Pov SN
Темно, холодно, больно. Эти чувства окружают меня, связывают, тянут куда-то вниз. Сколько себя помню, они всегда рядом. «Сколько себя помню»… Хм… А сколько я вообще себя помню? Кто я вообще такой? Не знаю... В голове пусто. Я слышу голос, вижу образы, но не понимаю, что мне говорят. Смысл слов ускользает от меня, остаются лишь крохи информации. Больно… Интересно, существует ли что-то помимо этих чувств? Навряд ли. Иначе я бы знал, да? Если я веду себя хорошо, эти... существа... не делают мне больно. Это можно считать «другим»? Наверное... Я устал. С тех пор, как я проснулся, мне безумно хочется спать. Они говорят, что мне нельзя этого делать. А ещё в животе пусто и во рту сухо. Они говорят, что это нормально. Они… страшные и странные... Хочу уйти отсюда, но мне нельзя. Я должен сидеть и ждать. Ждать… Ждать… А что я вообще жду? Не знаю, не помню, не понимаю. Темно… Не люблю эти ощущения. Но… Ничего ведь другого не существует, сколько бы я не искал. Погодите… А разве я искал? Нет, разумеется, я этого не делал. Наверное… Я не уверен. Но со вчерашнего вечера я слышу голос. Он такой знакомый, но, в то же время, чужой. Он… зовёт меня куда-то… Твердит и твердит, что мне нужно идти, что где-то там есть все ответы. Этот голос сводит меня с ума. Когда он говорит, в груди становится так неприятно. Это чувство сжимается и безумно чешется, тянет. Интересно, это пройдёт, если я пойду? А мои охранники и кусающиеся штуки? Пусть поспят немного. Они крепко спят, когда покрыты красной штукой. Я видел. Один из птичьих черепов направил громкую кусающуюся штуку на другого. Тот лёг спать и вокруг него натекла красная штука. Наверное, это их кровать. А у меня такой нет. Мне поэтому нельзя спать? В любом случае, если они уснут, то не увидят, что я пошёл искать что-то. Я быстро схожу туда и обратно, они даже не заметят, когда проснутся. Выйти оказалось легко. Они все так быстро уснули. Надо же… Я и не думал, что мир снаружи такой широкий и яркий… Столько звуков, столько запахов, столько цветов! Я думал, есть только оттенки белого, чёрного и красного. А здесь голубой, зелёный, фиолетовый и много-много других! И небо такое… большое и далёкое! Интересно, а те белые штуки на нём вкусные? Выглядят очень аппетитными и удобными. Наверное, на них и поспать приятно. Нужно идти. А куда? Я не знаю. Здесь так много места. Даже… слишком много. Это пугает. Может, стоит вернуться? Но тогда этот голос никогда не замолчит. Ладно! Пусть я пойду… Я пойду... Хм... Туда! Там, кажется, много земли. А где много земли — там много всего. Я смогу найти то, что заткнёт этот голос. А потом вернусь обратно до того, как все проснутся. Звучит просто? Наверное… Если бы здесь не было так много мокрой штуки. Вода, кажется. Тьфу… На вкус горькая… и солёная… и кислая… Думаю, её пить нельзя. Я устал, темно, хочется спать… Не знаю, сколько времени прошло, но, когда пелена тьмы немного развеялась и мой разум вновь проснулся, я увидел, что стою совершенно в незнакомом месте. Я что, спал? Но мне ведь нельзя! Сколько я не бодрствовал? И как я оказался тут? Последнее, что помню, я зашёл в воду. Здесь так много людей спят в красной штуке... Живот болит. Кажется, меня укусила рычащая штука. За что? Не понимаю… Это наказание за то, что ушёл без разрешения? А этот человек не такой, как другие. Он блестит на Солнце. Так красиво… Так завораживающе. Это его я искал? Того голоса больше нет. Он замолчал. Внезапно стало так... тихо… Интересно, если я подойду ближе, этот незнакомец сделает мне больно? Он не похож на те птичьи черепа. Он выглядит безопасным. Хочу его потрогать. Интересно, он какой на ощупь? Холодный и гладкий, полагаю. А если я окажусь рядом, во мне пропадут эти странные надоевшие чувства? Мне не стоит туда идти. Чужие приносят лишь боль. А разве он чужой? Шаг, второй, третий. Я двинулся к своей новой цели. Когда незнакомец пришёл в движение, я почувствовал нечто… странное и леденящее. Страх. Я что испугался его? Но почему? Он не выглядит опасным. Нет… Он опасен. Тех людей защищали шумные кусающиеся штуки. Они были у всех. А где его? Кто или что защищает этого странного человека? Мне не стоило подходить. Это ведь чужой. Он сейчас сделает мне больно! Вернее, я так думал, но вместо этого случилось нечто странное. Он обхватил меня, и я ощутил себя так странно… Было больно, но не так, как обычно. Эта боль приносила… наслаждение? А ещё стало безумно тепло. Я готов стоять так вечно, если это не прекратится. Ах… Снова шумит в ушах и темнеет в глазах. Кажется, мы о чём-то говорим? О чём? Никак не уловлю сути. Далее всё, как в тумане. Мы очень долго говорили и говорили, болтали и болтали. Я даже успел немного поспать и поесть в процессе. Кажется… В животе больше не пусто. Ах да… До того, как я уснул, вновь случилась та приятная штука. Объ-я-ти-я… Кажется, как-то так… и… Случилось ещё что-то… Поцелуй. Он подарил мне такую ценную вещь… А мне точно можно было принять этот дар? Он сказал, что ничего страшного. Но… Кто он? Я даже не знаю его имени. Но… Кажется, я его слышал. На «Д», кажется… И был жужжащий компонент. И штука, похожая на вскрик. Д-ж-ж-ж-ой… М-м-м… Похоже, но не то. Дж-ух? Нет. Дж-ох? Нет. Дж-ах… Нет. Дж-ай. А это близко. Вспомнил! Джей! Тот человек называл его Джей! И снова воспоминания размыты. Кажется, после того, как я поспал и поел, мы продолжили говорить. Кажется, Джей смеялся. О! Он выглядел таким красивым в этот момент! Вечность бы смотрел. Потом я, кажется, о чём-то просил, а потом опять уснул. А... Ну это объясняет то, что меня окружает. Тьма, боль и холод. Я сплю. Хочу проснуться. Я так и знал, что существуют другие чувства! Хочу ощущать их! Они приятные! Не хочу больше находиться в этом ужасном месте, не хочу слышать голос, который только и твердит мне всякие гадости. Хочу к Джею. С ним так тепло и спокойно, он не делает мне больно, он снял с меня кусающееся кольцо для шеи, дал поесть и разрешил поспать. Правда, когда я проснулся, то меня ждало разочарование, поскольку комната оказалась пустой. Я один. Снова. Мне не нравится! Не хочу это чувствовать! Верните Джея! Разрешите мне снова почувствовать тепло и покой. Они мне нравятся. Хочу, чтобы меня снова обняли. Ну где же он? Почему не приходит? Мне не нравится здесь быть. Эта комната такая пустая, такая тесная. Она… Она меня пугает. И люди приходят какие-то… Злые… Они вернули кусающийся ошейник. Они сделали мне больно. Почему Джей меня бросил? Почему не приходит? Я сделал что-то не так? Уже становится темно. Я один, здесь пусто. Какое знакомое чувство… Я здесь уже был? Не помню. Нет, кажется не был. Или был? Всё здесь выглядит слишком знакомым. Нужно сломать цепь и бежать! Погодите… На мне ведь нет никаких цепей. Но почему я чувствую, что они были? Что происходит? Я запутался. Кажется, только что было темно? И откуда на стенах такие страшные царапины? И… Почему я на окне под потолком? Ох… Снаружи уже ночь? Небо такое красивое, хоть и чёрное… Только из-за этих лучей света не видно звёзды. Хочу на улицу. — Нова? Ты чем занят? — Джей! — Тише, кадет. Всё хорошо. Может спустишься оттуда? — Да, наверное. Я спрыгнул на пол и огляделся по сторонам, чувствуя, как в груди растёт волнение. Это место какое-то странное. Хочу поскорее отсюда уйти. Мне нехорошо. Мои волнения, однако, быстро исчезли, стоило мне только почувствовать объятия. Как хорошо… Словно упал с плеч гигантский груз. Он всё-таки пришёл. Джей здесь. И это место… Кажется, оно мне всё-таки не знакомо. Да и с чего ему быть знакомым? Я ведь здесь первый раз в жизни. — Так что ты там делал? — Не знаю. Наверное, смотрел на звёзды. — Наверное? — Я их не увидел. — Глупыш… Всё хорошо. Хочешь мы сейчас поедем отсюда далеко-далеко? Там будет хорошо видно небо. — Но мне нельзя… — Глупости. Теперь можно. Идём скорее. — Но они сказали… — Тебе нравится здесь сидеть? — Нет. Очень не нравится. — В таком случае, у нас нет причин задерживаться. — Мне