путь к вершине...

      <это прекрасное чувство, когда вы вместе... ...по банке страйка, вот романтика, блять>       пш-ш-ш... пузырьки лопаются на языке, раздражают нежные стенки горла. по банке скатывается конденсат к пальцам, скользит в руках, но ставят на бетон крыши и вытирают краем футболки. исаги упирается локтями об колени, шаркает кедами и вздыхает. кайзер не обращает на него внимания, делает глоток пива и облизывает губы. ветер прохладный зарывается в волосы, треплет синим окрашенные локоны и прячется в иссиня-черных. ладони холодные от ледяной банки, пш-ш-ш по пищеводу, разъедает желудок. — кайзер, — зовет исаги, но прячет лицо в коленях. — м-м-м? полная незаинтересованность, бескровные уста и бесцветное мычание. йоичи дергает уголками улыбки. и зачем тогда собираются здесь каждый вечер? он не помнит, чтобы губы чужие касались его. не помнит рук на своей талии. не помнит пресловутое «я люблю тебя». исаги не то что бы это нужно, бессмыслица пустая — только, разве, не так должно быть? но отчего-то продолжают встречаться, кажется, ничего друг к другу не испытывая. кайзер — холодная маска и колкость слов. исаги привык, наверное, но заводится с пол оборота. пьет несколько больших глотков алкогольного напитка, допивает и сжимает банку в руках. резко встает, разминая затекшие ноги, а михаэль вскидывает вместе с головой тонкую бровь. — тебе на меня наплевать? — спрашивает, смотря сверху вниз, и взгляд весь надменный, такой, что привык видеть он. кайзер закатывает глаза. — начнешь выступать, как мои тупые бывшие? — усмехается, вытягивая свои прекрасные ноги в шортах, царапая мелкими камушками бетона. — нет, какой смысл? тебе же плевать. дождавшись кивка в знак согласия, делает шаг назад. — хорошо... — кивает со знанием исаги, — тогда я просто сброшусь с этой крыши. повисает молчание. только завывает ветер и шипит выпитое пиво в желудке. кайзер не верит, считает абсурдом слова — видно по васильковым глазам. пожимает плечами, мол, валяй. йоичи отворачивается и стремится к краю крыши. кладет ладони на перекладину, царапает ногтями, кося взгляд. михаэль продолжает сидеть, он смотрит, как дикий зверь высматривает жертву, внимательно, но понимая, что все это — представление в цирке. и даже, когда на перекладину садятся, свесив ноги над пропастью, он лишь чертыхается про себя, тело рефлекторно дергается встать и кинуться следом, но кайзер гордый, в руках крутит уже пустую банку, ожидая продолжения представления. исаги с колен поднимается и встает во весь рост. ветер треплет полы оверсайз футболки. — ну, тогда, пока! — кричит с ветром вместе исаги, машет рукой и улыбается сладко, так, как любит улыбаться сам кайзер. а у кайзера на лице ухмылки уже нет, нет тех ямочек на щеках. маленький шажок назад... — ты придурок! тянут назад за локоть, и исаги падает, раздирая их до крови и ссадин. смотрит, сидя в ногах, на бледного и взъерошенного михаэля. и довольствует внутри себя, ухмыляясь. так, не наплевать, значит?