Albedo’s Acceptio. «Contra spem…»/ Принятие. «Без надежды…»

Рабочая неделя Альбедо началась со среды, и весь день он провел, разгребая бумаги. Хоть Тигнари и исправно делает свою работу, но все же на одного человека это слишком большая нагрузка, так что формальностей осталось много. Практически вся среда проходит в кабинете, где Альбедо один за одним пересматривает документы. Надеясь, что день вот-вот закончится, медик потягивается и протяжно зевает. Он отдаленно ещё чувствует сонливость, хоть и понимает, что более в сне не нуждается. — Бедо, на вызов! — в кабинет заглядывает Венти. — Подвезти? — Не нужно. Судмедэксперт, оставаясь в черной водолазке, брюках и белом халате, и даже не думая надеть осеннюю куртку или хотя бы кардиган, выходит из кабинета, прихватив с собой сумку через плечо. Он довольно быстро покидает здание и садится в служебное авто. «Может, подождать Скара и Сяо…? Хотя зачем…? — прикусив губу, он смотрит на главный вход в полицейский участок. — Может, они уже там…?» Мотнув головой, он покидает стоянку. Все же решает уехать в одиночку, чтобы не тратить время зря. Оставив машину недалеко от дома, где было совершено преступление, Альбедо отходит к подъезду и медленно расхаживает из стороны в сторону. «Автомобиля Скара нет… — взгляд голубых глаз изучающе пробегается вокруг. — Видимо, ещё не приехал…» Судмедэксперт прячет руки в карманы, поднимает голову к небу и рассматривает плывущие серые тучи. По прогнозу погоды сегодня будет дождь. В голове всплывают воспоминания субботнего утра, когда он проснулся, а на плече мирно спал Скарамучча. Сердце кольнуло, издавая довольно громкий стук. «Интересно, сколько ещё раз я должен подумать, что мне не сбежать, прежде чем, наконец, осознаю это на самом деле…?» — взгляд голубых глаз прикован к пролетающей над головой птице. В душе появляется неприятное чувство заключения и неволи, будто бы он узник, лишенный права на свободу. — День добрый, коллега! — Хэйдзо бегло приветствует судмедэксперта. — Добрый… вечер… — Альбедо слегка растеряно здоровается и сразу же разворачивается к дому. Чувствуя полную растерянность и беззащитность, он сбегает в подъезд, а после — в лифт, и, дождавшись коллег, нажимает на кнопку. Двери закрываются, и ощущение уязвимости становится лишь больше. Стараясь вести себя как обычно, он максимально увеличивает дистанцию между собой и детективами, вжимаясь плечом в стену. Чем выше поднимается лифт, тем сильнее обостряется тревога. Инстинкт самосохранения пытается достучаться до сознания вампира, который в очередной раз не понимает, что происходит. В своей голове Альбедо связывает абсолютно всю нервозность с тем, что начинает осознавать влюблённость в человека, чего быть не должно. Он напрочь откидывает возможность того, что может быть и другая причина. Ладони потеют, и он спешит спрятать руки в карманы. Оставаясь непривычно тихим, он проходит в квартиру. Первым, кто бросается в глаза, стал высокий светловолосый парень. Его бледно-алые глаза смотрят куда-то в пустоту и создается впечатление, словно он вот-вот и потеряет сознание. — Привет, — медик присаживается на корточки около парня, который сидит на полу. В его лице Альбедо узнаёт кассира из магазина художественных товаров. — Кавех, да? — П-п-привет… д-да… — тот отвечает еле-еле и чуть ли не падает головой медику на плечо. — Тише, спокойней, — Альбедо быстро достает из сумки вату и нашатырный спирт. Он знает, что не должен этого делать, но, не заметив рядом сотрудников скорой помощи, решает взять ситуацию в свои руки. — Это… это… — парень пытается выдавить из себя что-то связное, но ничего не выходит. — Возьми, — медик проводит ваткой с довольно резким запахом по воздуху, чтобы немного привести Кавеха в чувства. — Оставь себе… будешь чувствовать, что отъезжаешь — просто поводи перед носом. Только не вдыхай глубоко и резко. — С-спасибо… — дрожащей рукой парень принимает ватку из рук медика. — Держись, — Альбедо понимающе кивает. Впереди у этого парня слишком много расспросов, показаний, вызовов в полицию, отчего невольно становится его даже жаль. «Что ж… — судмедэксперт поднимается на ровные ноги и поворачивается в сторону зала. — Полагаю… тело там…» Он проходит в комнату, подмечая для себя довольно минималистический стиль интерьера: диван по центру зала, перед ним — кофейный столик, телевизор на стене, маленький шкаф с книгами и торшер. Больше мебели нет. Занавески на окнах испачканы в кровь, а прямо