и правда можно уйти? — Разумеется. Давай, пойдём. Джей прикоснулся губами к моей щеке. Приятное чувство. Хочу, чтобы он делал так почаще. Хочу, чтобы он всегда был рядом. Мне он нравится. Джей добрый, не делает мне больно. С ним так тепло и спокойно. Хм… Снова что-то знакомое... Кажется, эти стражи рядом с моей комнатой решили немного подремать. Наверное, нам же лучше… Интересно, почему Джей так крепко держит мою руку? Кажется, что-то не так. Не понимаю. Он ведь сказал, что мне можно уйти, так почему волнуется? Или дело в чём-то другом? И почему все спят на полу? Разве не удобнее лечь в кровать или красную штуку? Выйдя на улицу, Джей быстро подвёл меня к… кажется, это называлось «машина»? Не понимаю, к чему такая спешка? Мы сели и быстро-быстро поехали. Ничего не понимаю. Куда мы так торопимся? Где-то что-то происходит, и мы должны успеть это увидеть? Кажется, начинается дождь. А… Так вот почему было не видно звёзд. Но если везде тучи, как Джей решил мне показать небо со звёздами? — Куда мы едем? — Далеко-далеко, кадет. — А зачем мы туда едем? — Хочу тебе кое-что показать. — А мне точно можно туда? — Разумеется. А теперь, прошу, сядь ровно и прекрати вертеться. Поехали мы и вправду очень далеко. Не знаю даже, сколько именно мы ехали, поскольку я уснул, пытаясь посчитать все столбы и лампочки по пути, а когда проснулся, то был уже день. На удивление, я, наконец, начал чувствовать себя лучше. Туман в голове прояснился, и отпустило странное недомогание. Похоже, мне просто следовало хорошенько отдохнуть. Правда, я так и не вспомнил ничего из своего прошлого. Ну… Наверное, не велика и потеря. Наверняка там был стандартный набор с мамой, папой, бабушками, дедушками, братьями и сёстрами. А потом я, наверное, сбежал из дома из-за какой-то глупой ссоры, попал в несчастный случай и потерял память. Выходит, Джей вёз меня домой? А он кто, вообще, такой? Откуда меня знает? Возможно, мне не следовало так просто доверять незнакомцу. А вдруг он нехороший человек? С чего я вообще взял, что он вёз меня домой? Машина ведь уже не едет, причём, похоже, уже давно. Джея нигде нет, а за окном лишь какой-то заросший пустырь и лес. Может, мне стоит сбежать, пока не поздно? Но куда? Я даже не знаю, откуда мы приехали. Но… Но Джей ведь не причинил мне никакой боли. Он обнимал меня, успокаивал, целовал… Маньяки так ведь не поступают, да? Хотя… откуда мне знать? А вдруг именно так они и работают? Нужно бежать, пока не поздно! Нет, не успею! Он уже здесь! Откуда вообще взялся этот чёртов робот? Его ведь не было здесь! — Нова? Ты в порядке? — Джей открыл дверь машины с моей стороны. — Д…Да… В порядке. Разумеется в порядке! Я лучше всех на свете? Ха-ха… Почему я это спрашиваю? Разумеется, у меня дела лучше всех на свете! — Ты взволнован. Плохой сон? — Сон? — Ну, знаешь, такая штука, которую видишь, когда спишь. — Я знаю, что такое сон! — О? Похоже, хороший отдых пошёл тебе на пользу. Не бойся, всё уже хорошо, я рядом, — робот лёгким движением заставил меня выйти из машины и крепко обнял, гладя по спине. Приятно. Я не чувствую от него опасности. Наоборот, почему-то, рядом с этим незнакомцем я чувствую себя так спокойно и защищённо. Наверное, совсем скоро я поплачусь за излишнюю доверчивость и наивность. — Так… Что это за место? — Деревня Мунхиллз. Или, вернее, то, что от неё осталось. — Зачем мы здесь? — Совсем не узнаёшь? Ну… Полагаю, это и неудивительно. Пойдём, прогуляемся немного. Джей мягко взял меня за руку и повёл куда-то. Признаться честно, я и не знал, чего ждать. До сих пор не понимаю, зачем он привёз меня в это место. Поросший травой полуразвалившийся асфальт, кучи рытвин, руины, некогда бывшие зданиями. В некоторых местах одиноко торчали столбы оборванных ЛЭП, поросшие мхом, а где-то, опасно покосившись, стояли дорожные знаки и светофоры, покрытые какой-то плетучей травой и укутанные кустарниками и деревьями. Да уж, природа побуйствовала здесь наславу. И почему я должен был узнать это место? Вскоре мы вышли на некоторое подобие площади, где стояло одно, каким-то чудом, уцелевшее полуразрушенное то ли временем, то ли катастрофой, здание. Рядом со стеной был возведён какой-то мемориал, на котором были развешены какие-то выцветшие и уничтоженные временем фото, валялись испорченные игрушки и засохшие цветы. Похоже, люди давным-давно покинули эти места. — Где мы? — Когда-то давно в этом месте была школа. Маленькая, самобытная. Детей здесь было настолько мало, что они все учились, сидя в одном классе. У каждого из них были свои цели и мечты, огромные планы на жизнь. — А почему здесь стоит мемориал? — Потому что случилась страшная трагедия. — Природный катаклизм? — Война. Враг вторгся внезапно, никто не успел даже понять, что пришла беда. Неприятель пришёл ночью, когда все спали. Они согнали всех в школу и сожгли. Немногих «счастливчиков» расстреляли по пути. Ужасная трагедия. Чудом выжили лишь те, кого не оказалось в ту ночь в деревне. — И почему мы приехали сюда? Здесь умер кто-то близкий тебе? — Нет, глупыш. Это место, где мы с тобой впервые встретились, когда были детьми. — То есть, ты не сильно старше меня? — Всего на два года, звёздочка. — Но ты выглядишь таким… взрослым… — Это просто ты сейчас выглядишь слишком юным, кадет. — А что по поводу моих родителей? — Боюсь, я не знаю об их судьбе. Хм… Признаться честно, я думал, что, увидев места, где ты рос, ты вспомнишь хоть что-нибудь. Наверное, стоит вернуться домой. — Я больше не хочу в ту камеру! — Нет-нет, солнце, никаких камер. Но, знаешь, возможно, поездка сюда была и не такой бесполезной. Ты теперь не разговариваешь, как маленький ребёнок. — Думаю, мой рассудок, наконец, прояснился. — Похитители разбудили тебя раньше времени, да? Ты очень много спал в последнее время. — Сколько? — В общей сложности, почти двое суток, если не считать месяц комы. — Так, значит, несчастный случай всё-таки был. И что произошло? — Тебя пытались убить. — Зачем? — К сожалению, на этот вопрос у меня нет ответа. По крайней мере, пока. Ну что, пойдём к машине? — А мы можем ещё немного задержаться? — Если ты хочешь. — Тогда идём. — Куда? — Попробуем найти руины моего дома. Я ведь жил где-то неподалёку, да? Идём. Мне не по себе от этого места. — Почему? — Не знаю. Мне нехорошо. Кажется, что, задержись я тут дольше, случится нечто… нехорошее. — Или, скорее, ты что-то вспомнишь. Всё-таки плохие воспоминания врезаются в память лучше хороших. — Выходит, в школе мне было плохо? — Боюсь, что да. Тебе там было очень плохо. — И одиноко, потому что я оказался лишним... — Нова? Ты что-то вспомнил? — Пойдём отсюда. Думаю, нам куда-то туда, — я указал в одну из сторон, которая показалась мне верной. — Почти. Нам туда, — Джей аккуратно развернул меня на сто восемьдесят градусов и мягко поцеловал в щёку, нагнувшись через моё плечо. — Прости, что заставляю тебя пройти через это снова. — Ничего... А откуда ты знаешь, куда нам? — Я как-то вызвался проводить тебя домой. — Тогда ты знаешь, где он? — К сожалению, мы тогда так и не дошли, потому что… — …у меня случился приступ, и ты отнёс меня обратно в школу. — Именно так. — Кажется, я вспомнил тот день, когда мы встретились, — я невольно развернулся и обнял спутника, пытаясь посильнее зажмурить глаза, чтобы не видеть быстро мелькающих образов, причиняющих огромную головную боль и вызывающие тошноту. Железка, но, чёрт, такой тёплый… И почему я решил, что робот является тем самым мальчиком? Это ведь глупости! Этого не может быть. Меня сейчас обманывают наглейшим образом. Роботы не могут рождаться, ходить в школу. Они не люди. — Тише, не волнуйся. Это всё уже случилось, и больше не повторится. Теперь всё иначе. Ты в безопасности. Обещаю. — Они ненавидели меня… — Прости, что заставил это вспомнить. Прости, что не смог как следует защитить тебя тогда. Прости, что оставил, не подумав о твоих чувствах. — Пойдём скорее… — я невольно прижался сильнее, ощущая, как