Любовники

— Ещё, Леви, ещё, — по комнате разносились пошлые шлепки и женские стоны. Девушка зажмурилась, предчувствуя, как бедро вот-вот сведёт в судороге от неудобной позы. — Я сейчас кончу, — прохныкала она, наконец, ощущая  так сейчас необходимую разрядку. Пальцы на ногах сжались от удовольствия, оргазм ощущался как свободный полёт с высоты. Мужчина сзади, схватив любовницу за шею, ускорил темп, вдалбливаясь в обмякшее девичье тело. Ещё несколько толчков, и он с полурыком, полустоном кончил, упав на женскую спину. Пульс зашкаливал, а на тело мгновенно накатила усталость. Оставив лёгкий поцелуй на виске девушки, он вышел из неё и перекатился на свою сторону кровати, предварительно сняв презерватив и избавившись от него, бросив куда-то на пол рядом с кроватью. Мужчина закрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание. Секс с Эмилией всегда был на высоте. Сбоку послышался шорох: девушка повернулась к нему, рассматривая расслабленное мужское лицо. Она слегка приподняла уголки губ. В такие моменты Леви казался ей особенно красивым: складка меж бровей, что появилась из-за привычки хмуриться, пропала; прикрытые веки слега трепетали; обычно сомкнутые в узкую полоску губы сейчас были приоткрыты, – он казался моложе.  Вскоре послышалось тихое сопение – мужчина уснул. Эмилия вздохнула. Она не знала, сколько так пролежала в кровати, наблюдая за спящим любовником. На душе от чего-то было тяжело, в горле встал ком из невысказанных чувств. Она и сама не понимала, что испытывает к этому мужчине. Она никогда не любила, у нее никогда не было долгосрочных и серьёзных отношений. За все двадцать четыре года своей жизни у неё было несколько романов, которые не продлились и года. Всегда было что-то не так, что-то её не устраивало. Ей было скучно, её раздражал голос, привычки, мировоззрение – всё это неумолимо приводило к расставанию. Всё, что у неё было – лёгкий интерес, симпатия, которые затем перерастали в краткосрочные отношения, заканчивающиеся ничем. Она и не горела желанием познать вкус любви, какого-то эфемерного волшебного чувства, о котором так много окружающие люди говорили. Она не понимала своих одноклассниц, а затем и однокурсниц, щебечущих о том, как они взволнованы предстоящим свиданием с «тем самым», она не испытывала пресловутых «бабочек в животе» при поцелуе, ей не хотелось раствориться в объятиях любимого. Потому что этого «любимого» никогда и не было. Девушка перевернулась на спину, впиваясь взглядом в потолок. Как долго они трахаются с Леви? Полгода? Год? Это нельзя назвать отношениями, она не имеет права. Служебный роман – так бы все назвали ту ситуацию, в которой оказались эти двое. Роман ли это? Никакой романтики здесь не было. Не было чувств, не было привязанности, не было любви. Не должно было быть. Леви Аккерман – её начальник, Эмилия Голдштейн – его секретарь, правая рука, подчинённая. Под-чи-нён-на-я. Точка. Они никогда не обговаривали условия их «отношений», но негласные правила и так были ясны. Никто не должен знать об этом. Девушка прикусила губу, нахмурившись. Как долго это сможет продолжаться? Как долго они будут скрываться ото всех в номерах отелей и в глубине ее квартиры? Она не знала. Леви Аккерман – мужчина тридцати шести лет, «в самом расцвете сил». Несмотря на не самый высокий рост в сто семьдесят два (один) сантиметра и не самый складной характер, он сумел основать компанию по производству алкогольной продукции «Янтарь», офис которой находится в высотке в пятьдесят этажей в самом центре Митры. Его нельзя назвать красавцем, скорее уж среднестатистическим мужчиной, без каких-либо выделяющихся черт. Темные волосы, тонкие брови, низко посаженные над серо-голубыми, слегка узковатыми глазами (хотя, возможно, так казалось из-за постоянного прищура). Аккуратный нос, такие же аккуратные губы (наверное, даже слегка тонковаты), заострённый подбородок, выделяющиеся скулы. Его даже можно было бы назвать симпатичным, если бы не его чрезмерная хмурость и застывшее, казалось, навечно, выражение недовольства на лице. Леви был строг, собран, дисциплинирован – настоящий начальник, точно капитан. Скуп на эмоции, серьёзен и не терпящий непослушания – он часто отталкивал людей. Но ведь Эмилия знала и другую его сторону: он умеет быть нежным и внимательным, умеет слушать и слышать, она сама не раз в этом убеждалась. Жадный до эмоций, Леви не скупился на подарки и жесты внимания: он знал, как порадовать девушку, и умело этим пользовался. Казалось бы, на что тут жаловаться? Но в каждой бочке мёда есть ложка дёгтя, так и здесь: господин Аккерман женат.  