Московская квартира

Утро началось с сонливого бормотания и шелеста страниц. «Не забыть справочник, форму, ключи…» Перед глазами все плыло после сна, так что я еле отыскала взглядом настенные часы на другом конце комнаты и удивилась. Сегодня же суббота? — Куда собрался? — я сама удивилась от собственного хриплого голоса и закупалась поглубже в одеяло, чувствуя, как сквозняк морозит кожу. Ботан проигнорировал мой вопрос, но остановился. Подошёл ко мне, отстраненно приложил руку к моему лбу и что-то пробурчал про ежедневник. Потом посмотрел на меня и словно опомнился. — У тебя температура, — я ничего не успела ответить, а он уже умчался на кухню. — Вот. В аптечке есть жаропонижающее, в общем, разберешься. Он всунул мне в подмышку градусник, предварительно встряхнув. После чего выдохнул, запихнул все разбросанные на столе вещи в сумку и кратко попрощавшись вышел из комнаты. Через пару минут послышался звук закрывшейся двери. Квартира погрузилась в полную тишину. — Ну и куда он сдристнул, — я зевнула и нехотя попыталась встать. Но перед глазами все резко расплылось, тело обмякло, стало очень холодно. Я почувствовала себя сахарной ватой опущенной в воду, если не в серную кислоту. Еле как стащила плед с незаправленной постели и укутавшись, опираясь об стенку поплелась на дрожащих ногах к кухне. Щелчок вскипевшего чайника выудил меня из состояния, в которое я провалилась буквально… Несколько минут назад? Очень захотелось спать. Глаза болели и слипались. Я через силу сделала чай с лимоном и плюхнулась на диван, с облегчением уложив голову на подушки. — Сука, температура… — мой взгляд упал на градусник в другом конце помещения. Как-нибудь в другой раз. По телевизору снова шла дребедень для не знающих куда себя девать людей за шестьдесят. Все казалось мутным и странным, словно прокручиваемым через пленку. Звуки и голоса смешивались, я чуть не облилась чаем, когда не выдержала и из последних в слабом теле сил нажала на кнопку выключения. Голова раскалывалась на мелкие кусочки. Я поставила чай на пол рядом с диваном, в глазах закружились темные мушки, меня снова пробрал озноб. Поглубже спрятавшись в плед, закрыла глаза и почти сразу погрузилась в беспокойный болезненный сон со странными картинками.

***

— Да, спасибо, ей очень понравилось, — донёсся знакомый голос из коридора. — спасибо большое. Да, заеду может. Пока. Шаркающие шаги пушистых тапочек приблизились к дивану и замолкли. — Ну ты как? — меня приподняли и подложили подушку чуть выше, так чтобы я оказалась в сидячем положении. Стало легче дышать. Я с трудом открыла глаза. — с добрым утром. — Сколько времени? — вяло отозвалась я и поморщилась, горло прожгло острой болью. Ботан посмотрел на часы. — Восемь тридцать четыре. Вечера. — со смешком добавил он, увидев мои не понимающие расширенные глаза. Сел рядом и придвинул тумбочку с чаем, вареньем и таблетками. — Я недавно только пришел. Со скольки ты спала? Я удивилась. Да, я много просыпалась выпить воды или сходить в туалет и сразу отрубалась обратно. Но проспать весь день с температурой, как оказалось судя по градуснику в руке озадаченного Ботана, под сорок — то еще достижение. — С утра и спала, — я взяла с тумбы кружку и отпила горячего чаю. Пересохшее горло немного отпустило, и я с облегчением прокашлялась. — а ты то куда ускакал? — Ну ты даешь конечно, — Ботан обеспокоенно распаковал новую пачку таблеток. — во первых я на подработку устроился, но там шесть часов всего смена. С девяти утра до трех часов дня. Он наконец-то вытащил одну таблетку из упаковки и передал ее мне. Я подавила рвотный рефлекс от противной пилюли и запила чаем. Есть вообще не хотелось. Меня только затошнило, а еще не понятно чем. — Потом съездил к Брайну на съемки, — Ботан, убедившись что я проглотила лекарство, начал накладывать на тарелку малиновое варенье. — он сказал, что вернется через пару дней. А еще передал тебе привет и пожелал выздоравливать. — Спасибо, — я усмехнулась. — от таких слов в мою сторону так и веет искренностью. — Да брось, — Ботан отдал мне тарелку с вареньем и ложку. — а потом я к бабушке съездил. Она живет тут недалеко. Я сказал ей что у меня подруга заболела, надо помочь и долго я сидеть у нее не буду. — А она что? — варенье оказалось очень вкусным. Было больно глотать, но от чая снова становилось легче. — А она варенье делает, — он кивнул на банку. — вот и сказала мне тебя накормить. — Ну спасибо ей, — на самом деле мне показалось это очень милым. Однако, приступ радости быстро завершился обострением головной боли. Я схватилась за голову и зажмурилась, виски грохотом сдавливало сердце. — Болит сильно? — Ботан настороженно уперся руками в подлокотник дивана, как будто готовился в любой момент вскочить. — Ага, — и он и вправду вскочил как зайчик. Достал коробку из шкафа над раковиной, перебрал все и нашел обезболивающее. Стало чуть полегче. Ботан принес компьютер и включил какую-то передачу про путешествия. Это лучше чем тот канал для отчаявшихся Москвичей. И вообще лучше когда он рядом. Мы сели и накрылись одеялом. Мне было хорошо рядом с ним. Было очень приятно чувствовать заботу и тепло его руки, сжимающей мою. Он не боялся заразиться, хотя я настаивала чтоб он отодвинулся подальше и не рисковал здоровьем. Но я не то чтобы была против его вторжения в мое больное личное пространство. Завтра, слава богу, воскресенье. Мы заснули минут через двадцать. А потом спали очень долго, и, кажется, утром мне стало намного легче.