***
Резко выпрямившись в постели, Минджон зажала рот рукой. Громкий крик застрял в глубине горла, перекрывая доступ кислороду, тело дрожало. По лицу, шее, плечам стекал липкий холодных пот. Сердце стремительно билось, будто стремясь, сломав грудную клетку, вырваться из груди. Ичжо посапывала на соседней кровати. Она должна была поехать в школу через три часа, и Минджон не хотела, чтобы она снова забывала о завтраке. Быстрый душ, – всё, на что у Минджон оставались силы. Сменив пижаму на фирменную синюю футболку-поло и бежевые шорты до колен, она вышла на кухню. С тех пор, как отец заболел, утро Минджон превратилось в набор рутинных действий: принять душ, приготовить завтрак, проверить Ичжо. В пять тридцать утра её ждали на работе в доставке, в шесть в баре в центре города. В два, когда вечеринка наконец заканчивалась, она возвращалась домой. В начале дня, – где-то между десятью и двенадцатью, – у неё получалось выкроить время для посещения лекций. Преподаватели хоть и ценили её талант программиста, но требовали минимальной посещаемости и работы в групповых проектах. Отложив на отдельную тарелку пару горячих сэндвичей с яйцом и сыром, она сбрызнула их маслом. Раньше завтрак готовила мачеха, но сейчас вся её жизнь ограничивалась четырьмя стенами родительской спальни. Она проводила там дни и ночи, выходя только для того, чтобы принять душ и сходить в туалет. Минджон не могла вспомнить, когда в последний раз видела её лицо, слышала голос. С дня смерти отца самое большее, что Минджон получала от неё, – лёгкий кивок в те моменты, когда она заглядывала в комнату, чтобы убедиться, что мачеха ещё жива. Ей было плевать на дочерей, а Минджон было плевать на неё. Она просто не хотела, чтобы Ичжо становилось ещё больнее. – Я ухожу, – пробормотала Ким, заглядывая в родительскую спальню. Мачеха сидела на кровати, спиной ко входной двери. Чёрные волосы жирными патлами рассыпались по плечам и спине, скрытой грязным шёлковым халатом. Голова почти незаметно склонилась вниз. Убедившись, что Ичжо ещё спит, Минджон выскользнула из квартиры. Их дом сложно было назвать элитным, но у них хотя бы был лифт, а соседи не устраивали шумных вечеринок. Здесь жили студенты и тихие одиночки средних лет, помешанные только на работе. Старенькая синяя «Daewoo Tosca» Рюджин уже стояла на привычном месте. Из открытого окна со стороны водителя поднимались в воздух бледно-серые тучи сигаретного дыма. В салоне, как и всегда, пахло ментолом. Минджон удобно устроилась на переднем пассажирском, откинув голову назад. – Дерьмово выглядишь, – хмыкнула Рюджин, протягивая ей пачку иностранных сигарет. – Я тоже рада тебя видеть, – зажав никотиновую палочку в губах, Ким чиркнула зажигалкой. – Пристегнись и открой окно. – Твоё уже открыто. – Открой окно, – повторила Рюджин. Минджон нахмурилась. Шин выглядела непривычно взволнованной. Они с Йеджи снова поругались? Приезжали родители? Проблемы с полицией? Пару лет назад их арестовали за пьяную драку, может, теперь об этом сообщили в университет? – Что не так? – Ничего. – Я серьёзно, – Минджон сделала ещё одну затяжку. – У нас проблемы? – Нет никаких «нас», – усмехнулась Рюджин. – Я с Йеджи, помнишь? – Ты, блять, знаешь, о чём я. – Не трясись так, щенок. Я в порядке. Ты тоже. Дело в стажировке. – А, эта глупая трата времени. – Это обязательно, если хочешь сохранить стипендию. Мы в списке лучших, помнишь? У нас есть шанс попасть в хорошую компанию. – Не имеет значения, в какой компании ты будешь готовить кофе, – пожала плечами Минджон. – Того времени, что мы там потратим, достаточно, чтобы заработать денег на пару месяцев аренды квартиры. Мне нужно работать. – Не мне об этом говорить, но