She doesn’t wanna be saved

      Ступая в темноте и не имея при себе фонаря, я ориентировалась лишь на тусклое свечение впереди меня. Несколько раз я спотыкалась о рельсы, едва ли удерживаясь на ногах, и сдерживала подступающие крики от боли в теле и неимевнрного страха насекомых. В подземной станции, а особенно в тоннеле, стояла жуткая влажность и затхлость, поэтому образование здесь пауков и прочей нечисти не являлось чем-то удивительным. Паника и страх были моими единственными проводниками в этой мгле неизвестности.       Арису и Усаги использовали взявшийся хрен пойми откуда телефон, как фонарь. Светил от отлично, а потому я не терялась с маршрута, тихо ступая по рельсам. В нашем мире я бы уже давно погибла: ни волнение, что поезд раздавит меня, ни ползущая по телу дрянь не сказались бы хорошо на моём сердце. Хотя глупо размышлять о смерти в мире, где я сталкиваюсь с ней каждый день. А ещё глупее держаться от своей цели в десяти метрах, поскольку эти двое только что зашли в какую-то комнату, сужая круг моего зрения. Свет был слабым и приглушенным, поскольку они отдалялись, а вскоре и вовсе пропал. Сейчас паника охватила меня сильнее, и, тихо шептав ругательства, я, как можно быстрее подбежала к стене, отталкивая бурно разыгравшуюся фантазию, что навязчиво кидала мне картинки ползучих тварей на поверхности. Ориентировавшись лишь по опоре справа от меня, я шагала вперёд до тех пор, пока моя рука не скользнула дальше. Почти упав от потери равновесия, я шаталась на ногах, продолжая махать в воздухе ладонями. Нашла!       Я осторожно ступила в комнату, размахивая руками. Настолько темно, что я даже засомневалась, открыты ли мои веки, или я просто глупая. Найдя перила у стены, я схватилась за них, делая шаг вперёд. Ничего под моей ногой не обнаружилось, а потому я мёртвым грузом повисла на руках, плотно сжимающих перила. Удар пришел на копчик угловатой поверхностью, и я сразу поняла, что вступила в ловушку лестницы. Боль начала распространяться по всему телу, как и чувство тупика. Я понятия не имею, сколько здесь лестниц и куда она вообще ведут. Я медленно поднялась, шипя от боли, и свободной рукой потёрла копчик. В какой-то степени это тупик. Я в глуби подземного железнодорожного хода, без света, избитая и в компании прячущихся в тьме насекомых. Я готова разреветься прям здесь и начать звать на помощь. Иронично, не правда ли? На играх я стою твёрдо и уверенно, зато в темном метро трясусь, как потерянный малыш. Меня передернуло, и я решилась ступить вперёд. Одна нога поддалась, и я почувствовала под ней поверхность. Прекрасно.       «Шокер, твою мать!» — вспомнила и потянулась в карман шорт.       Достав оттуда самодельное оружие, я старалась нащупать кнопку включения в темноте. Внезапно помещение осветилось на доли секунды, сопровождая это постукивающим звуком. Я оттянула руку подальше от себя, пугаясь такого порыва тока. Этого было мало, поскольку я не смогла полностью разглядеть проход, отвлекаясь, а потому вновь включила шокер. В этот раз я задержала палец на кнопке две секунды, успевая разглядеть путь вперёд. Узкая лестница ведущая вниз к двери. Не теряя ни минуты, я схватилась за перила и начала перемещать ноги, изредка нарушая тишину отдающимся эхом звука удара током.       Когда я наконец спустилась к двери, без раздумий отворила её. Широкая и огромная площадь освещалась фильтрующимся через голубые стекла уличным светом. Тускло, мало, но достаточно, чтобы разглядеть в центре комнату с открытыми арками, в проемах которых виднелись потерянные мной ранее фигуры. Кажется, эта встреча всё же произошла, поскольку я отчетливо слышала голос Чишии.       Не издавая лишних звуков, я подбежала ближе, обходя комнату стороной и проскальзывая в пустующий проход. Мне повезло застать в этом проеме легкое углубление, в которое я смогла спрятаться и внимательно следить и слушать.       — И к тому же, ими кто-то управлял, — спокойный голос Шунтаро заставил меня слегка выглянуть из укрытия, чтобы лучше расслышать его слова.       Я оглядела комнату, в которую попала. Повсюду лежали бездыханные тела: кто-то уронил голову на стол, кто-то упал со стула, а некоторые просто опустили головы. Единственное, чем были схожи эти люди, — смерть, настигнувшая их по стопроцентной вероятности внезапно. Это за них сказала их поза. Занимающиеся своими делами, пронзенные насквозь тела. По коже вновь расползлось странное чувство, и я искренне надеялась, что это были мурашки, подавляя панику и в очередной раз дёргаясь.       — Но… — Усаги уставилась на Чишию, выглядывая из-за плеча Арису. — Кто тогда мог управлять ими?       — Не знаю, — равнодушно ответил он, пожимая плечами. — Может, инопланетяне, а может, бог.       Сейчас его слова не казались абсурдными, хоть я и уловила долю сарказма и иронии в его голосе. Атмосфера была нагнетающей и поступление кислорода заметно снизилось. Судя по спокойным лицам, это почувствовала я одна. В очередной раз я почувствовала щекотящее чувство на своей руке, а когда подняла её к свету, обнаружила толстого паука, ползущему к краю рукава.       — Боже мой! — вскрикнула, подпрыгивая на месте и размахивая руками в стороны.       Всё внимание обратилось ко мне, пока я прыгала, истерично хныкая, и хлопала себя по телу, игнорируя боль от свежих ссадин и ран. Меня совсем не смущало моё неловкое положение, поскольку этот громадный паук сейчас был под моими ногами. Лёжа на спине, он дергал лапами, пытаясь перевернуться, а я со всей силы замахнулась ногой, беспощадно втаптывая его в землю. Как знала ведь, что произойдет такая ситуация! До чего же абсурдный день: что утро началось не с той ноги, что обед продолжался не очень красочно.       — Рей?       Обернувшись на голос Арису, я махнула в сторону головой и сдула с лица упавшую прядь коротких волос, глядя на парня исподлобья.       — Уже двадцать лет, как Рей, спасибо за напоминание.       Все присутствующие прибывали в откровенном шоке, и один Чишия, что с ухмылкой наблюдал за мной, оставался нейтральным. Как всегда. Я вновь оглядела пол, убеждаясь в смерти восьмилапого существа.       — Ты же не хотела идти, — почти с упреком сказала Куина.       — Вот именно, что не хотела! — я взмахнула руками, полностью покидая укрытие и заправляя волосы за ухо. — Но, когда на горизонте нарисовались эти оба, я перепугалась, что вы устроите драку и перебьете друг-друга, а шокер Чишии у меня. Не то, чтобы я собиралась кого-то здесь им бить, но…       — Рей, — позвал меня Арису, и по его выражению лица я прочитала удивление и легкое разочарование, — почему ты вообще подумала о таком?       — Почему, — возмущено отозвалась я, вставая рядом с Куиной, что проверяла моё тело на наличие ползающих тварей. — Может, из-за ситуации, что случилась с тобой и Усаги ещё вчера? Я подумала, что вы злитесь на них в разы сильнее и собираетесь отомстить.       — Интересно, — кивнул Чишия, не глядя на меня. — Думать — явно не твоя стихия.       Глубоко обиженная его словами, я давилась возмущением, пока рука Куины осторожно сжимала моё плечо, стараясь не доставлять мне боль. Его насмешливый взгляд хоть и не был устремлен на меня, но я прекрасно знала, что он видит мои эмоции и довольствуется ими. Внезапно помещение осветилось яркими экранами. Я невольно зажмурилась от столь яркого света и прикрыла глаза ладонью. Если у остальных присутствующих здесь были предметы освещения и их глаза не успели отвыкнуть от яркого солнца, то мне пришлось идти почти что вслепую. В комнате заиграла знакомая музыка, твердящая об окончании игры, и на одном из главных экранов возникла надпись: «Особый срочный эфир».       — Что это? — вопросила я, бегая взглядом от экрана к экрану.       Ответа не поступило, поскольку меня почти тут же перебил до боли знакомый женский голос. Каждый экран начал вырисовывать фигуру девушки, которую я встречала на пляже уже несколько раз.       — Поздравляю всех выживших!       Моя челюсть отвисла, а эта информация никак не хотела укладываться в голове. Факт того, что наш главный враг всё это время был так близок к нам, больно кольнул сердце обидой. Шунтаро осторожно обошел Арису и Усаги, вставая рядом со мной и Куиной.       — Ого… — протянул Чишия, завороженно глядя на неё.       — Мира, — одновременно произнесли мы с Арису, не сводя с неё наших глаз.       Девушка довольно улыбалась, глядя на нас. Если бы не жгучий глаза экранный свет, то я бы и впрямь поверила, что Мира, размером с двенадцатиэтажный дом, стоит напротив нас. Я сглотнула, переминаясь с ноги на ногу.       — Вы прошли все игры и выиграли каждую из игральных карт, не считая фигурных. Вы добились желаемой победы, жертвуя сотней жизнями.       От упоминания недостающих игр в груди поселилось тревожное чувство. Мысль о том, что всё пройденное являлось концом, вовсе не утешала. Я словно знала, что так просто из этого мира не выберусь, а потому не строила ложные надежды, подготавливая себя к худшему.       Я оглянулась на стоящих рядом со мной ребят, стараясь прочитать их эмоции на лицах. Куина явно была недовольная и напряженная, глядя на Миру с нескрываемым отвращением. Взгляд Усаги был пропитан ненавистью, а тело Арису словно кричало от страха и волнения. Один Чишия оставался спокойным и в какой-то степени воодушевленным. Я заметила, что парень постукивает носком ботинка, выдавая своё ожидание. Действие было не волнительным, а скорее нетерпеливым. Едва заметный жест, зато говорит больше красноречивых слов.       — Интересно, сколько ваших друзей погибло? — девушка поднялась со своего стула, взмахивая в воздухе рукой и принялась мерить помещение шагами. — Постарайтесь вспомнить всех тех, кого застрелили.       Несколько экранов выстроили картину происшествий с пляжа, где толпа полуголых людей убегали от грозных боевиков, толкая друг-друга.       — Девушку, которую вы сожгли.       На главном экране высветилась запись с одной из непройденных мною игр, где мужчины заживо сжигают бедную женщину, бьющуюся в конвульсиях и попытках потушить пылающий огонь. Нутром я чувствовала, что рано или поздно услышу ту самую игру. Одна мысль вызывала во мне пламя гнева и обиды. Всё записывалось, и мы являлись обычными марионетками в спектакле этой сумасшедшей женщины…       — Всех, кого убило лазерами и кто утонул.       Видео заполнили почти все экраны, отчего я сделала несколько шагов назад, стараясь разглядеть все и отлепить от сердца прилипшую заразу, под названием «страх».       — Тех, чьи головы оторвало, и тех, кого вы не успели спасти, — обернувшись назад, прямо перед моим лицом предстала сцена сгорбленной меня над крохотным телом ребенка в пустом лифте и неподвижного Чишии. — Вам никогда не забыть те смерти и отчание, которые вы ощутили.       Месть. Только это слово витало в моей голове и вертелось на языке. Сладкая, как ванильное мороженое в жаркую погоду. Я хотела отомстить ей за всех, кто погиб: за Карубэ, Чоту, Шибуки, Риту, ребенка и его мать. За то, что я чувствовала при каждом пробуждении. Перед глазами пронеслись все воспоминания с моего попадания сюда, и руки плотно сжались в кулаки, оставляя на ладонях следы полумесяца. В эти кулаки я сжала всю свою ранимость и чувствительность, не желая больше ощущать себя слабой и беспомощной. Я хочу выбраться из этого мира любой ценой и забыть об этом эпизоде жизни, как о страшном сне. Хочу спастись вместе с Куиной и Чишией. Познакомиться с больной матерью Хикари, навещать её вместе с ней. Хочу забегать после пар в офис к Чишие, где он, вероятно, работает, с горячим кофе и отчитывать его за игнорирование моих сообщений.       