Причастные

Хокаге выработал в себе новую полезную привычку, с полу заданного им вопроса державшую его собеседников в нужном для старика напряжении, впрочем, эта привычка всё же имела один существенный недостаток, она полностью открывала неоднозначны интерес Хирузена к Наруто Узумаки. Но крохотный зачаток её уже смог с первого удачно заданного вопроса сразу дать старику любопытный результат, а с ним в течении этой недели он принёс ему и множество противоречивых поводов хорошенько обдумать всю добытую информацию. В то впечатляющее утро, когда к Хокаге на одну уловку за раз угодили два Нара, старик догадался, каким образом ему попробовать вычислить скрытое от него окружение Наруто. Ему следовало при разговоре всего-то в нужный момент и при правильной постановке вопроса спрашивать краткую характеристику на сынка Минато у личностей, подходящих для задачи Хирузена по определённо сложенным сомнениям. Насколько бы не был подготовлен собеседник, внимательному наблюдателю в момент неожиданности и при отсутствии времени на анализ скрытой уловки его непременно выдаст первая реакция, как и необдуманный, им поспешно высказанный ответ. Что и произошло с Шикаку Нара, бесспорно умнейшим человеком Конохи. Ключик к разгадке казался для Хокаге правильно подобранным, и старику верилось, что ещё немного усилий, и он начнёт видеть всю связанную с Наруто ситуацию целиком, но после безоговорочной победы в направлении с Нара и весомого прорыва с сынком Минато, Хирузена ждали серьёзные противоречия, посыпавшиеся на его озадаченную голову одно за другим. Нет, он не действовал бездумно и без достаточных на то оснований. Он всё дотошно взвесил и после утренней встречи с Наруто в доме Шикая Нара заблаговременно провёл уточняющий мелкие детали эксперимент на молодом Нара, на некоторых своих подчинённых из ряда Анбу, выделившихся в глазах Хокаге среди прочего числа Анбу опытностью и частыми контактами с несносным блондином, а также на старейшинах, по мнению Хирузена несвязанных с Наруто необходимыми сомнениями. Старик посчитал, что наблюдение за реакцией мало эмоциональных и рассудительных личностей будет для него нелишним. При сильной занятости из-за исходящей от шиноби из Сунагакуре тревоги, да из-за умело свершённых в этом напряжённом вопросе быстрых контрмер Наруто, данный вариант был для Хирузена вполне выполним, и он мог вести свой эксперимент не отрываясь от навалившихся на него дел. А вот то, что у Хирузена получилось, весьма озадачило его. Шикай Нара, изначально предположенный Хирузеном, как надёжный товарищ Наруто, тот, кому мальчишка Узумаки безусловно доверял и к кому он в первую очередь обратился за помощью, оставшись с Хокаге один на один, в своей характеристике против ожиданий назвал Наруто сложным и проблемным пацаном, с кем стоило быть постоянно начеку. А двум опытным Анбу потребовалась какая-то пара кратких секунд, чтоб разными словами доходчиво изъяснить Хокаге одну и ту же мысль, что их при слежке за Наруто всякий раз охватывал накал обострившихся чувств, словно они были не на обычном задании, а на высокоранговом. К этому Енот сверх сказанному напомнил своему Хокаге о недавнем прошлом блондина, обронив слова, что мальчишка и поныне бывает с Анбу достаточно щепетильным, мгновенно реагируя на любых обидчиков своих клонов. Первый вывод у Хирузена получился таковым, его Анбу, прожжённые не одной битвой шиноби, всяко достойные своего звания и являющиеся надёжной опорой для Хокаге в его делах, вместо стандартной слежки за Наруто Узумаки, вероятно, предпочли бы равноценную в их понимании, но на самом деле более опасную миссию ранга-S вдали от Конохи, но об этом прямо высказаться своему Хокаге сдерживались. Шикай же, для своих лет совсем