"сегодня около полуночи на парковке моего клуба."
И следующим сообщением сам адрес места.
Парень едва успел забыть о том неприятном разговоре, как снова объявился неизвестный. Неужели две недели пролетели так быстро и так незаметно, что блондин упустил все из виду? Не может быть. Но данное сообщение говорит об обратном, и глупо было бы это отрицать. Зико знает. Отвечать он не торопиться, да и вообще не собирается, кажется. Отключает телефон и отбрасывает на свободную половину кровати, продолжая сверлить взглядом потухший экран. Такой же потухший, как и его душа прямо сейчас. Он вновь переводит взгляд на красную макушку под боком, утыкается в нее носом и замирает. Так намного лучше. Помогает отвлечься от лишних мыслей и буквально забыться. Забыть хоть на мгновение о своей первоначальной цели и вернуться к тому, что так полюбилось за прошедшее время. Пробуждение Чихуна затягивается на некоторое время, и открывает он глаза лишь задолго после самого Чихо. Тихо урчит, ерзая в чужих руках, и только спустя пару минут поднимает голову, чтобы заглянуть в глаза напротив, а как только видит их, тут же растягивается в своей улыбке, довольно щурясь. И Зико, смотря на это, вновь готов растаять до последней капли, просто исчезнуть, ведь с каждым разом смотреть на эту улыбку становится все сложнее и сложнее, а сдерживать собственный разум и подавно. А как учащается пульс каждый чертов раз, когда парень смотрит на господина: такого непринужденного и расслабленного, чертовски красивого и одновременно милого; такого, что голова кругом лишь от одной мысли о нем. И каждый раз приходилось скрывать все это, боясь, что глава узнает, раскроет его замыслы, ведь блондин понимал и знал, что такой как он не заслуживает ничего здесь, особенно такого человека как Пе Чихун, особенно этот лучик света. — Может приготовить тебе завтрак? — вновь поправляя красные пряди и зарываясь после кончиками пальцев в волосы, вдруг интересуется Чихо. — Мм... Как в пятницу? — тянет Пио, утыкаясь лицом обратно в изгиб чужой шеи. — Можно и как в пятницу. Как только пожелает Чихун-и. — продолжая поглаживать парня по голове, усмехается блондин. — Хочу. — тут же отзывается глава, медленно вылезая из объятий, чтобы потянуться и развалиться на постели. Теперь и сам Зико улыбается, радуясь, словно ребенок, согласию господина. И точно также, как ребенок хочет осчастливить другого парня, такого же порой маленького малыша. Приподнимается на локтях и садится, параллельно потягиваясь и бегло разминая затекшие мышцы. Легко проводит напоследок пальцами по алым волосам и окончательно встает на ноги. — Пойду на кухню. — натягивая майку на тело, сообщает Чихо, смотря еще раз на господина. — Принесу потом сюда. В ответ лишь слышится тихое мычание в знак согласия. А после Чихун заново кутается в одеяло, зарываясь глубже в него и ложась обратно на нагретое место, приобнимает один из углов, дабы чем-то занять руки, и вновь прикрывает глаза, желая подремать еще немного. И Чихо опять-таки умиляется этому, глупо улыбается и чуть ли не хихикает, смотря на полученную картину. Такой уж милый этот маленький ребенок в кровати. И парень еле сдерживается, чтобы не подойти прямо сейчас к нему, не поцеловать в лоб, да и в общем не расцеловать все лицо. Но подобную непозволительную ерунду быстро приходится затолкнуть в самую глубину сознания, забыть о ней раз и навсегда. Ведь кто, как не он сам понимает, насколько это все бредово и неправильно. Надевая последнюю деталь сегодняшнего образа, который на секунду любезно подбирал сам глава, Зико тихо покидает пределы номера, выползая в длинный коридор. Пихает руки в карманы, попутно зевая, и направляется на этаж ниже — первый. Именно там, в одном из ответвлений, и находится следующая цель парня. Запомнить планировку здания удалось еще в первые несколько дней, но ходить одному не позволяли достаточно долго. Хотя сейчас все с точностью да наоборот: блондин уже как неделю с чем-то