алексо

предлагаю раздеться, но не до нижнего белья, а прямо до сердца.

***

- а это ещё что за чудо природы? - поручик прыснул от смеха, тыча другу в ребро локтем в попытке привлечь его внимание и переключить его с барной стойки на танцпол. его слова почти что тонут в громкой музыке, но миша вполне трезв, поэтому слышит даже так, хоть ему и не хочется отвлекаться, а лишь заливать в себя спирт без передышки. горшенёв оборачивается туда, куда указывает его товарищ. толпа перед ними очень разнообразно покачивается, каждый в свою сторону, потому скопление людей напоминает месиво. и хрен его знает, чего щиголев от него хочет. перед глазами рябит от огромного колличества представительниц женского пола, потому миша решает, что именно на одну из них он должен обратить внимание. - а я откуда знаю? я по твоему всех местных тёлок знать должен в лицо и по фамилии? - миша беззлобно отгавкивается и жмурится, ему совсем противно смотреть на пьяных дечонок в пёстрых платьях, которые вытворяют невесть что. из-за этой ряби и громкой музыки голова идёт кругом, горшок морщится и отворачивается снова. на водку смотреть приятнее. - это не тёлка, присмотрись, - щиголев хватает друга за челюсть, направляет его голову в нужном направлении и удерживает в этом положении ровно до тех пор, пока не убеждается, что горшок всё увидел и понял. а тому хоть и абсолютно плевать, но он пытается искать взглядом что-нибудь необычное, только бы от него отцепились. - да где блять? - горшок пытается вырваться из крепкой хватки, чтобы всмотреться получше, самому ведь интересно, ради чего шура его отвлекает. и его сердитый взгляд вдруг находит именно то, что требовалось, - ну, пидор в платье. тебя ебёт? - миша смотрит прямо в лицо поручику, который теперь своего взгляда и не сводит с мужской фигуры в женском облачении. лыбится ещё так, горшка от этих его улыбок иногда даже подташнивает. - прикольно, - последняя гласная долго тянется и неизбежно тонет в громкости клубных колонок. щиголев улыбается, хмыкает и всё-таки отрывает взгляд. ему не померещилось, он действительно увидел парня в платье в самом обычном, не гей-клубе, и вокруг этого необычного человека все так спокойны и почти равнодушны, будто он в этом месте свой, родной и влитой. действительно прикольно. в фиолетовом цвете переливается блестящая чёрная искусственная кожа, из которой и сделано это сучье платье мини без брителек. оно так плотно обтягивает достаточно крепкое мужское тело, что в нём не страшно двигаться, кажется, словно снять его можно только с ножницами. так уж туго оно обнимает стройные бёдра и грудную клетку, ткань не смещается даже когда тело активно двигается в такт музыке. парень в своём незамысловатом танце сливается с разношерстной толпой и вовсе пропадает из виду, растворяясь во множестве таких же подвижных тел. он там действительно как родной. и пусть танцует себе на здоровье. поручика это действительно не шибко ебёт, просто стало любопытно и интересно. пока миша заливает в себя шоты водки, шура медленно потягивает из стакана какой-то термоядерный закос под виски джек дениелс. ему не так важен вкус или этикетка, сколько сам факт присутствия виски в его руке. ему нечего забывать в эту ночь и нечего вспоминать. есть только морально уставший друг и его депрессия, но это совсем не повод, чтобы щиголев мог нажраться. к тому же он за рулём. это его первый и последний стакан, который должен выветриться до утра, когда пьяного мишу придётся вытаскивать из клуба. это уже стало обыденным ритуалом, по субботам стабильно у горшка всё плохо, горшок звонит поручику, они едут вместе шататься по всем закоулкам ночного города, а потом поручик везёт горшка домой. и этот раз не станет исключением. когда миша опрокидывает очередной шот, шура, сидящий спиной к барной стойке, вдруг чувствует, как в его плечо настырно тычется костлявый палец бармена. его это не пугает, он только немного поворачивает голову в сторону и наклоняется назад. а взгляд всё-равно пытается не отрывать от скопления людей, хоть и не до конца понимает, что пытается там отыскать. яркий свет режет глаза, но щиголев не позволяет себе и моргнуть лишний раз. - ты не засматривайся так на него, разомлеешь. очень коварная штучка ведь, охотится тут каждые выходные, - бармен шепчет заговорчески почти на ухо, но от таких слов у поручика только глаза округляются. он невольно следит за тёмной макушкой, которая изредка выныривает из толпы, а после в ней же исчезает. парень раскрепощён, но мил и обходителен. кажется, будто каждая девчонка в этом клубе - его давняя подружка или корефанка. и ни одна из них не против, когда он невесомо касается их плеч или талий в своём танце, пока просачивается сквозь поток человеческих тел. видно, что он находит в этом своё удовольствие, а все девушки воспринимают его как своего, родного. он таковым и является. и это не бесполезное лапанье, это жест покровительства, солидарности и опеки. - в каком смысле охотится? - щиголев в упор не замечает никакой охоты, тёмноволосый парень просто получает удовольствие и, порой, когда он подходит достаточно близко, видно его сверкающую улыбку и слышно нежный смех, который становится для ушей поручика гораздо громче музыки. это так интересно наблюдать. завораживающе выглядит, как ни крути. - в прямом. пудрит мозги красивым мужчинам с плотным кошельком, - бармен отдаляется немного, когда горшок настырно вмешивается и просит налить ещё водки, но продолжает намекательно смотреть прямо в глаза поручику. щиголев немного не соображает, с чего вдруг такие выводы о его финансах, с чего собеседник вдруг взял, что с шуры есть что стрясти. он не выглядит как типичный богатый, по крайней мере очень старается таковым не казаться, хоть с деньгами у него действительно всё прекрасно. - ну, тогда мне это не страшно, - щиголев смеётся, ведь он почти без налички сегодня, по крайней мере его невозможно опоить и украсть кошелёк. чужие слова звучат неубедительно, будто их смысл в том, чтобы ещё сильнее разжечь интерес поручика. а ведь у него в мыслях не было знакомиться с кем-то в подобном месте. его взор просто привлекло нечто необычное, это не значит, что он побежит вылавливать этого парня из шевелящейся массы, - а с чего ты взял, что я засматриваюсь? - а на него невозможно смотреть с равнодушием, - мужчина за барной стойкой ухмыляется и переключается на свою работу, ведь не одному мише нужно обновлять шоты с водкой. он успевает только озвучить имя загадочного "чуда природы", - его алексо зовут. говорю на тот случай, если твои ноги вдруг понесут тебя в его сторону. - алексо? это типа алексей? - шура ранее достаточно редко слышал подобные сокращения, но для обычного клуба в москве это не удивительно. кто ж захочет выплясывать в таком ахуенном платье и называться при этом каким-нибудь лёхой. конечно все стараются высечь из своих имён что-нибудь более презентабильное. в случае же неудачи можно выбрать и такой псевдоним, который никак не связан с настоящим именем, в паспорт всё-равно никто не посмотрит. - а вот это ты уже у него уточни, - интересный человек этот бармен, сначала предостерегает, потом разжигает интерес ещё больше. как сваха какая-то. если бы ничего не говорил, щиголев бы так и продолжал скучающе