И снова мысли рвутся на бегу.
Туда где даже Бог не отвечает.
Мы перед каждым именем в долгу.
Кто помнит, любит и скучает… ©
После купания в океане они сегодня вместе обедали (или уже ужинали…), все так же продолжая разговаривать о творчестве, о жизни, о друг друге. Тему горя они больше не поднимали. Словно обе чувствовали какую-то меру в этих разговорах. И обе не хотели, чтоб общение ассоциировалась только с болью. А потом они вместе пришли на виллу Мелкой, и Мари показала женщине несколько новых наработок для песен на макбуке, показала фотографии с семьей по имени «Вельвет», немного рассказав о каждом, кто был на фото. Лиза тоже там была. Смотря на фотографии любимой, Мари стоически боролась с комом в горле и пыталась подобрать слова. Заметив это, Тина опустила руку ей на плечо. — Не надо, Мари. Тебе больно. Потом расскажешь, если захочешь. В конце концов, Лизу я, пусть и плохо, но знала. Для меня она была каким-то олицетворением тепла и света. Мари благодарно улыбнулась, Кароль внутренне все больше убеждалась в том, что права в своих догадках. Слишком хорошо знакомым ей взглядом Мари смотрела на Ёлку. — Спасибо тебе. Ты понимаешь даже то, о чем я молчу. — Мне кажется, есть элементарные вещи, которые нельзя не понять, — мягко улыбнулась Тина, — лучше расскажи мне про эту женщину рядом с вами? — Это Алёна, она наша мать. Помнишь песню «спасибо за все, мам»? — Кароль согласно кивнула. — Так вот, первый куплет я там посвятила родной маме, а второй, который пела Лиза, посвящен Алёне. И дальше девушка взахлеб рассказывала о том, какой важный и близкий для нее человек Алена Михайлова. О том, почему она называет её мамой. Тина слушала ее с искренним интересом, периодически что-то комментируя. После Кароль немного рассказала Марине историй из своей жизни, рассказала о людях рядом, о сыне. Так они проговорили несколько часов. То, как было легко вместе, удивляло обеих. Времени не замечала ни одна из них. К себе Кароль ушла совсем вечером. Этот день абсолютно точно оставил у обеих дам приятный осадок в душе. — Мать, ты не представляешь, с кем я тут познакомилась, — фейс-тайм вечером с Аленой был неизменной традицией. После дня в компании Тины Мелкой очень хотелось всем этим поделиться, ждать своего возвращения в Москву она уже не могла. — Интригуешь. Но судя по тебе знакомство явно приятное. — Знаешь, это первый за долгое время человек, общество и поддержка которого меня не душила еще больше. И это очень странно. Мари зачесла назад волосы, откинулась на подушки в постели. — Почему странно? Это наоборот здорово. — Потому что это Тина Кароль, — выдала Марина на одном дыхании, а Михайлова на том конце подавилась чаем. Глаза женщины стали размером с пятирублевую монету и в них читалось очень много вопросов. — Я боюсь спросить, как это знакомство случилось? — прокашлявшись, женщина поудобнее уселась в своем огромном домашнем кресле. Мелкая никогда не перестанет ее удивлять своей способностью вляпываться в разные ситуации. — У меня песни ее в наушниках играли, я подпевала. Когда она первый раз подошла и сказала, что ей нравится, я ее в упор не узнала. Дошло только вечером. А потом я ночью заснуть не могла и пошла к океану. И снова та же история, только на этот раз я обозначила узнавание. Мы познакомились… Мари рассказывала об этом с легкой полуулыбкой на губах и каким-то внутренним теплом. Обладательница шикарных светлых кудрей, пронзительно голубого взгляда и мягкой улыбки стала здесь для нее той самой соломинкой, ухватившись за которую, Мари почувствовала хоть какое-то подобие того, что ей легче. — Представляешь, они с Лизой, оказывается, были знакомы, — продолжала девушка, — и ей понравились наши