Двадцать пять лет спустя, а я всё ещё ненавижу тебя

Прошло двадцать пять лет с тех пор, как Натали видела Мисти или хотя бы, слышала о ней с того дня, как их спасли. Даже тогда она не потрудилась ни с кем поговорить. Даже с Трэвисом. В конце концов она попыталась с ним поговорить, но, как сказала бы ей Тай — это никогда не будет прежним или не произойдет так, как она надеялась. И, конечно, она была права. Она знала, что в глубине души ненавидела это. Разве это мешало ей хотеть найти его? Нет. Итак, она начала с Тай. У кого-то, кого она знала, тоже были ресурсы и деньги, но когда она сообщила ей и позвонила, чтобы поговорить об этом, она отказалась. По-видимому, Тай и её жена находятся не в таком уж и хорошем положении в своих отношениях, что было определенно странно слышать в первый раз. Нат всегда немного завидовала ей: её амбициям и тому, как у неё всегда была уверенность, чтобы идти к тому, чего она хотела, и добиваться своей мечты. Она знала, что, возможно, если бы Нат работала немного усерднее — она могла бы достичь пика в старшей школе и не только в футболе. Но это было двадцать пять лет назад, когда никто из них не мог знать, каким будет их будущее. Нат знала, что она хороша в футболе. По крайней мере, достаточно хороша, чтобы попасть на национальный. Теперь ей казалось, что это было в другой жизни. Натали сделала последний глоток своего черного кофе, прежде чем вытащить сигарету, которая была докурена прежде, чем она осознала это. Сейчас у неё были дела: и это дело было выяснить, где сейчас находится Трэвис. Ей было всё равно, собирается ли Тай остановить её. Она хотела ответов и той странной чёртовой открытки, которую она получила по почте: от которой у неё мурашки побежали по коже, когда она посмотрела на символ на обороте. Кто ещё мог бы, блядь, знать об этом и делать с ними такое дерьмо? Она задаётся вопросом, получили ли это и другие, если они всё ещё живы? Это не значит, что она может связаться с ними и позвонить, чтобы провести приятную светскую беседу, не желая вешать трубку. Она бы связалась с ними, но она просто не могла. Она всё равно провела большую часть своего времени в реабилитационном центре и какого чёрта, кто-то из девушек, кроме Тай, связался с ней? Она была не совсем самой милой «подругой» в округе. Она не могла винить их. Хотя ей интересно, чем бы сейчас занималась Мисти. Не то, чтобы её это волновало: Мисти была чертовски сумасшедшей и хотя Натали хорошо обращалась с пистолетом и ножами, то, что делала Мисти, было чем-то, чего Натали никогда бы не увидела в себе. Хотя, однажды, она это сделала. Может быть, тогда все просто облажались, но ей никогда не следует полностью доверять этой белокурой сумасшедшей сучке. Но она хотела получить ответы, даже если это означало преследовать Мисти от её предполагаемого рабочего места до того места, где, чёрт возьми, она сейчас жила, которое, как обнаружила Натали, казалось бы, симпатичным домом в пригородном районе. Конечно, она будет жить здесь, так что никто не заподозрит, кто такая Мисти, или даже не спросит её. Забавно, что сегодня вечером, хотя немного кажется, но она привела с собой какую-то компанию. Натали бросила один взгляд на парня и закатила глаза. Она могла бы сделать гораздо хуже. Хотя, он казался человеком типа Мисти: достаточно глупым, чтобы попадаться в её ловушки. Особенно её: «Я мисс невинный» взгляд. Что, как всем известно, полная чушь собачья. Натали, однако, сама не святая. Она слышала, как она разговаривала с ним снаружи и держала пистолет в руках. Она не собиралась убивать, нет, но она чертовски хорошо знала, что была бы достаточно глупой, чтобы не взять оружие, если бы собиралась быть рядом с Мисти. Дверь открылась и вошла Мисти со своим «кавалером» которому следовало бы знать лучше её. Натали не могла, не признать, что Мисти действительно хорошо выглядела. Она уложила свои светлые волосы и накрасила губы светлым оттенком, который не слишком выделялся, по крайней мере, не настолько, чтобы не привлекать особого внимания к её глазам в этих круглых очках, и наряд тоже был хорош. Мисти обернулась и как только её глаза остановились на ком-то, кого, как она думала, она никогда больше не увидит — они расширились от волнения, поскольку она полностью проигнорировала