возвращаются более мрачные и тяжёлые воспоминания. — Больно… — Тише, моя звёздочка. Потерпи. Всё будет хорошо, я рядом. Это прошлое. Это уже произошло. Это больше не повторится. Это было очень и очень давно, теперь всё по-другому, — я ощутил, как Джей начал меня успокаивающе гладить по спине, при этом нежно целуя. Кажется, я тону в этих чувствах. Горечь воспоминаний мешается со сладостью момента. Это сводит меня с ума. Тепло… Спокойно… Так странно… Куда делись все те гадкие чувства, к которым я так привык? Исчезли в одно мгновение, стоило мне лишь оказаться в его руках. И почему Джей тёплый? Металл ведь не должен быть таким. — Джей… — Вот так, умница. Видишь? Всё хорошо. Я рядом. Тебе ничто не угрожает. Тише… От наслаждения объятиями меня отвлёк чей-то тихий смешок. Краем глаза я заметил какого-то странного мальчонку. От чего-то он выглядел очень знакомым, хоть и на человека не был похож. Какие-то странные тёмные глаза с чёрной дырой с аккреционным диском странного фиолетового цвета, волосы, словно кусочек космоса, чёрная, не человеческая кожа и черты лица какие-то… инопланетные. Кажется, это существо куда-то зовёт меня, маня когтистой лапой. Хм… А откуда оно вообще взялось? Разве мы не были здесь одни? Кажется, мне нужно идти за ним. Я чувствую, как он зовёт меня куда-то. Вновь это зудящее и тянущее ощущение. Стоит ли мне пойти следом? Наверное, мне нужно. Это… какое-то странное чувство, которому я не могу сопротивляться. Как тогда… Когда «тогда»? Мысли вновь путаются. Нехорошо. Кажется, такое случалось раньше. Я что, всё ещё сплю? Нет, не похоже. Всё сейчас ощущается слишком реальным. Интересно, у этого мальца есть ответы на мои вопросы? Мне кажется, что да. Эй! Куда он уходит? Нужно догнать его! — Нова! Эй, кадет, ты куда? Погоди! Что случилось? Куда ты так бежишь? Твой дом был не в этой стороне! Нова! Да остановись же ты, наконец! Нет? Ладно, я понял. Мы бежим. Куда хоть, скажешь? — За тем странным мальчиком. — Кадет, там никого нет. — Но я его вижу! — Погоди, постой! Мы уходим из деревни! Куда ты бежишь? — Не знаю. Но я должен его догнать. Это важно. Я чувствую. — Ладно. Но скажи, ты нормально себя чувствуешь? — Давай потом об этом поговорим? Не совсем понял, как долго и куда вообще мы бежали, но мощный разряд ошейника заставил меня остановиться, и странное видение пропало вместе с необычным ощущением. С меня словно спала пелена. Что вообще случилось? Что со мной происходит? Я оглянулся по сторонам и понял, что прямо сейчас стою на самом краю обрыва. Правда, не успел я толком испугаться, как меня со спины вновь обняли и отвели немного назад. Тревога прошла сама собой. Джей рядом. Наверное, я рад этому, поскольку ещё не совсем понимаю, кто он и какую роль играет в моей жизни. Очевидно, что он не чужой мне человек, раз позволяет себе подобные вольности. И куда мы вообще попали? Какая-то обзорная площадка, с которой видно руины поселения и небо, затронутое пожаром разгорающегося заката. Уже что, вечер? А по ощущениям было утро… Должен признать, отсюда открывается величественный вид, правда, на мгновение мне показалось, словно я смотрю не на разрушенный дом, а на деревушку, кипящую жизнью. Бред. Этого точно не может быть. Джей ведь сказал, что всё уничтожила война. Ах… Всё прошло, теперь я вновь вижу руины. Должно быть, это был просто обрывок воспоминания. Значит, я бывал здесь раньше? Значит, вот какой была эта деревенька когда-то? — Нова? — Я в порядке, спасибо, просто нужно немного отдышаться… — К слову об этом. Тебе не трудно дышать? Не задыхаешься? — Только одышка после бега, не более. А почему ты спрашиваешь? — Просто у тебя раньше были с этим серьёзные проблемы. — Ну… Полагаю, их больше нет. — Похоже на то. Здесь красиво. — Да. — Наверное, в былые времена здесь открывался потрясающий вид на деревню. Ты был здесь раньше? — Не уверен. Думаю, что да. Кажется, я бывал здесь очень часто в детстве. — Ты плачешь? Что случилось? — Мне просто стало очень грустно. — От чего? — Джей сел на траву и утащил меня к себе на колени, нежно обняв и начав утешающе гладить. — Просто раньше там были дома, в них жили люди. По улицам ходили взрослые и бегали дети. Жизнь кипела внизу. А теперь там лишь лес и развалины. Они все мертвы. — И ты жалеешь их даже после того, что они были к тебе жестоки? — У меня были проблемы лишь с парой-тройкой детей. Взрослые были совершенно ни при чём. И тем не менее, они все встретили ужасную смерть. — В том не было твоей вины. — Знаю. Но моя вина есть в гибели тех солдат и «птичьих голов». — Ты просто оборонялся, кадет, и был не в себе. — И тем не менее, я всё ещё жив. — В нашей стране отсутствуют смертные казни за преступления. — Но меня могли запереть в камере на долгие-долгие годы. Могли больше не выпустить. Я бы больше никогда не увидел небо вот так, как сейчас. — Да, они могли. — Но мы сбежали... — Я бы не назвал это побегом. Мы просто… отлучились ненадолго. — Без разрешения, полагаю? — Без разрешения. Но кого это сейчас волнует? Ты в родных краях, а я с тобой. Разве нужно что-то ещё? — Почему мы вообще приехали сюда? — Я подумал, что ты вспомнишь тут свои счастливые моменты из детства и, наконец, улыбнёшься. — Ты мог просто меня попросить. — Нет. Тогда бы улыбка была наигранной. Ненавижу, когда ты так делаешь. В такие моменты ты выглядишь даже ещё печальнее, чем, если бы, не улыбался вовсе. А когда ты улыбаешься искренне, то от тебя просто не отвести глаз. Ты восхитителен. — Так… В каких мы с тобой вообще отношениях? — Ну… До твоей потери памяти мы, между прочим, были помолвлены. А ты умудрился забыть даже это! — Прости… — Ничего страшного. Похоже, твоя память постепенно возвращается, а, значит, скоро ты вспомнишь всё. — Да, наверное… Джей… — М? — А мои родители тоже умерли здесь? — Нет. — Значит, они живы? Мы можем их навестить? — Боюсь, что нет. — Почему? — Мне больно об этом сообщать, но у тебя больше нет семьи, звёздочка. —Значит, они умерли в другом месте? — Не знаю о твоих настоящих родителях, но твои бывшие опекуны ещё живы. Только они бросили тебя давным-давно. — Почему? — Мы можем отложить этот разговор? Лучше посмотри, какой чудесный сегодня закат! — И как я вообще согласился выйти замуж за робота? — Вообще-то я киборг. — Правда? — Самый настоящий. Причём теперь во мне примерно столько же органики, сколько и неорганики. Похоже, когда ты менялся, то случайно изменил и меня, сам того не ведая. — Я изменился? — Мгм. Стал, наконец, похож на человека, как всегда и мечтал. — Значит, раньше я выглядел как чудовище? — Разве что очень милое. Но не думаю, что к тебе применим этот термин. — Но все те люди, которых я… — Нет-нет-нет. Мы подумаем об этом позже, ладно? А сейчас просто расслабься и наслаждайся моментом. — Так странно видеть теперь одни лишь руины. Кажется, ещё только вчера там стояли дома и кипела жизнь. — Ты помнишь, где жил раньше? — Кажется, где-то в той стороне, — я указал пальцем направление. — Там ещё рядом был небольшой продуктовый магазинчик, в котором продавали вкусно выглядящие сладости. — А на вкус они были такие же, как и на вид? — Не знаю. Не помню. Возможно, я никогда их и не пробовал. Всё-таки в школе… Нет, не важно. А там, кажется, была детская площадка. Было здорово кататься на качелях и смотреть на звёзды. — Ты что, ходил туда играть ночью? — Только иногда, когда не мог уснуть. — А твои опекуны разве не были против? — Они не знали. Кажется, их практически никогда не было дома. Я взял молча предложенную банку с напитком и немного отпил. По языку в мгновение ока разлился приторный сладковатый привкус. Обычная сладкая газированная вода. Я бы предпочёл чего-нибудь покрепче, раз уж на то пошло. Ну… Теперь хотя бы стало ясно, зачем эта железка тащила с собой рюкзак всё это время, на который я поначалу и не обратил внимания. Странно… Такой знакомый вкус… Кажется, я частенько пил его раньше. Не в детстве. После… После… Нет, кажется, пока что