не глупый парень, всеми возможностями показывал старику, что для Наруто он другом никогда не являлся. Эти сложные на первый взгляд обстоятельства Хирузен всё же смог себе разъяснить. Ему давно был известен тот факт, что Наруто порой бурно реагировал, когда его клонов понапрасну развеивали, но мальчишка кроме проявления злости мог и обидеться, и против приказа Хокаге явиться к нему, он мог намеренно долгое время не показываться Хирузену на глаза. С натяжкой старику можно было понять и Анбу, тем по долгу службы приходилось так или иначе пересекаться с Наруто, а тесные встречи с вечно раздражённым блондином обыкновенно выходили не в пользу первых. Молодой Нара также мог умышленно хитрить и умело замалчивать свою дружбу с Узумаки, как делал вначале и до сих пор делает достаточно хитрый глава его клана. Интересной информации от Шикаку старику добиться не удалось, и Хирузен, зная по открывшемуся факту о сопричастности Шикаку к Наруто, не узнал от своего советника никаких подробностей, важных и загодя вызывающих у старика достаточно стойкое любопытство. Что до реакции Митокадо и Кохару, так они для Хирузена стали по-настоящему сложной головоломкой, решение которой он на истечении третьего дня обдумывания отложил на более подходящий момент. Старейшины, давно сработавшиеся, да в течении долгой жизни державшиеся в тесной связке как старые и надёжные товарищи, не считая исключений в перебежках их интересов на сторону Данзо, показывали себя вдумчивыми советниками, имеющими определённый вес слов. Они хорошо изучили друг друга, как и хорошо знавали почти всю подноготную Хокаге, но при просимом с них повели себя совершенно не так, как от них ожидал Хирузен. В разгаре их общей беседы между неотложными делами и доверительной перепалкой с Утатане на нестандартную просьбу Хирузена дать ему свою краткую характеристику на Наруто Узумаки, старейшины вдруг резко смолкли. Старуха Утатане, поразившая Хирузена продолжительным и несвойственным ей молчанием, как и своим дрогнувшим взглядом, до ухода из зала совещаний больше ни разу не открыла рта, а Митокадо, разумно взявший перед ответом чуть затянувшуюся паузу, высказал о Наруто мудрёно завёрнутую лесть, легко прировняв мальчишку к лучшим представителям подрастающего поколения Конохи, но при этом под очками нервно передёрнул своим глазом, выдавая старому другу явное отличие имевшихся у него мыслей от высказанных им слов. И даже так Хирузен смог бы со временем и после определённого количества передуманных мыслей оправдать старейшин, списывая их внезапную реакцию на сложность характера Наруто и его последние ярко выделяющиеся заслуги, которые после выдачи сынком Минато трупов убитых шиноби Сунагакуре и трёх выживших счастливцев этой страны в течении нескольких дней подтверждал разведывательный отряд просто огромным даже для Хирузена числом секретных отчётов. Но вот добытый ответ от Данзо Шимура в их приватной, вышедшей жёсткой на послевкусие беседе, где бывший глава Корня негативно высказался о методах Хирузена управления Конохой, напрочь сбил весь ход мышления Хокаге, отбрасывая в понимании ситуации тыкающегося наугад старика на несколько шагов назад. «Обладай я хоть малой частью от характера нашего малыша, то старый плут бросил бы все свои дела… Не оглядываясь на собственные амбиции и не сомневаясь… он уверенно удалился бы на заслуженный отдых… – Хирузен мысленно перефразировал запомнившиеся и в какой-то мере глубоко задевшие его слова Данзо, размышляя об этом, в данный момент находившись у двери в палату мальчишки Хьюга. Он поскрёб себе переносицу, крепко сморщенную от накативших на него тревожных помыслов и с тяжёлым выдохом признался себе. – Я впервые не понимаю, что творится на уме у