Jewels of us

Теплый капучино, солнечный свет, брошюра кафе на столе. Ким Сынмин знал, как извлечь максимум пользы из своего утра. Он был спокойным человеком, всегда знал, что делает. Поход в любимое кафе каждое утро сулил комфортную рутину, время подумать и подготовиться к дню. Сынмин был привилегированным, в конце концов, не каждый студент университета мог позволить себе проводить утро в одном из самых известных и дорогих кафе города. Но Сынмин любил роскошь, он вырос в ней. Хотя нельзя сказать, что он не работал ради этого, в конце концов, он усердно трудился над бизнесом своих родителей. Еще одна привилегия - в неполный 21 год он уже был дизайнером ювелирных украшений. И, оу, эти маленькие сережки и браслеты продавались как конфетки. У него был вкус к маленьким, тонким дизайнам, тем, которые выглядят хлипкими, но при этом одни из самых дорогих. Единственное, что ему не особенно нравилось в этом кафе, так это то, что оно было не только его любимым местом. Ли Минхо, один из его так называемых "врагов детства", тоже часто посещал это кафе. Семья Минхо тоже была известной, что интересно, их семья была известна часами. Их семьи часто сотрудничали, ведь часы и браслеты хорошо сочетаются. В то утро парень пришел в кафе. Он так легко открыл дверь. Минхо был мускулистым, но при этом стройным. Он отлично танцевал. Его темные блестящие волосы развевались на ветру, очки хорошо сидели на его прямом носу. Если бы Сынмин не презирал его, то сказал бы, что он приятный на вид. Минхо заметил его, как всегда, и игриво ухмыльнулся, а Сынмин закатил глаза. Часть утренней рутины. Но когда Минхо получил свой заказ, как всегда, американо со льдом, он вышел. Странно, подумал Сынмин, он всегда оставался пить за столиком. Сынмин вдруг почувствовал себя не в своей тарелке, рутина просто оборвалась, он почувствовал, что что-то должно произойти. Конечно же, он был студентом-бизнесменом. Ему это нравилось, он наслаждался этим, он чувствовал себя важным. Он был рациональным человеком. Он всегда поступал рационально. Он не рисковал. Он делал записи, он хорошо упаковывал свою сумку, он всегда одинаково укладывал волосы, его одежда всегда была выглажена. У него не было много друзей, его круг общения был небольшим. Его это вполне устраивало, он не ходил ни на вечеринки, ни в клубы, никогда. Ли Минхо, напротив, был популярен. Он был ярким и веселым, любил общаться, иметь друзей. Он не был таким снобом, как Сынмин, его не волновали ни происхождение, ни роскошь. Он любил вечеринки, неприятности. Ходили слухи, что он занимался опасным подпольным бизнесом, но Сынмин не очень-то в это верил. Минхо не настолько скрытен, чтобы управлять чем-то подобным, думал он. Занятия начинались, Сынмин уже сидел на своем месте, достал ноутбук и приготовился записывать. Зал был полон, он сидел сзади, как всегда, это было его любимое место. — Эй, ботаник, — услышал он знакомый голос, прекрасно зная, кто это. Конечно же, Минхо, кто еще мог назвать его ботаником. Не то чтобы Минхо не был умным, но он не любил школу, как Сынмин. Он хорошо учился. Сынмин избегал его взгляда, как и всегда, однако он помнил, как Минхо рано вышел из кафе. — Так быстро ушел из кафе, но все равно опоздал. — ответил он. Минхо оглянулся с невозмутимым выражением лица. — Не опоздал, если учитель не пришел. — сказал он самоуверенным тоном. Это было все, о чем они говорили в течение недели. Все вернулось на круги своя, они иногда встречались, но не разговаривали. У Сынмина была тяжелая неделя, экзамены тут и там, не самые легкие. Он привык к этому, но в ту неделю практически не спал. Только одна вещь могла сделать все еще хуже, и, очевидно, это должно было случиться. Его родители объявили, что семья Ли придет на ужин. И вот в пятницу вечером он готовился, хотя был близок к тому, чтобы заснуть. Он пытался заставить свои темные круги исчезнуть, но безрезультатно. Ну и ладно, решил он, все равно на нём будут очки. Сынмин поправил свою белую рубашку, завязал