Still Love You

На следующее утро, еще до восхода солнца, мы забираемся в машину и отправляемся в ближайший город, чтобы Сидни могла еще немного покопаться в базе данных алхимиков. Никто включая Эдриана не жалуются на ранний подъем и поездку, и у меня такое ощущение, что это потому что мы все хотим проводить как можно меньше времени рядом со Хранителями. Мы усаживаемся в кабинку единственного в городе кафе позволяя Сидни поработать в тишине. Хотя бы, по большей части. Так как у нас пока нет никаких зацепок,все, что мы, стражи, можем так это убедиться, что мы в безопасности и за нами нет слежки. Сейчас час пик человеческого дня, поэтому не какой активности по большей части мы не наблюдаем. Я развлекаю себя тем, что проверяю телефон на наличие новостей о близнецах, но десятичасовая разница во времени означает, что у нас совершенно разные графики. Если бы я была на ночном режиме, мы бы пересекались чаще, но поскольку для нас безопаснее работать, когда активность стригоев близка к нолю, мне приходится самостоятельно разбираться с последствиями личной жизни. К счастью, все Беликовы продолжают присылать фотографии, так что каждый раз когда я проверяю свой телефон у меня всегда есть на что посмотреть. К сожалению, Эдриан не столь привык сидеть сложа руки, и тем более молчать, так что нам всем приходится иметь дело с его постоянными комментариями. Я не знаю, как ей это удалось, но Сидни, по-видимому, довольно быстро научилась не обращать на него внимания, потому что она, кажется, единственной, кого он не напрягает. Когда мне надоедает слушать его пятый рассказ о вечеринке, на которую он недавно ходил при дворе, я беру свою чашку кофе с собой и не выдерживая встаю. «Я пойду посмотрю, смогу ли я найти магазин», сообщаю я им. « Нам надо купить еды, прежде чем мы вернемся в резервацию». «Тебе не стоит идти одной. Это может быть опасно», говорит Эдди, прежде чем я успеваю выйти. «Сейчас день. Я буду в порядке», возражаю я. « Тебе стоит подумать о котах, маленький дампир!» Драматично вмешивается Эдриан. «Что будет с ними, если с тобой что нибудь случится?» Я сердито смотрю на него, давая понять, что я думаю о его маленькой шутке. «Как я уже сказала, я буду в порядке. Мне не нужна няня». «О, думаю, это у тебя уже продумано, ну ты же понимаешь…» с ухмылкой говорит Эдриан. Я снова смотрю на него, пытаясь не делать это слишком очевидным. Как он может думать, что такие выпады в присутствии Димитрия это нормально? Но опять же, это моя вина, это ведь я рассказала ему правду. По крайней мере, Эдди и Сидни ведут себя нормально, как я и ожидала. «Однажды я задушу тебя, Ивашков. Помяни мое слово», говорю ему я полушутя. На что Эдриан лишь улыбается мне в ответ. «Я пойду с тобой», вдруг говорит Димитрий, тоже вставая. «Это мило с твоей стороны, но тебе не стоит слушать глупых комментариев Эдриана. Ни один стригой не будет атаковать средь бела дня». Я пытаюсь звучать уверенно, но, кажется, немного колеблюсь. Но не потому, что думаю, что буду в какой-то опасности в одиночку - иначе я бы не прожила и дня на своей работе, — а потому, что идея остаться наедине с Димитрием на какой то период времени, признательно, слегка пугает меня. «Я не поэтому хочу пойти», быстро поясняет он. В отличие от лорда Ивашкова, я знаю, что ты можешь о себе позаботиться. Он бросает на Эдриана быстрый взгляд, и я не могу не улыбнуться, пока он не смотрит на меня. «Мне нужно размять ноги, а еще я хотел бы купить кое-что в магазине». «Тогда ладно», уступаю я, все еще не в восторге от мысли что придется остаться с ним наедине. «Эдди, напиши мне, если Сидни что-нибудь найдет. Думаю мы будем не долго». Мы с Дмитрием вместе выходим из кафе и идем к тому, что, по нашему мнению, должно быть центром города, где я, надеюсь, мы найдем хотя бы круглосуточный магазин. Но не успев сделать и пяти шагов от кафе, я получаю сообщение от Эдриана. Под скрытой фотографией, которую он сделал, когда мы с Димитрием уходили вместе, есть текст: “Ты же знаешь что можешь ему все рассказать? Сейчас вам определенно не кто не помешает ”. Я закатываю глаза и убираю телефон, не желая развлекать Эдриана с его выходками. «Итак», начинает Димитрий после нескольких минут молчаливой ходьбы. «Как дела в Байя? Тебе там нравится?» «Да, очень». Улыбка сразу же появляется на моем лице, когда я думаю о своем доме в Байя, близнецах и семье Димитрия — моей семье. «Между прочим, ты