Мышка.

Мужчина зажимал меж обкусанных губ сигарету. Жгучий дым пробирался в лёгкие, заставляя иногда хмурить густые, чёрные брови. Его руки были спрятаны в карманы брюк, которые достаточно плотно прилегали к бёдрам. На улице было прохладно и темно. Самое то для зимы. Белоснежные хлопья медленно падали на длинные ресницы детектива, сидящего на деревянном ящике. Одна его нога была прижата к груди. К белой, словно снег, идущий в эту минуту, рубахе. На шее был завязан длинный синий галстук, который сочетался с его бежевым плащом и аккуратно уложенными волосами. — Знаешь ли, ты оставлял достаточно глупые улики. Выйти на твой след было невероятно легко,— Неожиданно сказал Казах, после поджимая губы в ровную полосу. Он стал внимательно оглядывать наёмного убийцу напротив. Как он выглядит, какие сигареты курит и какие движения использует. Всё-таки он явно не из простых кукол, которые убивают и делают ошибки по неопытности. — Вероятно, ты планировал то, что я приду к тебе? Выпустив клубы серого дыма изо рта, тот отбросил окурок на снег, раздавив еле видимый огонёк подошвой своего ботинка. На его устах виднелась улыбка. Он развернулся всем телом к сидящему на ящике парню, что не сводил с него взгляда. — Отрицать не стану, мышонок, — пожал плечами Маяковский, — ты полностью прав. Ты ведь знаешь, что я не оставляю настолько глупые улики. Брюнет, сидящий изначально расслабленно, стал слегка напряжённым. Он расправил плечи, поправив руками ворот плаща, после опустив ногу, что была минутой раннее прижата к груди, вниз. — Знаю. Если я прав, то зачем тебе встреча со мной? Ты ведь должен знать, что помогать я тебе не стану ни в чем. Я отказывался раньше и откажусь сейчас. Понятно? — Спокойным тоном отрезал детектив, сжав пальцы на краю ящика. Пускай голос и вовсе не дрожал, но тело было готово разорваться от страха из-за непредсказуемости этого мужчины напротив. Который изначально угрожает убить, потом и вовсе флиртует. Но Казах знал одно. Всё, что может вылетать из уст этого наёмника — ложь. Он никогда не скажет правды. Ему, во всяком случае. — Мы в допросной? — Поинтересовался Маяковский, улыбнувшись своей фирменной улыбкой. — Ты меня пригласил, если это так можно назвать, на встречу. Значит, ты чего-то хочешь. Разве я не прав? — Полностью прав, мышонок, — протянул тот, начиная медленно подходить к детективу. Под ногами хрустел выпавший снег, а юноша от таких неожиданных действий со стороны мужчины немного напрягся, подняв свою ладонь к поясу брюк, где виднелась кобура для огнестрельного оружия. — Как же невежливо с твоей стороны угрожать взрослым дядям пушкой, мышонок,— Покачал головой кареглазый, ставя свои руки на ящик. Парень почувствовал как предплечье старшего коснулось его бёдер. — Хватит меня так называть. Это раздражает,— хмыкнул детектив, стараясь отпрянуть от рук, но те лишь сильнее сжимали его. — Как называл, так и буду называть, мышка. Уж больно ты на них похож. Маленький, умный, а главное хрупкий. Одно неверное нажатие на твоё тело — и оно разломается. — Отчасти наёмник был прав. Кожа у парня настолько нежная и бледная, что от одного прикосновения пальца остаётся алый след, а от более грубых — синяк. Маяковский прекрасно об этом знал, но никогда не решался на столь близкий контакт их рук, да и тел в принципе. Старший склонил голову к уху Казаха, начиная шептать ему. — Помнишь один долг, который висит за тобой? Тогда в Калифорнии, когда нужна была помощь с одним человеком. — Так и думал, что ты не просто наёмник. Ведь не может обычный убийца быть настолько богатым и влиятельным, — прорычал детектив, резко отклонив голову в сторону, заставляя черные волосы упасть на острые скулы. — Всё так. Все люди в этом городе ходят подо мной. Как и во многих других. Человек, который помог тебе — мой хороший друг. Твой долг ему — долг мне. Понимаешь? Тот лишь коротко кивнул, понимая, что долг в мире криминала просто так не замять. Особенно со связью с какой-то важной персоной. Долг нужно отдавать в любом случае. — И что ты хочешь? Всё же нужна помощь? — Вздохнув, спросил наконец-то пришедший в себя парень. — Нет. Я бы хотел забрать другое. — Эти слова были достаточно сладкими, даже скорее чересчур приторными. Они заставляли вздрогнуть. Особенно, он вздрагивал, от тёплого дыхания, которое всё же касалось оголённой шеи парня. — Например? Вместо слов пошли действия. Ладони мужчины неожиданно схватили юношу за бёдра, прислонив к себе. От чего брюнет подскочил, лихорадочно стараясь достать пистолет. Но Маяковский лишь усмехнулся, одной из рук хватая запястье Казаха, после поднимая его вверх, прижимая к кирпичной стене. — Что ты вообще творишь? Я на такое не подписывался! — Стал не то чтобы кричать, скорее возмущаться младший. — Это что вообще такое? Я согласен на любой возврат долга, но не такой ценой! — А тогда ты кричал, что сделаешь всё, лишь бы закрыть это дело окончательно. Мм? — Промычал он, тихо смеясь. Парень лишь нахмурился, стараясь вырваться, но с каждым рывком его сжимали сильнее, оставляя на бёдрах уже фиолетовые следы. Неожиданно он почувствовал властные губы на своих, подрагивающих губах. Ему хотелось отпрянуть, но почему-то не смог. Словно завис или попал в астрал. Руки не могли пошевелиться, ноги стали ватными, а в глазах резко стало темно. В нос впился одеколон Маяковского. Резкий, сладкий. Пахнет как хороший виски. Он чувствует бороду наёмника. Она вроде бы и мягкая, но и колючая одновременно. Даже с какой-то стороны щекотно и до боли приятно. Его щека ощущала тёплую, большую ладонь на них, чувство, как пальцы сжимаются на скуле. Сам про себя кареглазый отметил, что этими скулами возможно и порезаться. Это было лишь прикосновение губ. Трепетное, тёплое и приятное. Не более. Как только Казах пришел в сознание, тут же ногой ударил мужчину в живот, вскакивая. Маяковский не стал ничего предпринимать, просто приподнял уголки губ, рукой оглаживая свой живот на который пришёлся удар лоферов детектива. — Еще увидимся, мышонок? — Поинтересовался мужчина. Но на вопрос ему никто не ответил. Детектив лишь бегло взглянул на наёмника, спрыгивая с ящика и скрываясь в тени. — Вероятно, увидимся.