бегает по помещениям туда-сюда, то по просьбам господина, то по собственной воле, в общем, причин всегда находилось достаточно. Парень попадает на кухню уже через пару минут, бегло осматривается по сторонам и тут же примечает еще один объект в помещении — Юквона. Он как ни в чем не бывало протирает поверхность гарнитура, завершая тем самым свою небольшую уборку, и будто даже не замечает пришедшего, или, скорее, не хочет замечать. А сам Чихо сначала замирает на несколько секунд, чувствуя, как кожа покрывается мелкими мурашками от напряжения, и все же, преодолевая себя, двигается вперед. Атмосфера для него будто с каждой минутой накаляется, разогревая воздух до предела, что кислорода становится катастрофически мало и горло сдавливает до невозможия. И все именно из-за Ким Юквона, из-за того, кто до сих пор относится к парню как к чужому, каждый раз смотрит с подозрением и недоверием, но молчит, не в силах что-то сделать, молчит ради своего господина. — Чего пришел? — прерывая гнетущую тишину, спрашивает Ким. — Завтрак приготовить. — уже подбирая себе несколько продуктов для дела, отзывается Зико. — Он в номере? — не отрываясь от собственного задания, продолжает Юквон. — Да. Решил еще подремать. Я отнесу завтрак туда потом. — Понял. Тогда приберешь тут после себя все. — явно завершив свою работу, наставляет парень и уже было собирается уходить, оглядывая второго напоследок. — У меня есть разговор к тебе... — вдруг начинает Чихо, замерев на месте и потупив взгляд куда-то в пустоту. — Это касается Чихуна. — Я слушаю. — Это... Как бы сказать... — чуть ли не мямля, выдавливает парень из себя, чувствуя, как в голос закрадывается дрожь, а руки начинает потряхивать от незнания чего ожидать. — У меня плохое предчувствие... Мне кажется, что с ним может что-то случится. — Это как-то связано с твоим разговор по телефону? — Да... Это был человек, давший мне задание. — все также смотря в невидимую бездну перед собой, собранную будто из собственных тревог и страхов, продолжает Чихо. — Задание? Постой, — Юквон на минуту останавливается, обдумывая сказанное, и как только детали пазла складываются единой картиной в голове, он срывается с места, толкает второго к стене, зажимая предплечьем шею, тем самым не давая и шанса на движение, — Ты ебанный предатель! — Кхх... — морщась от резкой боли, шипит Зико. — Позволь мне все объснить... Прошу. — Прикончил бы прямо сейчас. Но... Ладно, попробуй. — стискивая зубы, терпит Ким. — Выкладывай все. — Другая организация послала меня сюда на задание, по итогу которого мне простили бы долг и отпустили мою семью. В подробности сразу не посвятили, сказали лишь, что каждый этап будет поступать по мере готовности к нему. Для начала нужно было попасть сюда и получить доверие. И тогда мне звонили, чтобы уточнить прогресс и понять, можно ли продолжать задание дальше. А сегодня утром пришло сообщение... о встрече. — Что за встреча? — перебивает Юквон. — В этом и проблема. Я сам не знаю... Пытался спросить в последний раз, но мне лишь напомнили о том, что "все поступает по мере готовности". Я беспокоюсь, что может произойти что-то с ним... — отводя взгляд в сторону, будто пряча его, и прикусывая губу чуть ли не до крови, признается Зико. — Все это время ты выполнял задание другого... Ублюдок. А сейчас смеешь еще задумываться о господине. И как я только позволил тебе остаться рядом с ним. Нужно было прикончить тебя сразу и сказать, что произошел несчастный случай. Чтоб не видеть твоей морды здесь... рядом с ним. — Да, ты прав... Мне нет никакого оправдания. Но я не могу оставить свою семью и... Чихуна я теперь тоже оставить не могу. Поэтому мне нужна твоя помощь... После можешь делать со мной все, что хочешь, но сейчас следует позаботиться о безопасности Чихуна. — молит парень. — С чего бы я должен тебе помогать. Мне плевать на твои проблемы, поэтому я могу просто выставить тебя отсюда, и тогда с господином ничего не случится. Нет... Черт возьми, не могу. Он этого не позволит.