Жертвоприношение – бессмысленно загубленная жизнь.
(One Piece)
Сладко потянувшись, я резко сел на кровати и осмотрелся. Да! Мне больше не нужны очки! Выпитое вчера перед сном зелье сработало как надо! Мне теперь даже кажется, что я вижу гораздо чётче, чем когда-либо. А может, и не кажется… Не, реально вижу всё очень четко. Осталось проверить, изменился ли цвет радужки. Прекратив разглядывать мелкие детали на столбе за окном, я выбрался из-под одеяла и пошлёпал к шкафу, на дверце которого висело зеркало. Не то что бы я хотел, чтобы появилась побочка от зелья, но было бы прикольно, если бы моя радужка стала какого-нибудь интересного цвета. Не ярко-жёлтого, как у мадам Хуч, но, скажем, от сиреневого, синего или фиолетового я бы не отказался. Главное, чтоб не розовые сердечки! Ну а так у меня остались всё те же глаза насыщенного зелёного цвета. Может, стали чуть-чуть ярче. Или это из-за чёткости и отсутствия очков так кажется? Кто знает? Но мне нравится, да и без очков лучше. Закончив рассматривать себя в зеркале, я потопал в душ, где быстро привел себя в порядок. Ещё с вечным шухером на голове что-нибудь сделать, и вообще всё будет отлично. Думаю, сотворить что-нибудь с этим вполне возможно, но тут надо поэкспериментировать и потренироваться «на кошках». Да и не к спеху это. Сперва нужно создать временное тело для Ориона Блэка. Предложение-то его я вчера по сути принял. Только взял немного времени на то, чтоб ещё раз всё обдумать и хорошенько утрясти в своей дурной голове и проверить его слова о том, что дело, на которое он меня подбивает, абсолютно законно. Благо книги по законам магмира я вчера приобрел. На то, чтоб найти нужные мне статьи, я потратил вчера солидную часть вечера, как и на вникание во все эти уложения и пункты с подпунктами. Орион Блэк не солгал. Всё действительно обстоит именно так, и временно обрести тело для завершения незаконченных дел, если душа не ушла за грань, можно. В нашем случае нужно только, чтобы Орион зарегистрировался в течение двух дней после обретения временного тела. Также, помимо законности предложения лорда Блэка, я решил, что мне надо хорошенько всё обдумать и самому прийти к выводу, нужно ли мне то, что предлагает Орион, или ну его нафиг. С одной стороны – рояль, ну а с другой – тащить его вначале мне придётся в одиночку. А может, и не только вначале. В итоге, тщательно всё обдумав, всё-таки понял, что как-то не хочу отказываться от такого. Даже сейчас, с утра, которое, как известно, вечера мудренее. На кухне сделал себе пару сэндвичей с ветчиной и сыром, помыл яблоко и сварил кофе. Благо у Дурслей была нормальная кофеварка, а не эта вечно вгонявшая меня в ступор посудина. Вроде она туркой называется? А вот и ещё одно отличие от меня прежнего. Я про сэндвичи. Тут у меня ветчина, сыр, помидорка и листик салата между двух тонких кусков белого хлеба. Вкуснота! А вот наш бутерброд с одним куском хлеба и колбасой ещё вчера вогнал меня в какой-то ступор. По уму мне должны быть привычней именно бутерброды, но вот посмотрев на них, я отчётливо почувствовал, что что-то с этим не то, и, немного поразмыслив, сделал два сэндвича. И это пришло не от Гарри, а от Рудольфа, который завтракать и перекусывать предпочитал именно так. Хорошо, что он алкоголиком не был, или заядлым курильщиком. М-да. За завтраком принялся просматривать записи, сделанные мной уже ночью, после того как я закончил с изучением законов. В основном в этих записях были различные детали и зарисовки свиной и человеческой анатомии. Схожести там и отличия. Всё, что смог вспомнить. На удивление вспомнить удалось немало, так как Рудольф хоть и специализировался на деревьях и прочей флоре, но изначально учился созданию химер. Потом он изучил ещё и Рин-Тан-Дзютсу, большую часть которого составляет целительная алхимия. Вот и вышло, что и о фауне Рудольф Гейн знал немало. Осталось только закончить расчёты, проанализировать местных свиней и изучить себя как образчик человеческого тела. Мало ли? Вдруг какие существенные отличия обнаружу. Тогда нужно будет либо скорректировать расчёт формулы, либо вообще все заново пересчитать. Но это уже детали. Алхимически скрестить пшеницу с кукурузой намного сложнее, чем пересобрать свинью по образу человека. Тут не нужно выводить, по сути, новый жизнеспособный вид. Ну да ладно, главное, что с основой формулы я почти