был прав, когда сказал, что в Сибири есть гораздо больше, чем я ожидаю. Не буду врать, зима оказалась довольно холодной. И то, что я нахожусь так далеко от Лиссы, определенно то к чему было трудно приспособиться. Но с другой стороны, у меня наконец-то нормальные отношения с отцом, так что как то так». «А моя семья? Как бабушка?» «Ну, ты же знаешь, Ева есть Ева. Она делает то, что хочет, а потом нам всем приходится иметь дело с последствиями. Но я думаю, что я начинаю ей нравиться». Смеюсь я. Ева на самом деле изменилась на сто восемьдесят градусов, как только родились близнецы. Она была строга со мной с момента нашей первой встречи, но довольно быстро взяла на себя роль любящей прабабушки. Старая мышь никогда бы не призналась в этом вслух, тем более мне, но я знаю, что сейчас она видит во мне еще одну внучку. «Каро и Соня тоже чувствуют себя хорошо. Соню недавно повысили на работе, и она очень счастлива. Они обе всегда заняты своей работой или детьми, поэтому я вижу их не так часто, как хотелось бы, но мы все равно тусуемся, когда можем». Краем глаза я замечаю легкую улыбку на его губах. «Я рад, что ты поладила с ними. Хорошо, когда есть люди, на которых можно положиться, особенно в чужой стране. Принцесса волновалась, что тебе будет одиноко». « На мой взгляд Лисса слишком много волнуется. Я взрослая, и знаю, что делаю. А когда нет, то всегда могу рассчитывать на твою маму, которая готова мне помочь. Она очень помогла мне во многих вещах, как и Виктория. Которая, кстати, в прошлом месяце окончила академию. И ты не слышал этого от меня, но у нее возможно появился парень. Хотя она очень скрытна по этому поводу». Он смеется, и это один из тех редких моментов, которые заставляют мои внутренности сжаться и таять от того, насколько его смех чист и искренен. «Возможно, в следующий раз когда я приеду мне стоит поговорить с ней». «Эй, только не сдавай меня. Если она узнает, что это я рассказала тебе, то тогда я никогда не услышу, чем все закончилось. «Не волнуйся, я схитрю», уверяет меня он. « Хотела бы я на это посмотреть », смеюсь я. «В любом случае, как ты поживаешь? Какое-то время назад я слышала от своего отца, что тебе ввернули титул стража, но после этого он не держал меня в курсе». Он нежно улыбается. «Да. Было нелегко убедить Стража Крофта и Королеву в том, что мне можно доверять настолько, чтобы вернуть себе титул, но в конце концов они сдались. Лисса и Кристиан очень помогли, и Эдди тоже. Даже Эдриан разговаривал об этом со своей тетей, что кстати удивило меня. Я не думал, что нравлюсь ему настолько, что он готов сделать что-то для меня». Эдриана он вполне устраивал. По крайней мере, сейчас уж точно. Сперва все конечно было немного сложнее, из за его чувств ко мне, которые не были взаимны по моей вине, так как я была влюблена в Димитрия. Но вчера вечером он признался мне, что после того, как мы расстались и я уехала со двора, он стал больше уважать Димитрия из-за его ценностей и чувства преданности. Возможно, он никогда не сможет полностью смириться с тем фактом, что Димитрий отчасти является причиной того, что наши отношения никогда бы не сложились, но, по крайней мере, он больше не держит это против него. «Не знаю, сказала ли тебе Лисса, но Кристиан попросил Стража Крофта назначить меня ему. Конечно потребовалось некоторое убеждение, но я думаю, что все, наконец, складывается». Я улыбаюсь. Кристиан на самом деле отличный субъект для Димитрия, тем более сейчас, когда они достаточно хорошо знают друг друга, чтобы узнать, сработаются ли они в качестве дуэта стража и подопечного. Что-то мне подсказывает, что Кристиан доставит ему больше хлопот, чем он ожидает, но, по крайней мере, ему никогда не будет скучно. «Это потрясающе», говорю ему я. «Я очень рада за тебя, Димитрий». И я… я правда рада. Как и рада за возможность поговорить с ним вот так просто, так нормально — я не уверена, что у нас была случайная беседа, без вовлечения каких-либо чувств, с того самого дня с глупым кулоном с чарами похоти Виктора Дашкова — и это то, о чем я никогда не думала, что будет возможно снова, особенно после нашей совместной истории. Я не знаю, какие у нас будут отношения в будущем, когда он, наконец, узнает правду о наших малышах, но если мы сможем хотя бы подружиться, это все, на что я действительно могу надеяться. Он смотрит на меня, все еще нежно улыбаясь. «Спасибо». Потом мы находим магазин. Или