***
Марию Порошину, много повидавшей на своем веку, было трудно удивить. В жизни ей пришлось столкнуться с неординарными ситуациями, пытаться разрулить возникшие форс мажоры в сфере профессии или же, личной жизни. Неважно, факт в том, что она насмотрелась и прошла через многое. Такова уж наша жизнь. Непредсказуемая и порой жестокая. Но ничего не могло подготовить её к появлению Куликовой, которую она ужасно ненавидела по личным причинам, в своей больничной палате, в которую сама же угодила по своей воле. То есть, думала, что с помощью такого рода манипуляций получит желаемое, а здесь такой нежданчик. Ждала появления желанного Максима, а пришла ненавистная ей, Куликова. У судьбы потрясающее чувство юмора. Ничего не скажешь. Только какого черта она здесь забыла и где вообще Максим? Неужели струсил и подослал её? Зачем, спрашивается? Неужели у самого мужества не хватило прийти к ней? Ведь она многого не просила, лишь самую малость. Неужели его нисколько не затронуло, что она пыталась умереть? Видимо Куликова настолько промыла ему мозги, что он перестал быть похожим на самого себя. Раньше, он бы никогда так с ней не поступил. А сейчас его как будто подменили. Да, изначально её целью являлась его «драгоценная» Куликова, но она ведь делала это все ради него и их счастья. Она не верила в их неземную любовь, будучи уверенной, что если бы не ребёнок в её утробе, то он бы никогда с ней не сошёлся. Он сделал это из жалости и чувства долга. Чего-чего, а добродушия и порядочности у него было не отнять. Она загнала его в тупик этой несуразной беременностью на старости лет. Кто там знает, кто у неё родится и с какими генетическими отклонениями? — Мне придётся тебя разочаровать, Максим не придет. И ещё, извини, что цель не всегда оправдывает средства. Ты ведь хотела иначе? Придётся довольствоваться тем, что есть. Пришло время серьезно поговорить. — Маша, установив зрительный контакт, оглядела пациентку с головы до пят. Под глазом у неё красовался черный синяк. Плечи и руки тоже были покрыты синяками. Вывод напрашивался сам собой — в тюрьме её прижали и задали жару основательно. Как говорится — Карма. — Какого черта, ты здесь делаешь? — возмущенно выпалила Порошина, прожигая Машу злобным взглядом, а та лишь, зарядившись спокойствием, просто стояла и не реагировала на её выплеснувшийся яд. Перед этой встречей Маша решила, чтобы Порошина не сделала, она не заставит её переживать и кручиниться. Слишком многое они с Максимом пережили по её вине. Она больше не имела над ними никакой власти. Максим, поделившись с ней своим внутренними переживаниями, в который раз доказал, что полностью доверяет ей и дорожит их семейной жизнью. — Я, кажется, Русским языком сказала, что нам нужно поговорить, — невозмутимо повторила Маша, стоя неподалеку от больничной койки. А затем её мысли перенеслись на двенадцать часов ранее — когда она озвучила свое решение нанести Порошиной визит в больницу, а Максим посмотрел на неё, как на сумасшедшую. Более того, он был категорически против. Пришлось применить свой дар убеждения, чтобы он согласился и вошёл в её положение.***
Флэшбэк
12 часами ранее
— И что ты собираешься делать? — поинтересовалась Маша, пытаясь переварить услышанную информацию. В голову вдруг пришла гениальная идея, но по её мнению. Она прекрасно понимала, что Максим посчитает это абсурдным. — Мань, я не знаю. Я колебался в своем решении говорить тебе об этом только потому, что боюсь повторения произошедшего в Сочи. — его голос дрогнул, а перед глазами снова ярко вырисовалась та ужасная картинка — вот её кладут на носилки и помещают в Скорую, а потом те мучительные часы ожидания, в процессе которых он уже накрутил себя по самое не хочу. — Если вдруг что, я себе никогда этого не прощу, — слёзы навернулись на карие глаза и он прижался лбом к ее лбу в поиске комфорта. — Я просто не знаю, — запричитал он, словно находившись в тупике без единого выхода. — Ну что ты? — Маша невольно улыбнулась и потерлась носом об его щеку — Всё будет хорошо, слышишь? — её рука снова легла ему спину и бережно провела вдоль позвоночника сверху вниз. Она нежно чмокнула его в уголок губ и невольно улыбнулась. — Я знаю, что делать. Мы поступим следующим образом, — она вдохнула, выдохнула и продолжила — Я сама пойду на встречу