вернулись лишь воспоминания из моего детства, проведенного здесь. Только… какие-то они неполные. До восьми лет. А после? Я ещё раз бросил взгляд на руины, и перед моими глазами вновь выросла проекция деревеньки, сохранившаяся в памяти. Кажется, давным-давно я частенько прибегал в это место и смотрел на поселение, природу вокруг, небо. Было столько всего неизведанного, столько открытых дорог. Помню, как часами бродил по округе, рассматривая камни, деревья, жуков, трещинки на земле, заборы и прочее. Так странно видеть то, чего, на самом деле, нет. Интересно, это лечится? И кем было то странное существо, которое привело меня сюда? Или оно тоже было иллюзией? Кажется, я запутался. А вдруг и эта железка фальшивая? Хм… Да нет, на вид, как настоящий. И на ощупь тоже. — М? В чём дело, кадет? — Нет… Ничего. Прости. — Тебя что-то тревожит? — Просто, кажется, я ещё не до конца пришёл в себя. — Что-то болит? — Нет. Всё нормально. Извини, что потревожил. — Как скажешь. — Солнце село так быстро… — Уже скоро стемнеет и будут видны звёзды. Я ведь обещал тебе ночное небо и отличную обзорную площадку, да? — Мгм… — В чём дело? Ты не рад? — Я рад. Правда. Очень рад. Просто… — М? — Не знаю. Всё так… странно, неправильно. Так не должно было быть. Я не должен быть здесь, видеть всё это. Но это всё происходит, и… — Тише, солнце, тише. Тебе не следует об этом волноваться. Всё в порядке. Я рядом. Смотри, вон уже загорелась первая звезда. Наверняка это Сириус или какая-нибудь Альфа Центавра. — Вообще-то это Марс. — Ах да, точно. Это Марс. Погоди… Но Марс ведь не звезда. — Нет, конечно. С чего вдруг ему ей быть? — Но он так светится... — Луна тоже светится, но ведь не звезда. Это просто физика. Отражение света. — Но почему тогда Марс похож на звезду? — Просо находится достаточно далеко, чтобы глаз не различал деталей, но, при этом, достаточно близко, чтобы этот отражаемый свет вообще был воспринят сетчаткой. А вон то уже настоящая первая звезда, которая появляется вечером. Капелла из созвездия Возничего. Чуть позже ещё появятся Менкалинан из этого же созвездия, Кастор и Поллукс из созвездия Близнецов, а затем и самая знаменитая звезда — Сириус. — Похоже, провалы в памяти не распространяются на твои знания по астрономии? — Хоть что-то стабильно и не подводит меня. — А какая звезда последней погаснет на рассвете? — Венера. — Но… — Но если тебя интересует прямо звезда в классическом понимании этого термина, то тогда ответом будет Сириус. — Хм… Загорается в числе первых и гаснет самым последним. — Самая яркая звезда ночного неба, как-никак. — М-м-м… Я бы с этим поспорил. — Глупо спорить с общепринятым научным фактом. — А я всё равно не согласен. — И почему же? — Потому что самая яркая и прекрасная звёздочка сейчас находится в моих руках. — Не говори ерунды, — я невольно вздохнул, ощутив, как киборг меня вновь крепко сжал и начал целовать. Это приятно, но несколько досаждает, когда я пытаюсь расслабиться, выпить и сконцентрироваться на том, что знаю и помню. Этот странный жар, охватывающий меня, вновь мутит мой рассудок. А если из-за этого тумана в голове вновь исчезнут все воспоминания? А если станет ещё хуже, чем было, когда я только-только очнулся? — Ладно, прости. Может, расскажешь что-нибудь интересное о космосе? — Что ты хочешь знать? — Буду рад послушать, что угодно. Начни с первого, что придёт тебе в голову. — Как насчёт… м-м-м… Великой Стены Геркулеса? — Звучит прекрасно. Но почему именно это? — Не знаю. Просто первая попавшаяся мысль. Сам ведь просил.Pov NJ
Как бы мне не хотелось покидать камеру и оставлять кадета одного, мне пришлось, поскольку долг превыше личных мотивов. Нужно было поскорее разобраться с делами и вытащить Нову из камеры ради всеобщей безопасности. Похоже, тесная пустая комната тревожит его слишком сильно. А вдруг DJ вспомнит что-то такое, из-за чего может случиться новая трагедия? Этого ни в коем случае нельзя допустить. К нему не должны вернуться воспоминания времён войны, но определённо должны вернуться другие. И раз места ворошат в его душе прожитые моменты, то, полагаю, нам придётся начать с самого начала. Скажем, с одной небольшой стёртой с лица земли деревеньки, где началось детство кадета. У него должны быть хорошие воспоминания из детства. Это может помочь стабилизировать рассудок, ведь он вспомнит, кем является. А потом верну ему воспоминания о текущем доме и карьере. И никаких проблем. Разве что, за исключением бесконтрольных способностей, мощь которых явно выросла. Любой всплеск эмоций вызывает у кадета мощную вспышку силы. Интересно, он не может её контролировать или не помнит, как это делается? Если вариант второй, то могут возникнуть проблемы, ведь навык контроля он приобретал под гнётом ужасающих событий. Нет. Нова не должен вспомнить тот пережитый ужас войны. А если он вспомнит это из-за того, что я просто запущу процесс? М-м-м… В таком случае, полагаю, я никак не смогу на это повлиять. В любом случае, нужно его сначала вытащить из камеры, а уже потом разбираться с проблемами по мере их поступления. Вот только вернуть свободу заключённому под стражу оказалось отнюдь не просто. Меня просто послали куда подальше, при чём практически открыто. Пригрозили снятием с дела и сказали, что мне сейчас лучше не лезть не в свои дела, а отправляться в наземные войска и заниматься тем, чем скажут. Это унизительно! Ещё и неприемлемо. Разве они не понимают, как сейчас шатко благополучие? Как долго ещё продержится в стабильности надломленная психика? С разрешением или нет, но я вытащу кадета из камеры. А для этого мне нужен план. И, кажется, у меня уже есть идея. К сожалению, пришлось провозиться весь день, чтобы всё подготовить к небольшому побегу. Я вызволю Нову и докажу этому новому тупоголовому адмиральчику, что с моими словами лучше считаться. Я докажу, что кадет гораздо безопаснее и лояльнее, когда свободен. Я не дам превратить его в одно из оружий против воли. Итак, машина у входа, начальство отбыло «по делам», охрана спит благодаря небольшим махинациям с усыпляющим газом, камеры слежения отключены. Путь свободен, можно спокойно покидать базу. Правда, открыв дверь камеры, я оказался поражён. Похоже, дела с нестабильностью и нервированием оказались куда хуже, чем я предполагал. Все стены и пол оказались покрыты глубокими следами когтей, а стол и стулья превращены в горстку мятого металла и щепок. Сам же учинитель беспорядка висел на окне под потолком, глядя в окно. Его газоподобные волосы мерно трепал ветерок, идущий через разбитое стекло, чем-то напоминает причудливое космическое пламя. Взгляд звёздных глаз казался расфокусированным и неосознанным, а на коже то тут, то там чернели пятна. Когтистые руки, звериные нижние лапы и хвост, помогающие балансировать и удерживаться на стене. Похоже на неполноценную трансформацию в объект SH. И что мне делать? Полагаю, следует осторожно привлечь внимание кадета и надеяться, что я не стану его следующей жертвой. Не хотелось бы применять против него силу. Не время бояться. Я позвал Нову. К счастью, кажется, его приступ начал сходить на «нет», поскольку DJ вполне осознанно повернулся в мою сторону. Его звериные черты исчезли, а взор стал более осознанным. Это хорошо, не придётся приводить его в чувство, но, полагаю, стоит поторопиться и забрать его, пока не проснулись остальные военные. Ох и влетит же мне потом… На мою просьбу спуститься Нова отреагировал вполне живо и охотно. Похоже, он и сам оказался растерян и смущён случившимся. Помутнение рассудка? Вполне вероятно. Погодите… Это что, свежие ссадины на его лице? Этих не было утром. И ошейника тоже не было. Интересно, это электрические разряды его так взволновали? Или воспоминания? Кажется, кадет испуганно осматривается по сторонам. Благо, что хватило «стандартного успокоительного алгоритма», чтобы успокоить моего любимого. Хм… Всё-таки, на ласку он реагирует очень активно и положительно. Такой милый, хоть