Нельзя торопить любовь

До конца каникул Чонгук так и не подошёл к Тэхёну. Его мучила совесть после того, как он не выполнил сначала первое, а затем и второе общение прийти к младшему и поговорить. Чонгук боялся, он не мог объяснить самому себе, чего именно, однако непонятный страх присутствовал, сковывая неприятно грудь, стоит только представить их диалог. Чонгуку было бесконечно стыдно перед альфочкой, однако день за днём его смелость пойти к тому домой постепенно пропадала, в конечном счёте оставляя омегу в безвыходном, как он сам думал, положении. Настроения гулять и беззаботно проводить летнее время абсолютно не было. В итоге, Чонгук просидел оставшиеся каникулы дома за книжками. В отличие от Тэхёна. Маленький альфа по-прежнему ждал, когда его хён всё-таки подойдёт к нему, заглянет в глаза, заговорит с ним и, в конце-то концов, обнимет его. Тэхён всем сердцем ждал и будет ждать. Его обида на Чонгука из-за молчания и, как ему казалось, равнодушия того никуда не пропала, лишь поутихла, редкими ночами настигая альфу в виде слёз. Однако Тэхён хотел вести себя как взрослый и думать как взрослый, потому свободные дни на месте не просиживал. Тэхён, неделю проходив серой тучкой после недо-разговора с Чонгуком, стал больше проводить время со сверстниками, которые до недавних пор были для него крайне скучными и которые, к слову, познакомили его с новыми ребятами, постарше их самих. Тэхён стал во много раз коммуникабельнее, перестал быть отстранённым в общении с другими, начал жить более активно и буйно. Он не знал точно, почему постепенно менялся, было ли это связано с приостановкой дружбы с Чонгуком или просто в нём проявлялся подростковый характер.

***

Осенью, когда все школьники вышли с летних каникул и продолжили учёбу, Чонгук о многом задумался. Помимо мыслей о том, что уже через год он будет усердно готовиться к итоговым и вступительным экзаменам в желаемый университет, его голова была забита недосказанностью с Тэхёном. Потому уже к концу второго дня их вновь начавшихся уроков омега был полностью настроен на разговор с младшим, с которым было крайне трудно в моральном плане сталкиваться по утрам перед школой и крайне стыдно ощущать себя, пока они порознь шли в неё. Чонгук знал, что Тэхён с пяти лет каждые вторники и пятницы по окончании занятий ходил в их школьный бассейн. И сегодня у того была тренировка, поэтому Чонгук ничего лучшего не придумал, чем подождать младшего и поговорить, как только тот освободится. Подождать он решил в раздевалке. И, наивно полагая, что с Тэхёном плавают лишь ребята его возраста, он спокойно сидел на одной из лавочек около железных шкафчиков, дожидаясь и предвкушая встречи (нормальной встречи) с альфой и их разговора, представляя, что после него они заживут как раньше, ведь Чонгуку очень сильно не хватает присутствия Тэхёна в своей жизни, и он винит себя, свою трусость и неуверенность в том, что не мог решится поговорить ещё тогда, когда было не так плохо, как сейчас. Чонгук не понимал, психика у него такая шаткая или пубертатный период в голову жахнул, что он не мог больше месяца прийти в себя после того дурацкого поцелуя с дурацким Чаном, с которым, к слову, через неделю опять встретился, но уже чтобы дать в нос. Несильный удар получился, но после него он хотя бы почувствовал небольшую справедливость, однако полностью из-за этой ситуации оправился только ближе к концу августа. Успокаивал себя Чонгук тем, что просто умеет хорошо себя накрутить и заставить переживать из-за того, что не должно его вообще волновать. Но за поцелуй было правда обидно. Первый, кто зашёл в раздевалку, был ещё совсем ребёнок, ещё младше Тэхёна, однако после него начали врываться абсолютно мокрые мальчики, постарше даже Чонгука, который, стоило было войти старшекласснику, вмиг округлил глаза, беззвучно пискнув, и быстро их закрыл ладошками, направившись к выходу. Плавуны, к слову, ни капельки не застеснялись омеги, став, как обычно, переодеваться или идти в душевую – кто куда. Но Чонгук – не равнодушный подросток-альфа, которому плевать на мнение других и который делает всё, что у него на уме. Другого взгляда на них у Чонгука нет после самовольного выпада от Чана, ни на минуту не задумывавшегося о том, что надо, наверное, спросить, хочет ли омега целоваться или нет. Чонгук долго не сможет нормально реагировать на эту ситуацию и воспоминать с равнодушием на душе. Его конкретно это