моститься на высоком стуле, как гнездящаяся птица, и заботливо присматривать за крайне депрессивным горшком, как-бы он палку не перегнул со своей водкой. а теперь крайне хочется прямо-таки за руку схватить этого алексо и в лоб спросить, как его при рождении мама с папой нарекли. еле сдерживает свою задницу на месте, чтоб она не пошла искать приключений. в клубе становится душно с каждой четвертью часа. именно с такой частотой шура вытирает вспотевшие ладони салфеткой и смотрит на свои наручные часы. иногда приходится обмениваться с горшком какими-то мыслями и мнениями, но чаще он просто сидит и слушает друга, который выглядит и рассуждает как вполне трезвый человек. у миши такой вот талант есть, выжрать литр и выглядеть даже немного адекватнее, чем до приезда в клуб. интересная способность. шура тоже так хочет научиться. потому как даже лишние пару капель, попавшие в рот, порой доставляют ему много хлопот. и это говорит только о том, какой же он зажатый по жизни, раз даже такое мизерное количество спирта способдно разрушить рамки, убрать ширму и ослабить поводок, если не перерезать его вовсе. горшенёв совсем другой, он всегда настоящий, и под градусом ход его мыслей не меняется. а шуре алкоголь очень мешает маскироваться, он убирает защиту. это ему и не нравится, настоящего себя миру показывать очень страшно. именно поэтому поручик пьёт крайне аккуратно, и то, только чтобы не скучать. клуб закроется в 4 часа утра, до этого времени он обязан протрезветь, потому как горшка отвезти домой надо, он специально для этого на своей машине и приехал, чтобы не было соблазна бахнуть стопочку за компанию со своим товарищем. он ведь ни за что не оставит свою красотку стоять под окнами клуба. слишком уж позорно приехать на шикарной красной феррари вечером, а в начале утра укатить на голимом такси. виски в стакане игриво плещется, но щиголев не даёт напитку ни единого шанса на помутнение его рассудка. пары глотков ему уже вполне достаточно, чтобы просто почувствовать себя человеком. он порой смотрит на танцпол, там почти ничего не меняется, все лица смешиваются и в розоватых отблесках становятся совсем неразборчивыми. это место вызывающе показывает всю ту свободу, какую могут себе позволить люди, пахет тут чем-то космическим, запахи женских духов смешиваются с ароматами алкогольных напитков, ярче всего в этом амбре чувствуется ваниль, такая уж мода пошла на приторную сладость. музыка попсовая, но крайне подходящая этому месту. поручик в языках клубных песен не разбирается, но всё-равно качает головой в такт. здесь его опьяняет свободой, хочется позволить себе наслаждаться даже тем, что казалось отвратительным за пределами этого клуба. щиголев подворачивает рукава белой рубашки повыше, так он выглядит гораздо солиднее, как говорило ему его зеркало дома. шура ему охотно верит. под конец каждой песни толпа начинает перекрикивать аппаратуру. это потому, что обычно в финал исполнители ставят самые живые отрывки, чтобы композиция завершалась идеально, чтобы хотелось поставить её ещё раз. танцы в эти моменты превращаются во что-то странное, от увиденного иногда брови ползут вверх. чего только не насмотришься от хмельного сборища. - мих, смотри, - шура улыбается и бесстыдно тычет пальцем, привлекая внимание друга второй раз за вечер. из толпы хорошо видно тёмноволосую девушку с бокалом в руке, которая удобно умостилась на чьих-то плечах, обнимая шею стройными ногами. выглядит глупо, но девушка эта крайне красивая, а красоте любые выходки прощаются. видно теперь только её, больше ничего не привлекает внимание. она возвышается над всеми прочими и затмевает толпу своей красотой и жизненной силой, которая так и плещется в её глазах, улыбке и смехе. - упадёт - смешно будет, - горшенёв быдловато гыгыкает, но свой взгляд на юной девушке задерживает. она и правда крайне привлекательная, и очень похожа на то самое "чудо природы". такие же темные волосы, слегка вьющиеся на концах, чёрное платье мини, но не из кожи, а вельветовое, на тонких бретельках. её стройные ноги обтянуты крупной чёрной сеткой, лицо украшает радостная пьяная улыбка, а сквозь густые локоны пробиваются лучи неонового цвета. она прекрасна даже по мнению поручика, который в женщинах не смыслит толком ничего, а уж горшенёва теперь и вовсе не отлепишь. - надеюсь, что не упадёт. кто её держит, интересно, - шура видит, что бёдра девушки плотно сжаты чьими-то руками, а вот лицо обладателя крепких рук разглядеть никак не получается. музыка бьёт по ушам со страшной силой, милая девушка выпивает залпом шампанское из бокала и продолжает улыбаться. её мозг сейчас во власти эндорфинов, потому плевать на внешний вид и мнение окружающих, она хорошо знает, что прекрасна, и именно эта уверенность и внушает окружающим чувство восхищения. - хочу побыть на месте этого человека, честно говоря, - горшенёва теперь не отвлечь, он даже про водку позабыл, потому как девушка с каждой секундой становится в его глазах всё краше. любопытно, что именно такая красавица по воле судьбы поднялась над окружающими, значит именно на неё горшку стоит обратить внимание. она кажется действительно особенной. миша лениво встаёт и тянется на носочках, чтобы увидеть счастливчика, которому выпала честь нести такое сокровище. и это удаётся, от чего через несколько секунд горшенёва пробирает на громкий смех. - ты чего? - поручик встаёт вместе с ним и тоже тянется на носочках, но его рост чуть меньше, потому не позволяет увидеть всё то, что видит его товарищ. к тому же, в такт музыке, эта человеческая многоножка развернулась к ним спиной. - она на плечах у того пидора в платье, - мишка беззлобно скалится, просто ему вдруг стало легче, появилась возможность закадрить очаровательную леди, ведь она, по логике горшенёва, просто не может быть занята парнем, который одевается вместе с ней в одном отделе. и в чём-то он оказался, конечно, прав. - слушай, горш, я тоже пидор по твоей логике? - выпаливает шура на одном дыхании. он вдруг щурится презрительно, его почему-то задело, что при нём какого-то там алексо несправедливо кроют грязным матом. мишка не гомофоб, но иногда действительно чудит. хотя они, как друзья, уже давно сошлись во мнении, что нельзя никого осуждать за их выбор. - нет, - горшок пожимает плечами и возвращается на своё место, чтобы выпить ещё немного, для храбрости. отлично подходит недопитый поручиком виски, стакан пустеет в несколько мгновений. миха положил глаз на эту брюнетку и теперь ему уже нет дела до нравоучений от щиголева. - и почему же? - он даже не садится обратно, ему вдруг очень жарко стало от злости, внезапно вспыхнувшей на дне грудной клетки, потому следующая цель - выбраться на улицу, где можно будет спокойно подышать прохладой и остыть в тишине и спокойствии. - потому что ты гей в рубашке и брюках, а это пидорас в платье, - поручика это поражает, его друг вполне спокойно относится к его ориентации, но кусок чёртовой искусственной кожи на постороннем человеке его смущает вот до такой степени. доказывать ему что-либо бесполезно, у горшенёва своё особое восприятие реальности и пытаться перекроить его мышление - крайне гиблое дело. но всё-равно обидно. поручик уверен, что даже такой загадочный и непонятный