ты слишком много работаешь. Я не понимаю, когда ты спишь. – У каждого свой ритм сна. Продуктивнее спать вечером. – Но вечером ты работаешь. – Клиенты приходят только к девяти. Я успеваю выспаться. – Ну, если ты так говоришь. Минджон ценила Рюджин за то, что она всегда знала, когда заткнуться. Она не влезала в чужую жизнь, только изредка, если просили, поддерживая похлопываниями по плечу или горячим кофе. Рюджин была единственным человеком, который после смерти отца не пытался влезть Минджон в душу. Они просто вели себя так же, как и раньше, вместе добираясь до работы, учёбы и возвращаясь домой. – Не простудись сегодня. Я больше не собираюсь делиться с тобой шарфом, – равнодушно сказала Рюджин, сворачивая к оживлённой даже в этот час улице. – Да, как скажешь.***
Минджон отлично понимала, что работа в таком элитном баре, как «JOY» – ни что иное, как её удача. Он располагался в одном из лучших районов и предназначался только для тех, кого называли «элитой». Многие бармены стремились получить там работу, а Минджон взяли на должность барбека почти без рекомендаций. Ким назвала бы это чистым везением. Она оказалась у кабинета директора одновременно с Суён, которая решила, что они непременно должны работать вместе. Почему? Ну, Суён говорила, что всё дело в милом личике. Ей всегда нравились такие девушки как Минджон, и она хотела бы видеть их гораздо чаще. Когда Ким вошла, Суён сидела на стуле, закинув ноги на один из ящиков. В воздухе витал приятный запах её духов. Пара коробок элитного виски, перевязанных красной лентой, стояли в тёмном углу. Недавно хозяин бара ввёл новую услугу для постоянных (или просто очень богатых) клиентов – заказ и доставка любого алкоголя. Минджон это не нравилось, но она никогда не отказывалась от лишних денег. Смена, как и всегда, была тяжёлой. Люди тянулись бесконечными потоками, делая один заказ за другим. Минджон с трудом успевала мыть стаканы, приносить напитки и нарезать фрукты. На небольшой плите в задней части бара, пузырясь, готовились сиропы. Свежие порезы на пальцах ныли из-за оставшегося на руках лимонного сока. В горле застревал мерзкий аромат спирта. – Ты отлично справляешься, детка! – Крикнула Суён, на секунду освободившись от заказов. – Это Минджон, лучший барбек Сеула. За стойкой зааплодировали, и Минджон на мгновение задержалась, чтобы поклониться. Суён считала, что они должны работать с аудиторией вместе, а Ким просто не хотела спорить. – Любовь моя, оливки… – Секунду, – ловким движением руки Минджон ставит пиалу с оливками рядом с Суён, так же легко кланяясь людям за баром. Конечно, ей не нужно ничего говорить, потому что Ким знает, когда ингредиенты заканчиваются, лучше всех в баре, но это тоже часть шоу. Люди любят смотреть на то, как другие работают, а Суён и Минджон более чем готовы показать им хорошую работу. Затем, как и обычно, идут трюки с бутылками, жонглирование и прочие фокусы, доступные барменам. Это даёт Ким ровно минуту отдыха. Пока кому-нибудь не захочется заказать коктейль на горячем ананасовом сиропе. После полуночи, когда людей в баре стало процентов на десять меньше Суён указала на коробки с дорогим виски. Сверху, на белом листке с ценой, был написан адрес – лучший район Сеула. Минджон с трудом подавила желание закатить глаза. Конечно, кто бы, блять, сомневался?! – Возьми мои ключи!***