то что больше похоже на подобия магазина, так как это единственный магазин, который я вижу в этом районе, и этот город достаточно мал, чтобы иметь несколько магазинов. Снаружи он выглядит маленьким, но, надеюсь, мы сможем найти каких нибудь закусок и еды, чтобы прокормиться в течение следующих нескольких дней. Мы может и остановились с Хранителями, но я не собираюсь просить у них еще и еду вдобавок ко всему. Мы и так достаточно досаждаем им. Оказавшись в магазине, мы с Димитрием разделяемся, чтобы найти то, что хотим купить, и в течение следующих десяти минут я притворяюсь, что мы находимся в совершенно другом месте. Мы не в маленьком магазинчике в чертовой глуши, в Западной Вирджинии. Нет, вместо этого мы находимся в столь же крошечном магазине в Байя. И я не несу с собой корзину, которую я медленно наполняю разными видами закусок для своего удовольствия, которые трудно найти в Сибири. Нет, вместо этого я толкаю коляску, где спят близнецы, а Димитрий берет продукты которые возникла нужда купить в последний момент перед тем, как мы отправимся в дом его семьи на ранний ужин. Фантазия заканчивается, когда мы добираемся до кассы и выкладываем продукты, чтобы кассир пробил их, но какая-то часть меня все еще желает, чтобы это было правдой. Я заталкиваю эту часть глубоко в себя, иначе моя решимость рухнет, и в итоге я выболтаю все это Димитрию прямо здесь и сейчас. Я имела в виду то, что сказала Сидни и мальчикам прошлой ночью: Димитрий заслуживает этого шанса вернуться к работе, которую он так любит, и пока его будущее в качестве стража не будет полностью закреплено, я не могу рисковать, что он бросит все это, ради меня и детей, независимо от того, сколько раз Беликовы говорили мне, что он будет замечательным отцом, и независимо от того, как много я действительно хочу, чтобы он знал. Мы раздельно оплачиваем наши покупки и молча идем обратно в кафе, сказав все, что было недосказано ранее. Как ни странно, я не возражаю против тишины, даже если она не совсем комфортна — я вижу, что Димитрий хочет что-то сказать, но не знает как это сделать. И все же это лучше, чем вынужденная светская беседа. Когда мы заходим в кафе, то обнаруживаем, Эдриана за просмотром его телефона, и кажется, что ему очень скучно от того что никто его не замечает, в то время как я понимаю что нигде не нахожу Эдди. Сидни, однако, находится в том же положении, в котором мы ее оставили, просматривая свой ноутбук в поисках любых возможных зацепок о местонахождении пропавшего сводного брата/сестры Лиссы. Ну или это только выглядит так на первый взгляд. Как только мы подходим ближе, я понимаю, что она на самом деле играет в шахматы против своего компьютера и, очевидно, выигрывает. «Решила сделать перерыв?» спрашиваю я, оставляя пакеты с продуктами на полу. «Скорее просто ждем вас. Она нашла нужную нам информацию около десяти минут назад», сообщает мне Адриан. « И почему же ты не написал или позвонил?» спрашиваю Я. «Потому что то, ты была занята, не менее важными делами. Мы не хотели вас торопить», объясняет Сидни. «Мы бы позвонили, если бы вы были там слишком долго». «А где Эдди?» спрашивает Димитрий, осматривая кафе в поисках нашего друга. «В уборной». Говорит Эдриан указывая в сторону двери. «Нам пришлось уговаривать его пойти, он не хотел оставлять нас одних». Как только Эдриан заканчивает говорить, Эдди выходит из уборной и присоединяется к нам. « Итак Сидни, что ты нашла?» спрашиваю ее я, когда мы все собираемся вместе. Она тут же возвращается в профессиональный режим, закрывая игру и открывает печатный документ. Банковский аккаунт. Эрик Драгомир создал его в Лас-Вегасе для этого тайного ребенка, но владелец аккаунта указан как Джейн Доу. Однако мне удалось разыскать экстренный контакт этого человека. Кто-нибудь из вас знает кого-нибудь по имени Соня Карп? Я глубоко вздыхаю, и по резкому вздоху, который я слышу со стороны Димитрия, я знаю, что он тоже узнал это имя. Но, видимо, Эдриан и Эдди нет. Они скорее всего не помнят ее, так как прошло достаточно много времени с момента как она была в академии. «Вы знаете ее?» спрашивает Эдди, глядя на Димитрия и меня. Я быстро переглядываюсь с Димитрием и киваю. «Мисс Карп была учителем в академии Святого Владимира до того, как мы с Лиссой сбежали из школы», говорю я им. « Отлично!» с энтузиазмом говорит Эдриан. «Ты можешь связаться с ней?» «Не так быстро, Эдриан. Найти ее