Одним взмахом я ударила по экрану напротив меня, разрушая то самое воспоминание о погибшем ребенке на моих руках и дождливой погоде, по которой вынуждена была идти. Почему-то сейчас я не злилась на Чишию. Я даже стала понимать его действия и рассуждения. Вчерашний день являлся прямым доказательством его словам.       На звук разбившегося монитора обернулись все. Меня не смутило это внимание, а скорее помогло вернуться в реальность. Некоторое время я глядела на помехи монитора, стараясь вернуть самоконтроль. Я знаю, что он смотрит на меня. Чувствую этот изучающий взгляд на своей шее, волосах и спине. Сделав глубокий вдох, я развернулась на пятках и уверенно подошла к ним ближе.       — Я ужасно тронута! — воскликнула Мира, прежде чем заполнить все экраны собой. — В качестве благодарности мы хотим сделать вам подарок.       — Вернёте нас домой? — вопросила стоящая справа от меня Куина, с презрением глядя на женщину.       Она поменялась в лице, театрально удивляясь, словно ожидала такого вопроса. Мне было достаточно одной дрогнувшей улыбки на лице Миры, чтобы понять, что домой нам возвращаться рано. Я сильнее сжала кулаки, щуря глаза и вглядываясь в её глаза.       — Будут новые игры! — она восторженно взмахнула руками. — Давайте бороться за фигурные карты.       Сердце забилось чаще, а руки с силой тряслись, не желая подаваться контролю. Отчаяние и страх обхватили меня за обе щеки, заставляя заглянуть в глубь карих глаз. Интересно, что глаза принадлежали вовсе не Мире и не Нираги.       — Новые игры? — Куина была так же напугана, но держалась лучше меня.       — Не скажу, что против, — спокойно ответил Шунтаро.       Когда страх начал сжимать мои щеки сильнее, я наконец сумела поднять взгляд. Равнодушные глаза лениво осматривали экран, а, заметив моё внимание, обратились ко мне. Спокоен и равнодушен. Но при зрительном контакте я уловила странное изменение, словно яркая секундная вспышка. Он был насторожен и взволнован.       — Мы приготовили для вас ещё много прекрасных игр!       — Эта женщина… — кажется, впервые за всё это время Усаги решила подать голос. — Это она гейм-мастер?       Повернув голову в сторону стоящей пары, я заметила на себе взгляд Арису, что в многозначительном выражении поднял одну бровь. Несколько секунд мы стояли неподвижно.       — Лучше бы пришелец появился на экране, — ядовито выплюнула Куина, переминаясь с ноги на ногу.       — Вы перейдете на новый уровень завтра в полдень, — перебила Мира, воодушевленно взмахивая руками в воздухе. — Давайте же повеселимся вместе!       Напряжение витало в воздухе, пока каждый из нас прожигал взглядом светящиеся экраны. Тошнота подступила к горлу, твердя, что мой вымотанный организм уже не переносит таких событий. Прикрыв глаза, я принялась втягивать воздух, которого критически не хватало. Дело совсем плохо — нужно уходить отсюда.       — Значит, игры продолжаются… — протянула Усаги.       — Да, но кое-что изменилось, — я взглянула на Арису и заметила хищный блеск в отражении его зрачков. Совсем ему не подходит… — Теперь мы знаем нашу цель в лицо.       Мандраж и паника охватили всех. Ну, или почти. Я совсем не заметила, как Чишия ушел к выходу из этой странной комнаты. Как всегда тихий и незаметный, в этом весь Шунтаро. Дернув Куину за руку и выводя её из некого транса, я потащила её прочь из этого помещения, игнорируя вопросительные взгляды Арису и Усаги. Несмотря на терзающее сердце чувство вины, я не смогла больше находиться в этом помещении. Я прекрасно знала, что потащи их с собой, они спешно стряхнули бы мою руку, недоверчиво озираясь.       Чишия уже вышел в пустое пространство, включая фонарик, что отказывался хорошо работать и мигал. Позади погас свет, погружая нас вновь во тьму, и стоящий напротив Чишия сильно ударял фонарь, пытаясь заставить его нормально работать.       — Ты его сейчас сломаешь, — подойдя ближе, упрекнула его я.       — Не сломаю, — сухо ответил он, продолжая ударять по пластику.       Любая моя попытка остановить парня заканчивалась провалом. Он выглядел крайне раздраженным и агрессивным, несмотря на то что всеми силами это скрывал. Когда я не выдержала и захотела выхватить фонарь, он поднял на меня взгляд, резко останавливаясь. Если бы взглядом можно было передать самое сильное чувство, то, скорее всего, сейчас я бы испытывала дикое желание кого-то ударить. Примерно догадываюсь кого. Он не шевелился, лишь крепко сжимал фонарь, глядя на меня.       — Отдай, — грозно прошептал он.       — Я тебе сказала, что ты его сломаешь, — огрызнулась я, вновь потянув предмет. — Ты как хочешь, но я снова идти в темноте не хочу.       Раздражение переливалось в злость, а злость в тревогу. Руки заметно тряслись, а дыхание было прерывистым и сбивчивым. Мне срочно нужно наружу, пока я не потеряла сознание от паники, настигшей меня не в самый подходящий момент.       — Вы его сейчас напополам сломаете! — воскликнула Куина, подходя к нам ближе и пытаясь разнять.       По поднятым хвостикам бровей парня я прямо распознала угрозу и осуждение. Не глядя на Куину, я все же шумно выдохнула и отпустила фонарь. Вот досада! Фонарь отпустила не только я, а потому он упал на твердый пол, полностью выключаясь. Вдох. Выдох. Несколько секунд я смотрела на погасший источник света и готова была наброситься на Чишию, что равнодушно продолжил идти дальше, не озираясь по сторонам.       — Да что с вами?! — возмущенно воскликнула Куина, словно строгая мать, отчитывающая ребенка за шалости. — Словно дети… — добавила она тише и направилась за Чишией.       Я стояла на месте, глупо глядя на удаляющихся союзников, и старалась выровнять дыхание. Прикрыв глаза, я начала отсчитывать до десяти, как обычно делала при подступающей панической атаке. Каждый вдох давался тяжело, а звуки постепенно растворялись эхом в пространстве. Десять секунд равнялись десяти минутам в таком состоянии. Когда я медленно распахнула глаза, я пригнулась, чтобы поднять фонарь. Выпрямившись, я раскрыла вход для батареи и, оглядев, распознала причину плохой работы.       — Давай помогу, — услышала я знакомый голос подле себя.       Арису выжидающе протянул руку, не принимая отказ от помощи. Я недоверчиво перевела взгляд от его лица к руке, после чего осторожно протянула фонарь. Только сейчас я заметила, что Усаги молча вышла в лестничное помещение, забрав с собой телефон.       — Пластик в проеме согнулся, поэтому батарейка иногда съезжала, — парень вырвал маленький чёрный кусочек изнутри, после чего вновь просунул батарейку, закрывая проем. — Вот, теперь должно работать.       Зажав кнопку, он осветил комнату, передавая фонарь обратно в мои руки. Я осторожно перехватила его, направляя свет перед собой. Мне было безумно неловко, а потому не сразу направилась к лестнице, топчась на месте и думая, что бы вымолвить.       — Пошли, они, наверное, далеко ушли, — сказал Арису и направился в сторону выхода.       Я подбежала, равняясь с ним, и мы вместе поднялись по длинной лестнице, вновь выходя на железнодорожные пути. Всё происходящее было сумасшедшим и абсурдным: новые игры, пара, которую я предала, огромный паук и самое необычное — поведение Чишии. Я могла лишь гадать, что настолько вывело его из себя и по какой причине он выглядит таким нервным. Естественно, он быстро скрыл это, удаляясь прочь. Я успела сделать небольшой анализ его поведения, к примеру: когда он чувствует, что эмоции выходят за предел его контроля, то сразу удаляется на безопасное расстояние от общества, не желая раскрывать людям свою натуру. Он делал так постоянно, и доказательство моему предположению был тот дождливый день, когда он нагло высадил меня с машины, заставляя добираться до Пляжа пешком. В некоторых моментах я начинала понимать модель его поведения и причины. Но мотивы и цели для меня были всё также неизвестны.       — О чём думаешь? — спросил меня Арису, заглядывая в глаза.       — Я? А… — безумно растерявшись, я пожала плечами, странно двигая фонариком в воздухе. — Просто задумалась о вчерашнем дне.       Бам! Услышали? Верно, это был звонкий удар по моей голове, поскольку из этой фразы становится понятно: мозгов у меня нет. Оказавшись в неловкой ситуации, я сделала её ещё более неловкой, напомнив о вчерашнем дне и своем поступке, что хоть уже и не нагнетал меня так сильно, как вчера, но заставлял испытывать чувство вины в его компании. Надо выкручиваться.       — Вернее, я думала о том, как рада, что ты и Арису в порядке, — я взглянула ему в глаза, выражая всю уверенность сказанных слов.       — Да, — коротко кивнул он. — Я и Арису действительно в порядке.       До меня не сразу дошел смысл его слов. Я прищурила глаза, пытаясь понять, что это может означать. Парень приподнял бровь и улыбнулся уголком губ, намекая, что ожидает. Когда до меня дошло, я громко хлопнула себя по лбу, чертыхаясь.       — Ты и Усаги!       Он тихо засмеялся, покачивая головой в разные стороны. В какой-то степени я была благодарная плохому освещению, поскольку стыдливый блеск моих глаз и подрагивающая нижняя губа не бросались ему в глаза.       — Знаешь, — начал он. — Усаги сказала, что ты искала меня вчера.       — Да, — от нервов я начала поочередно хрустеть пальцами свободной руки. — Правда, в итоге нашла не тебя.       Он взглянул на меня, изучая лицо и цепляясь взглядом за каждую царапинку и пластырь. Разбитая губа также привлекла его внимание, заставляя слегка нахмуриться и прикусить щеку изнутри.       — Нираги?       — Нираги.       Без лишних вопросов мы молча продолжили свой путь. Тусклое свечение впереди постепенно растворялось во тьме. Навязчивый образ насекомых не казался таким же страшным и отвратительным. Наверное, потому что моя голова сейчас забита совершенно другим. Пройдя в левый проход развилки, я переступила через рельсы, желая выйти на более ровную поверхность, но из-за невнимательности упустила выступающую железку, спотыкаясь об неё. С грохотом я распласталась по земле, чувствуя, как рельсы впиваются в свежие синяки.       — Всё нормально? — удивленно спросил Арису, подбирая вылетевший из рук фонарь, а после протягивая мне руку.       — Споткнулась, пустяки, — со сдавленным стоном ответила я, поднимаясь на колени и принимая его руку.       — Знаешь, ты стала более мягкой с нашей первой встречи.       Встав на ноги и отряхнув чёрную футболку, я вопросительно взглянула на парня, щурясь от бьющего по глазам света.       — О чём ты?       Мы вновь продолжили идти, почти дойдя до выхода из этого жуткого подземелья. Ноги забились, и ступать было тяжелее из-за неровной поверхности и вечного подъёма ног.       — Ну, сейчас ты выглядишь потерянной и более открытой. Если в первые дни я совершенно не мог прочитать твоих эмоций и понять, что ты чувствуешь, то сейчас смог разглядеть растерянность.       — Поэтому ты с меня глаз не сводил в штабе? — спросила я, выгибая бровь.       Он поджал губы, и брови вновь съехали к переносице. Арису о чём-то рассуждал и явно сомневался в том, чтобы произносить это вслух. Но, когда я тыкнула пальцем в его плечо, намекая, что жду ответа, он всё произнёс, щурясь.       — Мне показалось, что твоё отношение к Чишие нестандартное, как и его, — произнёс он, почёсывая выставленную руку с фонарем. — До того, как ты разбила монитор, он странно дернулся, будто собрался подойти. Это было мимолетно и почти незаметно. А после всего он начал злиться, играя желваками, — Арису встряхнул фонарь, когда тот мигнул, и мы подошли к станции. — Я не хочу лезть не в свое дело, но и не хочу, чтобы ты попалась в ту же ловушку, что и я с Усаги.       Я ловко запрыгнула на край платформы, поднимаясь на ноги и подбирая фонарь, пока Арису повторял те же движения. Отряхнув задницу, я глубоко вздохнула и усмехнулась от услышанного.       — Знаешь, я попала в его ловушки уже не один раз. Вступить в его игру — изначально попасться в ловушку. Будь-то эмоциональный всплеск или физический.       Оставшись стоять на месте, мы не решились сразу покидать помещение, желая обсудить всё здесь и сейчас. Без неловкости и недосказанности.       — Я не держу на тебя зла за то, что произошло, — ответил он. — Но и не советую подпускать его слишком близко. Не важно, что он сделал и сказал. Он на десять шагов впереди, и даже та маленькая сценка с фонариком была устроена специально.       Я нахмурилась, вновь прокручивая в голове тот инцидент. После слов Арису мне стало понятно его поведение и поведение Куины. Только сейчас я задумалась о том, что она прошла вперёд не оборачиваясь, хотя в любом случае поступила бы иначе. Вероятно, они спланировали эту ситуацию, чтобы…       — Нам удалось поговорить.       — Что? — спросил Арису выгнув брови.       — Это было неким извинением. Не знаю, передо мной или перед тобой, но он хотел, чтобы мы поговорили и обсудили произошедшее, — пояснила я, отгрызая кутикулу с большого пальца.       — В любом случае, ты услышала меня, — сказал он и, толкнув меня в плечо, направился к лестнице, ведущей на улицу.       Без лишних раздумий я отправилась вслед за ним, не желая оставаться в темном месте совершенно одна. Половина дня была пройдена. Даже без игр я умудрилась вымотаться.

***

      Когда солнце медленно садилось за горизонт, я стояла на краю балкона, расположенном на шестом этаже стеклянного здания. Благо, спать мы будем не под ночным небом в компании травяных шестилапых жителей, а в трёхкомнатной квартире некогда богатого Токийского бизнесмена. Если бы не навыки Чишии взламывать замки, то наши попытки залезть в чужую квартиру провалились бы с крахом.       Покрасневшее небо напоминало мне мои щеки после каждого воспоминания об игре в червы и несущего меня на руках Чишии. Как бы странно я не звучала, но я бы хотела вернуться в тот момент. Просто, чтобы предотвратить своё появление на крыше и вместо поисков Арису остаться с Чишией. Хотя бы до тех пор, пока он сам не пожелал бы покинуть укрытие. Возможно, мы смогли бы поговорить с ним более открыто и я могла бы прочесть его получше. Всё, что я сейчас о нём знала, так это то, что он отлично прячет свои эмоции и хорошо маскируется. Насколько стрессовой бы не была ситуация, я не могла сказать точно, что испытывает этот парень.       Ветер становился прохладнее, а солнце скрывалось всё быстрее и быстрее. За весь день мы успели съездить в магазин за едой (или её остатками), аптеку, чтобы захватить нужные средства от головной боли и для обработки ран. Куина всё ещё хромала, но её выдержке мог бы позавидовать даже Агуни. Ходить с почти полностью порезанными ступнями, да так ровно, — чудеса. После того, как захватили нужные припасы, мы вернулись к Сибуе, думая о точке, где можем остановиться. Арису, я и Куина пришли к выводу, что сегодня лучше остаться вместе и переждать ночь впятером. Мы не можем знать точно, что ожидает нас завтра. И вот сейчас я стою на балконе богатой квартиры, провожая уже скрывшееся солнце и размышляя. На протяжении всего дня в голове всплывал образ Чишии, что накидывал на меня собственную кофту, а после, подняв на руки, нёс к машине.       Когда мне стало достаточно холодно, я наконец оттолкнулась от балконной перегородки и, распахнув стеклянную дверь, прошла внутрь. Разница в температуре небольшая, но внутри явно теплее, чем снаружи. А ещё холод настиг меня из-за явного переутомления и дикого желания спать.       Я находилась в самой большой комнате. Здесь была вся нужная для нас троих мебель: огромная кровать, застеленная белоснежным и чистым бельем, где казалось, могут поместиться сразу четверо; мягкий раскладной диван нежно голубого цвета; огромный рабочий стол и собственная ванная комната. Именно тут я, Чишия и Куина решили провести ночь. Ступая по мягкому молочному ковру, я сквозь ботинки чувствовала, насколько мягок ворс. Так и хочется распластаться по нему и уснуть до конца всех игр.       Почуяв запах удона, я открыла дверь и вышла в гостиную с целью присоединиться к вечерней трапезе. За столом сидели Арису и Куина, уплетая стряпню Усаги за обе щеки. Чишии с ними не было, но я не стала придавать этому значение, подходя к тускло освещенному фонариком столу. Заметив меня, Хикари махнула в пригласительном жесте, созывая сесть рядом с ней. Я послушала её, отодвигая стул и плюхаясь на него. Почти моментально Усаги опустила передо мной глубокую тарелку и села напротив сама.       — Приятного аппетита, — отозвалась я, кивая на ответы.       