и совершенно не похож на себя обычного. Обычно DJ молчалив, замкнут, несколько зажат, вечно плавает в каких-то своих мыслях и более сдержан в проявлении эмоций, многое держит в себе и старается не рассказывать о своих чувствах и проблемах. А этот кадет больше похож на маленького беспомощного ребенка, такого чистого и невинного, нетронутого гнётом судьбы. Он такой доверчивый и открытый… Но, в то же время, от него так и веет непредсказуемостью, дикостью и опасностью. Все мои шарниры дрожат от одного его вида, когда DJ беспокоен. Мы спешно покинули камеру и сели в машину. Благо, по пути Нова не тормозил и покорно следовал за мной, хоть и несколько медлительно и сонно. Интересно, он надышался газом, и теперь начался отсроченный эффект, или же кадет просто сжёг все свои силы той вспышкой ярости и теперь хочет спать? В машине, однако, Нова вновь активизировался. Ах да… Тесное замкнутое пространство. Надеюсь, он немного потерпит, и в дороге не произойдёт неприятных казусов. Хотя… Не похоже это на испуг или волнение. Скорее… заинтересованность? Благо, моя звёздочка утихла после того, как мы поехали. Пять минут, и Нова уже не ёрзает по сидению и никуда не лезет, засмотревшись в окно. Ещё через две минуты он уже мирно сопел, уснув за счётом фонарей. Нужно бы заглянуть по пути в магазин. Уверен, он проснётся голодным, а в пути много магазинов не предвидится. Что ж… Это путешествие оказалось несколько не таким, как я себе представлял. Я-то думал, что утром кадет проснётся, мы остановимся где-нибудь в красивом месте и передохнём, поговорим о чём-нибудь, он позавтракает. А вместо этого Нова проспал всю дорогу в полной отключке. Ну… Возможно, это и неплохо. Но как-то странно. Он спит слишком много. Может, Длань Феникса разбудили его каким-то образом раньше срока? Надеюсь, это никак не скажется на здоровье кадета. Стоп… А, быть может, бесконтрольность сил именно из-за этого? Ладно уж… К чему зря гадать? Полагаю, стоит подождать, и всё само встанет на свои места. Думаю, я вновь лечу вперёд флагмана. Мне нужно притормозить. Интересно, как долго кадет ещё проспит? Возможно, я успею произвести небольшую разведку неподалёку. Я с нежностью погладил спящего по вьющимся тёмным волосам, после чего огладил щёку с очаровательным светлым пятнышком. Так юно и невинно сейчас выглядит. Хотя… Он и считает себя несовершеннолетним юнцом. Шестнадцать или семнадцать… Интересно, почему именно этот возрастной промежуток? Это связано с травмой, пережитой в плену? Нужно быть осторожнее и попытаться оградить его от тех воспоминаний. Кто знает, как скажутся травмирующие воспоминания на нестабильной психике в сочетании с неконтролируемой огромной силой. Пожалуй, лучше этого не проверять. Звонок. М? Не думал, что в этом забытом Богом месте осталась связь. Ладно, это не важно. И кого принесло с утра пораньше? А, это всего лишь Марк. А я уже испугался, что у моих милых Тен Тен случились какие-то неприятности. Я тихо покинул машину, решив совместить телефонный разговор с короткой разведкой. И чего это я ему понадобился? Это из-за того, что не явился вчера к наземному командованию и игнорировал звонки? Что поделать, я был не в настроении для бесед и несколько занят. — Слушаю. — Вы только посмотрите, кто, наконец, соизволил ответить. Ты куда запропастился? — Я был занят. — Почему занят был ты, а получил за твою неявку я? — Пф… Мы ведь партнёры. — В следующий раз, когда решишь налить в одну фразу столько яда, не забудь бросить плот или спасательный круг, а не то утопишь. — Ладно-ладно. Прости. — Ты сейчас вообще где? — Далеко. — «Далеко» — это где? — На границе. — Ты что там вообще забыл? — У меня здесь есть очень важные дела. — Ага… И какие же, если не секрет? — Секрет. — Только не говори, что это связано с исчезновением Новы. — Ладно. Не скажу. — Погоди-погоди… Серьёзно?! — Понятия не имею, что ты имеешь в виду. — Граница… Граница… Ага! Понял! Дай угадаю, вы сейчас в Мунхиллзе? — Нет, с чего ты это вообще взял? Спасательный круг не получишь. — Боже, ты просто несносен. Я думал, мы с тобой уже обо всём договорились и уладили разногласия. — Тц… — Не цыкай на меня тут. О чём ты вообще думал? Ты вообще в курсе, что всё начальство стоит на ушах из-за внезапного исчезновения опасного военного преступника? При этом не оказалось ни одной улики на месте кроме вашего исчезновения. — Ну что тут сказать? Чисто сработано. Должен отдать нарушителю должное. — Сам себя не похвалишь никто не похвалит, да? — Что, сдашь меня с потрохами? — Зачем мне это? К тому же, как думаешь, кто подчистил камеры в городе, чтобы «идеальное» похищение стало таковым? — Выходит, ты мой негласный подельник? — Выходит, что так. Это будет стоить нам карьеры и, возможно, свободы, когда всё вскроется. — А могло стоить тем придуркам жизни. Мы и без того потеряли очень много парней, когда Нова явился на базу. О чём они думали, заперев его в камере и запугивая? — Полагаю, захотели выбить побольше правды. — Мгм… Ты не видел, во что это, по итогу вылилось. Да они обязаны дать мне повышение после того, что я спас их глупые просоленные шкурки и предотвратил новую трагедию. — Да-да, держи медальку из шоколада. К слову, как сейчас Нова? — Не знаю, я ведь не с ним. — Врешь ведь, как функционируешь. Да ладно, можешь сказать. Эта линия защищена от сторонней прослушки. Клянусь. Я всё перепроверил. Трижды. — Он в порядке. Тихо-мирно проспал всю дорогу. — Уверен, он уже скоро проснётся. По крайней мере, простой сон лучше, чем кома. — Да, наверное. — Звучишь неуверенно. — Просто… Кхм… Он стал каким-то… не таким. — О чём ты? — Ну… Не пойми меня неправильно. Дело не в том, как он выглядит. Хоть это и непривычно, но совсем не критично. — Он выглядит иначе? — Мгм… Как на первых детских фотках, только взрослее. — Да ну? Сложно даже представить. — Ничего, скоро встретитесь. — Мгм. Уже даже не терпится. Так зачем ты завёз его в такую глушь? Деревню ведь уничтожили во время войны. — Я подумал, это поможет ему вернуть память. — У него амнезия? — Хуже. У него амнезия плюс ограниченное детское мышление. Хуже трёхлетнего ребёнка. — Мы сейчас точно говорим о Нове? — Да, самому с трудом в это верится. Но это не самое худшее. Он какой-то… жуткий. — Пф-ф-ф… Только не говори, что ты его боишься. — Не боюсь. Но, глядя на него, я совершенно не вижу того самого Нову, которого знал когда-то. Он… Он словно совершенно другой человек. Ни одного знакомого жеста, ни единой знакомой фразы. А ещё он… такой открытый… Выложит всё, что знает, без утайки, стоит только спросить. Это не тот Нова, которого я знаю, и к которому привык. — Только не говори, что собираешься его бросить. Причинишь ему боль, и на этот раз откинешь копыта уже благодаря мне, хоть ты и высокотехнологичная железяка со званием выше моего. Уверяю, я найду способ. — Не смей мне угрожать, щенок. Но… Ха-ха-ха… Это было весьма смело. Можешь считать, что экзамен сдал. Только не думай, что я так же просто отступаю, как и ты. Кадет мой, и это не обсуждается. Я буду любить его любым. К тому же, не думаю, что он останется таким странным навсегда. Да, может, когда-то в детстве он и был таким чистым и очаровательным ребенком, но тяжёлая жизнь оставила на нём слишком глубокий отпечаток. Уверен, он станет прежним, когда вернутся воспоминания. — Думаешь, это возможно? — Да, вполне. Вид тесной камеры затронул в нём ту самую рану. — Только не говори, что ты собираешься провезти его по всем памятным местам. — Нет. Только Мунхиллз и некоторые места в Вайнале. Я ведь не идиот, чтобы мучить его подобным. — Сказал идиот, который спёр заключённого и сбежал. — Справедливо. Мне пора. Кажется, кадет проснулся. — Будь осторожен, и… возвращайтесь поскорее. А я пока попробую утихомирить начальство. — Думаешь, получится? — У меня есть план. — В таком случае, рассчитываю на тебя. Я отключил звонок и поторопился к машине, в которой заметил шевеления. Да уж… Странный, однако, вышел