Хвостик

      Кира Медведева — вам это о чём-то говорит? Вероятно нет, но это имя витает по ветру, передаваясь из рук в руки, как в грязном, так и в чистом свете.             Девчонка не простая, с характером, что-то между сталью и бархатом. Сколько живёт — столько идёт по головам, чтобы добиться своей цели. Но нет такого человека, которому она нагрубила просто так. Каждый, кто намеревался сунуть нос в её работу — получал моральное изнасилование во всех не пристойный позах.       В прочем, лезть в её работу и не получится. Человек она скрытный, мало чего рассказывает о своих увлечениях, тем более личной жизни. Что о ней известно, так это то, что окончила педагогический университет с красным дипломом.       Мать её только этим и кичится. Будь то продавщица в магазине, либо подружка по работе — всем расскажет, что дочь у неё умница и красавица, поступила на бюджет, закончила с красным дипломом и пошла работать в какой-то частный колледж преподавателем по химии. Мало чего знает о своей дочери, вот и мусолит одно и тоже.       Кире всё равно, что о ней думает родительница. Дело скорее в том, что та общение с бабулей и дедулей поддерживает, и те не нарадуются, что внучка у них примерная выросла. Не хочется их расстраивать, хотя поводов для печали не мало.       Причин, в самом деле, не так уж и много, но для пожилого сердца и людей с советской закалкой они могут быть с печальным исходом. Страшно представить, что о ней будут думать ближние, если узнают, что примерная внучка работает в ночном клубе, балуясь наркотой в грязном сортире и похабно наблюдала за стриптизершами, что так элегантно крутились на пилоне?       А ведь родичам та сказала, что устроилась тренером на вечерние тренировки в спортивном комплексе. Они и не узнали бы, ведь спать ещё до детского времени ложатся, а Медведева как раз за час до будильника с работы возвращалась. Они банально не видели как та уходит на работу и возвращается с неё.       В целом сейчас это не важно. Она уволилась и начинает жизнь с чистого листа. В новом городе, где никто не знает о ней. Кем она работала, чем увлекалась и на кого бросает заинтересованные взгляды. Москве все знают её как Киру Медведеву — молодую преподшу по химии для первых курсов. ***       «Чекушка» — так прозвали девчонку не за благие выходки. В школе её знали как заводилу, что всегда за любой кипиш. Свалить с уроков? Конечно, погнали! Курить на задних партах? Запросто! Насыпать дрожжи в школьный толчок? Господи, я бегу в магазин! Набухаться с трудовиком на последнем звонке? Тю, ещё спрашивать будешь?       Жаль мама не одобряла выходок своей дочери.       Родительница ещё закрывала глаза, когда та проколола нос и подстриглась как оборванец со двора. Но всему есть предел, и Чикина перешла его, явившись домой накуренной явно не сигаретами, чему свидетельствовали красные глаза и дезориентация в пространстве.       Супруг развёлся с ней после рождения дочери, поэтому воспитанием девчонки занималась мама и бабушка. Женщины лелеяли дитя как цветок, оберегая от неприятностей в мире чуть ли не до старшей школы. Вероятно это и поспособствовало дикому желанию попробовать всё, что в этой набожной семейке считалось богохульством. «Запретный плод — сладок»       Именно поэтому из пай-девочки Юля превратилась в отбитую оторву, что таскалась везде и со всеми, только бы добавить красок в серые школьные будни. Желание прожить жизнь на полную катушку и привело её к тому, что в одиннадцатом классе она оказалась в педагогическом колледже, а не где-то на Маями с кучей долларов, как она представляла.       Для поступления в университет она ничего не делала, поэтому мама, по старой дружбе с деканом, засунула дочь в педагогический, надеясь, что девчонка к восемнадцати годам возьмётся за ум.       