Молчание перебивали лишь стуки палочек о тарелки и тихие чавкания. Прожевав ужин, я проглотила порцию, не прекращая гадать, где Чишия и почему он не ест вместе с нами. Каждый был напряжен: Усаги глядела прямо в свою тарелку, взгляд Арису был расфокусирован, свидетельствуя о том, что он сейчас в глубоких раздумьях, а Куина уставилась на дверь в нашу комнату, и, не став мучить себя догадками, я всё же тихо спросила:       — Куина? Где Чишия, и почему он не ест? — девушка слегка вздрогнула и повернула голову в мою сторону, вскидывая брови в знак внимания.       — А?       Я выгнула бровь, ожидая ответа, а Хикари тем временем понимающие кивнула и, устремив взгляд обратно в тарелку, принялась накручивать пшеничную лапшу на палки, отвечая мне.       — Он в нашей комнате сидит; сказал, что не голоден, — отмахнулась она, закидывая в рот еду. Спустя несколько секунд она застыла и окинула меня странным взглядом, произнося с набитым ртом: — Ты же как раз оттуда вышла?       — Я не заметила его, — честно ответила я и продолжила лениво копаться палочками в тарелке.       Арису пристально наблюдал за нами, вслушиваясь в короткий диалог, и странно кивал самому себе, словно делал какие-то выводы. Я не обращала на это особого внимания, а потому решила не смотреть никуда, кроме своей тарелки. Мысль о том, что Чишия отказался от еды немного волновала меня, поскольку мы хорошо не ели со вчерашнего утра. Я невольно задалась вопросом, почему прилично сбросила вес с учетом того, что не отказывалась от выпавшей возможности плотно перекусить или подкрепиться, но при этом Чишия словно ни капельки не изменился с момента нашей встречи. Довольно странная заметка, учитывая то, что я никогда в жизни не сбрасывала так много веса за такой короткий период. Стресс?       — Если сейчас второй этап лицевых карт, значит, игры будут намного сложнее, — вывел меня из раздумий голос Арису.       Не поднимая взгляда с тарелки, я согласно кивнула, давая понять, что придерживаюсь такого же мнения. Моя тарелка была наполовину полной, но я съела это настолько быстро, что меня немного затошнило. Отложив палочки и чуть отодвинув тарелку, я сложила руки на столе, устремив взгляд на собеседников.       — Да, но если в первом раунде мы не знали, какие игры нас ждут, то сейчас мы можем выбрать игру сами, что определенно упрощает процесс, — ответила я.       — В таком случае, для чего им это? — спросила Усаги, что также доела свой ужин и отодвинула тарелку от себя.       — Что именно? — я непонимающе вздернула подбородок.       — Для чего им облегчать нам игру, зная, что люди пойдут на игры, в которых справляются лучше всего.       Здесь я задумалась, стараясь ухватиться за более логичный ответ. Казалось, что этот мир устроен намного проще, чем нам кажется, но все мысли летели мимо, не желая останавливаться. Так я и зависла, сгорбившись над столом, устремив взгляд в пустую тарелку Усаги и размышляя о её словах.       — В любом случае, нам никто не станет упрощать игру, — наконец подал голос Арису, нарушая тишину. — Как минимум, мы узнали, что предположения Шляпника были ошибочными и так просто с этого мира мы не сбежим.       — Кстати о Пляже! — Куина резко ожила, придерживая ладонь у подбородка, чтобы не замарать стол. — Рей, помнишь мы ставили прослушку в комнатах Шляпника и Нираги?       При воспоминании о плане я недовольно нахмурилась, но достаточно резко кивнула в знак согласия.       — Так вот, мы услышали разговор Нираги с одной из пляжных проституток, — она принялась прибирать свою сторону, вытирая капли и крошки, лишь бы занять чем-то руки. — Он говорил что-то о гражданах этой «страны».       Мы все молчали и ждали продолжения, внимательно вслушиваясь в каждое её слово. Нираги хоть и был последним ублюдком, но он также мог владеть ценной информацией об этом мире.       — Он рассказал ей, что в одной из игр, встретил гражданина и своими проверенными методами пытался вытянуть из него информацию. Тот погиб от лазера в лоб, но успел сказать ему, что гражданином он стал по собственному желанию и каждый из нас рано или поздно придет к такому выводу.       Сцепив руки в замок, я уставилась на свои пальцы, размышляя над услышанным. Вероятно, у этого измерения, если можно так выразиться, есть обратная сторона. Мы находимся на одной стороне, в которой принимаем участие в играх, а другая сторона, скорее всего, управляет этими играми. Всё слишком запутанно. С каждым новым фактом я путаюсь всё больше и больше.       — Что об этом думает Чишия? — спросила я у Куины.       — Понятия не имею, мы ещё не обсуждали это.       В комнате вновь воцарилась тишина, погружая нас в раздумья. Напряжение исходило от каждого, витая в воздухе и пробираясь в наше сознание. Я невольно начала постукивать пальцами и вновь прокручивать в голове услышанное о гражданстве.       Все поднялись со стола, и, пока девушки убирали со стола, Арису взял пустую бумажку и карандаш, записывая туда что-то. Я вновь всех оглядела, а после встала из-за стола, направляясь в нашу комнату. Самой того не понимая, мне захотелось его компании, чтобы отвлечься. Противоречивые чувства к Шунтаро уже не вызывали у меня такого яркого возмущения и негодования, а потому я спокойно прошла в комнату, тихо закрыв за собой дверь. В тёмной комнате я смогла разглядеть силуэт с собранными светлыми волосами, что откинул голову на спинку дивана и размеренно дышал. Он снял свой кардиган, несмотря на прохладу, и собрал хвостик. Это было чем-то новым для меня, словно я разблокировала эксклюзивный уровень в странной игре.       