персонаж, как алексо, не заслужил обвинений в свою сторону и подобных хаяний. у шуры появляется такое чувство, будто оскорбили вовсе не чужого ему человека, а его самого. - всё понятно, - щиголев обречённо рычит и закатывает глаза. сейчас ему очень хочется выйти, желательно бы в окно, да вот только этаж первый. поэтому шура направляется к двери и сбито дышит, будто кислород перекрыли и он совсем не поступает в легкие, да и в помещение тоже. дорога до выхода кажется бесконечной, и с каждым шагом остаётся всё меньше сил на следующий. музыка меняется, но её общее настроение остаётся одно. клубная попса, под которую очень в тему двигать телом как попало, она оглушает ещё сильнее, но это даже приятно, биты разносятся по всем частям тела нежными приятными волнами, от этого шаги щиголева становятся всё медленнее. он слышит восторженные крики толпы, и ему очень хочется тоже слиться с ней, хоть он и понимает, насколько неуместен будет там, среди свободы и легкого безумия. так открыто двигаться он никогда не умел, и даже если сейчас попробует, это будет выглядеть откровенно комично. ему не идёт танцевать, но в такой момент сильно хочется. то ли виски слишком крепкий, то ли музыка слишком гипнотизирующая, то ли в его душе теплится надежда столкнуться с человеком, который успешно приковал к себе всё его внимание. он там как влитой, гармоничен среди всех похожих на него, но при этом является особенным. девушки принимают его за своего, а мужчины столбенеют от того, насколько он прекрасен, это очевидно. и шура очень хотел бы не смотреть со стороны, а осмелеть и попытаться приблизиться. это кажется самым нужным, даже нужнее того воздуха, за которым щиголев рвался на улицу. мужчину успешно переклинило и он чуть было не взял курс на самый центр ради поисков того необычного парня, но вовремя пробежался взглядом по диванчикам, стоящим у стены, в относительной темноте. если танцпол весь сияет, то там царит мрак. и на этих мягких диванчиках сидит этот волшебный юноша, с нежной улыбкой смотрит на свою подругу, которая восседала на его плечах минуту назад, а сейчас беззаботно стоит прямо перед ним и о чём-то эмоционально рассказывает, украшая речь экспрессивными жестами. алексо улыбается брюнетке, складывает ножки друг на друга, как настоящая леди, и поправляет края платья сверху, чуть подтягивая его и разглаживая искуственную кожу. его густые брови чуть подскакивают иногда, он увлечён беседой и на какие-то мгновения даже становится серьёзным. в глазах нет таких искр, какие появляются у чуть пьяных и весёлых людей. он очень собран и ведёт себя при этом крайне естественно. шура примерно понимает, почему так. видимо парень привык к тому, чтобы быть постоянно сосредоточенным. все вокруг него безответственно и легкомысленно забивают на любые последствия, а его действительно заботит, чем кончится ночь. он позволяет себе многое, но всегда остаётся внимательным. и всё это видно на дне глубоких серых глаз, зрачки которых сужаются, когда в них попадает неоновый свет. щиголеву ужасно хочется подойти ближе и услышать снова этот бархатистый голос, этот нежный смех, который разносился по всему клубу. а брюнетка как раз вовремя намыливается уйти, оставляя друга отдыхать, всё-таки его бедная шея заслужила перерыва. поэтому у шуры появляются силы и повод подобраться, пусть и неспешно, он всё равно станет ближе с каждым несмелым маленьким шагом. - фиса, не забывай, зачем ты здесь, - алексо ей подмигивает и тепло улыбается, пока девушка смущённо поправляет волнистые волосы, - тебя, такую красотку, увидел весь клуб. теперь уж выбирай кого душа желает, - парень мотивирующе проговаривает типичные наставления с долькой юмора в голосе. - я помню, спасибо большое, - она спешно открывает сумочку и достаёт оттуда помаду, которой поправляет чуть поплывший из-за шампанского контур губ. она искрится и сияет в хмельном помутнении, в ней кипит живая энергия, которая, в самом деле, очень привлекает, стоит только бросить один взгляд, - прости, что навалилась на твои плечи. во всех смыслах, - она хихикает и тревожно перепроверяет своё платье, а после прокручивается вокруг себя, - я хорошо выгляжу? - руки её бегают по бархатистой ткани, сглаживают все складочки и поправляют тонкие лямки на плечах. - просто превосходно! - брюнет восклицает так уверенно, что анфиса ему верит с первого раза, потому смело отправляется обратно на танцпол, где уже присмотрела себе мужчину. алексо только провожает её глазами и удобнее мостится на мягком диване. он рад, что смог ей помочь в эти выходные. он в этом клубе частый одиночный гость, но вот конкретно в этот день покровительствует над лучшей подругой, которую несколько недель назад бросил парень. ей было просто необходимо выбраться в подобное место и поискать какого-то отвлечения, пусть даже не совсем серьёзного. и смотря на то, какой радостной и смелой она выглядит под парой бокалов шампанского, вспоминая о том, как она плакала на коленях лучшего друга и размазывала чёрную тушь руками, алексо искренне радуется. он смог её вылечить на одну ночь. хотя бы в этот вечер анфиса забудет обо всех своих проблемах, а если повезёт, то найдёт что-нибудь стоящее в толпе незнакомцев. саша знает о том, как успешно душу лечит подобная жизнь, но, как бывалый гость, отлично знает и обо всех рисках. именно поэтому он за девушкой и присматривает ненавязчиво, как заботливый родитель или опекун. когда анфиса окончательно пропадает из поля зрения, алексо оборачивается к человеку, которого очень быстро засёк переферическим зрением. он продолжает широко улыбаться, как довольный кот, поправляет волосы по привычке и привлекательно хлопает от природы густыми ресницами. щиголев замирает на одно мгновение, когда пара серых глаз смотрит именно на него, а после подходит совсем близко и робко присаживается рядом. - алексо, да? - шура не знает, как начинать диалог с такими людьми, но говорит первое, что приходит в голову. он наклоняется вперёд, почти складывается пополам, а вот его собеседник наоборот, расплывается по спинке диванчика, потому как плечи его немного болят и нужно расслабиться. - можно просто саша! - парень отмахивается рукой и чуть жмурится на долю секунды. поначалу ему нравилось, что все знают его именно под такой версией имени, но со временем он смог найти прекрасное в простом. в этот момент щиголев даже удивляется, он был почти уверен, что настоящее имя этого парня не может быть такое же, как у него самого, - я заметил тебя ещё когда ты у бара стоял. - извини, я не хотел так таращиться, - щиголев краснеет, как школьник и отворачивается немного. ему стало вдруг неловко и стыдно за свои собственные глаза, которые так крепко впились в образ танцующего парня, что тот даже почувствовал взгляд, уловил, подметил, запомнил. - нет-нет, ты что? это круто! - саша ещё шире открывает свои глаза и осторожно кладёт свою легкую ладошку на чужое плечо, ярко улыбаясь. от пальцев сквозь ткань рубашки будто бы проходит разряд тока, - я рад, что ты подошёл. честно, хотел сам, но был немного занят, - он улыбается ещё ярче, от этого весь их тёмный уголок освещается и по телу шуры разливается какое-то доселе неведомое блаженство. поручику хочется улыбаться ответно, когда тёплая рука