После бури

Для настроения: Hozier - Abstract (Psychopomp)

Sometimes it returns, like rain that you slept through The worst of the world the streets looking brand new I will not be great, but I'm grateful to get through The feeling came late, I'm still glad I met you

«Что-то явно не так», — думал Ривен, направляясь в кабинет директрисы под вечер. Ему не нравилось, что его вызвали к ней в тот момент, когда он поругался сначала с Би, а потом и с Дейном. Конечно, сейчас на нем отыграются, но каким образом… Это волновало больше всего. Ривен часто задумывался о своих жизненных выборах. Чаще, чем казалось окружающим. Может, для всех вокруг ему и было легче играть роль беззаботного и холодного весельчака, но за всеми масками скрывался человек, который пытался найти свой путь в жизни, разобраться в себе и понять. Вот только что-то постоянно мешало ему, сбивало. То ли это было желание быть кому-то нужным, то ли Ривену, к своему огорчению, рано или поздно придется признать, что он непоправимый придурок. Как и предполагалось, в коридорах Алфеи гулял ветер, создавая сквозняк. Специалист шел по каменным холлам, чувствуя холод и слушая вой ветра. Благо в школе было электричество, иначе факелы в коридорах давно бы погасли. Чем ближе к кабинету Розалинд подходил Ривен, тем сильнее поднимался ветер. «Совсем не подозрительно», — подумал специалист, но бежать ему было некуда. Только если из самой Алфеи. Кабинет директрисы никогда не отличался светом и теплом. Сегодня здесь было темно, по-особенному пусто, будто никто здесь не работал. Ривен нахмурился, заходя внутрь и оглядываясь в поисках женщины. Он прошел вперед, слушая, как скрипел паркет под бардовым ковром, минуя кофейный столик и кресла, подходя к рабочему столу женщины. Никаких бумаг или личных вещей. А на полках с книгами явно собралась пыль. Похоже, директриса не проводила здесь много времени, как все думали. «Где же тогда она пропадает?» — подумал специалист, прислушиваясь к шорохам. Неожиданно раздался щелчок. Секунду и Ривен уже потянулся к своему ножу, прикрепленному на бедре. Один из книжных шкафов отодвинулся, словно дверь, и оттуда показалась директриса. Она усмехнулась, заметив позу специалиста, и зашла в кабинет. — Нож — это лишнее, Ривен, — заметила Розалинд, закрывая за собой проход, задвинув одну из книг на полке. Молодой человек был напряжен, но нож убрал и нахмурился. Его явно ждала проверка, иначе так просто этот проход ему не показали. — Не знал, что кабинет директора теперь в подвалах школы, — сказал специалист, стараясь выглядеть расслабленным со стороны. Розалинд усмехнулась, подходя к столу и садясь за него. Ривен занял место в кресле напротив, пытаясь почувствовать атмосферу в комнате и настроение директрисы. — Не знала, что мне нужно докладывать ученикам, где я провожу время, — улыбнулась директриса, на что Ривен улыбнулся ей в ответ. Так же легко и расслаблено. — Конечно, нет, мисс Хейл. Это так, любопытство, — отмахнулся Ривен под внимательным взглядом директрисы. Она продолжала улыбаться и оперлась на стол, рассматривая специалиста, будто видела его впервые. Мгновение и ее глаза загорелись белым светом, заставляя похолодеть все внутри Ривена. Он терпеть не мог эмпатов, и, пожалуй, Розалинд больше всего, потому что она даже не скрывала, что рылась в его голове. Она намеренно делала все, чтобы он знал о своей беспомощности, не стесняясь и роясь в самых тайных местах его разума. — Кажется, ты начинаешь сомневаться в моей компетентности, Ривен, — заметила директриса, после чего надавила своими силами на разум специалиста. Он подскочил с места, будто его ударили, в шоке смотря на женщину. Специалист схватился за висок, пытаясь избавиться от боли. Словно иголки вонзили в мозг. Он поморщился, отшатываясь и пытаясь совладать с дыханием. Ривен знал, как можно облегчить физическую боль, знал, как нужно дышать, как можно привести себя в чувство и сосредоточиться, но сейчас ему просто не давали этого сделать. — Не думаете, что мы немного не в том веке, чтобы пытать людей? Особенно