с ней, — она не успела ничего добавить, как глаза Максима округлились до максимума. Ему сперва показалось, что у него слуховые глюки, ибо его Маша никогда бы такое не предложила. — Что, прости? — воскликнул он, находясь в полном недоумении от услышанного. — Стало быть, мне это послышалось? — он смотрел на неё глазами бешеной селедки. Маша слегка засмеялась и в который раз убедилась, как ей с ним повезло. — Нет, не послышалось, — Маша невольно улыбнулась, и перед тем, как Максим мог что либо возразить, продолжила: — Знаешь, я никогда не поверю, чтобы Порошина хотела свести счеты с жизнью. Может, совесть замучила, в чем я, собственно, очень сомневаюсь. Остается последнее — манипулировать тобой. Именно таким образом она пытается привлечь твое внимание, добиться встречи с тобой и получить желаемое. И, видимо, уверена, что это сработает. А мой приход, так сказать, создаст элемент неожиданности. — Маша слегка подмигнула мужчине, пытаясь доказать правильность своего решения. — Поверь, если мы этого сейчас не сделаем, она может задержаться в больнице на неопределенный срок и судебное заседание снова будет перенесено. Я хочу уже покончить с этим и сконцентрироваться на хорошем, на нашем светлом будущем. — заключила Маша, уткнувшись носом ему в плечо. — Мать, а когда ты стала такой оптимисткой, а? — засмеялся Максим, нежно скользя кончиками пальцев вдоль её спины. Её кожа тотчас покрылась приятными мурашками. Это происходило всякий раз, когда он прикасался к ней вот так. В связи с её текущим положением она стала более чувствительной. Ей хотелось бы вот так вечность стоять, наслаждаться его теплом и ни о чем не думать. Как жаль, что жизнь часто вносит свои коррективы. — После всего, что нам с тобой довелось пережить, нужно думать о позитивном. Я не хочу больше думать о плохом, и чтобы она не сказала, ей не удастся вывести меня из себя. — заключила Маша, пытаясь доказать, что она контролирует ситуацию. — Все равно, мне не нравится эта идея, — Максим снова выдвинул свои возражения. — Тебе волноваться сейчас категорически нельзя, а она, в таком уязвленном состоянии, способна на всё что угодно. — на душе было неспокойно от мысли, что Маша останется с этой неадекватной особой наедине. Даже, когда он был рядом, она едва не лишила её жизни. А что произойдёт, если его не будет в палате? — Хорошо, — мужчина томно выдохнул и добавил — но при одном условии — я останусь за дверью, и если что, сразу же прийду к тебе на подмогу, — он твёрдо и уверенно стоял на своём. Или так, или вообще никак. — Ладно, уговорил, — Маша улыбнулась и снова чмокнула его в уголок губ, но не успела она от него отпрянуть, как Максим одним махом прижал её к себе и накрыл её губы своими. По настоящему. Неистово. Страстно. Поцелуй очень быстро превратился в жаркий и обжигающий — между их телами вспыхнул огонь, способный сжечь всё на своем пути. Повторное касание губ лишь распалило их тела, а накатившая волна страсти, заставила поддаться на сию провокацию и нырнуть головой в тёплые воды. Всё бы могло очень быстро выйти из под контроля, если бы недостаток воздуха не дал о себе знать. Отпрянув друг от друга, их лбы соприкоснулись, а учащенные дыхания начали потихоньку нормализоваться. — Вот что ты делаешь со мной, женщина? — хрипловато произнёс Максим, попутно покрывая её лицо мягкими и прерывистыми поцелуями, от которых напрочь сносило крышу. — Как же я тебя люблю, — его губы нежно коснулись мочки уха, слегка прикусили, а затем моментально смягчили укус последующим поцелуем. — Я тебя тоже, — прошептала Маша в ответ, туго соображая после его многочисленных ласк. — Мы со всем справимся. Рингтон телефона заставил их вернуться в реальность. — Это мой адвокат звонит, — оповестил Максим, мельком взглянув на экран, все ещё неуверенный, что они поступают правильно. — Поговори с ним, а потом приходи в спальню, — Маша окинула его игривым взглядом, нежно коснулась губами щеки, а потом отойдя на несколько метров, и уже стоя у лестницы, ведущей наверх, обернулась вполоборота и добавила — Кто-то мне кажется вчера массаж обещал? Не ты, случайно? — она многообещающе на него посмотрела, затем без лишних слов поднялась вверх по ступенькам и скрылась в пределах спальни.Ну что за женщина? И за что только ему такое счастье привалило?