закончил. Осталось только всё сверить, ещё раз проверить, и можно отправляться в Чёрный дом. С доведением формулы до ума, а также её перепроверкой, я закончил ближе к десяти утра и, прихватив яблоко, отправился в тупичок на улице Бегоний, где меня должен ждать Кричер. Домовик обнаружился притаившимся между двух мусорных баков. Ну, точнее, он сам показался, став видимым, стоило мне подойти. Без слов я протянул ему руку, готовясь к чему угодно в месте выхода из аппарации. И снова меня скрутило, просочило и развернуло, но на этот раз я перенес перемещения куда лучше. Возможно, из-за того, что знал, чего ожидать. Хотя отдышаться и отойти от непередаваемых ощущений мне всё же пришлось. Придя в чувство после перемещения, я осмотрелся. Кричер доставил меня в прихожую Чёрного дома. Здесь было всё также мрачновато, но стало заметно чище. В том числе исчез оставшийся от картин мелкий порошок. Кивнув самому себе, я направился в гостиную, где оставил вчера портрет лорда Блэка. – Рад видеть тебя, Гарри. – улыбнувшись, кивнул мне Орион. – Я тоже рад вас видеть. – сказал я, подходя к креслу, на котором вчера разместил портрет. – И что ты решил? – ожидающе спросил он. – Я согласен принять всё благосостояние и достояние рода Блэк. – даю свой ответ, глядя Ориону в глаза. – Вчера почти до двух ночи сидел за расчётом преобразования. Сегодня всё перепроверил, и вот я здесь. У меня вопрос. Для вашего вселения тело должно быть живым или возможно провести вселение в целое, но мёртвое тело? – Мёртвое. Тело должно быть мёртвым. И лучше недавно умерщвлённым. Я не знал, что с помощью алхимии можно изменить живое существо, не убив его при этом. Подобного можно добиться зельями, трансфигурацией или ритуалом, но они затрагивают несколько иные аспекты, нежели алхимия. Действуют в области духа и через него же влияют на тело. Тут же, я так понимаю, всё наоборот? – удивлённо вскинул брови Орион. – Да, в расчётах учитывается только изменение тела, хотя возможности магии в области духа значительно расширяют взгляд на создание химер. Есть же такое направление магии, как химерология? А раз дар алхимии большая редкость, значит, химерологи добиваются скрещения видов иными путями. – я уже задумывался над этим, так как Рудольф специализировался на создании растительных химер. Тут же есть магия, и какие она открывает возможности в алхимии, даже представить не могу. Вообще я уже устал отвешивать себе мысленные затрещины за то, что так необдуманно взялся за преобразование магических портретов вчера. Это действительно было очень глупо. Вот так всегда, сначала сделаю, потом подумаю. И ведь вроде не глупый, а все равно. Хм, а ведь в молодости Рудольф был таким же. Потом учитель и жизнь из него это выбили. Не до конца, правда, но всё же, по сравнению со мной и Гарри, он был богом благоразумия и осмотрительности. Даже несмотря на то, что попытался воскресить свою жену. М-да, а получается, что шилопопость проявляется во мне вот уже в трёх жизнях… И это минимум. Есть над чем задуматься. Нужно быть осмотрительней. Хоть этот мир и был описан в серии романов, я всё-таки не в сказку попал. – Гарри? – прервал мои размышления вопрос Ориона. – А? Да, простите. Немного задумался. – встрепенулся я. Потом об этом подумаю, сейчас есть более важное дело, а для таких мыслей отлично подходит время перед сном. – О чём, если не секрет? – слегка заинтересованно спросил Орион. – Да... – махнул я рукой. – О том, что нужно быть осмотрительней, а не как вчера, без предварительного изучения, полез ковыряться в портретах, о которых ничего не знаю. Ломать не строить, конечно, но это было глупо, ведь я ни разу до этого не работал одновременно с алхимией и магией. – То есть? – недоуменно вскинул брови лорд Блэк – А откуда тогда ты берешь силу для преобразования? – Энергия движения литосферных плит. Я умею использовать её для алхимических реакций. Можно ещё использовать силу из «драконьих вен». Эм, я не про реальных драконов, а про особые зоны напряжённости в толще земли, по которым природная сила стремится от вершин гор в низины. В принципе, та же энергия, но возникновение и частота несколько иные. – дал я некоторые пояснения касательно используемой мной энергии. – Вот как? – брови лорда Блэка взлетели вверх. – Поразительно. Что-то про жилы Дракона я читал в восточных свитках. Что именно — не вспомню. Но