галстук, причесался. Достаточно хорошо. Семья Ли уже была в гостиной. Вообще-то, у него были нормальные отношения с ними, только Минхо его раздражал. Минхо был одет практически так же, как и он, только без галстука. Как только они заметили друг друга, оба отвернулись. Сынмин поздоровался с родителями, и все сели за стол. Ужин прошел хорошо, их личный повар Феликс, один из единственных друзей Сынмина, действительно готовил лучшие блюда каждый раз, когда приходили гости. Ему и Минхо удалось промолчать весь вечер, пока родители говорили о новом сотрудничестве. Это означало еще одну потенциальную работу для Сынмина. — Ты тоже должен принять в этом участие, Минхо. — предложил его отец. Минхо никогда не принимал участия в семейных делах, и отец всегда ругал его за это. Не то чтобы ему это не нравилось, просто он считал, что у него ничего не получится. — Он прекрасно справляется и без меня. — Это все, что он хотел сказать, прежде чем отложить вилку. Сынмин посмотрел на него. На минуту задержал взгляд на резких чертах лица Минхо, а затем отвернулся. — Нам нужно лицо для этого, ты можешь стать им. Моделью. — предложила его мама, зная, что ее сын занимается моделингом в свободное время. — Да, потому что у меня ни на что не хватает мозгов. — Мы все знаем, что это неправда. — Сынмин был вынужден согласиться. Он ненавидел его до глубины души, но Минхо был умен. Вот почему он его ненавидел, он был ему ровней. Его соперник. И как бы он его ни ненавидел за это, он заставлял его работать лучше. Сынмин должен был отдать ему должное. Минхо почти не поверил тому, что только что услышал, но быстро проигнорировал это. — Ты всегда преуспевал в общении, — продолжил Сынмин. — Нам нужен кто-то для пресс-конференций и интервью. — Сынмин прав, ты отлично подойдешь для этого. Минхо замолчал, но, как ни странно, он почувствовал радость, услышав это от Сынмина. Не то чтобы он ему нравился, просто от него, от его соперника, услышать эти слова значило гораздо больше. В какой-то степени это придало ему уверенности, но он никогда бы не признался в этом. Видите ли, некоторые слухи были верны. Минхо не только делал то, что было... "правильно". Он общался с, как многие говорят, "плохой компанией". Большое количество друзей может иметь свои плюсы и минусы. Особенно когда он был совсем юным, шестнадцатилетним, когда встретил Чанбина и его так называемых друзей, которые устраивали драки, заключали пари, продавали наркотики и все только для того, чтобы спасти свои жизни. Минхо пожалел их, как богатый ребенок, и конечно, предложил свою помощь. Он дал им денег, дал им еду, работу. Но они тратили их на мотоциклы, девушек и еще больше наркотиков. Да, они использовали его, но они также угрожали ему. Если он кому-нибудь расскажет, его изобьют. И его часто били. Он много платил. Много врал об этом своим родителям. Можно подумать, что он с этим покончил, но не совсем так, время от времени Чанбин приходил за добавкой, и он не мог отказать. В то утро тоже, когда он не смог остаться в кафе, он быстро побежал к нему перед школой. Отдал ему деньги, пошел на занятия. Вот так просто. Такое проклятие, правда. Но он был в порядке. Он преуменьшил, насколько богат, поэтому, конечно, Чанбин попросил такую же сумму. Этот идиот не знал про их бизнес. Сынмин снова был в кафе. Он просматривал свои записи, у них снова предстоял экзамен. Он почти не заметил, что Минхо уже сидел за столиком и просматривал свои записи. Он выглядел напряженным, и Сынмин это заметил. Он встал, собрал свои вещи и подошел к его столу. Минхо поднял на него глаза, выглядя смущенным. — Отвечай на свои письма, говнюк, ты должен все подписывать. — Минхо понадобилось мгновение, чтобы понять, что он ему говорит. — Ответил сегодня утром. Насколько ты подготовлен? — спросил он у Сынмина, заметив в его руке записки. — Настолько подготовлен, насколько это возможно. — Тогда зачем тебе нужно читать их сейчас? — спросил Минхо. — По той же причине, по которой ты их читаешь.