продолжает осторожно оглаживать его плечо. он смотрит в серые глаза, они выражают такое стойкое спокойствие с долькой чувственности, это снимает лишние тревоги и заставляет продолжать говорить. говорить без остановки, расслабленно и смело, потому как человек рядом с ним не скован и располагает к подобному. слова льются будто сами по себе, и музыка уже не так сильно отвлекает, не напрягает слух. шура не привык так свободно знакомиться с людьми, но собеседник всем свои поведением показввает, что очень заинтересован в таком простом диалоге. щиголев ведь ему не докучает, не забивает голову, не говорит пошлостей, даже не думает о нём ничего подобного. им движет отчаянный неприкрытый интерес, на лице это можно свободно прочитать, и саше это истинно льстит. приятно, когда тебя оценивают как человека, а не просто как тело. и щиголеву действительно интересно гораздо больше, чем красота внешней оболочки, хоть она и заслуживает отдельного внимания. он вслушивается в низкие нотки голоса, следит за мимикой, ловит интересные мысли, обдумывает каждую из них. это странно, но он чувствует, что с такими людьми он не общался никогда. в жизни у него было всё, но с таким человеком заводить разговор не приходилось до этого вечера. и это здорово, потому что ощущается подобная беседа, как свежий глоток того, чего никогда ещё не пробовал, не вкушал и не ощущал. - вы с подружкой очень похожи, кстати. по манерам поведения, по характеру, мне так кажется, - шура тянется к столику, подцепляет рукой ламинированное меню и сразу смотрит в сторону коктейлей. раз уж он заимел честь поговорить с такой звездой, а он уверен, что алексо - местная мерелин монро, то надо бы угостить его чем-то. чем-то дорогим. чтобы не запечатлиться в памяти как скупой жлоб. он хочет сразу рассчитаться за то, что ему уделили внимание, как настоящий мужчина. - на самом деле нет, - леонтьев бессмысленно чешет бровь указательным пальцем, пока его глаза смотрят куда-то в пол и теряют фокусировку. хочется сделать вид, что он не понимает чужих действий и не знает, что его хотят угостить, - есть, конечно, доля моего влияния, но она совсем другая. это я разгульник. анфиса просто по стечению обстоятельств сегодня, - саша понимает, что его собеседнику про его образ жизни уже многое нашептали, да и отрицать что-либо не собирается, считает подобное просто бесполезным, хоть половина от всех этих слухов и обвинений - чистая ложь. - ты не разгульник, - поручик только пожимает плечами. он никак не может решиться спросить, что же из напитков предпочитает саша. но по его собственному мнению, тот наверняка любит что-то по типу "маргариты" или "секс на пляже", таким чаще всего и угощают. но не хочется быть банальным и скучным. такому парню, как алексо, нельзя предоставлять в подношении ничего обычного. в то же время нельзя его спаивать какой-нибудь до крайности крепкой мешаниной, способной свалить с ног и лошадь. саша довольно усмехается и поднимает глаза с пола в попытке выследить анфису, но это почти невозможно в такой толпе, поэтому леонтьев просто делает вид, что следит за ней, ведь ему немного неловко смотреть на мужчину, который так тщательно что-то вычитывает из списка. когда он смотрит на людей, им всем почему-то кажется, что они ему чем-то обязаны. это странно, это очень странно, быть таким человеком, внимание которого все хотят заполучить и отплатить за него по достоинству. надо заметить, что саша никогда не спит с людьми из клуба. он может весь вечер общаться на самые разные темы, слушать комплименты и терпеть пошлые подкаты, сидеть у мужчин на коленках, разрешить довезти его до дома. всё это часто происходит, но чтобы хоть одного из них он добровольно впустил в свою постель - никогда. именно поэтому все и зовут его разгульным охотником. его все любят, его все угощают, но он за это ничем не платит, да и не должен. алексо не несёт ответственности за ожидания других людей. они обсыпают его своими деньгами и ласками добровольно, он никого не заставляет. потому и они не имеют права заставить его расплачиваться. леонтьев не шлюха, как бы там не шептали у него за спиной, а единственное, зачем он приходит каждый раз - показать то, как хорошо он может танцевать в новом платье. ему больше ничего не нужно в большинстве случаев. иногда на таких тусовках он спасает своих близких подружек от одиночества. все они становятся гораздо смелее в выборе одежды, когда узнают, в чём в клуб идёт их друг. если уж парень бесстрашно натягивает на себя подобные шмотки, то девушка тем более может это сделать без капли смущения. та же анфиса никогда бы не надела на себя короткое вельветовое платье, если бы не саша, его энтузиазм и его широкий гардероб. он одевается так для самого себя и его всё и так вполне устраивает, но он ещё больше радуется, когда своей решимостью спасает скованных подруг. леонтьеву не нужно лишнего внимания, он безразличен к комплиментам по большей степени. ему хочется растворяться в громкой музыке и свете, хочется улыбаться, отдавая все силы в плавные телодвижения, хочется упиваться сладкими ароматами женских духов, задыхаться от них, смеяться и чудить, вопить на весь клуб, когда кураж накрывает с головой. все прочие ему не важны, ему нет дела до отдельных лиц, ему нравится лишь присутствие огромной массы, бескрайнего моря, в котором не жаль утонуть. он может прожить и без спутника целую ночь, но если судьба ему таковых приподносит, он не отказывается. щиголев приятный на вид человек, солидный, стройный, с интересной речью и добрыми глазами. саша действительно и сам мог бы к нему подойти, такой уж тот притягительный, но не стал этого делать только потому, что был уверен: мужчина и сам его найдёт. и сейчас, когда они перекидываются ничего не значащими фразами и спокойно молчат между делом, саша чувствует себя спокойным хоть немного. он наконец-то может позволить себе слегка расслабиться, выдохнуть, хоть и обещался не делать этого ровно до момента, пока не окажется в стенах собственной квартиры. всё-таки некоторые люди, как шура, распологают к расслаблению просто своим присутствием, ради такого можно и изменить обещанию. спустя какое-то время саша уже пьёт через трубочку безалкогольную пина коладу, держа бокал двумя руками. шура сколько не пытался предложить ему что-то "элитное", а тот всё отнекивался, хихикая. ему не хотелось напиваться, алкоголь вовсе не нравился никогда, ни своим вкусом, ни воздействием на организм, ни последствиями. нравилось пить что-то сладкое, в этом был для леонтьева личный кайф. а пина коладу в этом клубе всегда варганили просто отменно. - чувствую себя жлобом, который не смог напоить тебя каким-то хорошим коктейлем, - поручик смеётся и закрывает половину лица ладонью. хоть налички у него с собой и не было почти, зато с карты можно было успешно оплачивать всё, что душе угодно. если бы ещё сашкиной душе хоть что-то было угодно. - ну, мне правда нравится этот, - саша ведь не из скромности так, он попросил именно то, что ему нравится, разрушая при этом миф о том, что такие люди, как он, приходя в подобные места только за эксклюзивным дорогостоящим алкоголем, - ты не пробовал? попробуй! это правда вкусно! - леонтьев добродушно протягивает бокал мужчине и ждёт, пока тот сделает