будет не так уж просто». Вздыхаю я. « Мисс Карп обладала магией духа. Когда она больше не могла жить с этим безумием, она обратилась в стригоя». «Ну, это, безусловно, вбивает большой клин в наши планы»,фыркает Эдриан. И судя по тому, как у всех опускаются лица, я могу сказать, что впервые мы все согласны с ним. «Могу я одолжить телефон?» внезапно спрашивает Димитрий, чем пугает меня. «Возможно, у меня получится выяснить, где она живет». На мгновение я замираю, не зная, куда он клонит. «Независимо от того, удастся ли тебе выследить ее или нет, как ты планируешь получить от нее информацию? Врятли она будет с нами сотрудничать». Он оборачивается, посмотрев на меня, едва заметный намек на улыбку тянет уголки его рта. «Ты скажи мне. Это ведь ты эксперт по поиску и получение информации из стригоев», говорит он, и мне кажется, что я улавливаю оттенок поддразниваниванея в его голосе, что слегка удивляет меня. Раньше он был не из тех кто любил язвить по крайней мере, когда мы находились в академии. «Это другое», быстро говорю я, поворачиваясь к нему лицом, и мне не нравится, что мне приходится смотреть на него снизу вверх из-за того, что он чудовищно высокий. «Выслеживать и мучить стригоев в надежде передать сообщение это не то же самое, что пытаться заставить их говорить». «О чем это вы, ребята? » спрашивает Эдриан, переводя взгляд между нами, явно сбитый с толку. «Долгая история», говорю я, все еще смотря на Димитрия. «Если у тебя есть план о том как заставить ее говорить, я вся во внимании, комрад». Он немного ошеломлен тем, что я использовала его старое прозвище, которое дала ему, когда мы еще были в академии Святого Владимира» — и, честно говоря, я тоже. Я не хотела, чтобы это так вырвалось. Он быстро приходит в себя. «Ну, мы могли бы вернуть ее», предлагает Димитрий. «Я уверен, что она будет гораздо охотнее говорить, если мы окажем ей эту маленькую услугу». « Да только мы не можем», встревает Эдди. «Для этого нам будет нужна Лисса, а она сейчас не может рисковать тем, что ее поймают, если она попытается покинуть Двор». «Простите, но здесь вроде как сидит обладатель магии духа», говорит Эдриан, размахивая руками перед нашими лицами. «Нам не нужна Лисса. У вас есть я». «Ты никогда раньше не зачаровывал объекты», говорю я, наконец прервав состязание в гляделки с Димитрием, чтобы посмотреть на Эдриана. «Мы не можем рискнуть и случайно убить мисс Карп в процессе, до того как получим ответы». « И снова ты не веришь в меня, маленький дампир. Дай мне один из своих серебряных кольев, и я докажу тебе, что я более чем способен на это». Он протягивает нам руку ладонью вверх, словно ожидая, что мы подадим ему кол прямо здесь, прямо сейчас, на виду у любого из посетителей этого небольшого кафе. «Мы не можем дать тебе наше оружие прямо здесь», говорит Эдди. «Нам троим нужно быть вооруженными на случай, если мы столкнемся со стригоями». Я рассматриваю наши возможности, которые, по общему признанию, очень ограничены. Этот план безумен, но с тем же успехом он может быть нашим единственным шансом найти брата или сестру Лиссы. Я смотрю на Димитрия. «Позвони своему источнику. У меня в чемодане есть лишний кол, которым может воспользоваться Эдриан». Дмитрий кивает, затем смотрит на Эдриана, который неохотно передает ему свой телефон, затем выходит из кафе, чтобы позвонить оставшись наедине. Судя по выражению его лица, меня очень беспокоит что это за источник. «Откуда у тебя лишний кол?» внезапно спрашивает меня Эдди, вырывая меня из моих мыслей. «Они дают нам только один, когда мы выпускаемся». «Можно сказать, что мой отец помешан на контроле. Он ненавидит мысль о том, что кто-то из его сотрудников застрянет на миссии только с одним колом на случай, если мы его потеряем или что-то в этом роде». «Если бы я сейчас активно охотился на стригоев, я бы, наверное, тоже завел себе запасной». «Он считает , что лучше быть готовым ко всему, так что если мы потеряем один, то все равно сможем удивить стригоя вторым». «Ты называешь это помешанностью на контроле, а я называю это умением думать наперед», говорит Эдди. «Как можно начать работать на твоего отца? Возможно он мне понадобиться, учитывая, что страж Крофт все еще отказывается дать мне задание». Мое сердце сжимается когда он произносит это. Это моя вина, что Эдди не в ладах с Крофтом. Если бы я не потащила его за собой, когда мы с Лиссой проникли в тюрьму, чтобы