совместные песни. Я, правда, моментально свернула диалог, не нашла сил признаться, что погибший любимый человек и Лиза — одно лицо. Мам, у меня впервые ощущение, что меня поняли… Марина говорила, захлебываясь в своих словах, не подбирая выражений, просто выплескивая эмоции от последнего дня, от знакомства, от всего. Глаза намокли, но на лице почему-то была улыбка. — Все-таки не зря мы тебя туда отправили. Вон хоть что-то хорошее, — тепло проговорила Алена. Мелкая впервые за последние два года на ее памяти испытывала хоть какие-то позитивные эмоции. — Да. Мне впервые как-то…спокойнее что ли. Тут еще Клава предлагала приехать, я ее остановила, веришь, вообще сейчас не хочется ее общества. — Я думаю, она поняла, тем более, она в курсе, в каком ты состоянии. — Только про Тину не говори никому, ладно? Пусть это будет только между нами пока. — Конечно, малышка. Я рада, что у тебя появилась такая компания. И что теперь, останешься там или вернешься? — Вернусь. Мне легче на работе. Концерты уже запланированы, отменять их Лиза запретила. Надо готовиться. — Ну тогда ждем Мари Краймбрери домой, — подмигнула ей Алена. *** Она собирала чемодан, методично складывая вещи. Впрочем, их с собой она привезла немного. Самое необходимое. На тряпки ей давно наплевать. Когда чемодан был успешно застегнут, телефон ожил сообщением. Тина. Я зайду ненадолго? Или придешь к океану?Мари
Ты там же, где обычно? Я подойду
Тина Там же. Жду Улыбнувшись, Мари схватила ключ-карту, впрыгнула в сандали и покинула помещение. Мелкая и сама думала, что надо бы увидеться напоследок. Тина ее опередила. Женщину она увидела в развевающемся сарафане и по щиколотку в воде. — Ты меня опередила, — улыбнулась девушка, — я тоже хотела написать. Мари встала рядом, наблюдая за набегающими волнами. — Ты скоро улетаешь, хотела попрощаться. — А я хотела в очередной раз сказать тебе спасибо. И то, что я очень рада нашему знакомству. Они повернулись лицами друг к другу, столкнулись глазами. — За это не благодарят. Надеюсь, тебе стало полегче. Если понадоблюсь, пиши и звони. И я тоже была рада познакомиться, Мари Краймбрери, селф-мейд артист нового поколения. — Прекрати вгонять меня в краску, Тина Кароль. Дамы синхронно рассмеялись и обнялись. Где-то глубоко внутри было жаль расставаться. Но у каждой из них впереди своя жизнь.***
Возвращение в Москву закружило Мари ворохом рабочих вопросов, подготовкой к концертам. В этой суете страшный и ненавистный для Мари и всего Вельвета день наступил вдруг. Утром взглянув на экран телефона, Мари тихонько взвыла в подушку и тяжело выдохнула. После встала, подошла к комоду и взяла в руки рамку с фотографией любимой. Глаза Лизы улыбались ей со снимка. Мари провела рукой по стеклу. — Ровно два года без тебя, родная. Ровно два года, как ты отдала свою жизнь, чтобы жила я. А я умерла вместе с тобой. Девушка прижала фотографию к груди, в очередной раз до крови прикусив нижнюю губу. Впереди ее ждал не самый простой день. В офисе было тихо. Не было слышно ни смеха, ни шуток, ни громких разговоров. В зале она нашла Алёну, Аню и Дашу. — Мелкая приехала, — Алёна подняла глаза от ноутбука, Мари обняла мать, а затем и подруг. — Тихо у нас сегодня, да? — грустно проговорила Плетнëва. — Обычно за километр ржание слышно… — Да уж, — вздохнула Даша, — у меня до сих пор ощущение, что это чья-то злая шутка. Еще и пресса… — Тебя уже достали с утра пораньше? — Мари села с девочками на диван. — Я даже пытаться посчитать количество написавших мне желтушных газетенок не буду! Пытаться заработать на чужом горе… Мерзость! По тихоньку в офис подтягивались и другие члены семьи Вельвет. Пресняков, Подольская, Орлов, Фео, Фейгин, Киоссе, Лиана. Никто