хотя бы маленький глоток. шура не противится, он послушно пробует, чуть хмурится, пока пытается прочувствовать вкус и кивает, ведь саша оказался чертовски прав, это же действительно вкусно. он рад, что такими простыми вещами можно угодить этому необычному человеку. саша по-настоящему наслаждается этим напитком, он выглядит таким свободным, независимым и беззаботным, кажется, будто у него нет совсем никаких проблем, нет трудностей на жизненном пути, а если и есть, то все они растворяются в воздухе на короткий срок выходных. леонтьев мастерски избавляется от всего сущего, ему важно только благосостояние его души, он забывает о том, как было тяжело на неделе, точно так же не помнит и о том, что ждёт его дальше. ему просто хорошо. - пойдём танцевать? а то я анфису совсем потеряю. а она же как ребёнок, - сашка достаточно быстро допивает, об этом свидетельствует характерный звук колебания воздушных пузырьков в пластиковой трубочке. парень спешно снимает с края бокала небольшой кусочек ананаса и крайне изящно его съедает. не пропадать же такому добру. к тому же очень вкусно. - пошли, - шура выпаливает не подумав толком, и сам от себя ловит культурный шок, потому как танцпол ему кажется сущим адом, он там просто не выживет. но алексо так обворожительно предлагает, что опция отказаться просто тает в воображении, нет возможности её рассматривать, тут можно только подчиниться, хотя никто насильно и не заставляет. саша ставит на стол пустой бокал, по стенкам которого ко дну медленно сползают своеобразные хлопья, похожие на вату. пина колада тем и прекрасна, целиком по структуре напоминает мягкие и нежные облака. руки у саши такие же нежные, и они смело сжимают чужие и утягивают за собой в самый центр пекла. с леонтьевым не страшно оказаться в лучах неона, нет никакой неловкости, всё кажется правильным, именно так и должно происходить. пусть щиголев и не вписывется в эту атмосферу, это не так уж и важно. анфиса на своём примере показала, как можно вытворять глупости и при этом успешно покорять сердца людей, выглядеть богемно и обворожительно. хоть поручику такой эффект и не нужен, он не собирается лезть на плечи к леонтьеву, однако такая мысль помогает сбросить с себя остатки зажатости, а окончательно решиться помогают те несколько глотков спиртного, которые попали к нему на язык в самом начале вечера. воздух горячий, раскалённый до предела, щиголеву трудно сделать даже один вдох, а у сашки грудная клетка яростно вздымается, он упивается этим жаром, его пьянит и манит похлеще, чем под воздействием любого другого средства. он может даже сказать, что зависим от этого состояния, иногда хочется, чтобы тусовка длилась бесконечно, музыка лилась рекой, всё больше новой и такой же зажигательной попсы, только бы ничего не заканчивалось. хочется дотанцеваться до такого состояния, когда ноги складываются пополам сами по себе, сесть на пол и долго смеяться, забыть о плохом или хорошем, потерять контроль над ослабевшим и уставшим телом. кожаное платье блестает и ослепляет, у поручика вдруг появляется возможность чуть поближе и полностью рассмотреть всю эту стать целиком, и ему становится дурно, ведь он уже не может представить себе этого парня без подобной одежды. шура только сейчас заметил, что у него каблуки вместо удобной обуви, хотя к колготкам в сетку и подобным платьям иногда очень идут и вполне уместно смотрятся чёрные конверсы. но саша, видимо, не из тех, кто слаб духом. он танцует на чёртовых каблуках так, будто босиком, это ведь тоже искусство, тоже огромный талант. и шура этим восхищён. ему кажется, что именно этот парень достоин носить все самые лучшие платья мира, не каждое из которых могут носить женщины. это будто бы его стихия. как же плавно и красиво он двигается, когда его тело обволакивают тепло и свет! щиголеву перехватило дыхание не только от духоты, но и от великолепия человека напротив, поэтому он просто замер. если саше хотелось танцевать вечность, то шуре хотелось бы любоваться им ровно столько же. - а двигаться кто будет? - леонтьев громко смеётся, ведь такой неподвижный щиголев в самом центре танцпола, кишащего дёргаными телами, выглядит неестественно. сашка тянет поближе к себе за руку и жестами призывает хотя бы попытаться повторить за ним. ничего сложного ведь в этом нет, нужно только с психологической точки зрения разрешить своему телу двигаться так, как хочется. именно в этом случае будет получаться хорошо и естественно. поручику дико в такой толпе, которая норовит его задавить и затоптать ногами, перетирая кости на порошок. но, несмотря на непривычное состояние, он двигается, начинает шевелиться так, как у него получается, потому как через руки саша передаёт ему свою смелость и энергию, она заразительна и делает мужчину гораздо живее. это действительно поражает. нет почти никаких негативных ощущений, почти все они крайне притуплены и не привлекают внимание. есть только желание сблизиться и танцевать. щиголев рад, что заметил его в толпе, рад, что не выпустил его из виду, рад, что нашёл смелость подойти. всё это оказалось так просто, что даже не верится. саша наслаждается компанией такого приятного, вежливого, даже можно сказать мягкого мужчины. он похож на большого плюшевого мишку, не внешностью, а именно манерами поведения. кажется, если бы игрушки ожили, то все мишки вели бы себя именно так. леонтьеву это нравится, такие люди его привлекают, хоть и достаточно редко встречаются. провести время в компании с таким человеком гораздо лучше, чем потратить его в одиночестве или с кем-то максимально неприятным, а такие как раз часто попадались на жизненном пути. алексо понимает, что он зря тратил силы и время на подобных людей. а сейчас ему как никогда хорошо и приятно с человеком, напоминающим игрушечного мишку. этот вечер и ночь запечатлятся в памяти как наиболее приятные, может быть и вовсе самые лучшие. щиголев, по мнению саши, очень здорово танцует. в таком место любые подёргивания конечностями считаются удачным танцем, главное делать всё в такт музыки. и у шуры это отлично получается, с чувством ритма он на "ты". их общие движения превращаются на какие-то мгновения в безобидный и невинный флирт, чем-то смахивающий на брачные танцы птиц. это может выглядеть забавно со стороны, но тёзкам гораздо важнее то, что они чувствуют, чем то, как они при этом выглядят. это вообще принцип жизни леонтьева, но в данной ситуации поручик тоже ему следует, не сговариваясь с партнёром. и даже когда люди вокруг них меняются, когда свет раздражающе мигает стробоскопом, когда пол плывёт под ногами, по телу проносятся мурашки, музыка стремительно, но плавно перетекает от одного трека к другому и одна за одной заканчиваются песни, они всё так же танцуют и смотрят друг на друга внимательно, крайне ласково, так, будто видят друг друга впервые или же знакомы уже лет так сто, не меньше. им обоим просто хорошо, без объяснения причин и следствия, как факт, не требующий подкрепления аргументами, неоспоримая аксиома. ведь они оба просто чувствуют лёгкость, и этого достаточно, чтобы забыть обо всём и наслаждаться моментом, они оба уверены, что всё в порядке вещей. - ты замечательный, знаешь, - сашка окольцовывает руками чужую шею и прижимается