют. В приют, Хизер! — Барти не выдержал и тоже повысил голос, но вспомнив, что Винс еще спит, вновь заговорил тише. Из гостиной послышались тихие шаги, потому друзья быстро обменялись многозначительными взглядами и тут же замолчали. Маленький мальчик с взъерошенными волосами стоял посреди комнаты и потирал слипшиеся глаза. Кажется, он не совсем понимал, где находится, но, увидев Барти, тут же все вспомнил. — Доброе утро, приятель, — тут же подорвался Крауч к малышу. — Выспался? Ну и славно. — Он опустился на корточки и стал поправлять одежду Винса и причесывать пальцами волосы. — Познакомься, это Хизер, она моя хорошая подруга. — Очень приятно, Винс. — Девушка улыбнулась, но тут же бросила гневный взгляд на Барти, хотя тот даже не заметил. — Если ты не против, то она осмотрит тебя после завтрака. Хизер колдомедик, так что… — Мужчина похлопал малыша по плечу, поднялся и вновь вернулся на кухню, заглядывая в каждый шкафчик. — Хлопья с молоком подойдут? Но Винс молчал. Он только кивал и кивал. С прошлого вечера он говорил довольно редко, вытянуть из него слова можно было только в отвлеченной обстановке, когда мальчик забывал о случившемся. Хотя была возможность, что он всегда был молчаливым, но если Барти не ошибался, дети в этом возрасте начинают быть очень шумными. Если у него получится задуманное, то придется очень долго работать над психикой Винса. — А Винки пйиготовит мне какао? — Хриплый шепот малыша раздался за спиной у Барти. Он говорил так неуверенно, будто стеснялся. — Винки приготовит тебе все, что ты хочешь. Можешь попросить у нее сам. — Попйосите вы, позалуйста. — Мальчик подошел еще ближе к Барти, чтобы тот мог его услышать. Крауча немного бесило то, как говорит Винс. Разумеется, он осознавал, что это ребенок, но иногда он совсем не понимал, что тот говорит. «В каком возрасте они начинают выговаривать букву «р»? Его еще и к логопеду отдавать?» Барти натянуто улыбнулся и кивнул, одобряя просьбу Винса, а сам в это время еще раз оглядел его руки. Синяков и каких-то повреждений на теле мальчика он не заметил, но все равно хотел, чтобы Хизер его осмотрела. Если отец бил мать, то вполне мог замахиваться и на ребенка. В любом случае, даже сцены домашнего насилия могли оставить глубокую травму. Удивительно, что Винс не шарахается от Крауча, он ведь не выглядит так, будто ему можно доверять. На дворе был уже двухтысячный год. Барти Крауч младший стал старше, бунтарский дух в нем чутка ослаб, и если раньше он мог пугать одним своим сумасшедшим видом, то сейчас даже нервные тики почти прошли. Однако, от прошлого Крауч не отказывается, он до сих пор тянет за собой эту нить безумства и насилия, хоть со временем она и становится все тоньше и тоньше. Возможно, уже настала пора остепениться. Завести семью, наконец, передать кому-то свою фамилию, хоть она и напоминает о нелюбимом отце. Но со стабильными отношениями у Барти не вязалось. Он никак не мог переступить черту связей-на-одну-ночь и добраться до чего-то серьезного. По большей части это было из-за того, что раньше он всегда терял тех, к кому хоть как-то привязывался, потому старался ограничивать себя от каких-то сильных чувств. Какое-то время в детстве Барти вообще полагал, что не в силах испытать глубокие чувства, но с возрастом пришло осознание, что в голове просто стоял блок. И вот, ему уже 38. Пора наладить жизнь и стать если не как все, то хотя бы просто чуть более приземленным. Пора понять быт и человеческие эмоции. Винс был идеальным стартом, осталось только выполнить план по его усыновлению. Винки уже во всю копошилась на кухне, готовя завтрак, а Барти в это время заставил Винса пойти умываться. Пока освободилась минутка, он решил еще раз попытаться уговорить Хизер помочь ему. — Ты можешь даже не говорить своему Уиллу, что вышла замуж. Что ему от этого будет? Он ведь никак этого не узнает. — Барти, нет. Выкручивайся сам. Я все еще думаю, что это наиглупейшая затея. Ты хоть представляешь себя в роли отца? Я вот — нет. У тебя никаких навыков для этого нет. — Девушка подняла кружку, когда домовиха принялась вытирать стол. — Я целый год преподавал в Хогвартсе! — возразил Крауч. — Ты учил их Непростительным заклинаниям! — Хизер вдруг решила сменить тактику и начала