***

Забавно, но за тот экзамен они получили одинаковую оценку, одинаковое количество баллов. Опять. Как раздражает. — Хватит меня копировать! — Минхо столкнулся с Сынмином на выходе. Он не был раздражен, но знал, что Кима можно легко вывести из себя, и ему это нравилось. — Именно то, что сказал бы копирка. — ухмыльнулся Сынмин. Не сегодня. Сынмин присутствовал на фотосессии Минхо, все родители настояли на этом. Минхо выглядел естественно, в конце концов, он был в некотором роде профессионалом. Это была фотосессия не для коллекции, а для объявления нового лица бренда. Он должен был надеть текущую коллекцию. Опять же, если бы они не ненавидели друг друга до глубины души, Сынмин бы уже признал, что он хорошо выглядит. Ведь так оно и было. Его волосы были наполовину мокрыми, на нем была черная рубашка, наполовину расстегнутая, с закатанными рукавами. Сынмин сидел с планшетом и пытался нарисовать новые эскизы. Сначала он думал сделать что-то с цветами, но это было слишком клишированно. Ему нужно было найти что-то другое. Он даже не заметил как наступил вечер, пока родители не сказали ему, что уходят. — Нарисуй меня, как одну из твоих француженок. — пошутил Минхо, и даже это заставило Сынмина слегка захихикать. — Для этого ты должен быть достаточно красивым. — Я достаточно красив для этого. — ответил Минхо. Сынмин лишь улыбнулся ему, собирая инструменты. Это был долгий день.