поближе, двигая бёдрами в такт музыки, и выходит у него это так обворожительно, что может сравниться с шакирой. от щиголева слабо пахнет одеколоном, этот аромат сильно отличается от всех прочих, сладких и приторных, он едва уловимый и тянется по воздуху тонким шлейфом, простой и приятный, в меру холодный и освежающий запах. алексо им дышит, буквально хочет задохнуться, когда позволяет себе быть чуть ближе. этот аромат такой особенный и неповторимый, что хочется прижаться носом к шее мужчины, - с тобой просто волшебно, шурочка, - в глазах у сашки разлетаются вселенные, проносятся кометы и метеориты, зрачки расширяются, как у кошки, и в них можно увидеть и отследить много неизведанных и неизвестных вещей. - я рад. и мне с тобой не хуже, - поручик улыбается так широко и свободно, что складочки на лице проступают, они такие милые, что саша не может налюбоваться. они едва знакомы, но именно от того им и уютно так в тесном контакте. нет никакого страха опозориться, нет рисков, нет разногласий и недопониманий. всего этого между ними просто не существует. между ними вообще ничего не существует. и это, право, так здорово. незачем больше торопиться куда-то, можно поставить жизнь и окружающий мир на паузу, чтобы навсегда застрять на одном месте, в одном состоянии, слышать только этот оглушающий бит и дыхание человека, который стоит вплотную. даже когда анфиса появляется совсем рядом вместе со своим кавалером, как ни странно, именно с горшком, тёзки не особо сильно на них отвлекаются, да и им никто не докучает черезчур долго. миша только странно улыбается, завидев такую парочку, но воздерживается от каких-либо комментариев. ему сейчас всё это не так важно, да и лезть к другу нет смысла, просто хочется танцевать с анфисой, пока она так же кокетливо улыбается и тянется к нему. это так странно, на самом деле, что им обоим удалось так просто и без особого труда подцепить именно тех, кто им понравился. оба в шоке, но рады, и радостью своей же очарованы. леонтьев льнёт поближе и с огромным удовольствием позволяет партнёру поцеловать его в шею. это происходит так осторожно и нежно, будто по коже провели мягким пёрышком. шура сам не ведает о том, что он делает, ему просто нравится оставлять едва влажные дорожки из поцелуев от ключицы до самой мочки ушка. никаких следов не остаётся, щиголев просто водит губами по молочной коже, и им обоим это нравится, похоже, при ином раскладе алексо мог бы смело ударить его своей сумочкой по голове за приставания. но эта близость ему крайне приятна, он чувствует себя в полной безопасности, даже лучше, чем в раю. ночь бежит очень быстро, и вся она особенная, каждой своей секундой. саша ведёт своего партнёра по какому-то своему пути, будто так и нужно, шура танцует с ним, отдыхает с ним в пустующем уголке, говорит о том, о чём желает говорить саша, и всё это происходит добровольно. щиголеву крайне интересно провести ночь именно так, как их проводит леонтьев каждые выходные, интересно понять, что он чувствует, как он воспринимает всё происходящее, о чём думает и почему. и саша ему всё это показывает в своём поведении, жестах, фразах и смехе. горшок и фиса были уже пьяны, творили что-то странное, почти не контролируя себя. девушка громко смеялась, когда её ноги слегка подкашивались, а миша быстро реагировал, удерживал её от падений и прижимал к себе. ей это безумно нравилось, словно о ней искренне заботятся. и мужчина ведь в действительности очень не хотел, чтобы она упала. когда он увидел её впервые, он просто так пошутил, но на самом деле ему было бы не до шуток, если бы она правда ударилась. анфиса показалась ему доброй, скромной и милой, но вместе с тем очень сильной, независимой и свободной девушкой. это всё привлекло почти сразу, с первого взгляда, пусть миша и опирался изначально исключительно на внешность, всё-таки при более близком общении она не стала хуже в его глазах. депрессивное состоянии их обоих как-то само собой сошло на нет, горшок больше не переживал по поводу одиночества, выматывающей работы, ужасных условий жизни и несправедливости, а фиса уже не была так зациклена на своих душевных ранах, потерях, упущениях и уходе из её жизни человека, которого она считала самым близким. как-то вся эта грусть и тоска растворялась постепенно в бокалах с алкоголем, в тепле рук, которыми они друг друга касались, в голосах, в ненавязчивых фразах и глазах, которые искрились энергией и жизнью. они ненавязчиво друг друга спасли на один вечер. может быть они и не вспомнят завтра о том, как им было вместе хорошо, но это не так страшно. главное, что они помнят об этом сейчас и им просто весело, хотя оба давно начали подозревать, что вскоре забудут значение этого слова. леонтьеву и щиголеву оставалось только порадоваться за друзей, да и за самих себя тоже. но с каждой секундой, что они проводят вдвоём, шуре мерещится, что на глубине серых глаз он видит всё больше скрытых страхов и непонятной тоски, он не может понять причин, но маска беззаботности всё-таки неизбежно слетает с лица леонтьева. они снова сидят на мягком диване, ноги у обоих уже гудят от обилия танцев, по телу разливается усталость, она бьется в висках и заставляет зажмуриться и глубоко вдыхать раз за разом, чтобы хоть немного отойти. саша сжимает в руках свою маленькую сумочку на длинном чёрном ремешке, пальцы его нервно дрожат, шура это замечает, поэтому тянется к чужим ладоням и хочет сжать их в своих как можно крепче. и это у него получается, саша не против, он позволяет прикасаться к нему без предупреждения. и дрожь в руках постепенно утихает и сходит на нет, когда щиголев осторожно поглаживает большим пальцем тыльную строну ладони. - ты выглядишь грустным, - щиголев осторожно подсаживается ближе и заглядывает прямо в глаза, а леонтьев только уводит взгляд в сторону. шуре хочется начать расспрашивать, всё ли в порядке, но слова застряют в горле и получается только несмело открыть рот и сидеть вот так, молча, как рыба. - вот бы уехать отсюда, - саша короткими ногтями нервно впивается в чужие руки, втягивает воздух носом, старается натянуть улыбочку, и это у него даже получается. на часах уже пол третьего, клуб закроется не так скоро, но находиться в самом эпицентре тусовки уже достаточно тяжело и выматывающе. в теле чувствуется ломота от чрезмерной активности, больше не хочется подниматься на ноги, есть желание только сбежать куда подальше, чтобы никого не видеть и не слышать. леонтьев вспоминает свою квартиру, там тихо, уютно и пусто. ему хочется туда. хоть вечер ему и понравился, но всё равно за несколько часов пребывания в клубе он устал от всего. скорее бы снять каблуки и платье и упать на прохладную постель. они сидят в молчании, саша только громко дышит, как-то устало, но всё равно очень живо. поручик сильно медлит с предложением подвезти сашу, ведь расставаться не хочется, ему этот вечер показался самым лучшим за всю его жизнь, алексо скрасил всё его существование своим появлением. он такой яркий и светлый человек, что другого эффекта и не ожидалось. хотелось бы продлить их совместное нахождение в таком месте, но всё-таки шура улыбается, мягко кивает и берёт сашу за руку, когда тот смотрит с мольбой в глазах и без слов просит отвезти его домой.