своих учеников, — заметил специалист, после чего еще одна иголка будто вонзилась в висок, и он не сдержал резкий выкрик: — Вот теперь я начинаю задумываться о вашей компетентности, — признался он. Розалинд тихо посмеялась, вставая со своего места и подходя к ученику. — Ты собираешься выбрать не ту сторону. Я не скрываю, что твоя помощь очень пригодилась бы. Ты второй после Ская, ты его лучший друг. Даже если вы сейчас не общаетесь, все равно он будет искать помощь и поддержку в тебе. Ну а так вышло, что твой друг связался с моей Блум, которую не так легко контролировать, как тебя с Дейном. У вас нет своей эмпатки, чтобы мешать мне, — говорила директриса. С каждым словом Ривен все больше чувствовал проникающие в сознание иголки. Силы Розалинд были не такими приятными, как у Музы. Или она просто никогда не хотела сделать ему больно намеренно. И все же, слова директрисы впитывались в его сознание. …Второй после Ская. Не так легко контролировать, как тебя. Нет своей эмпатки, чтобы мешать мне… — С чего вы решили, что у меня получится их обмануть? Сами знаете, Муза сразу все поймет, — проговорил Ривен, схватившись за кожаное кресло и присев на коричневый подлокотник. Иглы ослабли, у него было время восстановить дыхание, пока Розалинд купилась, что он раздумывал над помощью ей. «Черта с два, я буду ей помогать», — решил специалист. — Муза тебя не тронет, тебе не нужно за это переживать, — спокойно ответила Розалинд, стоя напротив него и внимательно смотря на ученика. У нее больше не было никакой связи с Блум, кроме него. Она не сможет подобраться к феи огня достаточно близко, чтобы использовать ее силы. — Что вы с ней сделали? — Ривен резко поднял взгляд, вызвав удивление у директрисы. Он сам нахмурился, то ли от своего прямого вопроса, то ли на реакцию женщины. — Неужели, ты заботишься о ней после всего, что она сделала? — задумчиво проговорила Розалинд, а ее силы снова потянулись к нему. Иглы вонзались, давая ей увидеть сознание Ривена. Увидеть то, что даже он сам больше не видел. И все же, как бы Муза не хотела, она могла стереть лишь образы воспоминаний, но не чувства. — О чем вы говорите? Что она могла сделать? — специалист уже совсем ничего не понимал. Единственное, что делала Муза, это постоянно прогоняла его и избегала. Он догадывался, что на это могут быть свои причины, но чаще списывал на его общение с Беатрикс. — Знаешь, Ривен, ты хороший парень, уж как не мне это знать, — начала Розалинд и усмехнулась, а специалист недовольно на нее посмотрел, чувствуя, как иглы ее сил вонзались в его разум, норовя не оставить после себя ничего: — И раз ты запутался, то я дам тебе выбор, но чтобы решать, нужно учитывать все факты, — проговорила директриса, еще больше путая Ривена. Он не понимал, о чем она говорила, а мисс Хейл продолжала улыбаться. Все казалось ловушкой, вот только специалист не мог найти связь. — Спасибо за выбор, но я… — начал было говорить специалист, но резкая боль прервала его. Он бы обязательно рухнул с кресла, если бы не держался за спинку. Снова иглы вонзились в его разум, заставляя схватиться за голову, корчиться и пытаться совладать с ощущениями. Такому противостоять их Сол не учил. Ривен хотел попросить Розалинд перестать, сказать, что ничего не изменит его решение, может даже пару ругательств ей крикнуть, но вдруг вокруг все померкло. Он перестал видеть кабинет директрисы. Теперь он снова оказался в коридоре. Но на этот раз света там не было, зато где-то вдалеке играла музыка. Ривен видел все через какую-то дымку, когда впервые заметил Музу и… Себя самого. «Какого черта?» — подумал специалист, в шоке наблюдая за всем и не понимая, это все в его голове или уже было когда-то. — Это ты так решила по нормально поздравить? Боишься, что нас увидят и поползут слухи? — Ты же знаешь, что я чувствую, что тебе это нравится? — А тебе нет? — Мы это забудем. Он мог поклясться, что снова почувствовал ее губы на своих, то, как эмпатка отчаянно целовала его и обнимала, прижимала к себе, будто не хотела отпускать. У Ривена болела голова, пока