поговорить с Виктором Дашковым, а затем в Лас-Вегас, чтобы встретиться с Робертом Дору, у Крофта не было бы причин не доверять Эдди. Не удовлетворившись тем, я также пошла дальше и сбежала из под суда, не помогая ему восстановить его имя. Теперь ему могут потребоваться годы, чтобы получить официальное назначение, и все это из-за меня. Я заставляю себя засмеяться, пытаясь снять напряжение в данной ситуации. «Послушай, жизнь при дворе намного проще, чем работа на Эйба Мазура. Поверь мне». Димитрий возвращается и без слов возвращает Эдриану его телефон. Его лицо трудно прочесть, но мне не нравится отстраненный взгляд в его глазах. Он замечает, что я смотрю на него, и полностью отводит от меня взгляд. « Мне нужно будет перезвонить ему позже, и он даст мне адрес Сони Карп», говорит он нам. Я обеспокоена смотрю на него, «Кто твой контакт?» Я не знаю, было ли что то в моем лице или в тоне моего голоса, но он не пытается спорить. «Просто парень, которого я знал раньше». До… До того, как его вернули, понимаю я. Кем бы ни был этот парень, он стригой, и Димитрий работал с ним до того, как Лисса вернула его. Мне не нравится мысль, о том что Димитрий разговаривает с людьми из того периода его жизни, даже если нам нужна его помощь. Ему и так должно быть, достаточно трудно жить с тем, что он сделал, с тем кем он был, не добавляя к этому списку еще и необходимость общения со стригоем. «Все нормально», уверяет меня он. «Это всего лишь телефонный звонок». Это не так. Мы оба знаем, что это не так. Я подумываю указать ему на это, но решаю просто отпустить это. Кивая ему, я уверена, что он понимает, что я вовсе не убеждена его ответом. «Итак», говорит Эдриан, выводя меня из мыслей. Я почти забыла, что остальные все еще были здесь. «Думаю нам стоит вернуться? Мне нужно начать практиковаться в том, как зачаровать этот чертов серебряный кол». Той ночью, узнав адрес Сони Карп от того стригоя и договорившись о поездке на следующее утро, Димитрий, Эдди, Сидни и я присоединяемся к семье Рэймонда у костра. Он настаивал на том, чтобы мы присоединились к ним хоть однажды еще с тех пор, как мы прибыли вчера, и, учитывая то, как быстро мы уезжаем, мы решаем принять их предложение. Только Эдриан остается дома, тренируясь, пытаясь зачаровать мой запасной серебряный кол, и готовясь к нашей встрече с мисс Карп. Несмотря на то как обычно проходят посиделки у костра, этот кажется вполне нормальным; по крайней мере, для группы старомодных мороев и дампиров. На заднем плане играет веселая музыка, и большинство людей подпевают и танцуют. Странно видеть, как некоторые пары открыто целуются; особенно когда это морой и человек. Я всегда считала себя довольно открытым человеком, но такие отношения настолько табу в нашем мире, что я не могу не чувствовать себя некомфортно, видя их. Примерно через час все, кажется, немного успокаивается. Одни убираются, другие прощаются и уходят. В один из моментов к нам подходят Рэймонд и его дети — Джошуа и Анджелина, если я правильно помню. «Это правда?» спрашивает Джошуа, глядя на нас с чем-то похожим на обожания в глазах. Я хмурюсь и оглядываюсь на своих друзей, но они кажутся такими же сбитыми с толку, как и я. «Что правда?» спрашиваю я. Рэймонд указывает на пару вдалеке, судя по внешнему виду, дампира и человека. «Джулс и Элиас присоединились к нам менее года назад. До этого Джулс была стражам одного из избалованных членов королевской семьи. Она утверждает, что вы двое легендарны своими боевыми навыками», объясняет он, указывая на Димитрия и меня. «Легендарны?» усмехаюсь я. «Где она это услышала? Я конечно не могу не согласиться о славе Димитрии. Даже в академии его называли богом, и после того, как я увидела его в действии и была под его началом когда он был моим наставником, поэтому в какой то мере я соглашаюсь с его словами. Но я? Между двухлетним побегом с Лиссой, моим постоянным неподчинением и способностью навлекать на себя неприятности, и уходом из академии, чтобы охотиться на Димитрия, когда он стал стригоем, и едва успевшей получить высшее образование, а затем “похищением” Лиссы в Лас-Вегас, чтобы найти Роберта Дору и выяснением, как восстановить Димитрия, а потом, еще и по сути, исчезнуть с лица земли на целый год, узнав что беременна … Ну, я не могла представить, чтобы кто-то сказал бы что-то хорошее обо мне. «Они упомянули что-то о нападении стригоев в какой-то… академии», говорит