— размышляет Юквон. — Твою мать. — Я уйду сам, как только все закончится. И... никогда больше не покажусь на глаза. — Ну, и? Какой у тебя план? — и видя чужую реакцию на заданный вопрос, Ким лишь томно вздыхает. — Ясно. У тебя нет плана. Зико теряется. Окончательно. Этот разговор попросту сломил его, не оставив за собой и крупинки прежнего парня. Мысли, которые уже переполняли череп, смешались в полнейшую кашу, что невозможно было связать и слова из них. Губы дрожат. То открываются, собираясь что-то сказать, то захлопываются обратно в нервном глотке, когда в горле встает ком, а язык вяжет до невозможия. Единственное, о чем он сейчас может мечтать — свалится нахер под землю, провалиться прям до ядра и сгореть, сплавиться в кипящей магме. Юквон, наконец, отходит на пару шагов назад, отпуская парня из плена. Заново погружается в мысли, продолжая внимательно следить за действиями второго, и начинает обдумывать начало собственного плана. А спустя минуту-две опять обращается к Чихо: — Что тебе сказали о встрече? — Нужно привезти Чихуна на точку. Адрес и время мне сообщили сегодня. Больше никаких подробностей. — Понял. — отзывается Ким, бегло смотря на часы. — Скажешь мне данные позже, при удобной возможности. И номер телефона еще свой. А сейчас возвращайся обратно. Времени много прошло, господин может что-то заподозрить. — Да. Хорошо. — нервно отвечает Зико, одобрительно кивая головой несколько раз. — И запомни: я делаю это не ради тебя и не ради того, чтобы спасти твою жалкую душонку вместе с семьей, а ради господина. — произносит напоследок Юквон, покидая пределы кухни и оставляя второго в полном одиночестве. И теперь блондин может расслабиться. Отвести душу хоть на пару минут, приводя скопившиеся мысли в порядок. Этот разговор действительно подвымотал тело, в частности само сознание парня, что даже силы в руки собрать тяжело. Но, как уже было наказано, сейчас следует уделить внимание лишь одному — закончить с завтраком и вернуться в номер к господину, который, скорее всего, уже заждался. Поэтому Зико подходит обратно к гарнитуру, дабы продолжить работу и как можно скорее ее завершить. И хоть приходится поторопиться, по итогу блюдо получается то, что надо, так что можно с полной уверенностью возвращаться. Почти с полной. Ведь теперь, после того, как пришлось во всем сознаться, да еще и такому человеку, как Ким Юквон, который просто жуть как недолюбливает Чихо, на душе стало тяжелее, легкие будто наполняют огромной кучей камней, которые царапают внутренности, не позволяют дышать, захватить хоть глоток воздуха, а желудок скручивает в тугой узел вместе с кишечником. И весь этот комплекс просто разрывает парня на кусочки, заставляет почувствовать себя самым ничтожным на свете. По возвращению в номер главы, Зико никого там не находит. Он бегло осматривается по сторонам и плюхается на постель, как только понимает, что господин еще в ванной, заканчивает свои процедуры. Ставит небольшой поднос на деревянную поверхность тумбы и разваливается на кровати в ожидании. На мгновение прикрывает глаза, прокручивая в голове все, что произошло некоторое время назад, и задумывается о том, как поступить дальше. Вспоминает слова Юквона и невольно морщится от их осознания. Его будто ударили поддых и пырнули острием ножа куда-то в район живота. Хотя все действительно могло обернуться именно так, если бы не господин. И за это его вновь стоит отблагодарить. Как много вообще нужно будет сделать, чтобы поблагодарить Пио за все, что он только сделал для такого ничтожного парня, как Зико. — Вернулся. — выходя из ванной комнаты, улыбается глава. Блондин мигом вываливается из своих раздумий, слыша знакомый голос, ставший уже таким родным за это время. Поворачивает голову в сторону его источника и сам растягивается в улыбке, завидя объект, приближающийся к нему. Вытягивает одну из рук вперед и манит жестом к себе, призывая второго парня