Припарковав «Хёндай» Суён на подземной парковке, Минджон вышла из машины. Заказчик жил в современном доме из стекла, металла и бетона. У автоматических дверей дежурило два охранника с пистолетами на ремнях. Ким ожидала допроса, – почти пыток, – но они пропустили её, как только увидели коробки. Должно быть, заказчик заранее предупредил о приходе курьера. Ну, или просто очень часто заказывал одну и ту же марку алкоголя. Внутри холл был облицован настоящим деревом. Над блестящим полом из белого мрамора висела хрустальная люстра. Её яркий свет, казалось, отражался от всех поверхностей, делая помещение слишком сияющим. Мрачный швейцар в красном мундире с золотыми эполетами равнодушно сказал, что её ждут на шестьдесят девятом этаже. – Мне нужен номер квартиры, – сказала Минджон, но швейцар только отмахнулся. – Шестьдесят девятый этаж, – повторил мужчина, указывая на отдельный лифт. Ким едва не рассмеялась. Отдельный лифт… чёртов отдельный лифт… она оглядела стены из красного дерева, задержавшись взглядом на золотых кнопках. Кем бы ни был этот парень, он, наверное, имел столько денег, что просто не знал, куда их потратить. Украшение лифта и личный этаж? Удивительно, что он захотел всего пару коробок. В его квартире наверняка была целая комната под алкоголь. В другое время Минджон бы разозлилась, но сейчас ей было плевать. Она провела последние девятнадцать часов, разъезжая по Сеулу и бегая в баре. Её ноги болели, а глаза слипались, и она беспокоилась только о том, чтобы не уснуть за рулём. Не имеет значения, сколько денег у того, кто заказал этот идиотский виски. Ким нужно просто выдавить из себя улыбку, поздороваться, забрать деньги и вернуться в бар. Ничего особенного, верно? Двери лифта открылись с приятным звоном, и Минджон вышла в широкий коридор. Ноги по щиколотку утопали в высоком ворсе серого ковра. На белых стенах висели репродукции классических картин. Встроенные в потолок светильники тускло освещали пространство. Сдержав ругательство, Ким нажала на дверной звонок. Дверь распахнулась. – Здра… Приветствие утонуло в горле Минджон. Девушка, открывшая дверь, была высокой. Длинные тёмные волосы, разделённые посередине пробором, прямыми волнами спадали на плечи. Её тело, скрытое только нижним бельём, выглядело так, словно его вылепил талантливейший скульптор, – тонкие линии пресса, узкая талия, небольшая грудь. На идеальной коже не было и намёка на прыщ, а внизу, чуть левее нижней губы, красовалась небольшая родинка. Плечи прикрывал тонкий халатик чёрного шёлка. Ким пришла в себя только после прямого и грубого: – На что уставилась? Стальные чёрные глаза сузились, пристально вглядываясь в лицо Минджон. Электрический разряд пробежался по её телу, заставляя сердце биться чаще. Никогда раньше она не видела настолько привлекательных девушек. – Мне нужен Чимин. – Это привычка? – Спросила девушка, недовольно скрестив руки на груди. – Что? – Так пристально смотреть на людей. Это жутко. – Я не пялилась. Мне просто нужен Чимин. – Его здесь нет. – Я не могла ошибиться адресом. Презрение в её взгляде разозлило Минджон сильнее, чем девятнадцатичасовой рабочий день. Всё в ней теперь казалось неприятным – и чёрное бельё, и халатик, и даже чёрный лак на ногтях. – Вы здесь живёте? – Очень умный вопрос, – усмехнулась незнакомка. – Я должна убедиться. – А что я ещё могу здесь делать? Или ты часто ходишь по чужой квартире в нижнем белье? – Я определённо не открываю курьерам дверь в таком виде. И я не могу точно знать, что вы здесь делаете. Возможно, вы просто пришли в гости. – В нижнем белье? Я похожа на проститутку? – Вы могли бы ею быть, – возразила Минджон, чувствуя, как глаза слипаются от усталости. – Просто позовите Чимина, чтобы я могла передать ему заказ. – Тут нет никакого Чимина. Меня зовут Джимин. Взгляд, который Джимин бросила на Минджон, мог бы заморозить ад, но Ким даже не вздрогнула. Эта девушка в самом деле думала, что может её напугать? Она только что отработала двенадцатичасовую смену и несколько часов носила