диалог. Надеюсь, Марку и правда удастся утрясти некоторые проблемы. Это бы знатно облегчило задачу. В машине, однако, меня ожидал сюрприз поинтереснее. После долгого сна поведение Новы вновь изменилось. Исчезла заторможенность и топорность в движениях, речь стала плавнее и сложнее в конструкциях, и взгляд оживился. Только вместе с этим появилась и странная тревожность. Так… Даже представить не могу, что он уже себе нафантазировал. Благо, успокаивающие объятия сработали на все двести процентов. Это не может не радовать. Боже… Какой у него сейчас пронзительный цепляющий взгляд. Такие большие и чистые глаза, в которых ни грамма холода или отстранённости. И… Боже… Он, наконец, улыбается, когда я его обнимаю! Так мило и мягко… Невероятен. Значит, вот насколько прекрасен мог быть кадет? Даже жаль портить это всё грузом воспоминаний. Уверен, он вновь станет сдержан, отстранён и замкнут, когда вспомнит школьные годы. Да, возможно, не так сильно, как было до потери памяти, но всё же пропадёт эта невинная детская непосредственность. Жаль. Мне она нравится. Только становится как-то не по себе, когда я вспоминаю прошлого Нову и сравниваю с нынешним. Две совершенно разных личности. Не хочу, чтобы этот чистый взор омрачался тяжестью прошлого. Не хочу вновь видеть там извечные тоску и отстранённость. Даже когда кадет пылал страстью и любовью, эта тьма никогда не исчезала. А сейчас он такой… светлый… Прости меня, Солнце, но мне придётся причинить тебе эту боль и вернуть кусочки былого. Я знаю, тебе будет тяжело, но это ради твоего же блага, чтобы ты стал поспокойнее и не реагировал так бурно на любые события. Пора немножко повзрослеть, звёздочка. Небольшая прогулка до мемориала прошла в полной тишине. Забавно было наблюдать, как кадет осторожно крался, стараясь не наступать на трещины в асфальте, и оглядывался по сторонам. Интересно, что это с ним? Хотя… Какая разница? Не похоже, что он вообще вспомнил что-либо. Разрушенная школа осталась последней надеждой. Эти негативные воспоминания хоть и болезненны, но намного безобиднее жизни в хосписе, в приютах или в плену. Они должны быть компенсированы вниманием опекунов и учителей. Хотя… Это не лучшая моя идея. А если он замкнётся в себе слишком сильно? Если я сделаю лишь хуже? В любом случае, уже поздно отступать. Мы пришли. Мои предположения касательно возвращения прошлого оказались верны. Нова начал вспоминать. Правда, сопровождалось это всё серьёзным беспокойством. Кожа кадета вновь начала местами чернеть, глаза изменились, а волосы «вспыхнули». Нужно его успокоить и дать понять, что он в безопасности и может мне полностью доверять. И, казалось бы, всё начало налаживаться, мы собрались пойти поискать дом, только DJ внезапно вырвался из моих объятий и помчался куда-то, преследуя невидимую цель. Так… Ладно, признаю, мне определённо не стоило его сюда привозить, поскольку кадет, кажется, сошёл с ума и перестал отвечать на какие-либо вопросы. Вновь вошёл в раж и начал меняться. И что мне только с ним делать? Как удержать под контролем, чтобы DJ своей силой не навредил ни себе, ни окружающим? Совсем скоро позади осталась деревня, и мы вошли в лес. Кажется, мы бежим куда-то в гору? Боже… Откуда у нетренированного кадета вообще столько сил и энергии на подобные марш-броски по пересечённой местности? Густой лес, однако, кончился как-то слишком внезапно, и я с ужасом обнаружил, что Нова мчится прямо к обрыву. Нужно срочно что-то сделать, как-то привлечь его внимание! Я не успею его перехватить, слишком долго запускать отключенную функцию полёта! Ошейник! Я ведь так его и не снял. Нужно пустить разряд. Это либо запустит реакцию и вызовет срабатывание или же доломает эту хрень. Но даже если он сломается, железо всё равно пропустит ток и привлечёт внимание. Не время сомневаться! Как бы я не хотел причинять боль любимому — мне пришлось. Кадет издал тихий хрип, замерев у самого края. Отлично. Кажется, он пришёл в себя. Вновь стал человеком. Я поскорее отвёл кадета от края и невольно засмотрелся на открывающийся вид. Должен признать, пейзаж в этом месте просто невероятный. Ещё и закат. Эх… Такой идеальный момент для романтического свидания пропадает. Хотя… Какие к чёрту свидания? Сейчас не до этого. А вот и первые знакомые нотки в поведении появились. Взгляд кадета стал холоднее, отстранённее и тяжелее, а сам Нова стал замкнут. Вновь молчит о чём-то. Жаль… А мне так нравилось, каким он был. Возможно, я совершил огромнейшую ошибку, позволив ему вспомнить детство. Чёрт… Я снова облажался. Быть может, стоило оставить всё, как было? Поздно уже метаться. Думаю, стоит попробовать отвлечь кадета чем-нибудь. О! Точно! Звёзды. Он ведь любил их и всегда так увлечённо о них рассказывал. А вон, кажется, и претендент для нашей беседы. Да. Кажется, мой план сработал. Нова слегка расслабился и начал рассказывать о звёздах. Правда, на мою просьбу рассказать о чём-то он предложил лекцию о Великой Стене Геркулеса. Помнится, в планетарии она была у него одной из самых любимых из-за визуального ряда. В те моменты он выглядел таким счастливым, но, в то же время, таким отстранённым и далёким. Кадет начал свой рассказ. Сперва Нова говорил скомкано, тихо, неуверенно с неуместными интонациями и паузами невпопад, но позже он словно освоился, успокоился и набрался уверенности. Да, теперь слушать его одно удовольствие. Как же хочу его сейчас поцеловать. И чтобы на его щеках высыпали звёздочки. И чтобы кадет очаровательно смущённо улыбнулся. Только, боюсь, если сейчас я его перебью, он просто замкнётся в себе. Он сейчас с таким восхищением смотрит в небо. Кажется, ещё мгновение, и он птицей выпорхнет из моих рук и растворится в бесчисленном море звёзд. Боже… Я завидую. Хочу, чтобы он также смотрел на меня. Хочу, чтобы всё стало, как раньше. Но тогда Нова вновь вспомнит пережитый ужас, вновь будет пытаться заткнуть кровоточащие раны работой, залить ночные кошмары алкоголем. В его глазах вновь появится едва уловимая тень вечного отчаяния и вселенской усталости. Сейчас кадету просто неловко и грустно из-за детских воспоминаний, но, если всё вернётся, ему станет очень больно. Нет. Пусть лучше всё остаётся, как есть. Пусть лучше он останется немного недолюбленным ребёнком, чем взрослым с переломанной судьбой. С простыми капризами и комплексами справиться проще, чем с огромными ранами и шрамами. Я смогу о нём позаботиться, подарю ему безопасную тихую гавань, в которой можно укрыться от штормов судьбы, большую любящую семью. Разумеется, это всё будет лишь при условии, что DJ не расторгнет помолвку. Это не тот Нова, что был прежде. Этого кадета я совершенно не знаю. Не могу даже сказать, о чём он сейчас думает. Его мысли заняты звёздами? Или же он обдумывает что-то своё? Останется ли он со мной? Или… — Джей… — вырвал меня из раздумий настойчивый зов и тормошения. Плохо дело. Кажется, я так расслабился и потонул в своих мыслях, что забыл включить многозадачный режим, чтобы слушать кадета. — Прости, Солнце, я немного отвлёкся. — Ты совершенно меня не слушал, да? Это было настолько скучно? — Вовсе нет. Я слушал очень внимательно. — Ну и о чём я рассказывал? — О космологическом принципе и противоречиях, которые вызывает Северная Корона. — Вообще-то речь шла о реликтовом холодном пятне, или же, по-другому его называют Сверхпустота Эридана. — Этого не было в лекции… — невольно обронил я, от чего-то ощутив себя провинившимся студентом на важном экзамене. — Кажется, мой рассказ тебя перегрузил в конец. Прости. — Это я должен извиняться, что отвлёкся. Может расскажешь ещё раз? Обещаю, на этот раз буду слушать тебя предельно внимательно. — Не сейчас. — Почему? — Кто-то приехал, — Нова указал пальцем в сторону разрушенного поселения, где сейчас горели огни. Машина. Одна. Кажется, я подозреваю, кого сюда принесло. Но с какими намерениями? Полагаю, будет лучше оставить Нову здесь, в безопасности. Но если вдруг он опять куда-то