Когда я опустилась рядом с ним, он не шелохнулся, продолжая думать о своем с закрытыми глазами. Скрестив одну ногу и положив руку на колено, я сидела к нему полубоком, внимательно разглядывая его тёмный силуэт. Аккуратный нос, длинные ресницы и густые брови. Его губы были слегка приоткрыты, и на секунду меня посетила мысль, что он спит.       — Долго собираешься рассматривать меня? — прошептал он, не поднимая век.       Застав врасплох, он поставил меня в неловкое положение, отчего я мигом выпрямила спину и опустила голову. Пальцы вырисовывали контур синяков на голой ноге, и я тихо ответила:       — Мне показалось: ты спишь…       Взглянув на него вновь, я столкнулась с его заинтересованным взглядом. Он не изменил своего положения, лишь приоткрыл глаза, напрямую разглядывая меня.       — У тебя щёки красные, Мышка.       Я глубоко вдохнула, закатывая глаза. Отвернув голову, чтобы скрыть своё смущение, я нахмурилась и буркнула:       — Я острое кушала.       Несколько секунд в комнате стояла тишина. Я напряглась от жуткой неловкости, что обхватила меня за плечи, и уже начала жалеть о том, что выбрала компанию Чишии вместо остальных ребят. Но тихая усмешка, после которой последовал шорох, заставили меня вновь повернуться к парню.       — Не знал, что терияки острый, — он затянул хвостик на голове потуже, поворачивая корпус ко мне и положив локоть на спинку дивана. — Здесь темно, глупая. Я бы не смог увидеть цвет твоих щёк, даже если бы сильно захотел.       Боньк. Ещё один звонкий удар о мою голову. Я зажмурила глаза, стараясь овладеть своими эмоциями. Пожар внутри меня пылал ярким пламенем стыда, но думаю, что моему самоконтролю можно позавидовать, раз я до сих пор сидела напротив него неподвижно.       — Ты меня раздражаешь, — шепнула я, медленно выдыхая и расслабляя плечи.       — Именно поэтому ты сидишь со мной.       — Верно.       Спустив ногу, я откинулась на спинку дивана, устроив руки между ног и хватаясь за свои щиколотки. Я всё также чувствовала взгляд Чишии и только сейчас поняла, что это первый случай, когда он по собственному желанию сидит так близко ко мне. Между нами около двадцати сантиметров, но он оставался таким же спокойным и расслабленным.       — Знаешь, — начала я, изучая белый потолок, — я не сильно верю в знаки зодиака, но почему-то уверенна в том, что ты водолей.       — Водолей?       — Именно. Ты такой же эксцентричный, в малознакомых компаниях тихий и молчаливый. Ты слишком много думаешь и размышляешь.       Я взглянула на него, не поворачивая голову, и словила его пристальный насмешливый взгляд, что поддерживался едва заметной улыбкой.       — Ты была близка, но я не водолей.       Я вновь задумалась, протяжно мыча. Козерог? Нет, козероги слишком импульсивные. Овен? Агрессивные плаксы. Дева...       Я вновь посмотрела на Чишию, что ожидал моего вердикта. Покрашенные волосы, проницательный, глубокий и ледяной взгляд, постоянная маска равнодушия.       «Нет, не дева»       — Ну что? — спросил он, явно уставший ждать.       Не уверенная в том, что мой ответ окажется верным, я выпрямила спину и повернулась всем телом прямо к нему, игнорируя короткое расстояние между нами.       — Ты весы.       Он дёрнул головой и нахмурил брови, показывая свое недоумение. Я подняла брови и ждала его ответа.       — Не верно, — произнес он, привычно изгибая брови.       — Я сдаюсь! — ответила я, взмахивая руками и роняя голову на спинку дивана.       Он расплылся в улыбке, сощурив глаза. В очередной раз Чишия испытывал моё терпение, в открытую насмехаясь надо мной. Мы смотрели друг на друга некоторое время, изучая эмоции друг друга и ожидая пока кто-то заговорит.       — Хорошо, — на выдохе произнёс он, устремляя взгляд в верхний угол и приподнимая хвостики бровей. — Кто ты?       — Рыбы, — лениво протянула я. — Первого марта родилась.       Он вновь взглянул на меня в недоумении, не скрывая своего брезгливого выражения лица.       — Рыбы? И такая глупая?       — А ты имеешь что-то против? — я возмущенно выпрямилась, вытягивая голову к нему ближе.       Он повторил мой жест, склоняясь ближе. Я отчетливо уловила игривые нотки, блещущие в его глазах. Как же мне повезло, что комната была тёмной, поскольку я засмущалась, явно не ожидая от него такого. Но отступать не желала, пытаясь выстоять перед ним до конца.       — Я рыбы и возмущен, — он сказал это мне в лицо, почти обжигая своим дыханием. — Ты явно позоришь нас.       Раскрыв рот от удивления и возмущения, я застыла на месте. Он вновь вернулся в прежнюю позу, наслаждаясь изменениями в моём лице и не сводя с меня своих хитрых глаз.       Рыбы. Не может быть! Мы ведь слишком чувствительны и эмпатичны, чтобы быть такими, как Чишия. Это он позорит наш знак зодиака. Кто угодно, но не рыбы. Я ни за что не поверю в это.       — Не понимаю смысла знаков зодиака, но это весело.       — Ничего веселого! — воскликнула я, всерьез негодующая. — Ты не можешь быть рыбами, мы не такие хладнокровные.       — Могу, — он щелкнул меня по лбу, опрокидывая голову на свою руку. — Я тебе больше скажу: мой день рождения за день до твоего.       Я потерла место, в которое он меня ударил, и, явно разозлившись этим жестом, схватила подушку за моей спиной и врезала ею ему по лицу. Он не ожидал такого, а потому на секунду растерялся. Но придя в себя, Чишия схватил подушку и потянул на себя. Я не собиралась сдаваться так просто, а потому намертво вцепилась в ткань ногтями, словно от этого зависела моя жизнь.       — Ты глупая, — спокойно произнёс он, не отпуская подушки.       — Зато ты слаб, раз не можешь отобрать у меня подушку.       