Монета легла ребром, ведь былая «слава», которую бойкая девчонка обрела в школе — тут никому нахуй не нужна. В целом как и сама Юля, что впервые за годы жизни поняла, насколько жестокими могут быть ровесники. *** — чего нюни распустила? — задорно смеялась старшекурсница с кривыми стрелками и ярко красной помадой на губах. — тут нет мамочки, которая будет оберегать тебя от всех бед.       Чикина знала, что быть лидером можно только над людьми, что слабее тебя характером, как и было в её школе. Только вот она не знала, что звание лидера здесь достаётся подножками и плевками в спину.       Первая огласка того, что она не вписывается в здешний менталитет была ещё на первое сентября, когда в её сторону не только смотрели криво, но и прыскали ядом из намалеванных дешёвой помадой уст. Если первую неделю обходилось только насмешками за «вид как у лесбухи», то позже это вышло на другой уровень агрессии, что проявлялся плевками из ручки и выбрасывании её рюкзака в туалет.       Юля пропускала всё дерьмо через себя, что было ей не свойственно, ведь в школе этому человеку давно набили ебальник за кривые слова. Но тут она одна и никто не собирался общаться с ней, уж тем более вступаться за неё перед местными лидерами; не считая одной девчонки, что как и Юля не велась на провокации и в открытую кричала о своей ориентации.       Фатальной ошибкой было ответить одной из таких девчонок. Когда в её сторону прилетела очередная гадость в виде: «бог мой, ты по-любому вшивая! Отойди от меня!» Чикина кольнула в ответ. — на моей бошке им негде селиться, в отличии от твоего воробьиного гнезда из нарощенных волос. Ты давно их мыла? — съязвила Юля одной из девчонок. Одна из девушек была из тех людей в обществе, что прогрызают себе дорогу путём оскорбления тех, кто как либо не вписывался в её узкий кругозор мыслей. К слову, в её список входили почти все, кто не считался частью их компашки, либо не мог дать отпор. Юля не считала себя ни в одной, ни в другой категории. Лишь снисходительным взглядом смотрела на тех, кто бросал в её сторону оскорбления. Терпение не вечно, вот и вырвалась колкая фраза на одну из её подружек. Девчонку вроде Ангелина зовут, но она не вдавалась в имена, когда её силой затащили в туалет на третьем этаже.       Юля даже сообразить не успела, когда в её живот прилетел отпечаток чьих-то ботильонов, от чего на несколько секунд остановилось дыхание. Следующий удар пришёлся по позвоночнику, где-то в районе лопаток, да так, что лёгкие внутри сжало и девчонка, сидя на коленях, старалась глотать воздух, когда чьи-то длинные ногти впились в короткие волосы на макушке. В ушах звенело, а в животе завязался крепкий узел, как при приступе рвоты. В глазах темнело, но крепкая хватка на затылке подняла помутнённый взгляд в голубые глаза. — извиняйся, — бросила девушка, поворачивая обмякшую в своих руках голову на девчонку, что перекрестила руки на груди, сминая розовые, нарощенные волосы.       Юля чувствует металлический привкус на языке, когда по лицу прилетает тяжёлая пощёчина, а за ней и вторая. Девиц явно не устраивает отсутствие раскаяния в сказанном и ехидная улыбка с прикрытыми веками. На белых зубах виднеются кровавые пятна, что растираются по персиковым губам. — причёска — хуйня собачья. Выглядишь как кукла Барби из моего детства, которую я красила лаками для ногтей, — смеётся Юля и в живот прилетает очередной удар. — сучка малолетняя, ты ещё на коленях с извинениями преползеш, — только и фыркает какая-то из девчонок, покидая помещение, что пропахло хлоркой и приторными духами.       Юля требуется всего пара минут, чтобы собраться с силами и подняться на ноги. Жаль конечно, синяки будут сходить долго. Похоже единственное на чём не экономят эти дамы — это обувь, ведь рельефная подошва досконально отпечалась на белоснежной коже. Возможно, не будь на Чикиной футболки и кофте на змейке, где-то между рёбер даже красовалась цифра с размером обуви.       