сорвётся? Как мне его найти? Передатчик давно изъяли из его плеча. Сочли бесполезной тратой ресурсов замену испорченного датчика. — Не волнуйся, нас здесь не найдут. — Хм… — Что такое? — Довольно поздно для посещения руин или мемориала. — Думаю, это по наши души. — Пришли наказать за побег и забрать меня обратно? — Скорее, чтобы потешить любопытство. — Не уверен, что понимаю. — Ничего, это не важно. Пойдём поздороваемся? — А это не опасно? — Совсем нет. — Но ведь вокруг так темно. Не лучше ли подождать рассвета? Вдруг мы куда-то упадём? Или заблудимся? — У меня прекрасные камеры ночного видения и я помню путь назад. Твои глаза плохо видят в темноте? — Разумеется. Что за вопрос? — А другие глаза? — Джей, у меня одна пара глаз. — Твои глаза меняются, когда ты используешь силу. М-м-м… Полагаю, мне придётся тебя разволновать? — Просто уже воспользуйся своим оборудованием, железяка, и пойдём, — Нова недовольно нахмурился и пихнул меня, поднимаясь. Так… А разве сейчас его волосы не должны были вспыхнуть или что-то типа того? А… Кажется, теперь кадет улыбается. Не понимаю, он шутил, или его настроение так быстро поменялось? Чёрт… Он сейчас так очаровательно выглядит. Эта улыбка какая-то особенно прекрасная. Чистая, не омрачённая тенями скрытых тяжёлых чувств, но, при этом всём, в ней нет ни любви, ни страсти, ни тепла. Совсем не похоже на моего кадета. Тревожный знак. Я осторожно взял Нову за руку и повёл за собой, внимательно следя, чтобы тот не споткнулся, не упал и не поранился. DJ в ответ на это лишь фыркнул и обхватил мою руку, прижимаясь боком. Не пойму, это означает, что я ему нравлюсь, или это просто одна из странных стратегий по привлечению внимания, чтобы потешить эго? Или это ради безопасности? О чём кадет думает? На что смотрит? Чего хочет? Почему сейчас игнорирует все мои попытки завести диалог? Весь путь шёл в тишине, лишь шелестел в кронах деревьев и в траве лёгкий ветерок, шуршали под ногами листья, хрустели палки, стрекотали сверчки. Я невольно засмотрелся на кадета, в волосах которого играл лунный свет. Нова улыбался, причём сейчас эта улыбка, наконец, была мягкой и тёплой. Перед выходом из леса я не удержался, притормозил и коснулся губами щеки, привлекая к себе внимание. Едва кадет повернулся, я припал к губам, которые манили меня непростительно долго. Я собирался было уже отстраниться и продолжить путь, но DJ возымел на это своё мнение, обняв меня и ответив. Чёрт… Мне сносит крышу. Как же я скучал, как же мечтал вновь ощутить его близость. Нет… Не сейчас, не здесь. Нужно держать себя в руках. Я не хочу навредить ему своей импульсивностью, не хочу, чтобы внезапно сработал какой-то триггер, о котором я не знаю и который приведёт к катастрофе. Я должен его оберегать и защищать, а не пользовать и вынуждать. Я просто буду рядом, просто буду ждать. — Знаешь, железка, думаю, ты мне нравишься. Не как друг… — тихо прошептал DJ, отстранившись. Как же я счастлив слышать эти чудесные слова. Это уже на порядок лучше «ничего к тебе не чувствую». Похоже, либо он вспомнил ещё что-то и молчит, либо он просто влюбился в меня заново. Путь к сердцу кадета лежит через уважение, заботу и обнимашки. Хотя… Сомневаюсь, что подобное сработает с каждым встречным. Судя по моим небольшим наблюдениям, близко к себе Нова подпускает лишь меня, а остальных интуитивно держит на расстоянии. — Почему просто не скажешь, что любишь? — Не знаю… Мне кажется, эти слова какие-то… неправильные… — То есть? — Забудь... Мне ещё нужно над этим подумать. Пойдём. — Солнце, нам в другую сторону, — я вновь поймал за руку собравшегося потеряться любимого и повёл того дальше в разрушенное поселение, где нас ожидал «гость». Уверен практически стопроцентно, что это явился Марк. Только что он здесь делает? Как добрался сюда столь быстро? Что-то здесь нечисто… И Нова, кажется, волнуется. Его глаза и волосы вновь изменились. Кажется, он стал ступать увереннее. И на его щеках вновь сияют звёзды. Хм… Теперь кадет выглядит привычнее. Очарователен. Только интересно, он и в самом деле волнуется, или просто вспомнил, как использовать силы? И вообще, раньше его способность работала постоянно, а теперь с перебоями. Странно это как-то. Похоже, эта новая форма крайне нестабильна. Или же, его тело просто не справляется с перегружающей силой? Ладонь кадета прохладная. Интересно, всё нормально, или Нова подмёрз? Чешет шею и морщится. Я что, своим разрядом вызвал слишком сильную цепную реакцию и обжёг его? Или у него просто раздражение из-за трения жёстким элементом? Нужно будет потом посмотреть на свету повнимательнее. Может, снять этот ошейник вовсе? М-м-м… Полагаю, не стоит, пока состояние Новы не стабилизируется. Всё-таки, эта штука спасла ему жизнь недавно. А если кадета опять перемкнёт? А вдруг это единственный способ привести его в себя? Хм… Нужно будет повнимательнее изучить все данные по поводу астеров. Это ведь не была какая-то глупая шутка Риверса, ведь так? Иначе, было бы очень неловко. Вскоре мы вернулись к машинам. Да, это и в самом деле Марк, и, похоже, он и правда прибыл сюда один. Осталось только узнать, зачем именно. Я осторожно подошёл ближе, на всякий случай держа оружие наготове. Мало ли, вдруг у него недобрые намерения. Нова, словно почувствовав моё беспокойство, насторожился и остановился чуть поодаль, отпустив мою руку. — А, привет, вот вы где. — Ты что здесь делаешь? — Фу, как грубо. А где мой «привет»? Я привёз вещи, чтобы переодеться. — И ты прогнал в такую даль только ради этого? — Не совсем. Джей, мы можем поговорить наедине? Без обид, приятель. — Мне нечего скрывать от кадета. — Джей, это информация не для лишних ушей, и… — мужчина подошёл ко мне и тихо прошептал. — Возможно, это ранит Нову. Не нужно его сейчас расстраивать. Ты так не думаешь? — Ладно. Думаю, ты прав. Солнце, подождёшь меня в машине? — Нет. Я пойду поищу дом, пока посветлело. Это важно. — Только не гоняйся на этот раз за странными образами. И если что случится — зови сразу. — Понял, не такой уж я и маленький. Можно было этого и не говорить, — тихо буркнул кадет, направившись куда-то в сторону. Опять пошёл не туда. Кажется, он безнадёжен. Я вновь повернулся к собеседнику. — А теперь к делу. — Да, точно. Начальство оказалось крайне удрученно твоей выходкой. — У меня не было выбора. Они сами виноваты. Пусть засунут свои претензии себе в одно место! — Расслабься, я ведь обещал уладить этот вопрос, а слово я всегда держу. Но штраф тебе выплатить всё-таки придётся. — Какой ещё штраф? — За множественные нарушения. Но, признай, это лучше увольнения. — А что будет с Новой? — А здесь вся загвоздка. Именно поэтому я так и спешил найти вас. После случившегося на базе в порту его сочли угрозой высочайшего класса. Был запущен продвинутый протокол сдерживания. — Их протоколы едва не обратили кадета в объект SH. — Я думал, что ты сейчас возразишь, сказав, что наш Dj уже абсолютно безопасен, а они просто трусливые тупицы. — Хм… Хотелось бы мне это сказать. — Но не можешь? — Пока ещё нет. Ты думаешь, почему я завёз его именно в эту глушь, где на многие километры ни одной живой души? — Тогда у тебя проблемы. — Это ещё почему? — С завтрашнего утра начнётся отсчёт. Времени — три дня. — Для чего? — Чтобы доказать всем шишкам в погонах, что Нова абсолютно безопасен для окружающих и может вернуться к обычной жизни. В противном случае, его либо устранят, как и всех астеров, либо «легальный Уроборос» возьмётся за дело. А тебя спишут, как бракованную модель. — Угрожаешь? — Напротив, просто по-дружески предупреждаю. В противном случае, я бы не летел хрен знает куда, лишь бы успеть предупредить вас. У меня куча других проблем, знаешь ли. Так что с Новой? Выглядит совершенно нормальным. — Совершенно не контролирует свою силу. — Может, из-за амнезии? — Возможно. — Тогда выбор очевиден. Нужно просто помочь ему всё вспомнить. — Я не могу. — Почему? — Не глупи. Мы не знаем, как