***

Звонки от Чанбина поступали все чаще и чаще. Наверное, он снова влип в какое-то дерьмо, подумал Минхо. Проблема была в том, что Минхо приходилось больше работать, чтобы не было заметно, что он тратит деньги. Глупый Чанбин все еще не знал о реальном богатстве своей семьи, так что пока все было в порядке. Он также экономил, даже не заходя в дорогое кафе. Сынмин это тоже заметил, но, даже если это его как-то беспокоило, спрашивать Минхо он об этом не стал. Приближался очередной семейный ужин, а также экзамены и контрольные. И все же сейчас Сынмин ждал, не видя его какое-то время. Это было странно. Сынмин не стал надевать галстук, он слишком устал, чтобы завязывать его. По его мнению, белой рубашки было достаточно. А вот Минхо был в галстуке. Необычно. Еще более необычным было то, что у него покраснели руки. Костяшки пальцев. Он выглядел уставшим. Сынмин был не из тех, кто задает лишние вопросы, поэтому он промолчал, понимая, что это не его дело. В конце концов, они не были друзьями. Однако во время ужина Минхо был тише обычного. Он продолжал есть, но оставался ужасно молчаливым. Их родители мало что заметили, они снова говорили о делах и все такое. Сынмин, как дизайнер, тоже должен был принимать участие в разговоре. Он изменил свои идеи, и хотя не был уверен, понравится ли это родителям, но они оценили, и Ким был счастлив. Минхо ничего не сказал. Даже когда они уходили, он не поднял глаз. Сынмин чувствовал себя неважно. — Боже правый, ты выглядишь ужасно. — Только Сынмин мог сказать это так неожиданно. Минхо закатил глаза, внезапно выглядя раздраженным. — Не так дерьмово, как ты. — ответил он, вскочив на ноги перед Сынмином, который был внезапно шокирован. Минхо действительно был раздражен, и это было не просто обычное препирательство. Фотографии получились отличными. Украшения из текущей коллекции идеально подходили ему. Красивые темно-красные камни по всей поверхности его резких черт лица, на длинных пальцах, словно одеяло, изящно соединялись друг с другом по всему телу(на нем). Сынмин уставился на фотографии. Однако Минхо рядом с ним выглядел бледным, и он это заметил. — Они тебе не нравятся? — спросил он. Минхо закатил глаза. — Они прекрасны. Лучше, чем если бы это был ты. Его тон становился чуть более чем дразнящим. Неуважительным. Минхо был заметно раздражен, но более того, его руки почти тряслись. — Что с тобой? — Сынмин почувствовал, что начинает злиться. — Ничего? Я просто не понимаю, почему я должен быть здесь, я всего лишь модель. — Ты же знаешь, что это еще не все. — О, я, как и ты, ничтожество, просто никчемный раб для семейного бизнеса. — Он вздохнул, развернулся и надел свою сумку обратно. Сынмин быстро одобрил фотографии и побежал за ним. Минхо был уже в пустом коридоре, когда он догнал его, схватил за шиворот и развернул к себе. — Что с тобой? — Он старался не шуметь, чтобы не создавать проблем, но это было трудно, когда Минхо пытался вырваться. Сынмин не понимал, почему это так важно для него, он как бы делал все назло. Не то чтобы видеть Минхо с синяками было странным зрелищем, он сам нанес ему немало таких синяков когда-то, в их безмозглые подростковые годы, и хотя они перестали так драться, он все еще помнил. Тогда они играли. Он знал, потому что все, что помнил, так это их улыбающиеся лица. Однако сейчас Минхо не выглядел счастливым или беззаботным. — Тебя это не касается, Ким. — Он почти плюнул в лицо Сынмину. — Кто сделал это с тобой? — Он посмотрел в глаза Минхо, потирая пальцами все еще болевшие костяшки пальцев. Минхо тихо вздохнул и закрыл глаза, выглядя немного спокойнее. — Никто. Сынмин убрал свою руку с его руки и схватил за тонкую талию, прижимая к стене. Он слегка повернул лицо и придвинулся ближе. — Я спрашиваю, кто сделал это с тобой? — Он почти шептал в рот другому. Они оба остановились на секунду, которая показалась им годом, и просто смотрели друг другу в глаза. — Ты не единственный, Ким Сынмин, кто беспокоит меня. — прошептал Минхо, улыбаясь. — Жаль, я должен быть единственным. Это было почти как в тот раз. В тот раз, много лет назад, после одной из их ссор, которая закончилась тем, что они оказались друг на друге в старшей школе. Руки в кровь, потные, рты соединены, но все еще слегка бьют друг друга. Они никогда больше не говорили об этом, это было воспоминание, которое должно было быть похоронено глубоко и надолго. Но в этот момент они вдруг оба вспомнили. — Как жаль, что тебе пришлось поделиться мной, Ким. — Это было то, что сказал Минхо, прежде чем оттолкнуть его и уйти. Сынмин не мог перестать проигрывать эту фразу в уме снова и снова. Он был удивлен, что до сих пор, спустя столько времени, чувствует губы другого на своих. Чувствовал его кожу на своей. Лежа на спине на кровати, он тяжело дышал. Очевидно, он не любил делиться. Минхо был встревожен. Он прочитал письма. Из-за сотрудничества его лицо будет на слуху у всего города. Нет никаких шансов, что Чанбин больше не будет иметь представления о его истинном богатстве. Его наебали. И дело не только в том, что ему придется платить больше, его быстро изобьют за то, что он не сказал правду. Чанбин был безжалостен. Должен ли он вызвать полицию? И разрушить все планы и репутацию бизнеса обеих семей? Рассказать родителям? Он и так уже на лезвии ножа, если они поймут, что он, по сути, обворовывал их годами, вся его жизнь, учеба, карьера закончатся. На той неделе он вообще не мог сосредоточиться. Он чувствовал, как у него сводит живот, его руки тряслись. Он был в классе, сидел почти на задней парте, возился с ручкой. 4 пропущенных звонка Чанбина. Прошел всего лишь день с тех пор, как были вывешены первые плакаты. Было всего 12 часов ночи. Он уже ничего не соображал, стресс и недосыпание доконали его. Он просто смотрел, пока его телефон снова не зажужжал. Еще один звонок. Нет. — Ты все еще можешь играть со своей ручкой? Раздражает.— Сынмин написал ему сообщение. Он оглянулся, зная, что тот сидит позади него. Они посмотрели друг на друга, Сынмин поднял брови, а Минхо закатил глаза. Но положил ручку. Сынмин. Ким Сынмин. Минхо внезапно обернулся, да так быстро, что, наверное, повредил себе шею. Ким Сынмин. Он растерянно оглянулся на него, заставив Минхо обернуться.

***

— Ты хотел поговорить со мной? — Сынмин ждал его у двери с растерянным видом. — Встретимся в кафе. Через пятнадцать минут. — Это все, что сказал ему Минхо, направляясь в туалет.