перед выходом на балкон на полу лежит мертвое тело. Чем ближе Альбедо подходит к нему, тем тяжелее идти. Ноги с каждым шагом будто немеют и поднимать их все сложнее и сложнее. Убитым оказался мужчина до тридцати лет на вид. Он лежит около балкона в довольно неестественном положении, будто бы кто-то пытался сбежать, прихватив тело с собой. Надев перчатки, Альбедо присаживается на корточки около тела. В нос ударяет довольно странный и резкий запах, вызывающий тошноту, которую медик проглатывает, желая как можно быстрее окончить осмотр. Медик осторожно переворачивает тело и морщится, когда видит вспоротый живот. Внутренние органы выпадают, растекаясь по полу. Запах становится лишь сильнее, что неприятно бьёт по чувствительным рецепторам. С ликом полным отвращения, Альбедо осторожно проводит рукой по рваной ране. Куска тела словно не хватает, отчего в голову приходит лишь одно объяснение, ведь ни одному человеку не под силу просто взять и вырвать часть кожи и органов. Медик хорошо видит следы от когтей, что лишь подтверждает единственную теорию. «Опять?! Судя по всему, это не тот же самый, что и в прошлый раз… — судмедэксперт прикладывает ладонь к следам от когтей. — Однозначно… Рука этого обезумевшего значительно больше моей… хм…» Альбедо поворачивает голову убитого вбок и смотрит на шею — как и думал, на шее виднеются следы от укуса вампира. Стиснув зубы, он возвращает голову в то же положение и поднимается на ровные ноги. «Твари… — в голове ощущается легкий туман, а в ушах раздаётся звон. Он знает это чувство, но, как и в прошлый раз, не понимает, о чем оно. За триста лет он так и не научился полностью распознавать сигналы своего тела. — Черт… почему ещё один обезумевший… раньше они нападали пару раз на сотню лет, а тут только за три месяца уже второй… Ещё и труп чистокровки… что, блять, происходит…?» «А? Что это…? — Альбедо замечает в руке мужчины серебряный крест. — Набожный, что ли…? Либо понимал, кто перед ним…? Он точно не сорвал этот крест с груди нападавшего, потому что ни один вампир к серебру не притронется… получается, либо знал, либо догадался?» Недолгие размышления прерываются голосом детектива. — Что там у тебя? — Скарамучча смотрит на труп краем глаза. — Судя по всему, умер совсем недавно… — заключает Альбедо. — Полагаю, буквально за полчаса до того, как поступил вызов в полицию. Выглядит, будто какое-то животное на него напало. Раны рваные, внутренние органы в кашу… такое себе. Детектив поджимает губы и отводит взгляд. Судя по всему, смотреть на истерзанное тело сейчас выше его сил. — А у тебя там что? — судмедэксперт наклоняет голову вбок. — Я опросил свидетеля… Парень говорит, что они с убитым были соседями по квартире, — детектив смотрит в блокнот на размашистые записи. — Соседка утверждает, что были любовниками и часто ссорились, — вздыхает. — Но я не уверен, что подобное мог сделать человек… Сняв грязные перчатки, судмедэксперт прячет их в пакет для улик и кладёт его в карман белого халата. Приложив ладонь к своей щеке, Альбедо прикрывает уставшие глаза. Он все ещё чувствует себя странно, и, как бы ни хотелось ему оставаться рядом со Скарамуччей сильным и невозмутимым, неприятный звон в ушах становится лишь громче. — Да, я тоже не уверен… — сохраняя спокойствие в голосе, соглашается с предположением детектива. — Тут странное… судя по характеру ран — больше похоже на медведя или что-то в этом роде. Только первое — откуда на девятом этаже взяться медведю и куда он потом делся? А второе, — Альбедо кивает головой на пятна на полу, — следы босых ног… Получается, человек. — Вот только как человек мог выпрыгнуть с 9 этажа и остаться живым? — Скарамучча хмыкает и истерически улыбается. — Кавех сказал, что именно так и было, когда он зашёл в квартиру… У меня только одно предположение… «Дышать тяжело… — он хмурится, пытаясь вдохнуть полной грудью. — Да что опять происходит…?» Прокашлявшись, он потирает больное горло и машет головой. — Я осмотрелся вокруг: на балконе действительно есть следы крови… взял образец. Посмотрим, кому она принадлежит, а, ну и вот, — Альбедо присаживается на корточки около истерзанного тела, надевает чистую перчатку и за подбородок поворачивает голову мужчины вбок, демонстрируя Скарамучче две глубокие раны на шее, похожие на укус змеи. — Какие же… — запинается, стискивая зубы, — …твари. «Ну, тут по факту, конечно, — парень мысленно усмехается, чувствуя, как сердце неприятно кольнуло. — И вправду