Рэймонд, неуверенный, правильно ли он запомнил информацию. Я делаю глубокий, прерывистый вдох. «Да, это, эм… это было так давно. Мне становится не по себе и я отвожу взгляд. Даже если прошло почти полтора года, воспоминания о той ночи до сих пор иногда преследуют меня в кошмарах. Все люди, которых мы потеряли в тот день и на следующий в пещерах, навсегда останутся со мной. Не говоря уже о том, что случилось с Димитрием. Хоть сейчас мы и смогли вернуть его, в то время я думала, что потеряла его навсегда. В тот день весь мой мир изменился. Я чувствую, как чья-то рука ложится мне на плечо, и оглядываюсь на Эдди, который дарит мне легкую успокаивающую улыбку. Я улыбаюсь в ответ, понимая, что между нами происходит. Эдди был одним из похищенных стригоями и взятым в плен в пещеры. Я была одной из тех, кто больше всего настаивал на спасательной операции. Потеряв Мэйсона за два месяца до этого, я не могла вынести мысли, что потеряю и Эдди. Я не могла подвести его, так же как подвела Мэйсона. И из-за этого, в тот день из-за меня погибло еще больше людей. Я знаю, что Эдди благодарен за все, что мы сделали, но иногда я думаю, не ошиблась ли я, настояв. Есть определенные вещи, определенные правила, которые внушаются нам, дампирам, с самого детства, первое и самое важное: морои всегда на первом месте. Мы рискуем своей жизнью ради них, и мы признаем, что рискуем каждый раз, когда мы на активной службе. Мы защищаем мороев от стригоев, и если это означает, что нам суждено умереть при этом, то мы умираем. Эдди и я принимали участие в полевых испытаниях, когда стригои напали на академию Святого Владимира. Он был в общежитии мороев, защищая Лиссу, и его забрали с другими новичками и учениками-мороями. По правилам, мы должны были бросить их, считать их погибшими в бою, это была бы — почетная смерть для дампира. Но мы этого не сделали. Из-за меня. Потому что я сказала, что знаю, где прячутся стригои. Я не сожалею о том, что мы спасли жизнь Эдди, но я сожалею обо всех других жизнях, потерянных в тот день. «Так это правда или нет? Что вы участвовали в той атаке?» настаивает Джошуа, нетерпеливо переводя взгляд с Эдди на меня. «Да», отвечает за меня Димитрий. «Роуз сыграла решающую роль в том бою. Она не только первой поняла, что стригои напали на школу, но и предупредила стражей, а также сама уничтожила как минимум половину стригоев. «Не приписывайте мне все заслуги, комрад». Я поворачиваюсь к нему с легкой, слегка насмешливой улыбкой. «Я ведь все таки оставила тебя одного, отбиваться от первой группы стригоев, которые пробрались внутрь. К тому же Кристиан помог мне с большинством моих убийств». «Она скромничает», встревает Эдди, похлопывая меня по спине. «Роуз была великолепна в тот день. Так говорили многие». «Я бы хотела посмотреть на нее»,фыркает Анджелина, закатывая глаза, как будто думает, что мы преувеличиваем. И, если быть честными то, Эдди приписывает мне слишком многое. Я почти не понимала, что делала той ночью. Я пошла на риск, который мог очень плохо закончиться как для меня, так и для Кристиана. Нам просто повезло. «Я бы тоже хотел на это посмотреть», говорит Рэймонд, переводя взгляд с Димитрия на меня. «Не могли бы вы устроить нам демонстрацию?» Я перевожу взгляд с Рэймонда на Анжелину, потом снова на Димитрия и Эдди, ошеломленная его просьбой. «Вы хотите, чтобы мы подрались? Прямо сейчас?» «Не понимаю, почему бы и нет. Мы любим хорошую драку», настаивает Рэймонд, оглядываясь на других Хранителей. До сих пор я не осознавала, что наш разговор начал вызывать интерес у некоторый людей, которые все еще были рядом. « И с кем нам драться?» спрашиваю я, начиная обдумывать эту идею. В конце концов, немного боевой подготовки не помешало бы подготовиться к завтрашнему дню. «С друг другом, конечно», говорит Рэймонд, как будто это было столь очевидно. И, честно говоря, по тому, как он переводит взгляд с Димитрия на меня, это должно быть было очевидно, и именно того чего он и ожидал. « Хорошо», вздыхаю я, понимая, что выхода нет. Встав я оглядываюсь на мальчиков. «Эдди? Ты готов?» Он смотрит на меня в панике, начиная качать головой. «О, нет, нет, нет. Даже не думай об этом. Ты избивала меня достаточно раз, когда мы были в академии, и это было до того, как ты начала выполнять то, что ты делаешь для своего отца. Он указывает на Димитрия. «Решай это с Беликовым. Он ведь был твоим наставником, так будет