***

Ему нужно было успокоиться. Все, что он мог слышать в кабинке туалета, куда он вошел, это как несколько человек выходят из туалета и его собственное дыхание. Он уже собирался выйти, когда услышал, что кто-то вошел. — Я знаю, что ты здесь, красавчик. Он замер. Он так хорошо знал этот голос, это был Чанбин. Минхо почувствовал, что его сердце забилось быстрее, а ладони вспотели. — Ты не ответил мне, красавчик, поэтому я решил навестить тебя. — Чанбин прислонился к двери кабинки. — Было интересно увидеть твое лицо из окна моей квартиры, понимаешь? Но еще интереснее было то, что я нашел, когда погуглил тебя. Тишина, за которой последовал глубокий смех. — Ты выставил меня дураком, красавчик, ты ведь знаешь это? Будь осторожен, мы скоро встретимся, так что готовься. Чанбин вышел из ванной, а у Минхо начали капать слезы. Его руки лежали на лице, ноги дрожали. Его лоб прислонился к двери. Он плакал беззвучно, чувствуя себя испуганным и потерянным. Что ему теперь делать? Он не мог никому рассказать. Ни одному человеку. Кроме, может быть... Каким-то образом, через несколько секунд после этого, он вышел из здания и побежал к кафе. Его щеки все еще были покрыты солеными слезами, он чуть не запнулся об собственные ноги, но бежал, чуть не упав в кафе. Он огляделся, чувствуя, что люди смотрят на него, но ему было все равно. Он заметил Сынмина, который сидел за своим привычным столиком. Сынмин повернулся к нему, находясь в шоке.

***

Они были в квартире Сынмина, на его кухне, Минхо сидел на стуле, а Ким готовил ему чашку чая. Минхо рассказал ему все. Скорее, плакал. А Сынмин слушал, почти не глядя на него. Наверное, раздражается, подумал Ли. А почему бы и нет? Его это не касается. Минхо вздохнул, зачесывая волосы назад. Он встал. — Садись, чай готов. — Это было все, что сказал Сынмин. Он поставил две чашки на стол и сел на другой стул. Его кухня была маленькой, но уютной. Для такого богатого парня, как он, было странно, что она такая маленькая. Но Минхо это нравилось. Они пили чай в тишине. Сынмин заметно сердился, и Минхо подумал, что он сердится на него. Но когда он положил руку на руки Ли, держащие чашку, это смутило Минхо. — Я понятия не имел, что ты прошел через все это. — Его голос был ровным, но он все еще не смотрел на него. —Ну, это было не твое дело. — Теперь моё. Минхо был слаб той ночью. Слишком слаб, чтобы стоять. Слишком устал. В тот вечер он не пошел домой. Он даже не принял душ. Он спал в постели Сынмина, а тот расположился на диване. А утром он проснулся от горьковатого запаха теплого кофе рядом со своей кроватью. — Я знаю, что ты любишь кофе со льдом, но я не могу приготовить его дома, надеюсь, он все еще норм. — услышал он голос из другого конца комнаты. Сынмин смотрел на свой телефон, сидя на диване. Минхо сел, взял кружку и сделал глоток. — Вкусно, спасибо. Они оба молча наслаждались кофе. Минхо все еще переваривал прошедший день, но Сынмин выглядел занятым. Он не отходил от своего телефона. — Я скоро уйду, извини, что побеспокоил тебя, Ким. — Он поставил обратно кружку. — Нет, сейчас действительно, важно, чтобы ты остался здесь. — Теперь он был в замешательстве. — Или ты рассказал мне все это не для того, чтобы попросить меня о помощи? — Сынмин поднял голову. Минхо только сейчас заметил. Волосы Кима были растрепанны, а сам он был одет в простую футболку и спортивки. Ли почувствовал, как его щеки вспыхнули. Прошло столько времени с тех пор, как он признал, что Сынмин был очарователен. Даже в неряшливой одежде. Но он никогда бы не признался в этом вслух. — Мне просто нужно было кому-то рассказать. — Ты же знаешь, что это неправда. Это было правдой. Он не ожидал от Сынмина помощи. — В любом случае, сначала тебе нужно принять душ. И он так и сделал. Он был в душе, сидел на холодном поддоне, позволяя теплой воде капать на него. Он плакал Бог знает сколько, но это было приятно. Хоть немного, но он чувствовал себя свободным, но в то же время все еще испытывал страх. Он услышал стук, и дверь слегка приоткрылась. Он услышал голос Сынмина, но не мог его понять. Он все еще всхлипывал. Следующее, что он почувствовал, было теплое тело рядом с ним. Сынмин просто сидел рядом, слушал его и положил голову ему на плечи. А Минхо плакал. Прошло минут десять, и Сынмин встал. Вода внезапно остановилась, и он сел обратно. Минхо поднял на него глаза, отчего их лица оказались всего в дюйме друг от друга. Сынмин улыбнулся. — Доверься мне. — Это было все, что он сказал, прежде чем мягко поцеловать Минхо в щеку.

