Защитница

Когда пауки были повержены, гном с довольным выражением лица вытирал меч об одежду, которая была вся в паутине, но эльфийка нахмурилась, не разделяя его радости, вглядываясь в деревья. Кили открыл рот, чтобы что-то сказать, но Защитница резко обернулась и прижала указательный палец к губам. Принц кивнул, а девушка медленно потянулась за стрелой, натянула тетиву… Между деревьями промелькнула чья-то тень, которую теперь уже заметил и гном, который не теряя ни секунды достал свой меч и приготовился к атаке. На поляну выбежала рыжеволосая эльфийка в зелёном камзоле. Девушки стояли друг напротив друга, направив лук, но затем Атанварниэ опустила оружие и кивнула лесной эльфийке. Гном опешил, когда Защитница последовала за незнакомкой, но сам он сделал то же самое. Рыжеволосая привела их на место, где были остальные гномы, которых как раз обыскивали лесные эльфы. Атанварниэ сразу же отметила, что её лесные сородичи совсем не такие, как эльфы Ривенделла. Эльфы долины Имладрис никогда не стали бы обыскивать гостей, которые прибыли лишь с благими намерениями, но, возможно, у эльфов Лихолесья были на то веские причины. Защитница сильно удивилась, когда заметила, насколько её одежда похожа на их, поэтому она легко могла б сойти за жительницу Лихолесья или, к примеру, Лориэна. К ней подошёл высокий светловолосый эльф с удивительными серо-голубыми глазами и высокими скулами. Он оглядел девушку с ног до головы и слегка выгнул тёмную бровь. — Я Атанварниэ из Ривенделла, — представилась она, ведь не видела смысла врать или что-то скрывать. Эльфу это имя ничего не говорило, а если и говорило, то он не придал этому значения. — Что вы все тут делаете? Что здесь делают гномы? — светловолосый принц скрестил руки на груди, продолжая смотреть на эльфийку. — Мне нужно в Эсгарот… — А им? — это был скорее риторический вопрос, не требующий ответа. Сердце Защитницы сжалось, когда гномам связали руки и завязали им глаза, а она даже не могла ничего сделать, ведь все они стали пленниками лесных эльфов. Они повели их по мосту. Под мостом стремительно неслась тёмная река, а сам мост упирался в ворота, закрывавшие вход в замок эльфийского короля. Высокие буки спускались по склону до самого берега, так что корни их омывались водой. Впереди шла та самая рыжеволосая эльфийка, за ней — длинная цепочка, состоящая из тринадцати гномов, за ними — Атанварниэ и светловолосый эльф, а остальные эльфы, которые несли оружие гномов, замыкали процессию. Защитница пыталась найти глазами полурослика, но всё было тщетно. Оставалось лишь надеяться, что хоббит не погиб в бою с пауками. Замок лесного короля поражал своей красотой. Всё было таким таинственным, загадочным… Как жаль, что они попали сюда не в самой лучшей обстановке. Если бы не время, которого осталось ничтожно мало до дня Дурина, Атанварниэ с радостью осталась бы здесь на пару дней. Торина эльфы взяли под руки и повели куда-то наверх, а остальных гномов вниз, в темницы. Светловолосый эльф так резко остановился, что Защитница врезалась ему в спину, и если бы он вовремя её не поймал за локоть, скорее всего, эльфийка полетела бы вниз по лестнице. — Ты будешь разговаривать с королём, — сказал он. — Оставь своё оружие здесь. Защитница недоверчиво протянула ему свой меч, лук и колчан со стрелами, оставляя себе только находящийся под плащом кинжал, о котором совсем не обязательно было знать эльфу. Прошло, должно быть, добрых пятнадцать минут, прежде чем явился Торин. То, что увидела эльфийка, совсем ей не понравилось. Весь красный, грязный, разозлённый Король-под-Горой, шёл в сопровождении двух эльфов-стражников, которые то и дело толкали гнома в спину, спускаясь всё ниже и ниже по лестницам в подземелье, в темницу. Глаза эльфийки расширились, и она испуганно уставилась на светловолосого, но его лицо не выражало ровным счётом ничего. Он коротко кивнул ей и они в полном молчании направились туда, где её ожидал эльфийский король. Девушка на секунду закрыла глаза, собираясь с мыслями. Светловолосый эльф остался позади неё, а перед ней сейчас был сам Трандуил. Белоснежные длинные волосы, высокие скулы, тонкие губы, густые тёмные брови и холодные голубые глаза. Взгляд был немного строгим, но от этого не менее прекрасным. На нём была поразительная корона, сделанная из тоненьких веток, и длинный серебристый плащ, который, без всяких сомнений, сделан из очень дорогих тканей. Как и полагается настоящему королю, Трандуил восседал на троне, глядя на Защитницу свысока. — Оставь нас, Леголас, — произнёс король, и светловолосый эльф поспешно удалился. Так, значит, Леголас… Принц Лихолесья собственной персоной… — Я знаю, кто ты, — протянул Трандуил, вставая со своего трона без особого желания. — Но не понимаю твоих замыслов. Гномы просто воспользовались тобой… — О чём Вы? — нахмурилась Атанварниэ. — Ты не знаешь? — хмыкнул эльф. — Они не посвятили тебя в свои планы, верно? Я полагаю, ты не совсем понимаешь, на что идёшь. Как жаль… Ты лишь очередная пешка в игре Торина Дубощита, который