говорить спокойнее. — Послушай, ты всегда был немного с прибабахом, сам знаешь. Может, это твоя очередная маниакальная идея, которая надоест через две недели? Это ведь ребенок. Тебе придется воспитывать его еще лет четырнадцать, если не больше. Ты понимаешь, какая это ответственность? Винс не рыбка, которая подохнет через месяц. Я приблизительно понимаю, какие корыстные цели ты преследуешь, но оно того не стоит. На кону стоит ребенок. — Я хочу семью, Хизер, — даже как-то грустно ответил Барти. — Не спорю, что в этой ситуации имеется корыстный подтекст, но я правда хочу помочь этому мальчишке. У меня не было детства, почему я не могу подарить его кому-то другому? Да, конечно, можно продолжить чистокровный род Краучей, но когда у меня появится такая возможность? Я был плохим человеком, и я до сих пор остаюсь таким, потому что мне это нравится, но ведь я могу попробовать стать хотя бы хорошим отцом. — Может быть, но ты не сможешь убедить в этом кого-нибудь из Министерства. Этим предложением девушка поставила точку в разговоре и принялась за омлет, который только что появился перед ней на столе. Барти не очень устраивала позиция подруги. Возможно, она где-то была права, но он не хотел даже обдумывать ее сторону — Краучу нравилось оставаться при своем мнении. Чуть позже, когда все покончили с завтраком, даже маленький Винс, который полакомился какао и хлопьями с молоком, все стали собираться. Хизер быстро осмотрела мальчика и вскоре вернулась в свою квартиру, а Винки отлучилась в дом семьи Винса и взяла чистую одежду, чтобы мальчик мог сменить свой домашний костюм. Барти помог ему одеться, хоть домовиха и сказала, что сама может этим заняться. Но волшебник решил, что ему нужно больше практиковаться в отцовстве. Когда Барти стал надевать на Винса свитер, то тот случайно просунул руки в горловину и стал дергаться, чтобы вылезти. — И что это? — Мужчина удивленно таращился на руку, торчащую из горла кофты. — Не торопись ты так. Он помог мальчишке вылезти из этого положения, а после уже самостоятельно засунул ему каждую руку в нужный рукав. Ну, вот, осталось собраться самому. Поход в Министерство — очень ответственное дело. Барти там не особо любили, как и остальных Пожирателей. Необходимо было произвести максимально хорошее впечатление и как-то задобрить министерских крыс. Начал волшебник со своего лучшего костюма. Он пригладил руками фиолетовую жилетку и надел сверху пиджак. Туфли начищены до блеска, галстук завязан ровно, метки на руке не видно. Идеально. Оставалось только подобрать нужные слова и заставить мракоборцев поверить, что не он убийца матери Винса, хотя с этим проблем не должно было возникнуть.***
Мистер Браун
В мракоборческом отделе уже, разумеется, во всю занимались расследованием недавнего преступления. Подозреваемого пока не нашли, но выяснили, что убийство совершили без помощи магии. До недавнего времени в приоритете у них было найти ребенка, но он сам появился на пороге их отдела. Вернее, его туда привел не кто иной как Барти Крауч младший. Причем Винсент Моте́л совсем не боялся волшебника, а наоборот крепко держал его за шею, пока тот нес его на руках. Невероятный гул стоял в офисе, все носились туда-сюда, но молодая ассистентка подошла к Краучу и предложила отвести его к следователю, занимающимся этим делом. Винса, разумеется, сразу забрали. Барти не знал, куда повели мальчика, но глаза его были испуганными. Волшебник оказался в маленькой комнатке со столом посередине. Он сел и стал ждать, когда начнется допрос. Пару минут спустя вошел суровый мужчина в алой мантии с длинными волосами, собранными в хвост, а вслед за ним плелись Гарри Поттер и Рональд Уизли. С недавних пор они проходили стажировку в мракоборческом отделе. Меньше всех Барти хотел увидеть именно их. Он, не скрывая недовольства, тяжело вздохнул и закатил глаза. — Доброе утро, мистер Крауч. Я Моррис Уильямсон, это мистер Поттер и мистер Уизли, они будут присутствовать на допросе. — Я против, — заявил Барти, с отвращением глядя на практикантов, на что те лишь прыснули. — Ну, вашего разрешения никто не спрашивал. — Мракоборец нацепил очки в тонкой оправе и принялся читать пергаменты. — Вы пришли с чистосердечным? Барти вскинул брови и открыл рот