применение этой силы в алхимии… Хотя про алхимию я тоже не очень много знаю. И всё же это поразительно. Поразительно и действительно глупо. Не стоило лезть к магии, используя только методы воздействия для других энергий. Нужно было сначала поэкспериментировать и наработать практический опыт… И я тоже хорош. Но мне даже в голову не могло прийти. – Орион махнул рукой. – Что уж теперь. Будет тебе уроком. И можно считать, что какой-никакой первый практический опыт ты получил. Но впредь будь осторожнее. Многих магов и волшебников погубила подобная небрежность. Тебе нужны эксперименты для преобразования свиного тела? – Не помешали бы. – кивнул я. – Если надо, Кричер доставит столько свиных туш, сколько потребуется. – Постараемся обойтись только одной. Всё-таки я не буду работать с магией. Это же не создаст проблем? – спрашиваю я, ещё раз прокрутив в голове все детали преобразования. – Нет, так даже будет лучше. – утвердительно сказал лорд Блэк. – Когда готов приступать? – Да хоть сейчас. – пожал я плечами. – Чего тянуть? – Тогда пошли. Кричер! Проводи нас в ритуальный зал! – повысив голос, отдал распоряжения домовику Орион, и я, взяв портрет лорда Блэка, спустился за Кричером в подвал, где обнаружился большой круглый зал с ровным полом из матового чёрного мрамора, а также стенами и куполообразным потолком из белого мрамора с отверстием дымохода на вершине купола. В центре на большом квадратном куске белой ткани лежала свиная туша, а рядом с ней стоял небольшой чайный столик с различными инструментами и материалами. – Здесь можно проводить ритуалы с огнем? – осмотревшись, спросил я. – В том числе. – ответил мне Орион. – Не всегда есть возможность выбраться на природу. – Понятно. – кивнул я и подошёл к чайному столику. Прислонив к нему портрет лорда Блэка, я внимательно изучил инвентарь. Назначение некоторых предметов мне было совершенно непонятно, но тут был нож, серп, огниво, куски мела разной толщины, древесный уголь, пара свинцовых карандашей, различные травы, среди которых я узнал асфодель, символ смерти, траура, благословенного посмертия и загробной жизни, он же пища мёртвых. Ещё тут лежали какие-то кости, в основном птичьи. Видимо, большая часть из этого необходима в ритуале. Мне же нужен только мел и свиной труп. Взяв небольшой острозаточенный кусочек мела, я немного в стороне от свиной туши начертал обычную пентаграмму в круге, после чего лег в неё. – Что ты делаешь, Гарри? – обеспокоенно спросил наблюдавший за всем этим Орион. – Я собираюсь изучить собственное тело, чтоб внести окончательные правки в формулу. Ничего опасного. Это не преобразование, а только анализ. – ответил я и сомкнул ладони, запуская диагностическую технику Рин-Тан-Дзютсу. Ага, а кости-то нужно будет немного поправить. Ещё присутствуют следы от разрушительного воздействия яда василиска, а также небольшое угнетение эндокринной системы, общая нехватка ресурсов из-за частых голодовок и небольшое отставание в развитии тела, как следствие всего перечисленного. Даже удивительно, что пубертат всё-таки начался к этому моменту. А так в целом никаких отличий от знаний Рудольфа по анатомии. Можно спокойно превращать свинью во что-то человекоподобное. Закончив, я поднялся и размял шею. – Что там? – спросил Орион. – Ничего срочного, но мне стоит уделить больше внимания своему здоровью. Впрочем, это даже закономерно. Так, об этом потом, сейчас же давайте сделаем вам вместилище. – кивнул я и подошёл к свиной туше, которая оказалась тщательно вымыта. Внимательно её осмотрев, а потом и проанализировав, я удовлетворился результатом и, уничтожив ранее начертанную пентаграмму, принялся чертить куда более сложную схему преобразования, включавшую в себя внешний и внутренний круги, спираль и большую, соединённую прямыми линиями с внешним кругом дельту без углов в центре схемы. На месте, где должны быть расположены углы дельты, я нарисовал символы «Колесо», «Венец» и «Зверь». В лимбе между внутренним и внешним кругом заняли свои места символы Крылатого змея, Завершённого человека и Свиньи. Ну, вообще, последний символ больше вепрь, но в качестве свиньи сгодится, как и символ завершённого человека вполне сойдёт за значение гуманоида. Реакцию же будет направлять только моя воля, а всё это черчение — всего лишь костыли для облегчения направления потока. Так-то я мог бы и без круга всё провернуть, но