же твари… и я один из них. Прекрасно… аха…» — И не говори… — сохраняя полное спокойствие в голосе, Альбедо соглашается. Судмедэксперт выравнивается, но, чувствуя сильное головокружение, чуть не падает. Перед глазами плывёт, а писк в голове уже настолько пронизывающий, что, кажется, череп вот-вот лопнет. Удержать равновесие получается лишь схватившись рукой без перчатки за плечо Скарамуччи, который, явно не ожидая подобного, вздрагивает. — И-извини… — Альбедо отшатывается назад. — Кхем… О чем это я… А, да, точно… В руке убитого я нашел серебряный крест. Либо он был набожным, либо сорвал украшение с убийцы, либо пытался защититься… если верить книгам, конечно. Тогда он либо знал нападавшего, либо понял, что тот — не совсем человек. «Идиот, — ругается сам на себя, с опаской наблюдая за реакцией детектива. — Соберись, Альбедо… ты ведешь себя странно…» — Тогда без сомнений вампир, — детектив прикладывает большой палец к нижней губе и задумчиво смотрит в сторону Альбедо. — Но это внести в отчёт мы не можем… Чувствуя на себе чужой взгляд, Альбедо упорно старается игнорировать его, но паранойя продолжает твердить, что Скарамучча о чем-то догадывается. — Да, верно… — медик кивает. — Я осмотрел его зубы, так что, думаю, он точно человек… — жар вынуждает вампира приложить ледяные ладони к щекам, надеясь, что это поможет прийти в себя. Десны неприятно чешутся, и отдаленно чистокровный начинает ощущать жажду. — Когда тело транспортируют в морг, тогда смогу посмотреть точно… но… пока что, думаю, он человек… а напало на него тупое бездушное животное… — Всё в порядке? — Скарамучча обеспокоено смотрит на коллегу. — Ты нормально себя чувствуешь? — К-кажется… нет… Медик опускает голову и закрывает лицо ладонью. Сердце бьется быстрее, а запах крови пробуждает голод. Присутствие Скарамуччи рядом неприятно бьёт по самообладанию, подбрасывая в голову картинки того, как Альбедо впивается клыками в тонкую и хрупкую шею детектива. На языке он даже ощущает вкус металла — такой приятный и ненавязчивый. «Его кровь была такой вкусной… — голубые глаза гаснут. — Хочу… я хочу его…» — он переводит голодный взгляд на Скарамуччу. Детектив осматривается вокруг и сухо кашляет в кулак. Он выглядит растерянным и явно не понимает, как лучше поступить. «Такой невинный… — во рту собирается слюна. — Хочу впиться в него клыками…» — М-может… Может, выйдем на свежий воздух? — неуверенно предлагает детектив, пробиваясь сквозь туман в голове Альбедо. — П-пожалуйста… — сквозь зубы цедит. Опираясь на плечо Скарамуччи, медик вяло перебирает ногами. Клыки медленно удлиняются, что заставляет его стиснуть зубы и опустить голову, чтобы закрыться волосами. Ноги заплетаются, и он идёт словно на автопилоте, постоянно спотыкаясь. Если бы не рука детектива на поясе, то он точно уже упал бы, распластавшись по полу. — С-сейчас… выйдем на свежий воздух, — тяжело дыша и сбито шепчет Скарамучча. Альбедо лишь кивает, позволяя другу увести себя в сторону лифта. Воображение так предательски подкидывает в голову картинки, как белоснежные тонкие клыки прокусывают шелковую и нежную шею Скарамуччи; как его кровь дорожками спускается к ключицам, пачкая идеальное полотно, которое до безумия хочется исполосовать царапинами и опорочить засосами. «Нет… я не трону его… я не такой… мама, я не такой, как ты… не такой…» Перед глазами темнеет, а звон в ушах становится просто невыносимым. Контроль над телом постепенно теряется, и рука Альбедо на плече Скарамуччи слабеет. Из груди вырывается рваный выдох. Расслабленное тело безвольно падает в руки детективу, даруя, наконец, такое долгожданное спокойствие. На душе вмиг стало так пусто и тихо: никаких картинок, никакого шума, лишь покой. Блаженный покой. Забвение длилось недолго, и уже через секунду тело сковала боль. Она медленно и едко проходится от головы до кончиков пальцев. Где-то за стеклом Альбедо слышит голос Скарамуччи. Кажется, детектив зовёт его, но сил открыть глаза нет. Чужие руки аккуратно хлопают его по щекам, встревоженные выкрики имени и тихие обреченные выдохи звучат где-то над ухом. Сквозь боль во всём теле и ужасную жажду он отдаленно чувствует чужие прикосновения. Понимает, что, скорее всего, Скарамучча пытается привести его в себя, но открыть глаза никак не получается. Воспоминания, сон, воображение и реальность смешиваются воедино, напрочь лишая его возможности мыслить здраво. Единственное, что он точно осознает — он ужасно голоден. Жажда