Ошибка доверия

      Когда Мэдисон проснулась окончательно, то за окном уже рассвело. Яркие лучи солнца пробирались в просторную спальню через неплотно задернутую штору. Последнее, что вспомнила девушка, как уснула на заднем сидении машины отца. Она спала в рубашке и джинсах, которые были на ней вчера. Куртку и ботинки с нее сняли. Сонно зевнув, Мэди села в постели, отчего плед упал на пол и растекся на паркете подобно голубому озеру. Обернувшись, девушка увидела, что на диванчике около окна дремал отец, укутавшись в точно такой же плед, который Мэди уронила на пол. Они были в доме Ганнибала Лектера.       — Доброе утро, — приоткрыв глаза, Уилл посмотрел на Мэдисон и устало улыбнулся, — все в порядке, теперь все будет в порядке.       Алану оставили в управлении, поместив в камеру до тех пор, пока не будет назначена дата слушания. Дальше ее судьбу будет решать суд. Уилла такой расклад устраивал. Он хотел, чтобы женщина ответила за свои деяния по закону. Да и сейчас Грэма больше волновало состояние его дочери, которой предстоит справиться со всем, что на нее навалилось.       — Я была дурой, — неуверенно пробормотала Мэдисон, уставившись на свои пальцы. Вчера, когда Чилтон вез ее в отдел, то они смогли поговорить обо всем, что происходило и он пытался убедить девушку в том, что ее вины в этом нет. Ей манипулировала опытный психиатр, который обладала необходимыми навыками, — мне не следовало так легко вестись на это.       Мэди почти не говорила о том, что именно происходило во время ее общения с Аланой, словно хотела забыть об этом. Ни Ганнибал, ни Фредерик не пытались толкнуть ее в этот ад снова, считая, что она сама расскажет о том, что ее тревожит, когда будет готова. Мэдисон мучили кошмары, она просыпалась среди ночи и плакала, уткнувшись в подушку. Она много раз была близка к тому, чтобы рассказать о происходящим с ней кошмаром отцу или Ганнибалу, но потом что-то внутри щелкнуло и она замолкала. Чилтон предположил, что это была просто установка, которую дала ей Алана и она срабатывала, как некий триггер.       Уилл тяжело выдохнул. Отложив плед и взяв с небольшого столика очки, нацепил их, пригладил волосы, после чего встал с дивана и прошел к кровати. Лектер убедил их остаться ночевать в его доме, чтобы не ехать в пригород посреди ночи. Он присел на край кровати и осторожно взял дочку за руку.       — Ты не дура, — заверил ее он, посмотрев с теплом и заботой, — дурак я, потому что не заметил, как ты начала меняться, что с тобой что-то происходит.       После того, как они с Мэди, Ганнибалом и Беделией покинули управление, Чилтон закончил проведение освидетельствования, Алану допросил Джек, чтобы уточнить некоторые детали, которым не предал значения Уилл. Кроуфорд не винил Грэма, так как понимал, что ему и без того тяжело.       — Мне было… было страшно. Она… она как-то внушала мне все, что я должна была делать, — бормотала девушка, боясь поднять глаза и посмотреть на отца, — она всегда говорила о том, что я не буду нужна тебе, когда у вас с ней родится свой ребенок.       — Мэдисон, — Уилл сжал ее руку, — запомни, кто-бы и что тебе не говорил, не пытался тебя переубедить в этом, ты всегда будешь нужна мне. Потому что ты моя дочь и даже если у меня когда-то будут еще дети, то я не перестану любить тебя и заботиться о тебе.       Она заплакала и уткнулась в плечо Уилла, позволяя ему обнять ее, прижимая к себе. Это было, наверное, их первое объятие после того, что случилось. Мэди не давала кому-то прикасаться к себе, словно касания делали ей больно.       — Все будет хорошо, Мэди, — прошептал Уилл, обнимая дочь и ощущая, как начал плакать сам, — я никому не дам тебя в обиду.