***
30 января 2023 г. в 23:18
хвост кошек — запретное для касаний место. рефлекторные нервы, заложенные в хвосте, вызывают инстинкт самосохранения.
но у нэко некоторые животные инстинкты притуплены.
именно поэтому осаму сейчас еле сдерживает мурчание, жмурясь и рвано дыша, когда чуя поглаживает основание его хвоста кончиками пальцев. нежно водит на стыке кожи и бурой шерсти, пока сам длинный хвост обвил его предплечье, нервно подёргивая кончиком.
началось всё совсем невинно: дазай просто пришёл к своему человеку поластиться — подставить голову с прижатыми к ней ушами, смотря своими большими карими глазами прямо в душу, чтобы погладили, лизнуть шершавым языком в нос и щёку, муркнуть в ушко, — но, забравшись тому на бёдра, вздрогнул, издав удивлённое мяуканье, когда почувствовал чужую руку на пояснице — прямо рядом с началом хвоста. накахара и сам не ожидал такой реакции, просто положив своему кото-мальчику ладонь на спину, но вмиг вспыхнувшие щёки и навострённые кошачьи уши подстегнули повторить содеянное.
— я так люблю тебя слушать, котёнок… — шепчет рыжий, водя носом по шее нэко, вдыхая аромат персика — тот только вышел из душа. — не сдерживайся, помурчи для меня.
руки — передние лапы — осаму сжимают плечи его человека, пальцы на ногах — задних лапах — непроизвольно поджимаются — это внезапно оказалось так приятно, что в домашних штанах в области паха стало тесно. а вторая сильная рука, забравшаяся под футболку и гладящая шершавой ладонью по впалому животу и рёбрам, груди, задевая чувствительные соски, только добивает.
— пожалуйста… — дазай прерывает своё мурчание человечьим стоном. — прошу, прикоснись ко мне, чуя…
— я и так тебя касаюсь, пушистик, — хитро усмехается чуя, беря хвост в ладонь и проведя ею вдоль роста шерсти, — или ты хочешь чего-то конкретного? — ведёт против шерсти. — скажи мне, чего ты хочешь.
— спереди… прикоснись ко мне спереди, прошу! — дазай жмурится и запрокидывает голову со стоном. волосы на голове встали дыбом, как и шерсть на хвосте.
ладонь накахары, до этого ласкающая грудь нэко, опускается на пах, немного надавливая. реакции долго ждать не пришлось — осаму простонал, вплетаясь пальцами в рыжие локоны и сильно сжимая их у корней. подняв за волосы голову чуи, он впивается губами в губы напротив: сминает их, кусает едва не до крови, проникает языком внутрь и сплетается с гладким — по сравнению с собственным — языком своего человека. руки рыжего не прекращают движений: сзади ладонь, слегка сжимающая хвост, продолжает медленно, но ритмично двигаться вверх-вниз — вдоль шерсти, против шерсти, — а ладонь спереди спешно дёргает за завязки на спортивках, распуская бантик и немного стягивая штаны — нэко привстал на коленях, чтобы тому было удобнее.
член дазая уже изрядно истёк предэякулятом — накахара обхватывает его, как хвост сзади, давя большим пальцем на головку и смазывая капли. осаму жмурится, кусая губы и скуля; откинул голову, дав чуе доступ к шее — он с удовольствием этим пользуется, припадая к ней губами: целует то мягко, оставляя только мокрые следы, то втягивая кожу, покусывая, пока не оставит багровеющий след. руки синхронизировали движения: вверх-вниз, вверх-вниз, — только рука спереди иногда оглаживает ладонью головку или давит на уретру большой палец.
осаму слегка подмахивает бёдрами, двигаясь в руках рыжего, продолжая сжимать в пальцах его пряди и стонать — вибрация грудной клетки от мурчания уже едва заметна. в последние секунды движения стали более резкие, быстрые; шерсть встала дыбом, уши прижались к голове, хвост, обвивающий руку чуи, выпрямился, а сам нэко согнулся, утыкаясь человеку в плечо — дазай кончил с похожим на писк звуком, после которого слышались только тяжёлое дыхание и довольное мурчание.
чуя потянулся чисто рукой к каштановой голове, гладя меж ушей, мягко улыбаясь и чувствуя, как его шею лижет шершавый язычок.