заставляет кровь закипать, температура тела медленно повышается, конечности начинают дрожать от напряжения и стресса. Поток холодной воды, который детектив выпустил ему в лицо, быстро отрезвляет. Широко распахнув глаза, Альбедо цепляется руками в плечи Скарамуччи, сжимает их и тянется к детективу, готовый впиться в его шею. Осознание проносится в голове быстрее, чем он успевает совершить ошибку, и, прокашлявшись, он отстраняется. — П-прости… — растеряно вертит головой по сторонам. — Не понимаю, почему меня так подкосило, но… спасибо. — А… н-ничего, — детектив изумленно смотрит в чужое лицо. — Ты как себя чувствуешь? — он мягко касается пальцами чужих рук и осторожно убирает их со своих плеч. — Ой, и-извини… — медик одергивает руки от чужого прикосновения. — Я не хотел сделать тебе больно… к-кажется, кошмар приснился… — растеряно хлопает глазами. — А… э… а где мы? — Первый этаж, — пожимает плечами. — Мы собирались выйти подышать воздухом, — детектив кивает в сторону двери. — До цели пара метров. Сможешь идти? Или ещё посидишь? Там возле подъезда есть лавочка. — Да, пойдём, — медик резко поднимается. Голову сразу же пронизывает внезапная боль, он отшатывается и прислоняет ладонь к стене. — Всего пара метров, хе-хе. Вампир улавливает, как быстро бьется чужое сердце, ощущает выброс адреналина в крови человека и чувствует его тревогу. Похоже, Скарамучча волновался, и, возможно, хотел бы объяснений, которых у Альбедо просто нет. Медленно перебирая ногами, судмедэксперт направляется к выходу. Он боковым зрением успел заметить, как детектив выставил руки, чтоб подхватить его, если вдруг сознание вновь пропадёт. Этот жест кажется до безумия милым и нежным. «Он же не понял, да? Ничего не понял…? — язык касается немного удлинненых клыков. — Какого черта вообще происходит….» Скарамучча открывает перед Альбедо дверь и пропускает того на улицу. — Дамы вперёд, да? — усмехается медик. — Спасибо… Оказавшись на улице, он обессилено падает на лавку под фигурной аркой, которую, судя по всему, летом обвивает виноградная лоза, но сейчас это выглядит как просто пустые и сухие ветви непонятного «нечто». Достав из кармана мятные конфеты, Альбедо протягивает одну Скарамучче и спрашивает, приподняв брови: — Возьмешь пососать? Брюнет отрицательно качает головой, отказываясь от конфеты, и присаживается рядом. Он вынимает из кармана пачку сигарет и поворачивает голову к Альбедо: — Если ты не против, я повоняю тут этой отравой…? «Аха… буду только рад, чтобы перестать ощущать твой запах…» — мысленно отвечает блондин, смотря на сигареты. — Да, пожалуйста. Каждый по-своему удовлетворяет свой сосательный рефлекс, — шутит, как и всегда, когда пытается скрыть беспокойство. — Пхах, — к удивлению Альбедо, Скарамучча роняет смешок с его шутки. Достав сигарету, он хлопает себя по пальто в поисках зажигалки. — Да, ты прав. Вон один удовлетворял так, что высосал того бедолагу всего, — кивает головой вверх, имея в виду труп в квартире. Положив в рот конфету, Альбедо прячет руки в карманы, протягивает ноги и откидывается спиной на спинку лавочки. Прикрыв глаза, медик потягивается и запрокидывает голову назад. Ветер развевает светлые волосы, бросая их Альбедо в лицо. Сделав глубокий вдох, он улавливает запах дыма. Наконец-то хоть что-то может перебить этот дурманящий голову аромат, что позволяет ему собраться и прийти в себя. — Всё… думаю, мне стало легче… — медик поворачивает голову на детектива. — А ты как себя чувствуешь…? Выглядишь бледным. — Я… да в порядке, — пожимает плечами, выдыхая в противоположную от Альбедо сторону, но вампир все равно улавливает запах дыма и пытается фокусироваться именно на нём. — Немного испугался, когда ты повис у меня на руках, — усмехается. — Что произошло? Тебе так резко стало плохо… — Надеюсь, не сильно тебя обременил своей тушкой? — медик прикрывает рот ладонью и зевает, ощутив внезапную сонливость. — Хотел бы знать… такое у меня второй раз уже… Впервые это случилось во время вскрытия тела Джинн. Венти меня тогда на улицу вытащил и попустило… и вот, сейчас это повторилось… Либо это просто старость, либо аллергия, либо ещё что, я не знаю… — вздыхает. — Ещё раз прошу прощения за это… пришлось тащить меня на себе… — он оценивающе смотрит на Скарамуччу, думая о хрупкости чужого тела. — А, шутка, кстати, смешная, да… приготовлю для тебя котел в аду рядом с собой. — Да нет, — Скарамучча отрицательно качает головой. — Ты очень лёгкий, что