***

— Она уродская. — пожаловался Минхо, примеряя одежду, которую предложил ему Сынмин. — Я выбрал одежду, которая подходит тебе. — ответил Сынмин, и Минхо бросил в него рубашку. Они оба упали со смеху, чего давно не делали. — Тебе просто нужно поносить их несколько дней, давай. — Что ты задумал, Сынмин? — Он наконец-то надел рубашку. — Уже ничего. Все спланировано. — сказал Сынмин без всяких эмоций на лице.

***

Это было верно. Он уже все сделал, когда Минхо уснул, и позвонил нужным людям, когда тот еще спал. К счастью, пароль от телефона Минхо был прост. День рождения кота его детства. И он помнил, что с подросткового возраста он отмечал его каждый год. Сообщений Чанбина, которые он отправлял, было достаточно, чтобы посадить его в тюрьму. Такие мерзкие сообщения с угрозами. И это был не первый раз, когда он такое вытворял. Слава богу, Сынмин смог нанять кого-то, кто мог бы следить за ним. Тем не менее, им нужно было разрешение Минхо, чтобы сделать банально хоть что-то, и Сынмин это знал. Он просто не мог свалить все на Минхо. Он провел день дома, пропустив школу, как и Минхо. Минхо почти весь день спал. Вполне понятно, подумал Сынмин, он, наверное, очень плохо спал. Тем временем он думал обо всем этом. Почему Минхо пришел к нему? Наверное, у него не было другого выбора. Но все же он надеялся, хотя бы немного, что Минхо не против, что он - его единственный вариант. Было около пяти вечера, когда он решил разбудить его. В конце концов, им нужно было поговорить. Он приготовил ему чашку чая и сел рядом с ним на кровать. Минхо спал тихо, его длинные ресницы, как занавес, лежали под веками, волосы были в беспорядке, губы слегка приоткрыты. У Минхо были красивые губы. И как будто зная, что Сынмин наблюдает за ним, он медленно открыл глаза. — Жуть. — Я только что сел, ты не пуп земли. — Сынмин снова закатил глаза, но теперь уже с застенчивой улыбкой. — Жаль, но так и должно быть. Минхо спокойно потягивал чай, пока Сынмин рассказывал ему все о своих утренних звонках. Он слушал. Его разум был еще немного затуманен и медлителен, но он четко понимал каждое слово. Его охватило новое чувство, которое он никогда не испытывал по отношению к Сынмину. Благодарность. Он был благодарен ему, за себя. Вначале он хотел обратиться к нему от отчаяния. Однако он думал, что после этого ему будет стыдно. Но это было не так. Он почувствовал спокойствие. Заботу. — Спасибо. — прошептал он. Даже не взглянул на другого. — Нет нужды. Воздух между ними был напряжен, но Ким остался. Они оба согласились, что ему было бы опасно уходить. Чанбин целыми днями оставлял ему звонки и сообщения. Они договорились пригласить детектива к себе, вместо того чтобы идти в офис. На какое-то время, это казалось разумным.