слишком уж много крупных и мелких преобразований предстоит сделать, и нагрузка на разум будет соответственной. Так что, в случае подобного сложного преобразования, если есть возможность начертить круг, я его начерчу. Другое дело то, что мне достаточно минимальной схемы, тогда как алхимику, не побывавшему во Вратах Истины, понадобилась бы схема намного, намного сложнее, с бо́льшим количеством фокусных символов и уточняющих письмен. Но вот с подготовкой было наконец закончено, и настало время приступать к основному действу. Чарами левитации, которыми в конце первого курса заставляют танцевать ананас на экзамене, я аккуратно, чтоб не повредить линий, разместил свиную тушу точно в центре круга. Ещё раз всё придирчиво осмотрев, смыкаю ладони на уровне груди и, опустившись на колени, запускаю преобразование, разместив руки на лимбе между внешним и внутренним кругом, рядом с символом крылатого змея, вестника перемен в мифологии Ксеркса, прародины алхимии Аместриса. Внешний и внутренний круги ярко засветились, и по ним зазмеились молнии, устремившись к свиной туше, начиная её преобразование по подобию человеческого тела. Вот осыпались жёсткие волоски со шкуры, затем бурой жижей сползла и сама кожа, обнажая сало и мышцы, которые тут же вместе с органами, костями и копытами превратились в однородную биомассу. Разложение свиньи было закончено, настал черёд преобразования полученной материи в гуманоида. Сначала по образу человеческого был создан скелет, на который потом наросли сухожилия, мышцы и жировая ткань с одновременным заполнением тела внутренними органами, мозгом и проращиванием нервов. И в конце, в последних вспышках преобразования, тело покрылось кожей, а на голове выросли короткие и жёсткие чёрные волосы. На полное преобразование и завершения тела ушло минут десять, по истечении которых я поднялся и, достав палочку из кармана, подвесил получившегося гуманоида в воздухе. – Агуаменти. – сотворив палочкой символ воды, я омыл будущее вместилище Ориона и, управляя чарами левитации, перенес его на ткань, после чего заклинаниями «Эванеско» и «Тергео» убрал остатки биомассы и круга преобразования. Закончив с уборкой, я подошёл к расстеленной на полу ткани и внимательно осмотрел полученное тело. Хм, если бы сюда сейчас кто-то зашёл, то увидел бы меня над человеческим трупом, настолько хорошо всё получилось. Вот только сколь бы похоже на человека не было это тело, это все ещё свинья. И любые анализы, кроме визуального осмотра, это подтвердят. По сути, я разобрал мёртвую свинью и собрал её обратно в форме человека, слегка подправив некоторые ткани для большего соответствия. И результат получился просто превосходным. Даже следы преобразования видны только на грубых ногтях, у глаз и за ушами. Ничего бросающегося в глаза. Так, тонкие, едва заметные прямоугольные шрамы и такое же прямоугольное наслоение ороговевших тканей. – Свою работу я сделал. Лучше у меня просто не получится. Дальше только преобразование в человека. – сказал я, повернувшись к замершему в ожидании портрету Ориона Блэка. – Возможности алхимии не перестают меня удивлять. – осмотрев со своего места тело, сказал лорд Блэк и перевёл взгляд на тихо стоявшего в сторонке домового эльфа. – Приступай, Кричер. А ты, Гарри, отойди подальше, чтобы ничему не помешать и остаться в стороне от ритуала. Свою часть ты закончил, и лучше тебе быть просто наблюдателем. На всякий случай. – сказал Орион, и я, бросив взгляд на засуетившегося Кричера, обошёл стол и отошёл на пару метров. Домовик тем временем под пристальным контролирующим взглядом лорда Блэка и под его сухие комментарии начертил зелёным мелком какой-то очень сложный круг, часть которого закрывал от меня стол. Закончив с кругом, Кричер принялся размещать каменные чаши в одном ему и Ориону ведомом порядке. В чаши эти домовик положил различные травы, кости и полил получившиеся кучки душистым маслом. Вишенкой на торте в чаши были отправлены сухие цветы асфоделя. Закончив с размещением чаш, домовик положил в центр круга портрет лорда Блэка и свинцовым карандашом что-то написал на груди у Ориона. Затем Кричер, взяв чернильницу и кисть, также написал что-то на спине созданного мной гуманоида, после чего принёс его в круг и положил спиной на портрет. Полагаю, тело и портрет сейчас размещены так, чтоб надписи совпадали. На этом приготовления