в который раз удивляет меня, — запинается. — Кхм… ты… может, к врачу сходишь? «Какой милый, когда смущается, — мысленно хихикает. — Надо смутить его ещё больше». Альбедо немного наклоняется вперёд, поворачивает голову и ехидно улыбается, смотря в растерянные синие глаза. Очевидно, Скарамучча уже успел пожалеть о том, что сказал, но упустить эту возможность медику просто не под силу. — В который раз? — он приподнимает брови. — Уже имел удовольствие носить меня на руках? Как принцессу, я надеюсь? — подмигивает. Сдавленно шипя от смущения, человек спешит отвернуть голову, чтобы избежать этого пронизывающего душу взгляда. Он нервно делает очередную затяжку и выдыхает. — Когда случайно остался у тебя на ночь, — неуверенно говорит, явно выдавливая из себя слова через силу. — Просто переложил тебя, чтобы было удобнее, — он пожимает плечами и поворачивается, сталкиваясь с Альбедо взглядом. — Ничего такого… — Ладно-ладно… Всё в порядке, я ведь уже говорил, что не против твоих прикосновений… Сам не знаю, почему, но ты не пугаешь… Может, это судьба? — он продолжает смотреть Скарамучче в глаза, буквально прожигая взглядом. — Кстати, ты обещал рассказать, что тебя беспокоит, помнишь? Думаю, пока тело не транспортируют, у нас есть время подышать воздухом за душевными разговорами, если ты готов, конечно. — А, да, точно, — детектив переводит взгляд на сигарету. — Ты уверен, что в состоянии сейчас слушать мои жалобы и сопли? — Да, я в порядке. И выздоровел уже, и после этой потери сознания отпустило… не стоит обо мне переживать, — слабо улыбается. — Так… у тебя что-то случилось? «Нечего обо мне переживать… — Альбедо роняет взгляд на серый асфальт. — Я не стою ни секунды твоих волнений…» Тяжело выдохнув, детектив отбрасывает в урну докуренную сигарету. Он опирается спиной на спинку лавочки и поднимает голову к затянутому тучами небу. — Тревожность обострилась, — задумчиво проговаривает, и Альбедо сразу улавливает от него ложь. — Постоянно уставший, практически не сплю, — он вновь вздыхает и трёт лоб ладонью. — Ощущаю, будто я беззащитен… чёрт, не знаю, как описать это… чувствую себя ребенком в большом и злом мире. «Милота какая», — Альбедо мысленно улыбается, сохраняя внешнюю невозмутимость. Медик закидывает ногу на ногу и упирается локтем в колено. — Ну, когда ты пускал слюнки мне на плечо, то, как мне показалось, выспался? Это радует, — улыбается. — А серьезно, может, тебе успокоительные попить? И вообще… раньше такого не было? Хоть слова медика и заставили детектива фыркнуть, но тот тоже не скрывает улыбки. — Я и так то на успокоительных, то на снотворных, — он поворачивает голову на Альбедо и смотрит на него уставшими глазами. — Но именно сейчас, впервые с того дня, когда я тебя навестил, я вновь хочу спать, — вяло улыбается. — Странно даже… Такого раньше не было, — качает головой. — Нет, ну… тревога была… но просто не в таких количествах, как последнее время. «А он хорошо чувствует мою ауру, получается… — чистокровный ненадолго задумывается. — Но я не пытался ничего делать… получается, Предсказатель и правда говорил про него…? Ещё один аргумент против того, чтобы бежать… если он действительно имел в виду Скара, то мне нет смысла сбегать…» — Ложись, — Альбедо подсаживается ближе и хлопает себя по плечу. — Опыт у тебя уже есть, а я буду охранять твой сон, — усмехается. «Чувствую, что он что-то недоговаривает… интересно, почему? Не доверяет? Не хочет беспокоить…?» — смотрит в синие глаза, дожидаясь реакции. — Мы на работе, — детектив отрицательно качает головой. — К тому же… сигаретами воняю, — усмехнувшись, он смотрит на чужое плечо. — Дома посплю… наверное… «Ага, поспишь…» — медик закатывает глаза. — Свидетелями занимается Хэйдзо, труп ещё не транспортирован, а лавочка не на территории полицейского участка, — он равнодушно проговаривает, будто бы происходящее его не беспокоит, и пожимает плечами. — А вонять ты будешь вне зависимости от того, склонил голову мне на плечо или нет. Недолго думая, Альбедо осторожно касается лица детектива и медленно укладывает его голову себе на плечо. — Я же не рукоблудить тебе предлагаю… вижу, что ты устал, а посидеть иногда вот так, не думая ни о чем, бывает полезно. Расслабьте голову, детектив. — Хорошо… — растеряно шепчет, прижимаясь к телу Альбедо, который с лёгкостью улавливает чужое волнение. — Как скажешь… Непродолжительное молчание и шум листвы… Пасмурное небо затянуто тяжелыми темными тучами, ветер