Запах скошенной травы

       Драко все не мог понять, что означает последнее слово подруги. В плане это плохо или хорошо? Малфой нервничал, а когда он нервничал, то становился не самым хорошим человеком на земле. Нельзя сказать, что он вообще был хо потому что ни Малфою хотелось прямо сейчас пойти к ней в женскую спальню и расспросить обо всем, но сам он не мог этого сделать. Каждый раз, когда Драко будет подниматься, лестница будет превращаться в горку, скатывая его вниз. Это бесит. Почему девчонкам можно в их спальню, а им нет? Несправедливо.        Он сел на кровать, тяжело вздохнул, закрыл лицо руками и резко откинулся назад. Как же ему сейчас хотелось очутиться дома, поплакаться матери, может, поделится с ней самым сокровенным. Главное, чтобы рядом не было отца. Люциус не поймет, еще и накажет… скажет, что он ему больше не сын или вообще пошлет в него аваду.        Больно осознавать, что его никто не поймет из близких ему людей.        Чуть позже, испуганный Малфой да, он не бесчувственный сухарь, как все думают, и какие-то чувства в нем все же есть бегал по всему Хогвартсу в поисках своих голых друзей, которые, словом, так и не вернулись даже после ухода Паркинсон. Про чувства к Грейнджер, юноша совершенно забыл, потому что сейчас важно было найти Нотта и Забини, которые, будто бы провалились под землю. Блондин был везде: от Большого зала до Астрономической башни, заглядывал в каждые потайные уголки, даже заходил к директору, который, подозрительно отсутствовал в школе, но слизеринцев нигде не было видно и слышно. В конце концов, ища их, наверное, целый час, студент опустил руки и чуть было не поймал истерику, замечая два спящих тела на диване в гостиной Слизерина, в гостиной, мать вашу! Черт возьми, почему он не додумался посмотреть в первую очередь там?        Мальчишки лежали в обнимку, полуголые, а рядом стояли студенты факультета и глумились над этими двумя. Картина была и вправду забавная, особенно, если знать с чего все начиналось. Драко не знал, что делать, с одной стороны ему хотелось проучить их, с другой же спасти от этого позора. Кажется, друзья уже достаточно повеселили остальных своих внешним видом, и Малфой все же соглашается спасать их из этого глупого положения. - Ну все, хорош, здесь не на что глазеть! – командует он, маша руками перед однокурсниками. Послушались его не все, кто-то продолжал нагло стоять и ржать над голубками. Удивительно, и как друзья еще не проснулись? В гостиной было довольно шумно, они же там не сдохли? - Подъем, придурки! – все так же скомандовал блондин, те начали неспешно вставать, а зрители потихоньку удалятся, ведь спектакль уже закончился и сейчас смотреть точно не на что.        Молчание длилось всего пару секунд, пока Забини, окончательно не проснувшись, закрыл себя руками и громко не произнес: - Какого черта мы тут делаем в таком виде?        Кажись, не помнит ничего, значит, можно особо не парится из-за вчерашних разговоров.        В отличие от мулата, Тео молчал, лишь потягивался. Кажется, его не сильно волновал внешний вид и тот факт, что над ним все смеялись, пока он в обнимку, с открытым ртом, сопел на плече друга. - Черт возьми, Малфой! – прохрипел Забини.        Мерлин, только с этими двоими могла произойти вот такая вот история. - Вижу, тебя все устраивает. – замечает блондин, косясь в сторону друга. Тот, вновь потянувшись, лишь кивает головой и отвечает: - Сами виноваты, не нужно было верить Паркинсон, - снова замолкает, а после ухмыляется, и продолжает: - А мы ведь, кстати, чуть было не ввалились в кабинет Дамблдора в одних трусах, потом вспомнили, что сегодня выходной.        Малфой лишь улыбается, а в голове страх о том, что Нотт помнит все до мельчайших подробностей. От него уже отвернулась Паркинсон, пожалуйста, не говорите, что и лучший друг, вспомнив разговор сделает тоже самое. Он этого не выдержит, но брюнет пока молчит. - Нам было настолько сильно лень идти обратно, плюс, мы хотели, чтобы вы побеспокоились за свои задницы, поэтому решили немного задержаться в гостиной, а потом уснули, сами того не замечая. - Уснули голые в обнимку. – кивнул головой блондин, - Ждите, скоро вся школа узнает про вашу интимную жизнь.        Нотт лишь махнул рукой, давая понять, что ему все равно про различные слухи. И вот если этому молодому человеку плевать, то Забини будет всячески оправдываться, думая о том, что же такое придумать. Не дай бог кто-то из девчонок подумает, что он нетрадиционной ориентации, все, финита ля комедия. - Да никто не будет говорить об этом, успокойся. – пихнул мулата локтем Тео, закатив глаза, - Хорош его пугать, Драко. - А кто пугает то? Я лишь говорю факты. – пробубнил блондин, - Будете знать, как голыми валяться в гостиной, пока вас ищет лучший друг, по всей, мать его, школе. Хоть бы знак какой-то подали, но, нет же, спали как сурки. - Ну а ты будешь знать, как Пэнси натравливать на нас. Сам виноват. – прохрипел Забини и умчался в сторону спален. - Нервничает. – заметил Нотт, тоже вставая с дивана. - Конечно, еще не все девчонки побывали в его постели.        