***

эта красная феррари с такой скоростью спокойно могла бы учавствовать в гонках на деньги. щиголев бы разбогател, если бы было на подобное время и желание, хотя у него и так с финансами всё хорошо. раньше он так никогда и не гонял, даже не знал, что его машина на такое способна. но ситуация так располагала. пустая предутренняя трасса, предстоящий не шибко короткий путь и леонтьев, сидящий совсем рядом с нежной улыбкой на лице, высовывает руку и голову из окна и ловит ветер, который путается в тёмных волосах, ласково их треплет и спутывает между собой. саша молча этим наслаждается, ему нравится такая скорость, а мужчина, будто специально, её не сбавляет, только быстрее едет. хочется восклицать "вау!" без остановки, но алексо не хочет показаться ребёнком, которого можно так просто удивить. - можно я туфли сниму? - ноги неприятно гудят, массивный каблук тянет к земле с каждой секундой всё сильнее, как гиря у тюремника. да, леонтьев вполне может это перетерпеть, но ему так хорошо и свободно, что проще спросить разрешение залезть на сидение с ногами, поджав их под себя, чем молча терпеть раздражающую боль. - конечно. мог и не спрашивать, - щиголев ему кивает, плотнее сжимает руль в руках и несколько раз бросает короткий взгляд на крепкие ноги, обтянутые сеточкой, следит за тем, как саша осторожно снимает обувь и садится немного наискось, складывая длинные ноги пополам ступнями к двери. алексо наклоняется чуток в сторону водителя и благодарно смотрит на его сосредоточенное лицо. - спасибо большое. так тяжело на каблуках, - саша облегчённо выдыхает, когда чувствует, что на мозоли ему уже ничего не давит и ступни дышат. от этого он получает ещё один кайф и дозу счастья. иногда стоит потанцевать в такой обуви только для того, чтобы почувствовать благословенное облегчение от её снятия. леонтьев льнёт поближе, бессмысленно касается чужого плеча, но старается не отвлекать от дороги. ему нравится кататься по ночному или утреннему городу, особенно на такой скорости, особенно когда он чувствует себя в безопасности наедине с человеком. это бесценно и очень редко ему встречается. - почему ты со мной поехал-то? почему меня выбрал? за тобой толпы мужиков с толстыми кошельками гоняются, - шура усмехается, когда ладонь нежно оглаживает его плечо, кончики пальцев пробегают по шее выше, а после саша вплетает их в короткие волосы. на такой вопрос леонтьев только внезапно широко улыбается, а после начинает тихо смеяться. поручику такая реакция не совсем понятна, но странной не кажется. он просто ждёт, когда алексо ответит и просветит его. - а мне кошельки не нужны. я поехал с тобой потому, что ты ведёшь себя, как человек, а не как животное, - саша тепло улыбается, сквозняк пробирается в салон и вызывает мурашки по коже, пахнет свежим малиновым городским утром, это приятно и прибавляет определённой атмосферы. с языка ещё не выветрился привкус коктейля, сладкое послевкусие не хотело исчезать бесследно, оно будто бы отпечаталось на нёбе, и саше от этого так хорошо, что возникают сомнения на счёт реальности происходящего. - а остальные что же, ведут себя именно так? - шура удивляется, его мозг даже не хочет думать о том, что с такой прекрасной персоной, с такой богемой можно обойтись по-животному. это ведь просто дикость какая-то. ему от чего-то хочется узнать, у кого же хватило смелости так дерзко вести себя? - да, чаще всего... с такими, как ты, мужчинами-плюшевыми мишками, я ещё ни разу не знакомился. ты хороший, шурочка, очень хороший, - леонтьев снова гладит плечо, легонько сжимая, будто бы и правда трогает мягкую игрушку. щиголеву это льстит, это лучший комплимент, какой он мог бы получить. любое слово, какое только мог сказать ему саша, всё воспринялось бы с теплом. потому что за самыми разнообразными словами и буквами таятся неизменно одни и те же позитивные эмоции, они звучат в самом голосе, а не в смысле слов. - каково это, жить такую жизнь, как у тебя? очень больно? - шура слышит и чувствует в этом голосе не только тепло и нежность, но и отголоски прошедшей боли, которую саша, наверное, пытался забыть, скрыть и спрятать, но полностью избавиться от неё не получилось. именно поэтому ресницы его пушистые слегка подрагивают, а тонкие пальчики беспомощно впиваются в чужое плечо, теперь уже намертво. - не всегда. во всяком случае, если бы было так больно, я бы так не жил. мне нравится всё это. в конце концов, самое страшное это не мозоли, - алексо уводит взгляд и поджимает губы. ему неприятно вспоминать все страхи и ужасы неудачных вечеров. чего он только не пережил. и это не удивительно, ведь он ведёт себя совсем не так, как хочет общество. он слишком смелый для того, чтобы носить свои шикарные одежды только дома, он хочет, чтобы его видели, хочет, чтобы восхищались и любили поголовно все, но за такую смелость в достаточно гомофобной стране приходится жестоко расплачиваться. слезами, болью, кровью. но это леонтьева не тормозит, он продолжает выглядеть так, как ему нравится, на зло всему миру. - ты сильный, - щиголев будто всё услышал, прочувствовал всё его прошлое через крепко сжатую ладошку, и после всего, что он смог прочувствовать в этом жесте, он понял только одно. на соседнем сиденье сидит самый сильный мужчина в этом городе, а может быть и во всём мире. и шура этим ужасно горд, он имеет честь подвезти такого чудесного человека до его дома. - не особо... скорее я гибкий и уступчивый, - сашка нервно хихикает, вспоминая, как продолжал улыбаться и пытался договориться с теми, кто давал ему пощёчины, как грязной суке, вжимал в стену и пытался смешивать с грязью. таких было много, но саша никогда не предпринимал попыток дать отпор, он упорно ждал, пока отстанут сами или же его кто-нибудь спасёт. - мне так не кажется. как по мне, ты смелый человек с очень сильным характером, - шура говорит мягко, каждой фразой старается то-ли убаюкать, то-ли пластырь на сердце приклеить. леонтьеву это так непривычно, но вместе с тем очень приятно. впервые кто-то прочувствовал в нём хоть что-нибудь, что находится глубже, в душе. щиголев не смотрит столько на его внешний вид, сколько вглядывается в глаза, в глубину зрачков. - рад, что ты обо мне такого мнения, - алексо всё-таки отпускает чужое плечо и немного отодвигается, меняя положение тела. физически он и правда гибкий и достаточно компактный, поэтому легко перемещается на достаточно узком сидении. саша открывает свою сумочку и достаёт из неё пачку винстона с ментолом, тоненькие такие, лёгкие, - ты не будешь против, если я покурю в окошко? - нет, конечно не против, - шура не очень любит запах табака, но он искренне надеется на то, что дым въестся в кожаные сиденья и не покинет эту машину никогда. этот запах будет напоминать о такой прекрасной ночи. щиголев сбавляет скорость в несколько раз, чтобы парню было максимально удобно курить. саша ласково и благодарно улыбается, вытягивает стройные, но очень крепкие ноги, и оставляет их на коленках у водителя, пока всем телом прижимается к двери. не очень удобно, но зато как изящно, как красиво это выглядит со стороны. курит он медленно, пока щиголев осторожно оглаживает свободной рукой ступни, щиколотки и голени, обтянутые капроновой сеткой. леонтьев совсем не возражает, напротив, ему это очень нравится. он не знает ничего, что ему бы не понравилось в компании этого мужчины. кажется, что он идеален. именно поэтому рядом с ним хочется раздеться, но не