своего кавалера, который был позади неё. — Привет, Мисти, — фыркает Натали, поскольку её взгляд, возможно, немного блуждал по чужому телу, и Мисти действительно заметила, что её взгляд задержался дольше на ней самой, нежели на зрительном контакте. — Ты сумасшедшая гребаная сука. Может быть, это было нечто большее, чем волнение, и, может быть, её это возбудило. Скажет ли она когда-нибудь об этом Натали? Вероятно, никогда. Если, конечно, у них когда-нибудь не будет такого положения, тогда, конечно, Мисти была бы не прочь рассказать Нэт, что она о ней думает, но сейчас у Натали, очевидно, были другие планы. Это обсуждение можно отложить на другое время. *** — Подожди, — усмехнулась Натали после того, как выслушала то, что Мисти только что сказала ей. — Тебя это серьёзно возбудило? — спрашивает она. Блондинка усмехнулась, слегка отводя взгляд от изучающего её взора, которым одарила её Нэт, когда они тесно прижались друг к другу в постели черноволосой. С рукой брюнетки, обнимающей плечи блондинки, когда она прижалась немного ближе. Настолько близко, насколько могла, чтобы почувствовать тепло и комфорт своего тела. Одеяло лишь немного прикрывало их обнажённые тела, когда они были прижаты друг к другу, когда солнце светило сквозь приоткрытую дверь. Проходя через квартиру Натали, после прошлой ночи, она никогда не забудет этот момент. — Нет, я имею в виду «да». Я думала, ты хочешь послушать, что я говорю! — огрызнулась Мисти. Её голос немного повысился, когда Натали закатила глаза. — Продолжай, продолжай, я слушаю, — сказала она, когда Мисти облизнула пересохшие губы и вздохнула. — Ладно. После этого, когда мы начали работать вместе над делом Трэвиса, я начала замечать некоторые вещи во время нашей поездки, — ухмыльнулась Мисти, когда Натали подняла бровь, глядя на неё. — Например, что? — спрашивает она, теперь более заинтересованная, чем несколько минут назад. — Что ты пьешь только скучный простой чёрный кофе с двумя кусочками сахара, и, наверное, много лет пользуешься одним и тем же скучным шампунем и кондиционером. Тебе серьезно нужно время от времени их менять! У тебя татуировка под правой грудью, кстати, классная. Тебе нравятся батончики миндального шоколада гораздо больше, чем молочного. Ты одеваешься так же, что неудивительно — просто немного больше кожи и фланелевых рубашек и ты слушаешь ту же музыку девяностых, что опять же неудивительно, потому что мне они тоже нравятся, — она гордо улыбается, а Натали посмеивается. — Круто, значит, ты знаешь, что мне нравится, а что нет. И с каких это пор тебе нравится рок-музыка? — Звук недоверия в голосе Нэт был для неё громким и ясным, точно так же, как лес становился таким тихим после некоторого времени жизни в нём. Блондинка прикусила губу и пожала плечами. — Мне многое нравится, но я предпочитаю оперу и классику, если тебе следует знать. Натали наклоняется, когда её губы касаются губ Мисти и она могла слышать, как дыхание Мисти прерывается и застревает у неё в горле. Боже, она никогда бы не подумала, что в конечном итоге ей понравится этот звук и захочет слышать его чаще. — Скажи мне, какой фильм был лучшим в тысяча девятьсот девяносто шестом, «Крик» или «Ремесло», — спрашивает она. — Если я выиграю, получу ли я поцелуй? — Мисти с улыбкой удивляется, когда черноволосая кивает. — Ладно, ладно, тогда я должна подумать. М-м-м, «крик» — классика, более кровавая и веселая, но «ремесло» — это сплошное колдовство и жутковато, но в нём, к сожалению, нет Билли Лумиса, — вздыхает она. — Я ставлю на «крик» из-за Билли Лумиса. — У них обоих в этом фильме Билли Лумис. Ты идиотка, — смеется Нат. — Но я всё равно тебя поцелую. Мисти улыбается, счастливая в любом случае, когда Нэт наклоняется и прижимается губами к её губам и ласкает щеку рукой. Мисти стонет ей в рот, когда Натали хватает её за талию и тянет вверх, чтобы оседлать колени. Она отстраняется от поцелуя, когда Мисти скулит: — А как насчёт истории? — спрашивает Натали, в то время как Мисти просто стонет. — Нет, не прямо сейчас! Я хочу, чтобы ты трахнула меня вместо этого, — умоляет Мисти. Настала очередь Натали улыбаться. Когда она наклонилась для поцелуя, Мисти даже не постеснялась поцеловать её в ответ сразу же. Одеяло с Мисти слетело, когда под