задело. Он, чтобы не смущаться ещё больше и не видеть оголенных детских и уже совсем не детских тел в ставшей душной раздевалке, поспешил скрыться в коридоре, а там и на улице. Однако, когда он открыл дверь, как в самых незамысловатых дорамах, наткнулся на Тэхёна, в секунду сделавшего лицо удивлённым. В отличие от пресловутых корейских сериалов, они не столкнулись, упав на пол и замерев в неудобно-неловкой позе. Они просто замерли: стояли и молча пялились друг на друга. И продолжили бы наверняка, если бы один из пловцов не засобирался уйти и не попросил бы недовольно подвинуться парочку с порога, где они как раз и стояли, точно две каменные статуи с глазами на выкат. Оба тут же потеснились, и Чонгук наконец вымолвил: — Привет, Тэ, — мягко улыбнулся он, когда неизвестный ему альфа, возрастом примерно как он сам, не оставил их наедине, закрыв по просьбе остальных дверь в раздевалку. — Привет, хён, — как-то заторможенно поприветствовал Тэхён, у которого не только на лице был выражен искренний шок, но ещё и в душе всё умирало от того, что… Чонгук наконец к нему подошёл. Младший потерялся и во времени, и в пространстве, удивляясь и забывая о каких-либо других эмоциях. Его мысли не могут сформироваться в одну-единственную, ни Тэхён, ни его мозг принимать за правду происходящее сейчас не способны, настолько альфочка отчаялся, что они с Чонгуком никогда снова не заговорят. — Я… я хотел с тобой поговорить, — краснея и чувствуя, как совесть терзает душу за то, что он только сейчас произносит эти слова, Чонгук всё-таки выговаривает их, всем сердцем надеясь, что Тэхён его не проигнорирует и не откажется. — Хо-хорошо, хён. Сам Тэхён не меньше старшего переживает, заикается, глаз отвести не может. В душе он безмерно радуется, прыгает от счастья и мысленно крепко обнимает Чонгука и благодарит за то, что они вновь будут общаться как раньше. Будут же? Тэхён искренне на это надеется и верит. Но помимо позитива, в нём по-прежнему остаётся едкая обида и тоска. Он не может ответить, пройдут они в тот же момент, когда Чонгук извинится и прямо скажет, что желает продолжить дружить. Тэхён не знает, что вообще должно случиться, чтобы и эта тупая обида, и бессмысленная тоска исчезли и перестали мучить его. Но он хочет верить, что именно извинения старшего этому и поспособствуют. — Мне нужно переодеться… — Я подожду тебя на улице! — поспешил сказать Чонгук, чтобы никого не смущать, ведь Тэхён был одет в одни плавательные шорты, а его волосы были полностью мокрыми, по телу медленно стекали редкие капли воды, и на плече висело небольшое полотенце. Весь вид младшего был непривычен глазу Чонгука, потому он и смущался. Его красные щёки и шея уже заставляли сомневаться в правильности того, что он решил именно сегодня, после тренировки альфы, поговорить с ним. В голову также лезли и вроде бы разумные мысли, что Тэхён наверняка уставший и ему в последнюю очередь бы хотелось после нескольких заплывов «выяснять отношения». Однако Чонгук всеми силами пытается эти сомнения, которые сейчас как бы бессмысленны, ведь Тэхён же не отказал ему, заглушить напрочь. Младший на его резкую реплику кивнул и вскоре зашёл в раздевалку, оставляя омегу одного со своими думами. Чонгук, простояв ещё пару мгновений в некой прострации, сорвался с места, быстро оказавшись на улице, где глубоко вдыхал воздух. Осознавая свою реакцию на всё это, он усмехается себе, признавая, что и правда немного ненормальный, раз нервничает из-за того, что только должно произойти. Чонгук боится подумать, что будет с ним, его нервной системой и сердцем, которое уже с ума сходит, когда Тэхён выйдет к нему и они опять заговорят. Альфочка в это время на автомате снимал с себя плавательные шорты в одной из отдельных кабинок для одиночных передеваний. Его мысли одновременно были заняты Чонгуком и одновременно гуляли по ветру. Неожиданность – именно её Тэхён испытвает сейчас. Ему хочется скорее уже оказаться опять с хёном, вновь его увидеть и в то же время как можно дольше задержаться в раздевалке, чтобы хотя бы немного отсрочить их встречу. Потому что, на самом же деле, Тэхён не знает, о чём хочет поговорить Чонгук, и он только предполагает и надеется, что речь будет идти об их общем молчании. Он боится, что старший возможно, просто извинится и предложит остаться хорошими знакомыми. Тэхён знает эту тактику взрослых. Но Гукки-хён ещё не совсем взрослый, поэтому младший верит, что этого