Блейз Забини был настоящим ловеласом, впрочем, как и сам Драко. Мальчишки даже устраивали поединок, чтобы наконец понять кто же среди них является бабником. Довольно глупый спор, выиграл кстати мулат, и то только потому что Малфою это надоело и под конец парень психанул.        Как же Малфой боялся начинать эту тему - это как гром после ясного неба, так же внезапно и совершенно непонятно когда все закончится. Когда Теодор Нотт стал говорить об этом, блондин успел сто раз пожалеть, что вообще начил с ними бухать, но его никто за язык не тянул, никто к горлу нож не подносил, он сам, в подсознательном состоянии стал начинать эту тему. Хотя, насчет подсознательного состояния, мы загнули. Слизеринец был в нетрезвом уме, и вот его подсознание точно было где-то далеко от него, да хрен знает где оно вообще было, но одно он знал наверняка, оно было точно не с ним в тот момент. - Да, он по-пьяни это сказал. Неужели ты думаешь, что наш Драко, тот самый Драко, который ненавидит грязнокровок и всех гриффиндорцев в целом, будет на полном серьезе говорить о своей любви к грязнокровке Грейнджер? Да ему проще утопиться, чем о таком вообще подумать.        Забини был как самый настоящий адвокат. В тот момент друг так рьяно защищал его, что тот на секунду поверил, что они все сейчас находятся в суде, а за ними наблюдают с открытыми ртами, от изумления, сотни волшебников и волшебниц. В настоящий момент, за ними наблюдал только Нотт, но он тоже был поражен такими словами. Поражен.... только и всего. Несмотря на потрясающую речь Блейза Забини, относился слизеринец к этому скептически. Складывалось ощущение, что он защищал Малфоя не просто так, а потому что... возможно, ему самому нравилась грязнокровка Грейнджер!?        Нотт ухмыльнулся. Неужели оба слизеринца влюбились в эту грязнокровку? И что в ней такого особенного? Она же как заноза в заднице, хрен отлипнет. Да и какой это будет позор и удар для всех пожирателей, если они узнают, что два чистокровных волшебника влюбились в это... существо? - Никто ни в кого не влюбился, хорош ухмыляться. - промолвил Забини, и первым вышел из спальни, со словами: - Где носит эту Паркинсон, черт возьми?        Возможно, понял, что несмотря на все речи, Тео не успокоится и рано или поздно докопается до сути вчерашних разговоров блондина, ну а самому Блейзу, не то чтобы было интересно... хотя кого он обманывает, он просто вчера настолько был пьяным, что просто не помнит о чем говорил блондин весь вечер, и чтобы собрать маленький пазл, решил докопаться до Паркинсон, которая, почему-то, после утреннего вечернего инцидента, куда-то запропостилась.        Словом о Пэнси.        Несмотря на то, что девушка неоднократно делила постель с Драко Люциусом Малфоем, несмотря на то, что какие-то чувства у нее были к лучшему другу, о большем, шатенка не могла думать. Не сказать чтобы мечтала или же хотела... просто, это давно было обговорено, как Драко, так и ей самой, и, Персефону, до недавнего времени, все устраивало. Секс без обязательств. Она никому ничего не должна, как и блонди, собственно тоже, но, когда он признался в чувствах, да, пусть и по пьяни, к замухрышке Грейнджер...... Паркинсон сначала не придала этому огромного значения, ссылаясь на выпившее состояние приятеля, но, утром, не спросить об этом уже не могла, и когда слизеринец подтвердил то, что сказала вчера вечером, Пэнс хотелось умереть. Шатенка не была готова к такому, хотя и понимала, что рано или поздно, она и Драко останутся лишь друзьями, без проведенных больше ночей. И, знаете, ее устроило бы и это, если бы не тот факт, что именно из-за грязнокровки, их секс навсегда закончится, так и не переросши во что-то большее.        Персефона не хотела больше его видеть, хотя и понимала, что это глупо. Они с Малфоем всего лишь друзья, всего лишь друзья. Всего лишь друзья.        Загасив свет палочки в каморке для уборщика, девушка всхлипнула.        Что она знала о Грейнджер? Да ровным счетом ничего сверхъестественного и нового. Она подружка Поттера, ходячая энциклопедия, и, о, разбила сердце знаменитому болгарскому ловцу по Квиддичу - Виктору Краму. Когда Паркинсон год назад, или два, узнала об этом, то очень долго не могла прийти в себя. Кто такая, черт, возьми, эта грязнокровка? Кого она из себя возомнила? Строит из себя пай-девочку, а на самом деле вовсе не та, за кого себя выдает...        Персефона Паркинсон еще долго плакала в каморке посреди швабр, пока не решила оставить свои отношения с Малфоем в прошлом. Да, их секс закончится и пусть они не говорили об этом, слизеринка знала что так будет, но они все еще друзья, Драко по-прежнему ее лучший друг. Она не будет вмешиваться в его отношения с грязнокровкой, тем более, что у них никогда не будет никаких отношений, как и совместного будущего. Малфой - пожиратель смерти, а Грейнджер - грязнокровка. Они ненавидят друг друга, и это, поверьте, никогда не изменится.