как можно скорее занять место рядом с ним на мягкой постели. И Чихун отвечает, следом приземляясь на кровать. Смотрит пару секунд на чужое довольство и заваливается сверху, ложась полностью на Чихо и расплываясь в собственном удовлетворении. Утыкается лицом в район груди, чуть ероша носом, и, когда находит удобное положение, протяжно урчит, закидывая руки на плечи блондина. На что сам Зико вновь улыбается и даже усмехается ребячливому поведению господина, кладет одну ладонь на спину, а пальцы второй запускает в красные волосы, легко поглаживая. И Пио вновь тихо бурчит что-то под нос, наслаждаясь. — Завтракать то будешь? — начинает Чихо, замечая, как второй парень заметно расслабился и сейчас будто вот-вот уснет опять. — Сделаешь и это тоже. — тихо отзывается глава, даже не шелохнувшись. — Покормить тебя? — слегка недоумевая, вновь спрашивает блондин. И парень в ответ пару раз кивает, протяжно мыча что-то похожее на "угу". И Зико не остается ничего, кроме как согласиться с этим. Но прежде чем приступить к трапезе, надо еще поднять этого ребенка с себя и усадить на постели. Что и приходится сделать. Он медленно приподнимается на одном локте, придерживая второй рукой господина, и также осторожно садится вместе с ним. А после Пио уже и сам слезает с чужих колен, усаживаясь рядом и выглядя при этом даже немного огорченно, будто у него, как у маленького ребенка конфетку отобрали. И Чихо опять по-глупому улыбается, смотря на это. Затем забирает с тумбы раннее принесенный поднос с самим завтраком и ставит в небольшой промежуток, образовавшийся на кровати между их телами. — Ты довольно долго сегодня. — подмечает глава, смотря на парня напротив. — Дольше чем обычно. — А, я там встретился с Юквоном, и мы немного разговорились. — протягивая первый кусочек, отвечает Зико. — Поэтому и задержался. — Ммм. Вы с Квонни поладили. Рад это слышать. — улыбаясь и захватывая предоставленную еду в рот, продолжает Чихун. — Он так не любит чужаков. — Это было видно. — говорит блондин, протягивая новый кусочек. Кормит с ложечки, совсем как маленького ребенка, но от чего-то сердце наполняется теплотой при виде такого господина, такого расслабленного, еще немного сонного, с неуложенными волосами, требующего внимания и ласки. Невозможно было не привязаться ко всему этому: и как господин заботился о нем всякий раз, что бы это ни было; и с каким вниманием всегда относился к самому парню, к его чувствам и словам; да и сам вид господина каждый раз притягивал к себе чужой глаз, манил и затягивал за собой в самую пучину тугих раздумий. И душа прям плавится от таких действий, они словно раскаленный металл, который своей температурой быстро сформирует или наоборот собьет разум, заставит задуматься о неизвестных чувствах, которые кто-то до сих пор не может принять. — Особенно он не хочет подпускать их ко мне. — доедая очередной кусок и приоткрывая рот для следующего, констатирует Пио. — Слишком заботлив. — Он дорожит тобой. — пряча собственный взгляд, говорит блондин. — Так и есть. — улыбаясь себе под нос, отвечает глава. — Как и я. Всеми ими. Они — моя семья. — Мне кажется, я рушу вашу семью или могу разрушить. — чуть тише тараторит Чихо. — Нет. Ты теперь ее часть тоже. — ероша светлые волосы, как и всегда, улыбается Чихун. И вновь эта улыбка спасает блондина от неминуемой гибели оставшегося разума. — Чихун... — тут же начинает Зико, будто вот-вот растает сейчас и превратится в бесформенную жижу. — Я всегда буду на твоей стороне. Не сомневайся и верь мне, прошу. Парень в ответ вновь поглаживает его по голове, перебирая меж пальцев светлые прядки, и расплывается в широкой улыбке, одобрительно кивая. И снова. Снова и окончательно сражает Чихо наповал. Хочется сгрести этот лучик в свои объятья и никуда не отпускать, прошептать, что все обязательно наладится, что все будет хорошо и что он непременно защитит, даже ценой собственной жизни, никуда не уйдет и всегда будет рядом, что бы