погубит себя точно так же, как погубил себя его дед. — Нет, это не так… — Скажи, что пообещали тебе гномы? Драгоценные камни? Много золота? А может… — Ничего, — спокойным тоном сказала эльфийка, хотя в её душе была буря негодования. — Мне от них ничего не нужно. Трандуил усмехнулся и покачал головой: — Возвращайся обратно в Ривенделл. Дубощит сам вырыл себе могилу. Себе и всем тем гномам, что согласились с ним пойти. Ты им больше не нужна. Ты вернёшься домой и забудешь о гномах, которые в это время будут гнить в темнице, проживая свои последние минуты… — Нет! — оборвала короля Атанварниэ, делая уверенный шаг вперёд. — Раз так, я лучше с ними умру! Умру, но не брошу их, не предам! — Поступай как знаешь. Тебе, очевидно, плевать на судьбу людей, ведь ты выбрала гномов. В тебе течёт эльфийская кровь, а значит, я не могу забрать у тебя право выбора. Не в силах больше этого слушать, Защитница развернулась и стрелой помчался по лестнице вниз, перескакивая через ступеньки. Она не слышала, как за ней бежала стража и кричала что-то вслед. Обида сжигала всё внутри, а что самое ужасное — это всё могло быть правдой. Торин позволил своей ненависти ослепить себя, тем самым погубив весь свой отряд, который свято ему верил. А она? Да что она могла сделать! Или бросить их умирать в эльфийском плену, или остаться с ними и по возможности что-нибудь придумать… Ох, Гэндальф! Ты как всегда вовремя! Где же ты, когда так нужен… Дверь темницы захлопнулась, а девушка бессильно сползала по стене, закрывая глаза руками. Нет, она не плакала, хотя в её зелёных глазах блестели слёзы. О Эру! Какой же беспомощной она ощущала себя в этот момент! А этого она ненавидела больше всего. Где-то вдалеке шумела вода, доносились звуки прекрасной музыки и эльфийские песни. Ничего удивительного — следующей ночью у лесных эльфов должен был быть праздник, пир звёздного света, а в это время у них была подготовка. Но какое ей может быть дело до праздника, если на душе так тоскливо? Атанварниэ подняла голову и встретилась взглядом с обладателем карих глаз. И как она сразу его не заметила? На лице гнома появилась лёгкая улыбка, и он продолжил крутить в руках какой-то небольшой зелёный камень. — Что это? — А, это, — Кили подбросил его вверх, затем поймал и провёл большим пальцем по надписи на нём. — Рунный камень. Матушка дала мне его, чтобы я не забыл о своём обещании. — Обещании? — Вернуться к ней, — принц улыбнулся чуть шире. — У Фили тоже есть такой? — Нет, только у меня. Она думает, что я безрассудный. Фили не такой. — Я заметила, — хмыкнула эльфийка, — хотя… вы очень похожи. Ты даже не представляешь как. Ты обязательно выполнишь своё обещание. Вы вернёте Эребор и твоя матушка приедет к вам туда. Клянусь, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам вернуть ваш дом. Кили не нашёл, что ответить, лишь благодарно кивнул Защитнице, обдумывая её слова. Да, его мать до сих пор считала, что он ещё не вырос, что он всего лишь маленький ребёнок. Естественно, Дис переживала и за старшего сына — Фили, но светловолосый принц был куда спокойнее и рассудительнее, чем младший. Торин не видел в своих племянниках большой разницы, которую замечала его сестра. Он любил их одинаково, и так сильно, как собственных сыновей. Он помнил Фили и Кили с самого их рождения, помнил их первые победы и первые поражения, первую охоту, первый поход… А сейчас он обрёк их на верную смерть в холодной эльфийской темнице, где не проникал солнечный свет, где не пели птицы, не шумел ветер… Сверху послышались чьи-то шаги. Такие тихие, что гномы их не услышали, но эльфийке это не составило труда. На секунду ей показалось, что это принц Леголас. Хоть он и был очень похож на своего отца, практически его копией, его взгляд не был настолько холодным и безразличным. Но, к сожалению, это был не светловолосый сын Трандуила, а рыжеволосая эльфийка. Она была, наверное, единственной из всех эльфов, которых Атанварниэ приходилось встречать, что не вызывала абсолютно никакого доверия у Защитницы. Было в ней что-то загадочное и даже немного пугающее. Её болотные глаза были какими-то совершенно пустыми, без каких-либо эмоций. Обычно так выглядели те, у кого было разбито сердце. Девушка несла пленникам поднос с едой. — Как тебя зовут? — спросила Защитница, когда рыжеволосая протянула ей тарелку с салатом. — Тауриэль, — хриплым голосом ответила она, закрыла дверь темницы на ключ и села на ступеньку, обняв колени руками. — Что же тревожит тебя, дочь леса? — А что может тревожить главу Лесной Стражи? — криво улыбнулась эльфийка. — Даже не знаю. Любовь, к примеру, — пожала плечами Атанварниэ и в ту же секунду почувствовала на себе тяжёлый взгляд рыжеволосой, после чего Тауриэль ушла. Да, всё же Защитница оказалась права… Гномы уже отчаялись. Эльфийка только и слышала: «Скоро день Дурина. Мы не успели. Всё кончено. Придётся ждать следующего года.» — Рановато вы носы повесили, — просто из ниоткуда послышался голос хоббита, а потом появился и он сам с большой связкой ключей в руке.