бреда, который, вероятно, разобьёт сердце ему, тот произносить не будет. Тэхён шустро выходит из маленькой кабины, быстро собирая и укладывая свои вещи в спортивную сумку, берёт школьный портфель и, удивляя своей спешностью остальных ребят, прощается с ними и вскоре скрывается за хлипкой дверью их раздевалки. Через несколько десятков секунд он уже оказывсется на улице, где в нетерпении выглядывает Чонгука, которого долго не может найти глазами. Тэхён глубоко и рвано начинает дышать, решая, что хён его не дождался и в очередной раз ушёл, так и не поговорив. Однако ненужная паника бесследно исчезает, стоит только услышать знакомый голос со стороны деревьев, под которыми и скрывался Чонгук, видимо, от знойного сентябрьского солнца. — Тэхён, я тут! — восклицает омега и машет, чтоб наверняка, рукой Тэхёну, который... улыбается широко, потому что хён не ушёл, дождался и они наконец смогут всё решить и продолжить общение как раньше. — Я испугался, когда не заметил тебя, — после короткого бега младший немного заикался, пытаясь восстановить дыхание, однако в душе у него играла радость. — А я решил в теньке подождать… Сегодня довольно жарко, — оглядывая школьный двор, ответил Чонгук. Он в неловкости крепко перехватил пальцами ремни от своего рюкзака, который висел на его плечах, и отвёл взгляд вниз в незнании, с чего начать разговор. — О чём ты хотел поговорить, хён? — В итоге, первым начал Тэхён, желающий поскорее разобраться со всем и перестать чувствовать свою неловкость и наблюдать чонгукову. — Я… — старший поднял на него глаза, выразительно посмотрев и открыв рот. Его сердце быстро стучало, отдаваясь в ушах. Он заметно нервничал. — Прости меня, — произнёс он, медленно моргнув. Чонгук опустил руки вдоль тела, его лицо сделалось таким провинившимся, что Тэхёну стало неудобно из-за него. — Мне… мне было стыдно к тебе подойти. Изначально из-за того, что… что… — Он не мог решить, сказать ему реальную причину или ещё повременить, однако Чонгук понимал, что во втором случае недосказанность останется и он будет по-прежнему чувствовать себя паршиво и виновато. — Что-то произошло тогда? — вдруг спросил Тэхён, удивляя омегу, вмиг встрепенувшегося и замершего. Младший очень проницательный для своего возраста. — Я… — сам Чонгук, однако, нормально сформулировать предложение не может. Продолжает заикаться, кусая губы, и не понимать конкретную причину своей взволнованности. — Хён, если ты не хочешь говорить мне, то я не заставляю, — вновь говорит Тэхён и поднимает подборок. Он знает, что ведёт себя почти как взрослый, он хочет, чтобы его хён видел в нём именного взрослого, а не маленького альфу, до недавних пор не умевшего завязывать шнурки. Тэхён просто хочет, чтобы они продолжили дружить, и если та ситуация, о которой ему не может сказать омега, не повлияет на их общение, то он будет безмерно рад. — Дело не в том, что я не хочу, — спешит ответить Чонгук, замахав перед собой выставленными ладонями. — Просто… я тебе обязательно расскажу, но немного позже… — То есть, — глаза Тэхёна за секунду сделались нереалистично большими, из-за чего омега про себя испугался и быстро-быстро захлопал ресницами, чтобы глаза напротив остались такими же, как и секундами ранее. Но Тэхён правда был безмерно удивлён, точнее нет, он был безмерно счастлив, ведь… — Мы с тобой дружим, то есть мы будем общаться как раньше? — Д-да, да, я хотел попросить прощения, что так долго… Договорить ему не дали внезапные обнимашки от Тэхёна, который вжался в него, утыкаясь в место между шеей и плечом. Чонгук чувствовал его тёплое дыхание, и его ещё мокрые волосы контрастировали с этим теплом, холодя кожу и оставляя на ней маленькие капельки. — Всё хорошо, Гукки-хён. Всё было и правда хорошо, Тэхён почувствовал умиротворение и расслабился после слов омеги. Его обида забылась, и вместо неё появилось чёткое желание обнять старшего. Сердце Тэхёна билось со скоростью света, но уже из-за счастья, совсем как сердце его хёна. Чонгук стоял и в ответ обнимал маленького альфу, который только выглядел как маленький. Он был неимоверно рад, что наконец всё разъяснилось и встало на свои места. Чонгук только жалел, что не сделал это раньше, мучая и себя, и младшего, однако он понимает, что жалеть о чём-то – это самая бесполезная вещь в мире, которой он может страдать. Поэтому он отодвинул эти ненужные и глупые эмоции в сторону и просто наслаждался присутствием Тэхёна.