не случилось, пока господин сам не выставит его вон. Но сейчас остается лишь дальше смотреть в чужие темные глаза, желая так узнать их мысли и истинные чувства. А собственные приходится затолкнуть как можно глубже в себя, опустить их на самое дно, чтоб больше никогда не всплыли в голове и не затуманили разум. — Почему бы нам сегодня не прогуляться? — закончив с едой и двигаясь уже ближе к блондину, задается вопросом Пио. — Разве у меня нет никакого задания там? — также спрашивает Зико в ответ, притягивая к себе и приобнимая парня, который в свою очередь совсем не сопротивляется, а даже наоборот, укладывается на чужое тело и довольно улыбается. — Есть. Будешь меня сопровождать. — тянет глава. — А куда пойдем? — Куда хочешь? — Я должен выбрать? — удивляется Чихо, явно не ожидая такого вопроса в его сторону. И когда видит одобрительный кивок, задумывается на пару секунд, говоря после. — Может в клуб? — Клуб? Не думал, что ты интересуешься такими вещами. — хихикает Чихун, щуря глаза. — Давно я не бывал в подобных местах. Хочешь в какой-то конкретный? Устроим. Скажу, чтоб Квонни отвез и прихватил еще кого-нибудь с собой. И снова растягивает губы в улыбке. И темные зрачки искрятся, смотря прямо на Чихо, горят будто бы счастьем, радостью нахождения рядом с этим человеком. Даже несмотря на то, кем он является на самом деле и кем он притворяться перед господином. Все это попросту ускользает из взора главы, более того, он как будто и не догадывается о происходящем, да и, скорее всего, не будет знать до самого конца. Потому что Зико лишь будет дальше улыбаться ему в ответ и подставляться под руку, как самый верный пес, какой только может быть.***
— Я отойду на минуту? — говорит парень прямо в ухо, чтобы господин точно смог его услышать через окружающий шум клуба. — Только быстро. Не заставляй меня скучать здесь. — сверкает в полумраке ярких огней своей ухмылкой Пио. — Слушаюсь. — чуть смутившись, выдавливает Зико и удаляется с места. Глава лишь провожает его взглядом, пока силуэт полностью не сливается с остальной толпой, и, прокрутившись на стуле, поворачивается вновь к барной стойке, заказывая себе новый напиток. Стоит отметить, что его вид сегодня и вправду был великолепен. Несмотря на то, что по большей части темные слои одежды смывали собственные границы и выглядели по итогу как нечто единое и несуразное, любой мог приглядеться поближе и рассмотреть то самое неуловимое и привлекательное. Эти кожаные черные брюки, плотно облегающие бедра и поблескивающие различными цветами, бегающими по помещению; такая же темная рубашка струящегося хлопка, поверх которой опять надеты специальные ремни, будто некая экипировка, которую парень использовал на заданиях, когда требовалось хранить где-то оружие и еще несколько подручных средств; а на плечи накинут свободный пиджак того же тона, который в свою очередь, завершает образ целиком, а также прикрывает вид от чужих любопытных глаз со стороны. И здесь лишь только слепой не заметит всей этой красоты, исходящей от парня с ярко-красными волосами, уложенными в рожки. Конечно, вид Пио так и манит всякий случайный взгляд, который неприметно задерживается на нем хоть на долю секунды. Но никто из засматривающихся на главу, так и не подошел ближе, не набрался смелости по какой-то непонятной и нелепой причине. Хотя, может, ничья душа не соизволила приблизиться, поскольку все время рядом находился еще один парень, составляющий компанию господину, а также будто охраняющий его от чужих распущенных рук. Но как только блондин растворяется среди толпы, а глава начинает потягивать свой новый напиток, со спины неожиданно кто-то подходит и также резко, но мягко кладет одну из рук на плечо поверх пиджака. Заказывает что-то для себя, а после склоняется чуть ниже, сверкая своей хищнической ухмылкой, и заглядывает прямо в глаза напротив, которые, в свою очередь, остаются безразличны и даже не обращают внимания на появившийся объект. — И