оказались завершены, а домовик, взяв каменный нож со стола, встал рядом одной из чаш у края круга. Постояв так немного, Кричер щелчком пальцев зажёг в чашах голубое пламя, после чего оставил себе глубокий полукруглый порез на щуплой груди и, уронив потом нож, вскрыл себе вены на руках. Закончив с этим домовик, похоже, находясь в трансе, принялся полушёпотом бормотать слова на неизвестном мне языке и вознёс руки над чашей, рядом с которой стоял. В чашу редкими каплями начала падать кровь эльфа, а голубой магический огонь принялся лизать руки домовика, вспыхивая ярче с каждой упавшей каплей. Закончив с одной чашей, Кричер, продолжая бормотать наговор, пошёл к другой. Проделав то же самое, он направился к третьей чаше, а затем к следующей. Путь домовика проходил по спирали от одной чаши к другой и ожидаемо завершился в центре, возле тела и портрета. Там он покачнулся и, немного склонившись, положил руки на грудь тела, в районе солнечного сплетения. – Жизнь свою жертвую! – подняв голову вверх, как-то торжествующе воскликнул домовик и тут же начал стремительно усыхать, превращаясь в мумию, которая в итоге осыпалась прахом. Стоило этому произойти, как пламя в чашах стало багряным и, взметнувшись к потолку, закрутилось в большом вихре. Покружив немного, вихрь багрового огня несколько опал и раздался в стороны, а его вершина нырнула вглубь и устремилась к телу, чтобы, не нанеся вреда, влиться в него. Так продолжалось некоторое время, пока всё пламя не вошло в тело, которое во время этого процесса билось, словно в агонии. Но вот всё завершилось, и гуманоид открыл глаза. – Всё в порядке, внук. – покрутив шеей и пошевелив руками, сказал Орион, посмотрев мне в глаза. – Я — это я, Орион Блэк. – успокоил он меня, увидев, что я сложил ладони вместе, готовясь атаковать его, если что-то пошло не так. – И я полностью себя контролирую. Хотя тело ощущается не своим. Словно всё затекло и надулось. Ну да притерплюсь. Тем более мне в нем недолго быть. – Орион кряхтя поднялся с пола и посмотрел на оставшийся от Кричера прах, который разметало по всему ритуальному кругу. – Знаете, мне до сих пор не по себе от того, как он принёс себя в жертву. – передёрнул я плечами. – Мне показалось, что он радовался этому. – Чего ещё ожидать от эльфов? – хмыкнув, спросил Орион. – Они все с каким-нибудь заскоком. Домовиков же с рождения растят в подобном ключе. Так что все заскоки домовых эльфов завязаны на служении и работе по дому. – Нужно будет прочитать про эльфов и их особенности. – смотря на то, как поднявшийся с пола Орион разминается, сказал я. – Обязательно! – наставительно сказал лорд Блэк, закончив с разминкой и подойдя ко мне. – У меня тут возник вопрос. – я серьезно посмотрел на лорда Блэка. – Когда подобное проделали с Седриком Слагхорном, тоже кто-то пожертвовал собой? – Нет. – покачал головой Орион. – Обошлись жертвенными быками. Но там и призыв с ритуалом вселения проводили три мастера спиритуалистики. Мой отец, мать и один специалист из Америки. Кричер же ни разу не был мастером и сделал всё правильно лишь потому, что часто помогал мне в ритуалах и знал, что и как. Ну и я хорошо его проинструктировал перед тем, как отправить дожидаться тебя. И ещё раз всё повторил, пока ты преобразовывал тело. – объясняя это, лорд Блэк собрал прах домовика в небольшую урну, которая до этого стояла на столе. – Хотите похоронить его? – Я же обещал ему, что его ждёт более высокая честь, чем всех его предков. Размещу его прах в фамильном склепе. Будет похоронен как член рода, которому служил. Кричер о подобном и мечтать не смел. Хоть он и был довольно вредным и стал совсем плох к старости, всё же служил верно. Покойся с миром, Кричер Блэк, последний слуга последнего лорда Блэка. – пафосно произнес Орион и, поставив урну на стол, облачился в мантию, что лежала там же. Да, я уже успел заметить за Орионом эту тягу пафосно выражаться время от времени. – И что теперь? – дабы прояснить дальнейшие действия, спросил я. – Сейчас надо подготовить несколько документов, а потом отправимся в Отдел тайн и к министру. – ответил Орион, и, прихватив с собой урну с прахом домовика, мы поднялись в его кабинет, где он, объясняя мне, для чего нужна та или иная бумага, убористым почерком довольно быстро заполнил несколько форм с гербом министерства и маленьким оттиском в виде герба Блэков в углу.