более честно». На самом деле он был прав. Я знала что это так. Эдди отличный боец, не поймите меня неправильно. Я много раз видела его в действии и знаю, что в бою он держит себя лучше, чем большинство наших бывших одноклассников. У него была одна из лучших оценок во время наших последних испытаний, что возвысило его рейтинг очень высоко, особенно когда дело дошло до получения задания после выпуска — правда во всяком случае пока я не вмешалась и не испортила это. Но, тем не менее, он не был близок к тому уровню мастерства и опыта, которые были у Димитрия, а он научил меня почти всему, что я знаю. Поединок между Эдди и мной или между Эдди и Димитрием был бы не совсем честным. А вот поединок между Димитрием и мной… Что ж, из этого, безусловно, получилось бы хорошее шоу. Но дело было в том, что на самом деле я просто не хотела драться с Димитрием. Между нами было слишком много багажа, из за чего нам обоим было бы крайне неловко и неудобно. Я отчетливо помню тот день, когда мне пришлось драться с ним во время моего полевого опыта, каким напряженным был тот момент и как сильно мне хотелось поцеловать его когда все закончилось, и мне тогда было все равно что все смотрели на нас. Сейчас же какая то часть меня была в предвкушение, что может применить мои новые приемы на практике против Димитрия, другая же часть меня была в ужасе от того, что мне снова придется оказаться так близко к нему. Я чувствую его взгляд на себе и, наконец, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Смирившись, я вздыхаю. «Только если ты этого хочешь, комрад». Он улыбается. «Всегда». Встав, мы идем к ближайшему месту, где не так людно. Несколько оставшихся людей, которые были там, быстро уходят с дороги, когда понимают, что сейчас будет происходить. Я оборачиваюсь и смотрю на него сверху вниз. На его лице появляется безэмоциональная маска стража, та с которой я так хорошо познакомилась, когда он вернул меня и Лиссу обратно в академию почти два года назад. « Как только будешь готов, комрад. И, пожалуйста, не сдерживайся. Я все вынесу». На мгновение его маска сползает, и я вижу, как он почти улыбается. По крайней мере, одному из нас будет весело. Мы встаем в боевую стойку и кружим вокруг друг друга, пытаясь понять, что один из нас сделает первым. И это одна из проблем, когда ты так хорошо знаком с тем, как сражается твой противник: ты знаешь, чего ожидать, и точно знаешь, как противостоять его атакам. Прошло немало времени с тех пор, как нам в последний раз выдалось сразится с друг другом, но те привычные чувства все еще здесь. И сейчас передо мной все тот же Димитрий, который видел во мне потенциал, когда я была никудышным семнадцатилетним подростком, которого Кирова чуть не исключила из школы за побег с Лиссой. Тот самый Димитрий, который согласился быть моим наставником и научить меня драться, чтобы я смогла стать тем стражем, в котором так нуждалась Лисса. Тот самый Димитрий, который снова и снова спарринговал со мной, только потому что, каждый раз я была уверена, что смогу победить в следующий, хотя было ясно, что я была вымотана и едва стояла на ногах, в тот время как он едва вспотел. Тот самый Димитрий, которого я потеряла, когда Нэйтан превратил его в монстра. И тот самый Димитрий, который так и не вернулся, потому что тонул в травме и чувство вины за то, что сделал, пока был стригоем. В конце концов, он атакует первым. Я ясно вижу, куда он собирается нанести удар, но вместо того, чтобы полностью увернуться от него, я готовлюсь и принимаю удар, потому что это дает мне возможность нанести собственный удар ему в грудь. Мы оба пошатываемся, но быстро восстанавливаемся, а потом снова нападаем друг на друга. Эдди был прав, мы были равны. Мы отдавали столько же, сколько брали, ожидая, пока другой ослабит бдительность или просчитается в атаке, открываясь чтобы один из нас мог напасть. Но вскоре становится ясно, что этого не произойдет. Мы оба слишком властны, чтобы допустить подобное. И вместо этого нам приходится идти на собственные риски. Когда Димитрий снова бросается на меня, готовый нанести еще один удар, я позволяю ему это сделать. А потом хватаю его за руку и притягиваю к себе, попадая прямо в его личное пространство. С близкого расстояния я чувствую, как он колеблется, явно не ожидая такой атаки. В академии нас учат оставлять пространство между нами и нашими противниками, но это предназначено для борьбы