почему такой парень скучает здесь совсем один? — скользя ладонью вдоль спины и перемещая ее впоследствии на талию, шепчет в ухо неизвестный, опаляя нежную кожу до мурашек. — Может мне составить тебе компанию, малыш? Хотя нет, для малыша ты выглядишь слишком сексуально сейчас. — притягивая ближе и не скрывая довольной усмешки, продолжает парень. — Не нуждаюсь. — наотрез говорит Пио, также смотря вперед на блестящие стекляшки бутылок и желая поскорее избавиться от приставучего типа. — Да ладно, не будь таким недотрогой. — вновь тянет прилипала, утыкаясь носом в чужую шею и легко касаясь ее губами. Сделать он больше ничего не успевает, ровным счетом как и не успевает еще что-то сказать Чихун. За ворот одежды, словно котенка за шкирку, вдруг хватает и оттаскивает кто-то еще. Чихо вернулся как нельзя кстати, будто бы специально именно в этот момент решил вспомнить, где он находится и что может произойти в любую секунду. Не слишком сильно, чтоб не навести лишней шумихи в зале, толкает надоедливого парня куда-то в сторону от главы, а сам подходит ближе, показывая всем своим видом, что этот человек уже занят. — Тебе лучше свалить. Он, — и Зико указывает пальцем на Пио, — со мной. Словно альфа обозначает свою территорию, от чего лишнему объекту приходится скрыться под мрачный колючий взгляд, упустив очередную возможность затащить какого-то смазливого красавчика в постель. Чихун лишь бегло смотрит на происходящее, своем не интересуясь им, и как только поднимает глаза на блондина, растягивается в довольной улыбке. Берет за запястье с браслетом и слегка тянет на себя, дабы сократить ненужную дистанцию. Вновь опаляет своим очарованием так, что сам Чихо сейчас вот-вот взорвется, глазея на господина. Держать себя в руках при таких обстоятельствах становится сложнее с каждой минутой, что самообладание просто падает ниже некуда. И всему виной лишь одна причина. Этот озорной ребенок будто и не ставит рамки, не ограничивает себя от слова совсем и откровенно играет с парнем, готовый кокетничать в любом момент, будто они какая-то сладкая парочка. — У тебя все хорошо, Чихун? — наконец выдавливает Зико. — Этот придурок ничего не сделал? — Как видишь. — тянет Пио, утыкаясь в чужое плечо. — Поэтому тебе и нельзя оставлять меня. — Понял. Больше не буду. — К слову, наше время здесь уже затянулось. Почему бы нам не вернуться домой? — Да, думаю пора. — кивает блондин, помогая господину подняться со своего места. Чихун лишь снова улыбается и, по привычке, хватает Чихо под руку, притягивает как можно ближе к себе, чтобы не потерять его, да и не потеряться среди толпы самому. Свежий воздух в миг сменяет душное помещение клуба, от чего тело сразу расслабляется, желая глубже окунуться в ночной холодок Сеула. Легкий ветерок обдает то с одной стороны, то с другой, окончательно забирая неприятную скопившуюся боль мышц и оставляя силы только на то, чтобы добраться до транспорта. Неполная луна стелит своим мягким светом парковку, заливая почти все пространство и перекрывая несколько тусклых, время от времени мигающих фонарей. И прямо сейчас можно с легкостью раствориться во всей этой черноте, освещаемой одной лишь холодной луной. Размыть себя окончательно и безвозвратно. Пропасть из виду, исчезнуть от людских неприятных глаз. И обрести покой, который только и ждешь всю свою жалкую, никчемную и бесполезную жизнь. Да, несомненно, у тебя может и есть близкие люди, которые будут скучать по твоей душонке, но и они всего лишь оболочка, точно такая же, как и ты сам, только со своими изъянами и отличиями. Так что единственное, о чем ты и можешь мечтать, пережив все горести и радости собственной жизни, которые, в свою очередь, оставили незаживаемые шрамы — это конец. Конец всего. И в первую очередь конец самого себя. — Так так. Ну, и кто тут у нас? — вдруг слышится усмешка где-то позади, прямо за спиной, и звук шагов постепенно начинает возрастать, ознаменуя собой приближение кого-то.