Last chance

Единственные покои, которые не были потрепаны временем. Здесь всё оставалось на свои местах: прикроватный столик с книгой и мелкими вещами, сундуки с одеждой, большой письменный стол с кучей бумаг и другими принадлежностями и множество других вещей, которые можно было встретить в каждой комнате. Однако на этот раз покои пустовали. Шелка на кровати лежали ровно, без единой складки, будто к ним никто не прикасался. Так и было. Спустя столько времени заходить в покои было тревожно. Казалось, что любая, даже самая незначительная вещь может всколыхнуть тот покой, который каждый приобрел совсем недавно. Когда они зашли в покои, ночной мрак встретил их своими холодными объятиями. Хюмашах уверенна прошла в центр комнаты, освещая путь золотыми локонами. Зюльфикар, зайдя после госпожи, не отрывал взгляда от золотых волос, которые были центром его внимания в темной комнате. В голове сразу всплыл аромат нежных духов, шлейф которых всегда ощущался в покоях. Но сейчас его не было. Как и многого...  — Я прикажу, чтобы зажгли свечи, - сказал Зюльфикар, чувствуя дискомфорт от продолжительного молчания.  — Не нужно, - сказала Хюмашах тихим голосом.   Зюльфикару стало непривычно от столь тихого голоса госпожи. Так тихо она говорила только по утрам, если просыпалась раньше мужчины и начинала заниматься своими делами. Те моменты он всегда вспоминал с улыбкой, а сейчас пустота наполнила душу. Понимание того, что как раньше уже не будет, терзало каждый день. Терзали его и многие другие мысли, отчего Зюльфикар почти не спал по ночам. Мешки под глазами и уставший взгляд выдавали мужчину, хоть он и старался скрыть это. Обращать внимание на свое состояние в такой момент было непозволительно для Зюльфикара, он всегда ставил себя на второй план. И даже сейчас, когда в его душе было не меньше боли, чем в душе Хюмашах, он старался не давать волю своим мыслям. И только ночью, когда он оставался один в своей комнате, волнения и переживания накрывали Зюльфикара с головой, отчего он и не мог уснуть. Прошлое - это самое сильное оружие, которое за одну секунду может не только ранить, но и убить. И, к сожалению, человек так неумело им пользуется...   Сама же Хюмашах за эти несколько дней привыкла к полумраку в комнате. Поэтому сейчас свет был не самой необходимой вещью в этот момент. Госпожа повернулась к Зюльфикару. Мужчина плохо мог разглядеть её взгляд, так как госпожа остановилась в центре комнаты, а сам он сделал только пару шагов от дверей.  — Я всё же не понимаю, Зюльфикар, - сказала Хюмашах, скрестив руки в замок, - как Кёсем сможет остановить всё это.  — Аллах не оставит нас. Как только она прибудет обратно, мы созовем тайный совет. С уверенностью могу сказать, что большинство пашей только и ждут возвращение госпожи, - Зюльфикар прошел к столу и, облокотившись, продолжил: - Какая поддержка у Халиме Султан? Несколько Пашей, которых золотом помани и они забудут о своей верности.  — А как же янычары?   Эти слова с болью прошлись по мужчине. То, что именно 6 рота ополчилась против султана и стала на строну Халиме терзало Зюльфикара не меньше. Тех, кого он воспитал, с кем был рядом полжизни. Они уничтожили всю янычарскую честь. Хюмашах, заметив реакцию Зюльфикара, слегка прикусила нижнюю губу. Только сейчас она поняла, какую больную тему она затронула. Госпожа прекрасно знала, как Зюльфикар относился к янычарам, к корпусу, к ученикам. Помнила госпожа с какой радостью он делился с ней историями о своей янычарской жизни и как порой она сама просила его рассказать, так как видела ту искреннюю радость в его глазах.  — Старейшины корпуса не поддерживаю всю эту ситуацию. Я поговорю с ними. Они и оставшиеся янычары окажут нам поддержку, - сказал Зюльфикар с более поникшим голосом.  — Но Халиме. Она не будет сидеть сложа руки. И потом так просто не сдастся.  — Знаю, Хюмашах. Было мало времени, Кёсем Султан не успела мне рассказать свой план во всех подробностях. Нам остается пока ждать. Но самое главное, что мы не должны допустить, чтобы Осман попал в руки предателям.  — Этого не будет. Мы всеми силами попытаемся справиться с этим, Аллах с нами.  — Конечно. Конечно. Я завтра поговорю с Али Агой. Возможно, мы что-нибудь придумаем.  — Я тоже пойду, - сказала Хюмашах, чем вызвала недоумение на лице Зюльфикара.    — Что? - только и смог сказать мужчина.  — Чего ты так смотришь? Мы пойдем вместе. Чем больше людей, тем лучше. Может я смогу чем-нибудь помочь.  — Хюмашах, я верю в твоё желание помочь, но я сам встречусь и всё расскажу тебе потом. Не женское это дело.  — Зюльфикар, я сейчас не спрашиваю. Если ты думаешь, что я слаба в политических вопросах, ты ошибаешься. Будет лучше, если мы пойдём вдвоем.   Такое рвение в Хюмашах он видел впервые. Однако в неком роде он был рад. Эти совместные вопросы и действия могут сблизить их. В тот раз они оказались по-разные стороны, однако сейчас ни он, ни она не допустят этого, дабы выстоять в это непростое время.  — Но Зюльфикар. Это ничего не значит. Я ничего не забыла. И не забуду, - сказав это как можно увереннее, Хюмашах направилась к выходу. Надежды Зюльфикара вновь рухнули, на миг он понадеялся, что у них появился путь к исправлению. Но звук закрывающихся дверей вновь вернул Зюльфикара в суровую реальность, с которой он остался один на один.