Поговорив с адвокатом и поставив его в известность относительно своих дальнейших планов, он попросил держать его в курсе предстоящего суда, и не долго думая, простился. К тому времени как он добрался до спальни, по всему периметру были расставлены свечи, придавая романтичности этому вечеру. Сама Маша, облачившись в неглиже цвета морской волны, лежала на боку и смотрела на него сквозь густые ресницы. — Ну и? Что сказал адвокат? — невинно поинтересовалась она, глядя на то, как Максим пожирает её глазами. Последнее о чем о думал — об этом. — Да какая к черту, разница? — захлопнув за собой дверь, он в два шага преодолел расстояние между ними и оказался у кровати. — Ты свести с ума меня хочешь, да? — Возможно, — Маша снова окинула его игривым взглядом и поманила пальчиком к себе, — Возражения имеются? — Не-а, никаких, — он снова окинул её оценивающим взглядом с головы до пят, а затем произнес: — Массажист прибыл и готов к работе. Только вот, клиентка явно решила испытать его сегодня на прочность, — его глаза снова пробежались вдоль её соблазнительного тела, облаченного в прозрачное голубое неглиже, возбуждая его ещё больше. Впрочем, он обещал ей массаж ещё вчера, и должен выполнить свое обещание. Открыв ящик прикроватной тумбочки, он ловко вынул оттуда продолговатый тюбик с массажным маслом с запахом фисташки и соленой карамели, подложив специальную подушку, чтобы ей было удобнее лежать на животе в её положении. Когда её живот удобно устроился на подушке в форме бублика, а голова легла на мягкий матрас, Максим слегка приподнял шелковую ткань и, разогрев руки, открыл тюбик с маслом. Выдавив из тюбика содержимое, он потер руки вместе, а затем убедившись, что они достаточно тёплые, бережно провел ладонями вдоль её спины сверху вниз, заостряя свое особое внимание на плечах, лопатках, бедрах и аппетитной пятой точке. На фоне этих ловких и умелых манипуляций Маша мягко застонала. Руки мужчины вскоре сменились губами, доставляя ещё больше удовольствия уже через чур распаленному телу, требующего разрядки. Не выдержав этой сладкой пытки, Маша перевернулась на спину, и ловко оказалась у него на коленях. Её ноги моментально обвили его торс и сомкнулись в форме крестика, руки обвили за шею, а бедра, словно по собственному велению, начали двигаться в такт друг друга. Точки соприкосновения их тел моментально создали сладкую фрикцию. Эти плавные движения в интимном танце они успели изучить вдоль и поперек, поэтому не понадобилось много времени, чтобы найти знакомый ритм и достигнуть высот блаженства. После наступившего экстаза, удовлетворенные и счастливые, они уснули в крепких и любящих объятиях друг друга. А их руки, в процессе сна, бережно накрыли значительно округлившийся живот, в котором ежедневно жили и развивались два крошечных создания — их будущие дети. Роман и Диана. Утром, проснувшись и собравшись с силами, они отправились в больницу для выполнения намеченной миссии. Только вот, Максим остался ждать Машу в коридоре, а она оказалась в тылу врага.Конец флэшбэка
***
— Я не хочу тебя видеть. Неужели не понятно? — возмущенно выпалила Порошина, не понимая, как все могло так быстро выйти из под её контроля.Почему здесь она, а не он?
— Знаешь, мне тоже меньше всего хочется сейчас здесь находиться. Но так как ты решила манипулировать моим мужем, у меня не осталось другого выхода. — Маша разложила все по полочкам и даже не заметила, как вместо будущего просто нарекла Максима — мужем. Впрочем, она уже давно начала думать о нём в подобном ключе. Помолка и свадьба — лишь формальность. Главное — их сердца. — Какого ещё нафиг, мужа? — закричала Порошина в сердцах. Ну не могли они пожениться, когда она находиться в таком уязвимом состоянии. Максим бы никогда не поступил с ней таким жестоким образом. Куликова всё врёт как обычно. — Он тебе никто? Если бы ты не залетела, он бы на тебя даже не посмотрел, — яд продолжал литься из её уст, а Маша лишь продолжила невозмутимо стоять и слушать, как та унижается. Ведь никакая уважающая себя женщина не опустится настолько низко. — Что, решила выбрать проверенный способ, и захомутать мужика с помощью ребёнка? — Знаешь, если тебе хочется, то продолжай так думать. Только это не отменяет того факта, что ты совершила преступление и ответишь по полной. Поэтому, чтобы ты не пыталась предпринять, желая остаться в больнице подольше, ничего не выйдет. Срок тебе светит реальный, и от этого не убежишь, — Маша говорила спокойно, равномерно, без капли злости. — По правде говоря, мне тебя жаль. — Тебе, меня? — брюнетка усмехнулась, считая это абсурдным изречением. — Именно, — обосновала Маша. Она надеялась донести до неё всю суть сказанного. — Потому что навязываться мужчине, которому ты абсолютно безразлична, ниже всякого достоинства. Вот в общем-то и все, что я хотела тебе сказать. И ещё, не пытайся искать встреч с Максимом — он не придёт. До встречи в суде, — закончив свою пламенную речь, она повернулась на триста шестьдесят градусов и покинула палату. В догонку эхом отдались обидные слова Порошиной: — Будь ты проклята!***
Но Маша, проигнорировав её, закрыла за собой дверь и ловко ретировалась. В коридоре к ней сразу же подбежал Максим и без лишних слов прижал к своей груди — Ну как ты, моя родная? — Всё хорошо, — заверила его Маша, продолжая прижиматься к нему всем телом, попутно вдыхая терпковатый запах его парфюма. — Я абсолютно спокойна. Спасибо, что ты есть, — отпрянув от Максима на несколько сантиметров, она обвила руками его шею, заразительно улыбнулась и добавила: — А давай поженимся, а?