между собой не договаривался, но все приезжали в черном. — Женя написала, — едва слышно проговорила Михайлова, — люди у дома Лизы стихийный мемориал организовали. — Два года как нет нашей Лизы, а тот урод в суде еще за помятую машину предъявлял, — проскрипела Лиана, — тварь. Мари рвано выдохнула, отвернувшись от друзей. Вспоминать тот процесс она вообще не могла, да и толком даже не помнила. Все слилось между собой, психика словно вытеснила эти воспоминания, чтоб они не делали еще больнее. Этот день они старались проводить вместе. Словно одна большая семья. Какие-то дела были у каждого, но все делали их прям здесь, в офисе. Они как будто делили одно горе на всех и оно становилось менее тяжелым. — Помните, как Лиза одним своим появлением могла всем настроение поднять? — едва заметно улыбнулась Наташа. — Да, и часто приезжала с Мальчиком, — подхватила Лиза Феофанова. — Вы еще постоянно путались, когда мы звали «Лиза!», — улыбнулся Володя, — в итоге она принципиально стала откликаться только на Ёлку. Так они вспоминали Лизу долго. Разговаривали. Даже немного смеялись. Правда, сквозь подступавшие предательские слезы, но все равно. Смеялись. Включили на Алисе песни любимой певицы и дружно подпевали. Голос Лизы наполнял помещение каким-то светом, несмотря на то, что атмосфера была гнетущая. Через песни Елка будто снова с ними общалась. Когда голос Лизы начал исполнять второй куплет «Спасибо за все, мам», не выдержала Алёна. Женщина вдруг отошла к окну и спрятала лицо в ладонях. — Мамуль, — выдохнула Марина, подойдя сзади. Она обняла Михайлову за плечи, чувствуя ее всхлипы. — Мам, нам всем её не хватает… — Куда же она так рано, девочка моя… Марина развернула женщину к себе лицом и та уткнулась ей в плечо. До сих пор Михайлова не могла спокойно слушать эту песню. Спокойно воспринимать второй куплет. — Алён, Лиза не любила, когда ты плачешь, — Аня оказалась рядом. — Хотя мы тут все красивые такие… — с усмешкой обратила она внимание на носовой платок в собственной руке. А после Алёна, Марина и Аня поехали на кладбище. Они старались периодически там бывать, а в годовщину так тем более. С камня на них смотрела их Елка. Она улыбалась им. А вот у них троих почему-то глаза были красными. — Привет, Лизок, — шепот Михайловой разрезал тишину, — привет, моя девочка. Три букета с четным числом цветов практически одновременно оказались на могильном холме. — Тебя не хватает. И верить надо бы, а до сих пор невозможно, — Аня провела рукой по камню. — Я всё ещё люблю тебя, милая, — голос Марины предательски срывался, — прости меня, что до сих пор плачу. Но время не лечит. Точно не меня. Алёна прислонилась к Ане, приобнявшей ее за плечи, а Мелкая присела на корточки, вглядываясь в глаза на холодном камне и все еще отказываясь верить, что этот холм и гранит — это все, что осталось от любимого человека. Когда после такого дня Мари вечером вошла в свою квартиру, то сил хватило только доползти до кровати. Впервые за несколько часов взяв в руки телефон, Мари среди кучи сообщений выцепила взглядом входящее от контакта «Тина» и едва заметно улыбнулась. Тина Привет. Я тоже помню о Лизе. Ты просила не задавать тебе одного вопроса, поэтому не спрашиваю. Но если захочется выговориться — я здесь. От этих слов Маринка почувствовала что-то теплое в груди. Пару секунд потратив на эмоции, она быстро набрала ответ.Мари
Привет. Спасибо тебе за память. Мы сегодня провели день с Вельветом, я только приехала домой. Устала, жесть
Ты сама как? А то по-моему мы слишком много про мою персону болтаем)
Заблокировав айфон, Маринка уткнулась носом в подушку. Мелкая поймала себя на мысли, что, как бы то ни было, она скучала по Кароль.