Разглядывая рёбра в небольшом зеркале, что висело у рукомойников, девчонка даже не заметила как возле неё встала высокая фигура, что с непоколебимым безразличием мыла губки, которыми вытирают доску для маркеров в каждой аудитории. — всё хорошо? — не отрывая взгляда от рук, спрашивает девушка.       Юля поднимает глаза, устало рассматривая профиль девушки: острые черты лица, уставший взгляд, пепельный пучок, закреплённый металлической заколкой и чёрный, свободный костюм с акцентом на алую рубашку под ним. — всё просто ахуенно, прогуляла химию в компании каких-то шавок, — не заинтересованно шикает девушка, умывая разгоряченное лицо под холодной, проточной водой. — ну, тогда удачи на следующих парах, — коротко бросает девушка, стряхивая руки и покидая помещение. ***       Всё же была одна девчонка, что почему-то нашла общий язык с Чикиной. Просто подсела рядом на одной из лекций, а там слово за слово. Их даже подругами нельзя назвать, просто тусуются вместе на парах и выходят курить.       Мишель улыбчивая девочка, которая при сильном желании и немого разговорит, что уж говорить про Чикину, которая только недавно была сгустком энергии.        Юля чувствует себя бракованной батарейкой, что разряжается, когда переступает порог университета.       Вот и сейчас, после удачного учебного дня, Юля стоит на местной курилке, пряча глаза за козырьком рваной кепки и дожидаясь свою «подругу», что обещала подогнать сигарету.       Минуты тянулись мучительно долго, особенно для человека с никотиновой зависимостью, у которой при себе только зажигалка и желание лечь под троллейбус.       И вот, наконец-то, на горизонте отчаяния появляется белобрысая фигура, что собирает пыль своими широкими джинсами. Мишель приветливо машет, подлетая к девушке за скамейку. — я тебе щас такое расскажу! — вскрикивает Гаджиева, словно её в задницу ужалила пчела. — тихо, сначала дай мне сигарету, — перебивает её Чикина, заглядывая на однокурсницу из под козырька. — йошкин дрын, Чикин, чё с ебалом? — Мишель заносит руку, аккуратно трогая потемневшую часть лица. Юлька лишь шикает, когда боль отдаёт по всему лицу. — прости, прости! — забей, — одним словом старается избавиться от назойливого желания разузнать всё. — сигарета есть? — блин, Чик, я забыла, — потерянно щебечет Гаджиева, не сводя глаз в потрёпанного лица Юли.       Из-за спины слышаться шаги. Кто-то неспеша подходит к ним, отдавая эхом, когда массивная подошва соприкасается с асфальтом. Перед лицом всплывает рука с несколькими кольцами, что протягивает им сигареты без фильтра. Юля поднимает глаза, встречаясь с девушкой, которую ранее видела в туалете. Девушка сжимает сигарету зубами, таким же равнодушным взглядом пробегая по девочкам.       Чикина молча принимает сигареты, коротким «спасибо» благодарит карие глазую и бросает ей короткий взгляд в спину. Повернувшись на Мишель, Юля увидела только ахуевшее лицо с открытым ртом. — рот закрой, муха залетит, — Юлька пальцами прикрывает рот Гаджиевой, пока та взглядом сверлит спину той, что так равнодушно покинула их общество. — ты шутишь? Тут я скоро залечу! Это то, что я хотела тебе рассказать! — глаза Мишель полны ахуя, словно девушка не сигареты им предложила, а воду, что превратилась в вино, а позже ушла лунной походкой по воде.       Юля лишь косится на угол, за который уже завернула девушка с пепельным пучком. — блять, это химичка наша! Ты где на химии шароёбилась? Я думала она подскользнётся на моих слюнях, а мне даже обсудить её не с кем было! — возмущается Гаджиева, покуривая сигарету.       Тут уже закашлялась Юля, сомневаясь, не послышалось ли ей? Видимо нет. Год обещает быть интересным.