в удивлении. Эти идиоты действительно думают, что он бы пришел сознаваться в убийстве? Еще и с ребенком на руках? В Министерстве ведь не могли считать его таким глупым, он же первым сбежал из Азкабана. Это уже показатель. — Мистер Уильямсон, я бы хотел попросить вас не делать поспешных выводов, а сперва дать мне высказаться. Если вы не возражаете, разумеется. Барти хотел быть вежливым, насколько вообще было возможно, но когда Поттер и Уизли снова засмеялись, он понял, что это будет гораздо сложнее. Ему было до безумия противно смотреть на кучерявую и рыжую головы бывших учеников, потому он старался не поворачиваться в их сторону весь допрос. Уильямсон дал Краучу изложить свою версию событий, но по его лицу читалось недоверие. Конечно, кто будет верить бывшему Пожирателю Смерти? Тем более Барти сначала похитил Аластора Грюма, одного из Мракоборцев, а потом убил собственного отца, который возглавлял отдел этих блюстителей закона. «Нельзя же быть такими предвзятыми». — Я вижу, что вы не верите мне, а мистер Поттер и его друг, — Барти даже не взглянул в их сторону, — вообще смеялись на протяжении всего моего рассказа. Вы уж куда-нибудь в книжечку это запишите и потом проведите с ними лекцию на эту тему. — Разумеется, ваши пожелания будут учтены, — съязвил Уильямсон и сердито глянул на своих стажеров. — То есть вы не были знакомы с Ланой Мотел? — Мистер Уильямсон, я вам только что рассказал, что первый раз увидел эту женщину прошлой ночью, а вы спрашиваете, был ли я с ней знаком. Хотите ли вы, чтобы я заново все пересказал, дабы избежать вопросов, на которые я уже ответил своими показаниями? У Барти уже кончалось терпение. Он всей душой ненавидел этих глупых мракоборцев, но понимал, что в данной ситуации нужно держать себя в руках как можно крепче. Он задумался, что же сейчас делают с Винсом. Вероятно, ему уже рассказали о смерти матери, и теперь с ним работает психолог. «Бедный мальчик. Но хотя бы не я стал человеком, который рассказал ему об этом». Время в этой комнате тянулось безумно медленно, тем более в такой компании. Пора уже было что-то предпринять и быстрее забрать Винса домой. Барти так хотел спать, что еле держал глаза открытыми. Он прикусил себя за губу и продолжил: — Давайте так, мистер Уильямсон: вы накачиваете меня сывороткой правды, просите легилиментов досконально изучить мои мысли, пытаете меня или еще что-нибудь и, наконец, отпускаете нас с Винсом домой. — Вас с Винсом? — удивленно переспросил мракоборец. Он явно не ожидал такого заявления. — Правильно ли я понял, мистер Крауч, что вы хотите забрать мальчика? — Вероятно, мне нужно сразу повторять каждое предложение, а то вы с первого раза не понимаете. Да, я хочу забрать мальчика. Усыновить, если позволите. Уильямсон откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Он смерил Барти грозным и недоверчивым взглядом, а потом приказал Поттеру и Уизли пригласить некоего мистера Брауна. Вскоре Уильямсон и сам покинул комнату, наконец избавив Барти от своего общества. Тот облегченно вздохнул и потер сонливые глаза. Почему-то он не ожидал, что все так затянется. Может, зря он все это затеял? Ну, действительно, какой ему ребенок? Со своей бы жизнью сначала справиться, а потом уже брать ответственность за чужую. Но Барти тут же выкинул сомнения из головы. Он закончит начатое. Из раздумий его вывел скрип двери. В этот раз в комнату вошел высокий лысый мужчина в очках с роговой оправой. На нем не было мантии или какой-то отличительной формы мракоборцев, одет мужчина был в обычную белую рубашку, брюки и синий джемпер. Совсем как магл. — Здравствуй, Барти. Рад тебя видеть. Барти сразу подскочил, чтобы пожать руку волшебнику. Этого человека видеть было гораздо приятнее, чем Поттера и его дружка. — Мистер Браун! А я почему-то ожидал увидеть какого-то вашего однофамильца. — Мужчины уселись за стол и одинаково сложили руки в замок. — Простите, но вы разве не в отделе по контролю за зверушками работаете? Почему вы здесь? — Пресытился. Сейчас у меня немного другая специализация. Я почти как разнорабочий в Министерстве. Время идет, я решил сменить сферу деятельности. Ты, вижу, тоже. Уильям Браун когда-то был начальником отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Да