со стригоями, поскольку слишком близкое к ним приближение может означать неминуемую смерть. Димитрий больше не стригой, и поэтому у меня больше, нет причин держаться от него на расстоянии. Он пытается быстро прийти в себя, хватая меня за свободную руку пытаясь обездвижить. Когда обе его руки заняты, он промахивается, и я ударяю его правой ногой, эффективно сбивая его с ног. Мы вместе падаем на землю, все еще борясь за лидерство. Я приземляюсь на него, но он уклоняется и умудряется поменять нас ролями, пытаясь прижать меня к земле. Я резко поднимаю голову, ударяя его прямо в лоб. Это дезориентирует его на достаточно долгое время, чтобы снова поменять наши позиции, и я, не теряя времени, хватаю его руки и прижимаю их к его голове. И так вся его воля к борьбе покидает его. Он смотрит на меня снизу вверх, в его глазах смесь гордости и слабости, чего я не видела крайне давно. Не в силах остановить себя, я пялюсь на него в ответ, тяжело дыша, и пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце. На мгновение я переношусь в наш бой который был во время моего полевого опыта. Драка, которая закончилась почти так же, как и эта, с Димитрием, придавленным мной, и моим жгучим желанием поцеловать его. Только на этот раз ничто больше не мешает мне сделать это. Я больше не его ученица, и никто из нас не являются стражем Лиссы. Он вырывает одну из своих рук и тянется, чтобы отдернуть выбившуюся прядь волос, которая, должно быть, выпала из моего хвоста во время поединка. Его рука задерживается там, у моей щеки, и желание поцеловать его, становится необходимостью. И это было бы так легко, наклониться, прижавшись моими губами к его, как мы делали это много раз ранее. Но я этого не делаю. Потому что он четко дал понять, что его чувства ко мне остались в прошлом. Любовь угасает. Его любви ко мне больше нет, и у меня наверняка будет так же, если подождать достаточное количество времени. И именно поэтому мне не стоит поддаваться эмоциям и целовать его сейчас. Нет смысла пробуждать моих чувств к нему еще больше, когда мне нужно сосредоточиться на том, чтобы двигаться дальше. Мне требуется несколько минут, чтобы понять, что непрекращающийся шум в моих ушах на самом деле овации и аплодисменты. С большим усилием я отрываю свой взгляд от него и оглядываюсь вокруг. Все, те кто остался стоять у костра были свидетелем нашей драки, и сейчас стояли болея за нас. Я заставляю себя встать и как можно быстрее увеличить дистанцию ​​между нами. Он тоже поднимается на ноги и слегка улыбается мне. «Это был интересный опыт», шепчет он мне. «Я почти забыл, как ты хороша». «Зато, я не забыла как хорош ты», шепчу я в ответ. Мы возвращаемся к Сидни и Эдди, которые сидят на том же месте, где мы их оставили. Эдди улыбается нам, и как только мы садимся, он хлопает меня по спине. «Видешь? Я же говорил, что с ним будет намного веселее» дразнит меня он. Я смотрю на него через плечо, но не могу сдержать улыбку, которая появляется на моих губах. Несмотря на то что я старалась воздержаться от идеи сразиться с Димитрием, оглядываясь назад, я должна признать, что было довольно весело сбить его с ног, даже не смотря на то что наша близость заставила меня, почти потерять контроль. «Это было потрясающе», говорит Джошуа, заставляя меня посмотреть на него. Я не сразу замечаю, что он и его семья все еще стоят рядом с Сидни и Эдди. «Я бы не сказала “потрясающе”», говорит Анджелина со скучающим видом, но я могу сказать, что это всего лишь маска. «Но это было давольно впечатляюще». «Жаль, что ваши навыки растрачиваются впустую, защищая недостойных », небрежно комментирует Рэймонд. «Я бы не сказал, что охота на стригоев пустая трата моих навыков», отвечаю я. «В моем понимание то что я делаю это избавляю мир от зла». «По крайней мере, с последним мы можем согласиться», говорит он, и на секунду мне кажется, что я ловлю крошечную полосу улыбки на его губах. Все трое желают нам доброй ночи и уходят. «Думаю, я тоже готова завершить эту ночь», говорит Сидни, вставая. «У нас завтра ранний подъем». Я чувствую себя слишком энергично после спарринга с Димитрием и нашей близости, но должна согласиться с Сидни. Кроме того, сейчас я лучше полчаса поворочусь в постели, чем проведу еще пять минут в одной комнате с Димитрием. Я прощаюсь с мальчиками и молча следую за Сидни до нашего дома. Сегодня был длинный день, и я чувствую, что завтра будет еще длиннее.