до нижнего белья, а до самого сердца. хочется быть собой, а не идеальной фигуркой для чужого развлечения. хочется говорить не о пошлостях, а о том, как сильно ножки устали за вечер. в машине щиголева вообще много чего хочется, если учитывать тот факт, что за её пределами леонтьев уже и сам не знал, чего бы могло ему хотеться. поручик водит ладонью по стопам, снимает с них напряжение и прижимает поближе к себе. ножки у леонтьева действительно красивые, он мог бы за деньги скидывать фото в дискорде всяким фут-фетишистам, и сколотил бы на этом неплохой заработок. щиголев тоже чувствует себя таким человеком, но объектом его фетиша являются не ноги, а весь саша целиком. просто не верится, что такой человек сидит рядом, это даже звучит слишком сказочно, чтобы быть правдой. леонтьев бы замурлыкал от таких осторожных прикосновений, если бы только был кошкой. его мозг очищается от всего лишнего пронизываюзим ветром, сигаретным дымом и тёплыми касаниями. какие-то тревоги и страхи, даже воспоминания о них, всё окончательно растворяется и уходит в след за ночью. она отступает, даёт дорогу рассвету, и вместе с ним наступает не только новый день, но и новый отрезок жизни, приходят новые мысли, всё вокруг становится таким ярким, светлым и чистым. леонтьев любуется тёмным розоватым оттенком неба, сразу на ум приходит едва знакомая песня. и как же саша удивляется, когда он слышит эту песню в реальности. шура тоже о ней подумал. мало того, ранее она уже скорее всего звучала в этой машине. такая дурацкая, странная песня, но спокойная и в целом красивая. леонтьев улыбается. ему стало неожиданно легко, будто кто-то взял его на руки, подбрасывает в воздух и, несомненно, ловит снова и снова. - небо в ночь и брызги, малиновый рассвет обойдёт мой сон... - одними губами саша вторит голосу мияги и выбрасывает в окно фильтр почти докуренной сигареты, всё стало таким простым, он уже и забыл, куда он едет, откуда, зачем, ему просто здорово в этой феррари, с её владельцем, высовываться в это окно, чувствовать этот запах подступившего нового дня, слышать эту песню и видеть этот мир таким сонным и едва живым. это странно немного для столицы, здесь в любое время суток невозможно увидеть ни одну улицу такой пустынной. это ощущается как-то особенно, от чего-то похожего обычно происходит выброс эндорфина в кровь. алексо понимает, что именно ради этого он и жил последние годы. он рискует всем, он никогда не знает наверняка и не может быть уверен, чем же закончится для него очередной вечер. но это и здорово. он никогда не думал, что в жизни произойдёт нечто подобное, что появится такой вот плюшевый мишка, как поручик. он никогда такого не чувствовал, и ему кажется, что запомнятся эти картинки, мелькающие перед глазами, на всю оставшуюся жизнь. он наслаждается, предвкушает сладкие и приятные воспоминания, хоть и осознаёт, что это уже не повторится. но это тоже здорово, в следующий раз будет что-нибудь новое. - кстати, ты часто тусуешься? - леонтьев отворачивается от окна, усаживается поудобнее, возит ступнями по чужим брюкам и снова открывает сумочку, выудив из неё упаковку жвачки. щиголеву это так интересно, в своей сумочке парень может найти всё, что ему нужно, это так удобно. и сумочка не кажется глупой или какой-то несуразной, она саше вполне подходит. мало того, что она удобная и функциональная, так она ещё и украшает, дополняет его образ, - честно, хотелось бы посидеть с тобой ещё как-нибудь, - он чуть наклоняет голову в бок, мечтательно отводит взгляд и закусывает губу. - обычно я с михой только, но ради тебя приехал бы и один, - шура несколько раз проводит ладонями по щиколоткам, и его слова очень утешают и оживляют, у саши глаза загораются и в них снова разлетаются маленькие звезды, кометы и метеоры, он чувствует себя счастливым, ведь есть шанс, что их близкий и тесный контакт, в котором нет места стыду и неловкости, повторится. саша и сам не знает, почему, но ему очень хочется, чтобы такие поездки домой на большой скорости стали традиционным ритуалом для всех его выходных. - тогда здорово! мы сможем увидеться на следующей неделе, если ты не занят, - саша понимает, что он почти дома, совсем скоро ему снова станет тихо, пусто и одиноко, он скоро стянет со своего уставшего тела это платье, наденет любимую пижаму, зашторит окна и упадёт лицом в подушку, отключившись мгновенно. но мысль об этом уже не так давит, он вполне спокоен, потому что его одиночество не вечно. он подождёт совсем немного, и тогда они обязательно увидятся. а когда увидятся, леонтьеву опять будет хорошо и легко. пока что он только ради этого чувства будет искать встречи, можно сказать, что лишь для собственной выгоды. но это не плохо, ведь это именно то, что их приблизило друг к другу - общий комфорт. - да, только придумай до следующей субботы, какой тебе ещё нравится коктейль, ладно? - щиголев смеётся, замедляет ход и осторожно паркуется, пока саша снова нехотя натягивает на свои ноги каблуки и так же хихикает. он придумает что-нибудь, - и надень конверсы, они будут прекрасно смотреться с любым платьем, - шура бы не стал указывать, однако в чужих глазах вполне доступно читалась пассивная ненависть к обуви на каблуках. - хорошо-хорошо, если это тебя успокоит, - леонтьев улыбается, как кошка, ему приятно, что о его мозолях кто-то побеспокоился. да и вообще, с ним первый раз так галантно обошлись, он привык к совсем другим вещам. от этого приятного и давно забытого чувства сами по себе розовеют щёки, это даже не смущение, просто часть того тепла, которое ему дали, пошла через край и вылилась, проступила на лице. ему от чего-то хочется без конца трогать волосы и заправлять пряди за ухо. - спасибо за вечер, алексо, - когда машина останавливается, это чувствуется так, будто какой-то значимый момент или даже период жизни резко закончился, и теперь от него остались только приятные воспоминания. и это тоже хорошо. - это тебе спасибо, - сашка вдруг тянется к мужчине, игриво хватает его рукой за ворот рубашки и, ей богу, ему вполне хватает сил, чтобы притянуть щиголева к себе одним лёгким рывком. он впивается в его губы, целует развязно, раскрепощённо, очень мокро, и шура млеет от этого поцелуя. алексо не часто целует кого-либо, но поступить как-то иначе сейчас просто не может. ему кажется, что если он просто скажет спасибо, этого будет мало. первый раз он почувствовал себя должником. скорее даже не перед щиголевым, а перед самим собою. мужчина ему слишком сильно понравился, от того искренне захотелось коснуться его губ своими. и щиголев ему ответил с той же мягкостью, с какой целовал его шею в клубе, от этого леонтьева ведёт, по телу проносится электрический ток, хочется жмуриться, напрячься, прижаться поближе, покрепче. через время поцелуй с привкусом мятной жвачки нехотя прекращается. саша спешно выныривает из машины, улыбается на прощание и обещает быть в том же месте в следующую субботу. двери машины захлопываются, шура пытается привести в норму дыхание и до него только в этот момент доходит, что его действительно обворожили, поймали в сети, одурманили, и ему это так понравилось, он душу готов продать, только бы это повторилось ещё хоть раз. на губах всё ещё чувствуется мягкость, сладость и едкий привкус сигарет. в голове какой-то бардак, поручику кажется, что его свели с ума. лицо его просветлело, просияло, он такого ещё ни разу не ощущал. и это, несомненно, очень хорошо.

***