негативные воспоминания и вызванные ими эмоции скажутся на нестабильном состоянии и неподконтрольной силе. Он в одиночку перебил практически всех солдат на той базе, где его перехватили, и до этого уничтожил несколько других. Его сила… ужасает. Она может привести к трагедии. Нельзя этого допустить. — Пф-ф-ф… Ты что, всё-таки, боишься его? — Не боюсь. Но… Мне становится не по себе, когда он теряет контроль. — Он и раньше был чудовищно силён. — Да, но раньше он себя контролировал. Ну… По большей части. — Ты о случае в планетарии, когда его побила кучка детишек и он вышел из себя? — Я много об этом думал. Вообще, это была довольно странная ситуация. — Ну… Тогда ведь было новолуние. Неудивительно, что он проиграл. — Именно. Было новолуние, он потерял силу. В лучшем случае, у него оставалась ещё одна десятая перед полным исчезновением. И при всём этом, в момент разрушения планетария он обратился, а его энергия зашкаливала настолько, что прибор не мог даже считать данные. — Нда… Действительно загадка. Хорошо, что сегодня полная луна, да? Ты в своих отчётах можешь спихнуть на это его причуды с силой. К тому же, такое всегда было и раньше. Только в меньших масштабах. Наверное, адреналин шалит. — Адреналин? — Помнишь, как он отравился энергетиками? Тогда ведь, кажется было нечто подобное. Возможно, лунный цикл как-то по-особенному влияет на него. — Да ну? — Хотя… Откуда мне знать? Я ведь не учёный. — Зато отличный сборщик информации, хоть и редкостное трепло. И почему тебя только держат в тайной разведке? — Не думай, что я всем подряд буду разбалтывать данные гостайны. Я отлично умею хранить секреты. В конце-концов, сейчас мы с тобой в одной лодке, и для успеха нам важна максимально полная информация, смекаешь? — А ты-то тут при чём? — Я тоже хочу помочь. — Мой тебе совет — прекращай геройствовать, займись семьёй, выйди на пенсию. Со своими проблемами мы разберемся сами. В конце-концов, ты всего лишь человек. — А ты всего лишь киборг, а Нова всего лишь астер. Все мы являемся «всего лишь кем-то». К тому же, старость — такая скучнющая штука. Да, я уже давно не так молод, но во мне ещё есть запал, я ещё на многое способен. Я в самом расцвете сил. К тому же, мы с Новой знакомы очень давно. Он мой друг, и я не брошу его на произвол судьбы. — Пф… Тоже мне друг нашёлся… — Да уж получше тебя буду. — Что сказал? — Что слышал. Позволь напомнить, это не я тупо самоубился, даже не подумав о последствиях. — Уж извините, что я спас целый город. — А со всеми последствиями остался разбираться я! Ты вообще понимаешь, как сложно было сообщить Нове, что любимый больше не вернётся по его вине! Ты хоть представляешь, сколько я волновался, ожидая, когда он хоть немного придёт в себя и подпустит к себе хоть кого-то, сколько делал, вытаскивая его из тяжелейшей депрессии! Хотя… Куда уж тебе! — На себя бы для начала посмотрел! — Так! А ну живо успокоились, вы, оба! — между нами как-то слишком внезапно возник Нова. Бр-р-р… Снова мне не по себе от его вида. Кажется, кадет сейчас сильно раздражён. Нужно взять себя в руки и успокоить его. И когда только DJ вообще успел оказаться здесь? Марк выглядит спокойным. Мне что, одному тревожно? Так! Долой страх! Это ведь Нова! Он ведь безобиден, не опасен. Просто не контролирует себя. Нда… Явное противоречие. — Вы что здесь устроили? Ещё подеритесь! — Прости, Солнце. Мы просто немножко по-дружески поспорили об одном знакомом, — я приобнял любимого, прижимая того к себе и успокаивающе гладя. Хм… Только сейчас заметил, что кадет принёс с собой какую-то сумку, безумно старую на вид. Откуда она вообще? Что внутри? — Что это у тебя? — Ничего такого. Просто памятная вещица. — Откуда ты её вообще вырыл? — Риверс любопытно прищурился, пытаясь рассмотреть принесённый предмет. — Из тайника под руинами дома, разумеется. — Ты говоришь это так просто, словно дело было плёвым, — весело фыркнул Марк. — Вообще-то было. Нова отряхнул свою кофту и тихо вздохнул, расчёсывая плечо. Хм… Он и раньше чесался, как бы невзначай. Я не предавал этому значения, думал, он просто чешется, но, похоже, его тревожит зуд. Это из-за одежды? Кажется, он когда-то упоминал об аллергии на некоторые типы ткани. Неужели она у него осталась? Неужели это та самая ткань, плохо действующая на него? — Марк, ты, кажется, что-то говорил про «переодется»? — О, да, точно, — мужчина открыл машину и достал оттуда пакет с вещами. — Это поможет временно остаться в тени, когда вернётесь в город. — Предлагаешь залечь на дно? — У вас нет выбора. Вернее, его нет у Новы, поскольку было отдано распоряжение о заключении его под стражу до завершения твоего расследования. Но, полагаю, будет проще, если он останется на свободе. Но придётся залечь на дно. Буквально. — Что ты имеешь в виду? — Нова порылся в пакете, после чего извлёк оттуда кофту. — Можно мне эту? — Кадет, тебе не нужно разрешение, чтобы надевать свои собственные вещи. — Это моё? А откуда оно у тебя, Марк? — Заскочил в твою квартиру. Прости, что пришлось порыться в твоих личных вещах. Но это было необходимо. Давай, переодевайся, и постарайся не чесаться, а то ещё до крови раздерёшь. Потом я отвезу тебя в родной город и отведу в безопасную подземку. Парочка знакомых согласилась приютить тебя на своей тайной базе, пока всё не уляжется. Не волнуйся, тебя там не найдут. Те ребята, правда, шумные и несколько проблемные, но милые, к тому же, ещё и сильные. — Хм… Знаю только одних проблемных детишек, которые умудрились весь Вайнал повергнуть в хаос. Ещё и разрушили много чего, над чем каждый из NSR трудился очень долго. — Да, я знаю, что у вас были разногласия, но… — Ты с ума сошёл?! Собрался отвезти Нову ТУДА?! Они едва не убили кадета! Они уничтожили мою фабрику и навредили моим дорогим бойцам! Мы несколько месяцев стирали их граффити отовсюду и чинили испорченное! Они безответственные сорвиголовы! И ты предлагаешь передать Нову под их защиту? И вообще, ты думаешь, они согласятся принять под своё крыло бывшего врага? —Ну… Согласие уже есть. Уверен, они даже не поймут, что перед ними DJ. К тому же, думаю, армия в последнюю очередь будет искать беглеца у его же врагов. — О ком вы вообще говорите? — Нова поправил надетый комплект и с улыбкой довольно хмыкнул. — А эта одежда куда удобнее. Только большевата. — Это просто ты мелкая козявка, приятель. — Марк, а что с кольцом? Ты ведь не бросил его в больнице? Его ведь никто не приватизировал? — Нет. Оно… — Оно у меня, — кадет достал из-под одежды цепочку с кольцом. — Ну… Теперь хотя бы верю, что действительно собрался за тебя замуж, железяка. — Я ведь просил тебя не называть меня так. — Разве? Когда? — Хм… Не важно. Просто не зови меня так больше, Солнце. — Не хочу вас прерывать, но, думаю, нам пора лететь обратно. Думаю, самолёт уже готов к вылету. — Какой ещё самолёт? — Мой. Всё-таки не забывай, кем был мой папаша. Самолёт — единственное, что досталось мне от него в наследство. — Нехилый подгон. А мне от моего досталось целое «ничего» — Не думаю, что мертвякам положены какие-либо плюшки. К тому же, твоя мать ещё жива. — Ну… Что правда — то правда. Садись в машину, кадет. Думаю, больше нет смысла здесь задерживаться. — А я могу поехать с Марком? — Зачем? — Хочу послушать его версию событий. — Как хочешь, солнце. Но я надеялся, что мы, хотя бы, прокатимся вместе. — Прости, но мне нужно это сделать. Прошу, поверь мне. Это очень важно для меня. — Хорошо. Но постарайся волноваться поменьше, ладно? И не подпускай этого балбеса слишком близко к себе. — Звучишь словно папашка, пытающийся предостеречь своё драгоценное чадо от педофила. — Молчи уж, криминальная морда… Береги кадета, как зеницу ока. Головой за него отвечаешь. — Да знаю я. Чего ты вообще переживаешь? Тут до аэропорта всего пара часов езды, и ты будешь ехать позади или впереди, тут уже, как получится. Никаких рисков. Поехали уже, незачем время зря терять. У нас ещё слишком много работы впереди.