поднимается, играя с волосами, подхватывает опавшие неубранные листья и кружит в танце. Альбедо наблюдает за пейзажем, приковав свой взгляд к природе, лишь бы не пялиться на Скарамуччу, чье дыхание так жестоко опаляет бледную и холодную шею. «Хорошо, что он покурил… — медик мысленно усмехается. Обреченно и довольно грустно. — Я начинаю понимать, что имел в виду Венти, упоминая запах Сяо…» Хочется приобнять Скарамуччу, чтобы согреть от порывов сырого ветра, но это не имеет смысла, и он скорее заберёт тепло у детектива, нежели поделится своим. Сам того не замечая, Альбедо напевает под нос колыбельную, которую помнит ещё с детства. С тех немногих дней, когда его мама была для него мамой, а не «госпожой Рэйндоттир». В груди расплывется что-то тёплое и приятное: эта атмосфера, эти чувства, этот момент, который хочется запомнить, продлить, и которым хочется поделиться. — Никогда не слышал этой колыбельной, — шепчет детектив, сонно хлопая глазами. — Красиво… — Если честно, я уже не помню, что это за песня и на каком она языке… — Альбедо усмехается, прервав пение. — Да и существует ли он сейчас либо же считается мертвым… Полиглотами называют людей, которые говорят более, чем на трёх языках, а в моём мозгу их пара десятков… — он поворачивает голову, касаясь щекой гладких волос Скарамуччи. — Иногда они путаются, поэтому я могу выстреливать рандомные фразы не на том языке… это происходит случайно, и чаще всего я этого даже не замечаю. Оранжевый кленовый лист медленно опускается в руки Альбедо, приковывая внимание парня к себе. — Скар… скажи… тебе сейчас спокойно? — И когда ты успел столько выучить? И ста лет не хватит, чтобы столько языков изучить, — детектив запускает руки в карманы пальто из-за холода. Его голос звучит абсолютно ровно, будто бы информация его вообще не удивила. — Ты так редко обращаешься ко мне по имени… Спокойно, да… — Ну так мне ж уже давно семнадцать, забыл? — усмехается. Прослеживая как детектив прячет руки в карманы, он слегка обреченно вздыхает: — Замёрз, да…? — Слегка. Не хочу уходить… «Жаль, что я не могу тебя согреть… — чувствуя дрожь в чужом теле, медик вздыхает. — Хм… но если я его обниму, то ему станет стыдно, температура тела ведь поднимется. Должно сработать…» Взвесив все «за» и «против», Альбедо заводит руку детективу за спину и несильно прижимает к себе, с лёгкостью улавливая, как сбивается чужой сердечный ритм. — Я уже заразился от трупов холодом, так что вряд ли смогу тебя согреть, но пингвины, например, сбиваются в кучки, когда пытаются согреться. Широко распахнув глаза, Скарамучча нервно давится воздухом, на что медик лишь улыбается, слыша, как завелось чужое сердце. — Это… это… — тот панически пытается подобрать слова, поднимает голову с чужого плеча и смотрит медику в глаза. — Это… необязательно… — Тебе неприятно? — без заминки переспрашивает. — Мне… просто… — детектив запинается, отводит взгляд и зажмуривается. — Блять… — он обреченно выдыхает и склоняет голову. — Ну вот и всё, — медик пожимает плечами. Он аккуратно укладывает голову Скарамуччи обратно на свое плечо. — Не нужно так нервничать, я же не кусаюсь… «А не мешало бы, аха…» — проносится в голове мысль, высмеивая свои постоянные отказы от еды. — Прости, я… не ожидал просто… — Ничего, зато согрелся, — усмехается. — Судя по прогнозу погоды на следующей неделе будет первый снег. Помню, в детстве я жил там, где снег бывает не так часто, — голос Альбедо звучит ровно и мягко, выдерживая успокаивающую интонацию. — Но погоде свойственно меняться… в подростковом возрасте мама заставила меня учиться фигурному катанию… крытых катков тогда не было, и я вдруг возненавидел зиму… С того времени, как я ушел из семьи, ни разу на каток не вставал… и вот с тобой осенью… думаю, я снова полюбил зиму и снег… Тема сама приходит в голову, и хочется продолжать говорить просто для того, чтобы подарить детективу душевное спокойствие. «Раз он чувствует мою ауру, то и голос, наверное, сможет помочь ему прийти в себя…» — Я даже не думал, что смог подарить тебе любовь к этой погоде, — тихо говорит Скарамучча, не поднимая головы. — Тот день у меня до сих пор отзывается приятным воспоминанием, но зима… — вздрагивает. — Совсем не люблю её. Не переношу холод. — Да… у меня тоже… — улыбается. — Несмотря на кринжовый фильм, день и правда был прекрасный… хотел бы повторить его однажды… — вздыхает. — Мы никогда не отмечали ни дни рождения, ни Новый год… когда я был маленький, то