Данзо…» Это была правда. После ампутации руки и изъятия глаза всякая встреча с Шимура Хирузену давалась не то, что раньше. Изменения повлияли на привычный характер у Данзо, надломили в нём что-то важное, ожесточив его сильнее прочего, но в последние встречи тот умело удивлял старика метко брошенной фразой, а то и одним произнесённым словом. Теперь, когда эксперимент закончился, и когда после встречи с детьми Казекаге официально все острые вопросы между странами были отложены на некоторое время, а точнее до момента выяснения обстоятельств пропажи Казекаге и установления его местонахождения, что представители стороны Суны обязались взять на себя, Хирузен отлучился из резиденции и приступил к выполнению лично интересующих его задач. По этой причине он пришёл в госпиталь и сейчас открывал дверь в палату Неджи Хьюга, наконец-то добравшись к разговору с личностью из главного списка сопричастных к Наруто шиноби и, вполне возможно, что также сопричастных к пока ещё невыясненным делам блондина. «Саске Учиха, Неджи Хьюга, Шикаку Нара… и Харуно… Об этой девочке мне тоже не стоит забывать, – старик в мыслях прокрутил имена четырёх уже известных ему людей, которых ему безошибочно можно связать с Наруто. И начать с мальчишки Хьюга для него было разумным решением. Неджи сам просил о встрече с Хокаге, желая добиться от старика разрешения отлучиться из госпиталя и присутствовать на финале Чунин Шикена. – Я хорошо понимаю его желание посмотреть финальный бои Наруто и Саске. Эти мальчишки для него значат больше, чем обычные друзья, – Хирузен в лучшем для себя исходе планировал пойти на уступки Неджи и придумать для него самый безопасный вариант побыть несколько часов замаскированным зрителем под надёжной защитой Анбу. – Но вначале мне надо добиться от него нужных ответов». Он и раньше беседовал с Хьюга, заводил наводящие разговоры о Наруто, и Хьюга отвечал ему, умело не давая подсказок, не считая того случая, когда за один день Хьюга несколько раз пробовали убить. Тогда за него вступилась умница Харуно, появившаяся в самый нужный момент, будто она и сама следила за Хьюга… «Будто она отвечала за его безопасность… – подумал Хирузен, здороваясь с Неджи. Эта догадка имела смысл, если предположить устройство отношений между Наруто и этими четырьмя людьми, проведя для понимания аналогию устройству отношений между Хокаге и его подчинёнными. Это предположение казалось старику нелепым ровно до первого секретного отчёта разведывательного отдела. Было установлено и зафиксировано, что Наруто Узумаки, неприметный генин двенадцати лет самостоятельно выискал и ликвидировал более трёх десятков шиноби чужой страны, правда имевшие умысел напасть на Коноху в день финала экзамена на чунина. – Всё слово в слово, как мне говорил Наруто». Не считая выживших шиноби Сунагакуре. Кроме трёх выживших других из их числа упрямый мальчишка пока что не желал отдавать, поэтому подтвердить свои слова Наруто не мог. -Хокаге-сама… – Неджи Хьюга перед Хирузеном незамедлительно поднялся с койки, вставая на свою больную ногу, но старик, спешно скользнув взглядом по приставленному в охрану к нему Зо, указывая тому скрытым знаком оставить их вдвоём, тут же махнул рукой и Хьюга, тем перебивая мальчишку и позволяя ему вольность. -Неджи, мне необходимо у тебя узнаться кое о чём важном. Ответишь мне и завтра ты сможешь посмотреть бои своих друзей, нет, останешься в госпитале. Всё зависит от тебя, – хитро произнёс Хокаге, внимательно наблюдая за Неджи. Хьюга не дрогнул, лишь его взгляд стал блеклым, а брови мальчишки едва заметно нахмурились. Хирузен же отметил для себя давно признанную закономерность, что дети ведут себя честнее, чем взрослые. -Что вы хотите у меня выяснить, Хокаге-сама?