В этот миг сильный рывок заставил меня податься вперёд и громко ойкнуть. Казалось, дёрнули не подушку, а меня. Я не сумела вовремя схватиться за диван, а потому повалилась грудью на колени Чишии. Я не успела подняться, так как он придавил меня сильнее локтями своих рук, отпустив подушку.       — Какого чёрта, Шунтаро?! — воскликнула я, пытаясь выбраться.       Он спокойно сидел, игнорируя мои шлепки по его ногам и возмущения. Спустя несколько неудачных попыток вырваться, я все же сдалась, обмякнув на его ногах и зарывшись головой в подушку, которая и стала виновницей этой ситуации.       Неловко? Да. Страшно? Нет.       Понятия не имею, как этот парень действует на меня, поскольку угрозы от него я не чувствовала никакой, хоть и прекрасно понимала, что стоило бы. Мне было до жути неприятно быть рядом с ним, но в то же время я хотела, чтобы он всегда был рядом со мной. Я сошла с ума?       Я почувствовала прикосновение ледяных пальцев к затылку. Приятный голод вызвал табун мурашек, и я невольно съежилась. Напрягшись, я чуть приподняла голову, желая взглянуть на него и узнать в чём дело, но он моментально сразил меня наповал своим наглым вопросом.       — Ты же знаешь, что я тащил тебя голую до машины?       Премия «Самый тактичный человек» не достается Шунтаро Чишие! Как вообще можно спрашивать такое напрямую? Ему-то самому не стыдно?       Но воспоминание об этом приятно согрело сердце. Он ведь мог бросить меня там либо и вовсе не вмешиваться в нашу с Нираги перепалку. Лёгкая надежда, что этот человек не чёрств, как кажется, вновь загорелась ярким бликом в отражении моих глаз.       — Не напоминай, — тихо произнесла я, вновь принимая попытку встать.       В этот раз он не держал меня, позволяя сесть рядом. Но его рука всё так же покоилась на моем затылке. Я чувствовала, как его изящные пальцы осторожно перебирают пряди моих волос, зарываясь глубже и глубже. В его жестах не было никакого подтекста. Словно он делал это на автомате.       — Почему ты обрезала волосы?       Его голос звучал намного тише и ниже, отчего я шумно глотнула. Что он вытворяет? Всё происходящее здесь и сейчас казалось вымыслом моего больного мозга, глупым сном. Он был так близко, а рука продолжала перебирать мои волосы. Зрительный контакт не прерывался, гипнотизируя меня. Я вновь вступаю в опасную игру с дьяволом. И правила устанавливал он, не оставляя мне никакого выбора. Интересно, хочу ли я остановить её?       Ничего не ответив, я подалась вперёд, робко касаясь его губ своими. Это нельзя назвать полноценным поцелуем. Но меня это не сильно волновало, поскольку странное ощущение внизу живота отключило мой мозг, погружая в иллюзию рая. Несмотря на ощущение полета и легкости, я знала, что поцеловав Чишию, переступила порог в ад, соглашаясь на все условия его игр.       Он напрягся, но легкое давление на мой затылок заставило расплыться в довольной улыбке. Я осторожно отпрянула, вбирая в лёгкие воздух, как он вновь притянул меня к себе, намного властнее и агрессивнее, чем я могла ожидать. Рука легко сжала мои волосы в кулак, а вторая рука опустилась на мою шею, поглаживая кожу большим пальцем. Если бы я сказала, что это было ужасно, то я бы нагло соврала.       Что движет мной, чёрт возьми?! Я совсем не понимала себя. Как я могла начать испытывать к нему чувства? Этот вопрос мучает меня до сих пор.       — Мне кажется: в твой удон что-то подсыпали, — прошептал он, прямо в мои губы, не открывая глаз.       — Да, мне тоже, — ответила я, вновь накрывая его губы.       Он отвечал на поцелуй лениво и неаккуратно. Я не могла сказать точно, насколько хорошо он целуется, поскольку за всю жизнь целовалась всего три раза. Что секс, что поцелуи были для меня далекими вещами. Опыт, который я имела, являлся не самым приятным. Самый первый поцелуй и секс был в шестнадцать лет. Я познакомилась с парнем, что работал баристой в кафе около моего дома, и со временем мы с ним сблизились. В один вечер он пригласил меня к себе, и, хоть я и знала, чем это закончится, я не думала, что все будет настолько отвратительно. Он не знал о сексе ничего, вечно спрашивая, так ли всё сделал. Мне пришлось имитировать наслаждение, после чего наши отношения закончились из-за того, что он внезапно охладел, как и я.       Но поцелуй с Чишией чувствовался совсем иначе. Словно я долгое время пыталась дотянуться до высокой ветки, падая и получая новые шрамы. Никакого секса, никакого петтинга. Всего один поцелуй. И вот наконец я смогла дотянуться до этой ветки, цепляясь за неё.       — Прекращай, страстная, — оторвался он, глядя на меня.       Я отстранилась, не скрывая довольной улыбки. Глаза Шунтаро были живыми и наполнены странным блеском, что я видела впервые. Не могу сказать точно, доволен он или наоборот.       Я вновь развернулась, откидывая голову на спинку дивана, и прикрыла глаза, стараясь отогнать жжение на губах после поцелуя. Всё это выглядело, как ночной кошмар, что устраивал мне эмоциональные качели каждую минуту. От радости к грусти, от грусти к гневу. Замкнутый круг.       — Чишия, — позвала его я, не открывая своих глаз.       Услышав сбоку от себя шуршание и вопросительный: «М?», — я глубоко вдохнула, собираясь с мыслями.       — Спасибо за всё, что ты сделал для меня.       Подняв веки и взглянув на него, я почувствовала, как на его языке вертится какая-то фраза, которую он не осмелился произнести. Лишь слегка кивнув мне, он улыбнулся уголком губ, после чего медленно поднялся на ноги.       — Надеюсь: ты понимаешь, что вступать в игру со мной бесполезно. Я всегда выигрываю.