и вообще он всегда считался негласным «директором» всего Министерства. Браун был достаточно строг, многие его боялись, в том числе и министр, но всё равно все его уважали. Он был профессионалом своего дела. Несмотря на свой статус, волшебник часто выезжал на операции, хотя делать это был не обязан. Позже он и Люциус Малфой открыли фонд помощи вымирающим магическим существам. Уильям Браун был единственным человеком во всем Министерстве Магии, который нравился Краучу. Еще до первого ареста Барти хорошо с ним общался. Казалось, что он был единственным человеком на слушании, который верил в его невиновность. — Барти, мне сказали, что ты хочешь усыновить мальчика, у которого прошлой ночью кто-то убил мать. — Браун выделил слово «кто-то», явно намекая на возможную причастность Барти. — Ты же понимаешь, что тебе не одобрят этот запрос? — Ну, почему же? Меня оправдали. Все мои преступления были совершены под заклятием Империус. И еще я прошел курс терапии, чтобы подлатать свою психику. Сейчас я примерный член общества. — Из всего этого правдой были только сеансы психотерапии, на которые Барти проходил год после падения Темного Лорда. Это действительно немного помогло ему привести свое ментальное здоровье в порядок, он перестал быть таким нервным и вспыльчивым. — Да, предположим, что все это правда, но у тебя на руке до сих пор красуется метка Волдеморта, которую ты получил добровольно. — Игорь Каркаров и Северус Снейп, однако, были допущены до работы с детьми, — остро подметил Барти. — Скоро мракоборцы исключат меня из списка подозреваемых, какие тогда будут причины в отказе? Возможно, вы считаете подозрительным, что я забрал ребенка домой, когда нашел его, но он же был напуган, мальчик пережил такой стресс, ему нужно было время, чтобы отдохнуть. — Ты решил начать оправдываться еще до того, как тебе задали вопрос? Позволь все же мне вести этот разговор. — Браун передал Барти анкету и перо, которое может писать без чернил. — Заполни пергамент, я передам его на рассмотрение. Не обещаю, но постараюсь помочь тебе. Проблеск надежды. Барти не поверил своим ушам. Неужели Уильям Браун действительно решил помочь ему усыновить ребенка? Тогда, быть может, Барти был на правильном пути? В Министерстве появился человек, который, может, и не верит в его невиновность, но хотя бы верит в то, что он изменился. Ну, изменения не такие кардинальные, как, вероятно, хотелось бы Брауну. Барти пробежался глазами по анкете. Стандартные вопросы вроде «место работы», «финансовое состояние» и «семейное положение». И снова пришлось врать. Имя: Бартемиус Крауч младший Дата рождения: 29.05.1962 Место работы и должность: владелец бара «Killer Queen» Семейное положение: помолвлен Он быстро заполнил остальные пункты и передал бланк Брауну. Тот пробежался глазами по анкете и поднял свои удивленные глаза на Барти. — В графе «отношения с детьми» ты написал, что очень их любишь. — Так и есть. Я же не просто так преподавателем стал на целый год. — Допустим. — Браун снова вернулся к анкете, перечитывая ее. — Когда свадьба? — Зимой, — быстро ответил Крауч. — Конкретнее. — В январе. — «Теперь придется искать невесту, надо было сказать, что планируем пожениться летом». — Дату пока не выбрали. Уильям Браун понял, что продолжать разговор бесполезно. Барти был этому даже рад. Ночью он продумал ответ на каждый возможный вопрос, придумал все пути обхода. Даже решил, что может предложить сотрудничество с Министерством и сдать всех бывших Пожирателей, которые его всегда бесили. Но это уже были действительно крайние меры, на которые он идти не хотел. Барти отпустили домой, дав понять, что вызвать обратно его могут в любое время. А вот Винса на время следствия и рассмотрения запроса на опекунство забрали в приют. Им даже не дали увидеться. И о состоянии ребенка тоже распространяться не стали. И вот, Барти снова сидит за столиком в углу и пьет джин, вслушиваясь в слова Дэвида Боуи. Скоро его жизнь может поменяться, превратить его в другого человека. Волшебник одновременно боялся и ждал этого. Спустя три бокала он все же решил подойти к девушке в черном комбинезоне, которая грустно пила в одиночестве за барной стойкой. Хоть как-то нужно было скрасить этот трудный день.