снег ассоциировался у меня со сказкой. Знаешь, я много времени проводил взаперти… мне нельзя было выходить со двора, и на соседских детей я смотрел сквозь решетки на окнах… но мысль о том, что снег, который падает мне на голову, точно так же падает и на их головы, меня тешила… это мнимое чувство, будто бы я не одинок, хах… А сейчас мне приятно от мысли, что этот снег будет опускаться на тебя так же, как и на меня. Глупо, да? Правду Док говорит, я ещё ребенок … — он поворачивает голову и смотрит на умиротворённое лицо детектива. — Я вогнал тебя в сон? — Просто голос у тебя умиротворяющий… лучше всякого снотворного, — он привстает с плеча, но не отодвигается от Альбедо. — Я бы тоже хотел повторить тот день и, несмотря на то, что не люблю зиму, я искренне хочу погулять с тобой под снегопадом, — с улыбкой смотрит на парня. — Что думаешь? Будем идти, пока на наши головы опускается снег… — детектив поднимает голову к небу. — Хм… тогда предлагаю встретить первый снег в этом году вместе. Согласен? — взгляд пробегается по лицу Скарамуччи, проходясь по каждой мелкой детали. — Это приглашение на свидание. В ответ Скарамучча смеётся, видимо, не восприняв слова медика всерьез, хоть вампир и чувствует, как чужое сердце довольно громко ударило в грудь. — Хорошо, не забудь цветы, — смеётся, потирая горячую щеку. — Ты любишь цветы? — не понимая, пошутил он или нет, в голосе Альбедо проскакивает удивление. — Какие? — Ах-хах, я думал, мы шутками обмениваемся, — улыбается, глядя на медика с искрами в глазах. — Но, если честно, никогда не задумывался о любимых цветах, — пожимает плечами. — Если захочешь растянуть эту комедию и принести какие-нибудь цветы, то они и станут любимыми. — Никаких шуток… — рука Альбедо, что все это время обнимала детектива, слабо дрогнула. Блондин смотрит Скарамучче в глаза, сохраняя серьёзность во взгляде. — Это действительно приглашение на свидание. И я правда приду с цветами. И этот день мы проведем только вдвоем. Брови приподнимаются, а смущение накатывает на лицо брюнета, отчего тот спешит повернуть голову вбок. — Хорошо, — улыбается, смотря куда-то вперед. — А мне на свидание приносить только себя? — усмехается. — И свои горящие от стыда щеки. Детектив резко прислоняет ладони к щекам, поворачивается и испепеляет Альбедо обидчивым взглядом. Медик, довольный собой, смотрит на него властно и слегка ехидно. — Мог бы тактично промолчать, — сдерживая смех, серьезным голосом говорит детектив. — И так в краску меня вогнал, — не выдержав, он все же позволяет себе улыбнуться. — Зато тебе тепло, ты выглядишь спокойным, а на лице — улыбка. Получается, я все делаю правильно, — подытожил. — Возможно, — улыбается, сужая глаза. Приятное и непринуждённое общение вдруг прерывается голосом Сиканоина: — Вот вы где! — он выглядывает сквозь приоткрытую дверь подъезда. — Я вас обыскался уже. Давайте, хватит ворковать, — коллега машет головой, намекая зайти внутрь. — Что ж, — Альбедо встаёт с лавочки. — Я поеду в бюро и буду дожидаться тела там. Удачи, детективы.

***

По возвращении в бюро Альбедо направляется в лабораторию. Тело ещё не транспортировали, так что работы по нему нет, а Венти сегодня выглядел слишком взволнованным и каким-то растерянным. Альбедо знает это состояние, и, к сожалению, такое у друга случается каждый год. — Вен? — тихо постучав, блондин открывает дверь в лабораторию. Барбатос сидит за столом, но как только на пороге показывается Альбедо, Венти тут же вскакивает и буквально подлетает к нему. Он впечатывает друга спиной в стену, прижимается к нему всем телом и глубоко вдыхает запах чистокровного, искренне наслаждаясь и практически вожделея. Проведя носом по чужой шее, Барбатос открывает рот и обнажает клыки. «Совсем плохо…» — Альбедо сводит брови к переносице и сочувственно смотрит на дрожащие от напряжения плечи. — Все в порядке, Вен, — судмедэксперт осторожно обнимает Венти одной рукой, пока вторая скользит по стене, пытаясь дотянуться до защелки на двери. Некогда бирюзовые глаза приобретают алый оттенок. Зрачки медленно расширяются, а взгляд становится затуманенным и слегка безумным. Будучи не в силах сдерживаться, да и вообще — осознавать себя, Барбатос впивается клыками в ледяную кожу чистокровного вампира, с особым наслаждением припадая к его крови. Она, словно лекарство от всех болезней, дарует ему чувство легкости, эйфории и невесомости. Она возносит его на небеса, где нет тревог и печалей, где можно