Вот уже как пять лет он связан узами кандалами брака. Его жена, миссис Петра Аккерман (урождённая Рал), является привлекательной девушкой. Как это часто бывает, она моложе своего супруга на целых восемь лет. С мужем они поженились через год после их знакомства. Петра влюбилась в него с первого взгляда, совсем как в сказке, и, казалось, её любовь с каждым днем только крепла. Он был идеален: хорош в постели, заботлив (пусть и по-своему), ценил чистоту и порядок, приносил в дом деньги и совсем не был ревнив. Она была идеальна: светлые волосы, зелёные глаза, миниатюрный рост, заботливая, ухоженная, бесконечно любящая своего мужа и не замечающая никого другого. Она была мила и дружелюбна, сладкая, словно карамель. Их пара была и-де-аль-ной во всех смыслах. Или нет? Разве стал бы Леви изменять своей жене, если их отношения так идеальны? Если изменяет, значит, Петра не так совершенна, значит, в ней есть недостатки. Это немного порадовало Эмилию. У Петры есть недостатки. Её муж выбирает не её, чтобы провести ночь вместе. Выбирает не жену, а секретаршу. Иногда Эмилия ловила себя на мысли о том, что ей хочется быть лучше, чем она есть на самом деле. Для Леви. Чтобы он возвращался к ней снова и снова, забываясь с ней, отвлекаясь от всех проблем мира. Но она быстро отмахивалась от нее. Никаких чувств. Никаких отношений. Только секс. Она понимала, что ей нельзя привязываться и её это полностью устраивало. В конце концов, ей всего двадцать четыре, обременять себя чувствами и постоянством она не планировала. Набрала побольше воздуха в лёгкие – пыталась вспомнить, когда это всё началось, шумно выдохнула – вспомнила. Все закрутилось на корпоративе по случаю Нового Года. Ханджи Зоэ, будучи заместителем директора, обязала Эмилию явиться на него, отказы не принимались. Ханджи – обладающая нескончаемой энергией женщина, близкая подруга Леви, наверное, ещё с университетских времён, а также полная его противоположность. Всегда в хорошем настроении, за исключением редких случаев, она, казалось, была способна осветить даже самую тёмную улицу своим появлением. Полная энтузиазма, она не боялась браться за новые дела, пробуя себя в новом ремесле, пока, наконец, не остановилась на изготовлении крепкого алкоголя. Ох, Зоэ любила пригубить и совершенно не стеснялась этого. Так и на корпоративе она не отказала себе в удовольствии опрокинуть стаканчик-другой, прихватив с собой и Эмилию. Празднество началось в ресторане, зарезервированном заранее только для их коллектива, а закончилось в ночном клубе. Тогда Эмилия, проработавшая в компании почти полтора года, напилась, не рассчитав свою дозу. Двигаясь в центре танцпола с бокалом коктейля в руках, она плавно покачивала бедрами. Её руки то а поглаживали её тело, то поднимались над головой, очерчивая невидимые узоры в воздухе. Она пьяно улыбалась самой себе, наслаждаясь вечером, ведь это же праздник, в эту ночь нужно взять от жизни всё. Рядом крутились Моблит и Оруо, так усердно подражающий своему начальнику, но всё же недостаточно, ведь тот в это время сидел за их столиком и наблюдал за компанией, в то время как Бозард не смог устоять перед желанием наконец-то отпустить себя и развлечься. Эмилия, почувствовав на себе прожигающий взгляд, двинулась в сторону босса. Леви, попивая виски из бокала, наблюдал за ней, и она знала об этом, чувствовала каждой клеткой своего тела. Тогда она приблизилась к нему и, кажется, предложила присоединиться к ним на танцполе, на что Аккерман ответил отказом. Она решила остаться с ним, заведя непринуждённый разговор (возможно, с нотками флирта), но чувствовала то напряжение, появившееся между ними. Следующим, что она помнила, были его губы на её шее, горячий шёпот, обжигающий ухо и предложение переместиться в другое место. Та ночь закончилась в отеле, под негромкую композицию джаза и громкие женские стоны. Затем был второй раз, третий и четвёртый. А дальше это будто стало нормальным, чем-то самим собой разумеющимся. Стандартный рабочий день, кипа бумаг, холодный взгляд и командный тон, две чашки эспрессо (и не больше!) в первой половине дня, а вечером заветное сообщение «я заеду?» и несколько проведённых часов вместе. Сначала Эмилия корила себя за эту связь. "Как же так? Это же низко, омерзительно". Измена равно предательство. Но в моменты, проведенные с ним, было так хорошо. И она продолжала закрывать на свои мысли глаза. "Это ничего не значит", "это только его ответственность", "он – взрослый мужчина и знает, что делает".  Когда она решила поговорить о статусе их отношений, единственное, что он сказал, было: — Как только кому-то из нас это надоест или он захочет это прекратить, мы закончим, — негромко отозвался Леви, поглаживая нежное девичье плечо. На это Эмилия лишь согласно кивнула. Голдштейн не хотела влюбляться в своего босса, Леви Аккермана. Она вообще не хотела ни в кого влюбляться. Она хотела наслаждаться своей размеренной жизнью, навещать свою мать, что жила в Орвуде, и завести кота. Но если бы все в жизни складывалось так, как мы того хотим, жить было бы крайне скучно. Или нет?