***

Деньги могут быть невероятными. Деньги - это привилегия. Деньги - это возможность. Минхо уже знал это, но никогда не осознавал. Но то, что невероятное количество денег может помочь невероятно быстро решить такие вопросы, как у него, было для него в новинку. Он прожил у Сынмина всего несколько недель, и казалось, что все наконец-то закончилось. И он полюбил это место. Ему нравились огромные окна в комнате и то, как много света они проливали на стены. Ему нравилось просыпаться по утрам на огромной кровати. Он любил, когда Сынмин готовил для него ванну, пахнущую цветами. Ему нравилось, когда утром он получал чашку горячего кофе, и когда они делали уроки за одним столом. Сынмину это нравилось. Диван был довольно неудобным, но силуэт Минхо на фоне окна по утрам заставлял его забыть о своих проблемах. Он стал ненавидеть Минхо. Он ненавидел его запах, ненавидел его красоту, ненавидел его улыбку. Он ненавидел это, потому что это заставляло его чувствовать себя хорошо. Потому что это напоминало ему, что он был его соперником, и он должен был ненавидеть его. Но он этого не делал. И это приводило его в замешательство. Он перевез большую часть вещей Минхо из его квартиры в свою. Но он все равно покупал ему одежду, и казалось, что Минхо предпочитает именно ее. У него также было много драгоценностей. Однажды он увидел, как тот открывает незнакомую коробку. — Твои родители разрешили мне оставить украшения с фотосессии. — Он улыбнулся. Они действительно были прекрасны. Сынмин вспомнил, как хорошо он выглядел в тот день, всегда так делал, когда видел фотографии на улице. Он часто думал о том взгляде. Минхо достал серьги, маленькие висячие красные самоцветы. Он повернулся к зеркалу, чтобы надеть их. Он был медлителен, его движения были деликатными. Ким наблюдал за ним, а после медленно подошел к коробке, которую Минхо только что положил. Он достал ожерелье, красивое, в викторианском стиле, темно-красное. Минхо оглянулся на свои движения из зеркала. Сынмин поднял руки, держа украшение, и медленно надел его на шею другого. Ли перехватил его, и Сынмин смог защелкнуть карабин. — Красиво. — Это вырвалось из его губ. Не ожерелье, а Минхо. Особенно его шея, которая так и просила большего, например, украшение. — Ты пялишься на меня. Это стало твоей привычкой. — Должен признать, что трудно отвести взгляд. — Я не стану этого отрицать. Особенно если дизайнер украшений, которые на мне, предпочитает смотреть на меня, а не на свое творение. — Минхо отступил назад, в результате чего стал ближе к Сынмину. Он чувствовал теплое дыхание Сынмина на своей коже. Его руки на его бедрах. Его грудь на спине. — То, что ты носишь украшения - это только вершина всего этого. Ты делаешь все таким красивым. — Он ткнулся носом к шее Минхо. Нежное прикосновение вызвало у него тихий стон. — Ты ошибаешься, это делает меня красивым. — Почему бы не снять все, кроме комплекта, и посмотреть, кто из нас прав? — Он начал расстегивать рубашку Минхо, который просто позволил ему. Медленно, одна за другой. Сынмин целовал его длинную шею, пока снимал рубашку. Минхо тренировался, и, несмотря на то, что у него не было возможности делать это в течение нескольких недель, его тело все еще было рельефным. Он чувствовал тело Сынмина напротив своего, прекрасно понимая, что он уже наполовину тверд. Если бы они не проводили так много времени вместе, он бы уже давно остановил это. Но теперь он доверял ему. Он хотел его и его внимания, к которому уже так привык. И вот он позволил рукам Сынмина спуститься к его джинсам, расстегнуть ремень и почувствовать его губы на своей шее. Минхо сидел на кровати, обнаженный, купаясь в солнечных лучах, льющихся из окна. Драгоценные камни блестели на нем, как маленькие капли крови, но более красивые. Так невинно. Но не было ничего невинного в том, что Сынмин сидел позади него и целовал его обнаженные плечи, пока они рассматривали себя в стоящее перед ними зеркало. — Посмотри на себя, какой ты изящный. — шептал Сынмин, его руки то сжимали талию другого, то его твердый член. — Какой ты красавчик. — Он поцеловал его за ухом, заставив хихикнуть. Сынмин все еще ненавидел его. Ненавидел то, каким красивым он был, когда стонал, когда дрожали его ноги. — Ты мне нужен. — Это было все, что Минхо смог прошептать. Он повернул голову к нему, и их губы соприкоснулись. Сынмин так долго втайне жаждал этого момента. Сладкие и влажные губы Минхо на его губах были похожи на