ним открылось её обнаженное тело и она была великолепна. Глаза Натали не могут, не смотреть на неё, когда она целует, руки двигаются вверх по бедру. Она приближалась к тому месту, где Мисти нуждалась в ней больше всего. С болью между ног, её губы никогда не покидали губы Натали. Несмотря на то, что они были странно мягкими, блондинка не жаловалась. — Блядь! Мисти тихо плачет, когда пальцы Натали легко скользят в её насквозь промокшее лоно. Нат стонет ей в рот, когда она чувствует, как блондинка сжимается вокруг неё. Она всё ещё была чувствительной, как раньше, но ей было всё равно. Мисти всегда была готова к более отчаянному траху с Нат. Она даже не знала, откуда это взялось и это было загадкой. Большой палец Натали прижался к её клитору, нежно потирая кругами именно так, как ей это нравится, в то время как её пальцы продолжали входить и выходить в быстром темпе, как хотелось бы Мисти. Её голова была запрокинута и она никогда не выглядела для неё более красивой. Натали уделяла ей время, но также она любил, когда она достигала своего пика, потому что, именно тогда она сильно кончала и её имя срывалось с прелестных губ. Странно. Она всегда ненавидела Мисти и блондинка знала это. Но нельзя было отрицать, что между ними обоими было что-то, чего они никогда до конца не поймут и определенно, никто другой тоже не поймет. Мисти сильно прикусила губу. Этого было достаточно, чтобы она начала кровоточить. Вкус крови всё равно был ей приятен. Она чувствовала, как удовольствие медленно нарастает внутри неё в нижней части живота. Она чувствует жар, всё кажется горячим. Блондинка чувствует, как губы Натали обхватывают её затвердевший сосок, когда она дразнит и играет с ним, зная, насколько чувствительны эти части её тела, что вызывает ещё большее возбуждение и прилив удовольствия, пробегающий по телу. Натали целует её грудь, а затем шею, возможно, оставляя отметину. — Нат, Нати, я так близко… — Тогда приходи, детка, — подбадривает Нэт мягкими, сладкими словами похвалы, которые, как она знает, Мисти любит слышать, нет, жаждет услышать от неё. Пальцы Мисти крепко вцепляются в волосы Натали, когда она жёстко кончает. С её губ срывается сладкий крик и имя Натали смешивается с ним. Всё идеально, а затем она хихикает. Мисти, блядь, хихикает как сумасшедшая, когда достигает своего пика. И это не тот кайф, который Натали получает от сигарет или любого другого наркотика, который она когда-либо принимала, а нечто гораздо лучшее. Блондинка смотрит вниз на Нэт, которая достает свои пальцы, чтобы положить их в рот, высасывая из них влагу, которую она сотворила с ней и закатывает глаза. — Тебе всегда нужно быть дерзкой? — игриво спрашивает она брюнетку, которая пожимает плечами. — Ну, да. Это то, что делает меня особенной, — улыбается Натали, облизывая губы. — В самом деле? Я могу назвать ещё несколько вещей, которые делают тебя особенной, — улыбается блондинка. — Я думаю, ты только что сказала достаточно, Мисти, — сказала она, когда Мисти снова хихикнула, прежде чем их накрыла приятная тишина. Когда она снова упала в объятия брюнетки, вскоре она услышала её храп, поскольку знала, что она уже отключилась. *** — Натали? Эй? Ты, вообще, обращаешь внимание? — Тай расспрашивает брюнетку, пока они ждали Мисти в машине, а Нат ошарашенно смотрит на неё, прежде чем пожать плечами. — Да, да, я обращаю внимание, конечно, — Натали слышит, как Тай насмехается над ней. — Смотреть на грудь Мисти — не значит обращать внимания, — сказала Тай, как будто она делала заявление или факт, но так оно и было. Мисти просто хорошо выглядела сегодня и Натали не могла этого, не заметить. — О, заткнись! — издевается Натали, отводя взгляд от неё, когда слышит, как Тай весело смеётся. — Знаешь, я бы никогда не подумала. Мисти и Натали проводят время вместе. Такая странная пара, — сказала Тай, размышляя вслух, но в основном про себя. — Как это вообще произошло? — спрашивает Тай, когда она замечает, что Натали снова смотрит на Мисти, а Мисти замечает это и машет ей. — Это долгая история, — всё, что она сказала. Это было правдой. Это была длинная и сложная история, но это не означало, что она сожалеет об этом сейчас. По крайней мере, не о своей худшей ошибке, которую она когда-либо совершала в своей жизни.