внутри что-то медленно начинало взрываться. Он не мог поверить своим глазам. Она сама его поцеловала. В новогоднюю ночь. Но разве такое возможно? Разве он мог такое забыть? Специалист попытался сконцентрироваться больше на происходящем, чем на своих ощущениях. Он явно что-то упустил, он помнил совсем другую ночь. Он помнил, как они танцевали, как она решительно заявила, что они не могут быть даже друзьями, что все эти новогодние каникулы лишь временно и потом они оба вернутся к своим друзьям, на свои разные стороны. Он помнил, как она сопротивлялась и не могла его терпеть. А теперь наблюдал, как фея разума тянулась к нему и не хотела уходить. Ей нравилось это. Она хотела этого. — Я не хотела этого… — проговорила Муза, прежде чем снова его поцеловать, а потом все снова исчезло перед глазами. Он оказался перед Розалинд, ощущение игл исчезло, только частое сердцебиение выдавало, что с ним что-то сделали. В непонимании и неверии Ривен поднял взгляд на довольную директрису. — Что вы сделали со мной? — спросил он, потерев шею, чувствуя, как вспотел от боли, от ощущений, от потрясения. Когда-нибудь феи разума точно его доконают. — Я? Ничего, Ривен, а вот твоя девушка мечты не та, за кого себя выдает, раз провернула такой трюк с твоим сознанием. Может, теперь ты увидишь, кто с тобой всегда честен, — ответила Розалинд, отойдя от него и сложив руки на груди. — Я… Могу лишь сказать спасибо, мисс Хейл, — сказал Ривен, чувствуя еще легкую боль, но мысли в голове бежали сами по себе, проигрывая новое воспоминание, соединяя все моменты воедино. Теперь он мог посмотреть на все по-другому, понять, почему эмпатка так себя вела. Но главный вопрос… Зачем она это сделала? Зачем поцеловала, а потом заставила забыть? Как она вообще могла забрать у него воспоминания? И неужели она думала, что он никогда не узнает? — Я уверена, ты поступишь правильно, Ривен, — спокойно проговорила Розалинд, после чего отошла и села обратно за свой стол. Специалист так и стоял неподвижно некоторое время, пытаясь принять все, что сейчас с ним сделали. Ривен лишь краем глаза заметил, как директриса достала какие-то бумаги из стола, а после направился к выходу. Ему нужно было подумать и решить все. Как он мог быть таким дураком? Он ведь чувствовал, что что-то не так, что с самой Музой что-то не так. Но разве мог он предположить подобное? Она играла с его чувствами, его разумом. Что еще она могла изменить? Что еще он мог не помнить из-за нее? И после этого фея разума умудрялась выставлять себя невинной и доброй, хотя по сути… Ривен не мог сейчас видеть разницу между Розалинд и Музой. Они обе использовали свои силы, чтобы причинить ему боль. Только директриса это делала открыто, а Муза скрытно, каждый раз убегая от него, создавая вокруг себя больше секретов. Выйдя из кабинета и пройдя чуть дальше по коридору, специалист остановился и прислонился спиной и затылком к прохладной стене. Он весь горел, будто организм пытался справиться с ядом, которым директриса отравила его через свои силы. Ривен до сих пор мог почувствовать, как в висок вонзались иглы, а перед глазами бежали воспоминания той ночи. Специалист глубоко вздохнул и выдохнул, пытаясь восстановить дыхание. Он открыл глаза, вдруг осознав, что в коридоре было темно. Он стоял здесь совсем один. В новогоднюю ночь он тоже думал, что ушел в свою комнату через коридоры в одиночестве. Но, оказалось, феечка решила сделать ему своеобразный подарок. Что только заставило ее поцеловать его? Зачем делать это, если все равно жалела? Если не хотела. Не хотела так, как хотел он. Ривен тихо выругался, отпрянув от стены и направившись в их комнату со Скаем. Розалинд просила сделать его выбор, но сейчас он ничего не мог поделать, кроме как прокручивать в голове один и тот же момент. «Я не хотела этого», — эхом раздавалось в голове и словно преследовало от коридора к коридору. Ривен мог лишь злиться и недоумевать, но самое лучшее в этих чувствах было то, что он собирался заставить Музу во всем признаться. Особенно в том, как она ошибалась на его счет.