тяжёлые коробки в баре. Сейчас даже появление самого Дьявола вызвало бы у неё только тихое «блять» и полное принятие ситуации. – Я не проститутка, но… – девушка наклонилась ниже, пристально вглядываясь в лицо Минджон. Взгляд Ким опустился на линию ключиц. – Если бы я ею была, у тебя никогда не хватило бы на меня денег. – Не думаю, что вообще выбрала бы вас. Воспользовавшись секундной растерянностью Джимин, Минджон вошла в совмещённую с гостиной прихожую. На полу из тёмного дерева лежали ковры с высоким ворсом. То тут, то там висели фотографии – панорамы разных городов мира. Всё здесь кричало о роскоши, но Ким, как и всегда, было плевать. Поставив коробки с алкоголем на ближайший столик, она сделала пару снимков для босса и достала из внутреннего кармана потёртой джинсовки договор. – У вас претензии к доставке? – Равнодушно спросила она. – Серьёзно? – Вполне. Мне нужно убедиться, что клиент доволен. – Я недовольна. – Тем, что я бы вас не выбрала? – Нет! – А чем? – Ты мне нагрубила! – Разве? – Минджон с трудом подавила улыбку. – Когда? – Ты… – Прошу вас удержаться от грубых комментариев. – Ты назвала меня проституткой! – Я просто ответила на ваш вопрос. Вы могли бы ею быть. И я могла бы. Все могли бы. Разве вы против того, чтобы девушки распоряжались своим телом как хотят? – Нет… – Минджон понимала, что девушка злится, и это поднимало ей настроение. – Ты сказала, что не выбрала бы меня! – У меня бы всё равно не хватило денег, – усмехнулась Ким. – Вы сами так сказали. Какой смысл выбирать ту, на которую у меня не хватило бы денег? – Ты мелкая… Минджон достала ручку, будто забыв, что находится не одна. Быстро отметив нужные пункты, она протянула документ Джимин. – Если вы не имеете претензий к доставке, то распишитесь, пожалуйста. О ваших личных претензиях вы можете сообщить моему начальству в письменной форме. Вашу жалобу рассмотрят в течение трёх дней, а после свяжутся с вами. Спасибо, что пользуетесь услугами «JOY». Мы очень дорожим нашими клиентами. Джимин выглядела так, будто всерьёз раздумывала, сможет ли достаточно хорошо спрятать её тело. Улыбнувшись стандартной вежливой улыбкой, Минджон забрала из её рук бумагу и уверенно направилась к выходу. Иногда богатым ублюдкам просто нужно было напоминать, что не все готовы вставать перед ними на колени. Ким не стала грубить, если бы Чимин (или всё-таки Джимин?) проявила вежливость. Она могла хотя бы поздороваться. Это ведь не так сложно, верно? Услышав, как громко хлопнула за спиной дверь, Минджон рассмеялась. Нахер всё это!***
Когда Минджон вернулась, дверь чёрного хода была распахнута. Суён стояла, прислонившись к кирпичной стене, пока Рюджин искала по карманам сигареты. В другое время Ким бы насторожилась, но сейчас у неё просто не осталось сил. – Что бы ты не хотела мне сказать, Рюджин, мне плевать. – Серьёзно? – Усмехнулась Шин. – Я могла бы убить человека. – Надеюсь, ты хорошо спрятала тело. Иначе не думай, что я буду отправлять тебе что-либо. Вот, – она вынула из кармана договор. – Никаких претензий и бла-бла-бла. Передашь боссу? – Конечно, любовь моя. Когда Суён скрылась в здании, Рюджин хмыкнула. – Странно, что она не работает. – По правилам бара после шести рабочих часов бармен получает право на пятнадцатиминутный перекур. В эти пятнадцать минут его подменяет другой бармен или менеджер. Ну? – Минджон прислонилась к стене. – В раю неприятности? Вы с Йеджи впервые поссорились? Нужно запить горе? – Нет, конечно. Это по поводу стажировки. Я писала, но ты не ответила. – Телефон сел. – Так и подумала, – Рюджин выудила из кармана мобильный, открывая электронную почту. – Это от университета. Нас взяли на стажировку в «RV Studios»!