сон. Его дыхание стало неровным, когда рука Сынмина переместилась на его член. — Ты нужен мне больше. — воскликнул он, двигая бедрами. И повернувшись всем телом, он толкнул Сынмина на кровать, нетерпеливо целуя его в губы. И хотя это удивило другого, когда холодный металл ожерелья задевал его кожу, он лежал рядом, позволяя Минхо наслаждаться моментом. Минхо быстро задрал футболку, каким-то образом заставив ее соскочить. Его широкие плечи расправились на простынях. Минхо оставил чужие губы, двигаясь вниз к его груди, оставляя небольшие прикосновения и покусывания, слыша глубокие стоны Сынмина, пока не добрался до его свитера. Такие простые в снятии вещи не заняли и секунды. — Можно я сяду на тебя? — Полегче, красавчик, не так быстро. — Его голос был ровным, но Минхо остановился на минуту. Сынмин вдруг вспомнил о сообщениях на телефоне Минхо. — Черт, прости, этот придурок так тебя назвал, да? — Минхо зарылся головой в его шею. — Можешь называть меня как угодно, только не так. Прости. — Не извиняйся, милый. — Он нежно поцеловал его в щеку. И их губы снова соприкоснулись. Поцелуй был глубоким, долгим и неаккуратным, но он был полон страсти. Минхо внезапно сел и потянулся под стол. — Ты знаешь мою комнату лучше, чем я. — Сынмин хихикнул, глядя, как Минхо достает презервативы и смазку, которые он спрятал под столом. Минхо был прекрасен. Он был прекрасен под Сынмином, на нем не было ничего, кроме украшений, два пальца Сынмина уже были в нем, но он жаждал большего. Он был прекрасен, когда умолял, когда потел, когда на его щеках появлялись капли слез. — Не дразни меня, идиот. — Как мило, ты думаешь, я сделаю все, что ты скажешь, да? — Сынмин ухмыльнулся, вытаскивая свои пальцы. Ощущение пустоты заставило Минхо застонать. — Тогда позволь мне трахнуть тебя так хорошо, что ты забудешь обо всех своих проблемах, милый. Сынмин был крупнее Минхо, и у него были вены. И он был быстр. Он не стал тратить время на надевание презерватива, даже не стал дразнить Минхо дольше. В следующее мгновение Минхо уже плакал от удовольствия и выкрикивал его имя, требуя еще. И ему все это нравилось. Потому что Минхо выглядел под ним как картина, и он не мог насытиться этим. Его кожа, драгоценные камни, его волосы, то, как он смотрел на него. — Ты идеален для меня. — Я вообще идеален. — Я даже не собираюсь не соглашаться. — Он толкался в него быстрее. И глубже, заставляя Минхо выгибать спину. Ли трахал себя в руку Сынмина, выглядя таким отчаянным. Он был близок, Минхо, чувствовал себя переполненным и наполненным, его ценили, его хотели. Его член был красным, после всех его попыток сдерживаться. — Кончи для меня. — Словно приказ, он услышал и повиновался. Он кончил, оставив красивую линию на животе. Она сияла в лучах солнца, как и драгоценные камни. Сынмин поцеловал его в губы, когда он тоже кончил, и застонал в ответ. Кровать всегда была достаточно большой для них обоих. Сейчас, когда они впервые оказались рядом друг с другом, сцепившись вместе, они не чувствовали никакой неловкости. Они говорили обо всем. Школа, планы, новая коллекция. — В этой коллекции я бы сосредоточился на работе с металлом. Очень мелкие детали. Деликатность. — Сынмин уже представлял себе Минхо в своих творениях. Возможно, именно поэтому он хотел создать их именно такими. — Не могу дождаться... — Минхо не успел закончить, как один из них получил сообщение. Этот звук всегда пугал их, ведь все эти недели Минхо не переставал получать их от Чанбина. Он закатил глаза и повернулся к столу. — О, это твое. Сынмин поднял свои карие глаза, когда Минхо передал ему телефон. Он получил электронное письмо. Увидев, от кого оно, он не смог не прочитать его. Его лицо посветлело, появилась улыбка. — Что такое? — Тебе больше не нужно прятаться здесь, Минхо. Минхо знал, что это значит. — Ты серьезно? — Он обхватил лицо Сынмина и поцеловал его. — Да. — сказал Сынмин, когда наконец смог на мгновение отстраниться. — Но что, если я не захочу уйти? — Это будет неприятно, когда ты получишь оценки хуже, чем у меня. — Такому не бывать. — Экономика? — Может быть,всего раз. Они не знали, как сложится их будущее, что произойдет. Или как и почему все это произошло. И не то чтобы препирательства прекратились. Все, что они знали, что через несколько месяцев после этого момента Минхо будет сидеть на той же кровати, его тело будет покрыто прекрасными украшениями, а Сынмин будет стоять перед ним, восхищаясь им и его творениями.