жить, утопая в пушистых мягких облаках. Провернув защелку, Альбедо кладёт ладонь на затылок Венти. Блондин отклоняет голову вбок, позволяя обращенному пить свою кровь, пока пальцы мягко перебирают тёмные пряди. Барбатос дрожит, а его хватка становится болезненной, но Альбедо терпит, пытаясь дать ему столько, сколько нужно. По холодной бледной шее побежала алая дорожка. Она спускается ниже — к ключицам, и, не желая потерять ни капли, Венти отстраняется от укуса и проводит языком, слизывая подтёк. Взгляд постепенно обретает фокус, и парень наконец начинает понимать, что происходит. Он смотрит на свои руки, что так отчаянно вцепились в белый халат Альбедо, надетый поверх темного свитера. — А…? — Барбатос поднимает голову и хмурится, всматриваясь в голубые глаза. — Всё в порядке, — Альбедо осторожно проводит ладонью по его щеке. — Ты меня узнаёшь? — Д-да… — алые глаза вновь становятся бирюзовыми и теряют фокус. — А помнишь, кто ты такой? — аккуратно переспрашивает Альбедо, ведь знает, что провалы в памяти могут быть как небольшие, так и вплоть до полной амнезии. — Н-наследник рода охотников на вампиров…? — он переспрашивает слегка неуверенно, ведь буквально минуту назад он ощущал, как его клыки пронизывают плоть чистокровного, а сейчас называет себя охотником. — Всё будет в порядке, — Альбедо осторожно прижимает друга к себе. — Расслабься, Венти. — Р-расслабиться…? — Да, верно, — медик медленно гладит его по голове и шепчет, будто убаюкивает. — Закрой глаза и слушай меня… ни на что не отвлекайся… вокруг нет ничего, только ты и мой голос… следуй за ним… Повторяй за мной… тебе спокойно и тепло… — Мне спокойно… тепло… — как завороженный повторяет Венти. — Хочется спать… сонливость медленно окутывает тебя… уводит за собой в царство снов… Там так спокойно… Там Сяо… — Сяо… — бубнит, пока его веки медленно закрываются. — Вот умница, — Альбедо продолжает гладить его так невесомо и осторожно, будто бы от любого касания Венти может рассыпаться. — Ты ведь помнишь его, да? — Сяо… да… — голова Барбатоса безвольно падает на плечо Альбедо. Тело расслабилось и обмякло в чужих руках. — Мой хороший, кого ещё ты помнишь? — К-Кадзуха… Кадзуха поделился с тобой кровью… Кадзуха защитил то, что мне дорого… Кадзуха — хороший человек… Доктор… доктор любит тебя… — эксперт мямлит, будто бы сквозь сон. «Кадзуха давал мне свою кровь?! — от неожиданности Альбедо опешил. — Так вот почему я так быстро поправился… потому что кроме Дока был еще и Кадзуха… Черт, надо хотя бы спасибо ему сказать…» — Я люблю тебя, Альбедо… — Венти выдыхает ему в шею. — Мне жаль… — сквозь зубы цедит тот. — Прости, что ты каждый год вынужден проходить через это… если б я только позволил тебе умереть… ох… а вместо этого ежегодно в районе дня твоей смерти тебе приходится качаться на эмоциональных качелях… Черт… — Хочу спать… — сонно шепчет, уже полностью расслабляясь в руках Альбедо. Подхватив Венти под спину одной рукой и под колени — другой, медик опускается на пол, удобно усадив друга к себе на колени. Голова Барбатоса безвольно лежит на его плече, дыхание ровное и спокойное, а тихое сопение информирует, что друг уснул. «Бедняга… — блондин трется щекой о его лоб. — Ничего, сейчас немного подремлешь и тебе станет лучше…» Достав телефон, Альбедо отписывает сообщение Кадзухе. Медик хотел бы встретиться с ним, и, по счастливой случайности, оказалось, что Каэдэхара собрался в кино с Хэйдзо, поэтому зайдёт за детективом на работу, а значит можно будет встретиться с ним в сквере около участка. Оставлять Венти одного совсем не хочется, но он знает, что как только друг проснется, то будет в порядке. Так было всегда, ведь Венти — обращенный им вампир, поэтому кровь Альбедо для него словно лекарство от всего. Это одновременно упрощает и усложняет жизнь. Барбатос в некотором роде становится зависимым от Альбедо, чего им обоим искренне не хотелось бы. Сейчас, пока Венти мирно спит на его плече, в голову приходит лишь ненадолго отнести его к Дотторе и оставить там, а после встречи с Кадзухой — забрать и отвезти домой. — Вен, можно я тебя к Доку отнесу? — Альбедо осторожно проводит пальцами по его щеке. — Ммм… — эксперт простанывает и лениво открывает глаза. — Ты проспал почти двадцать минут… — констатирует Альбедо. — Для тебя сейчас это много… ты как? — А…? — Венти растеряно хлопает ресницами, смотря другу в глаза. — Не нервничай, все хорошо, — медик берёт лицо друга за щеки и осторожно целует в нос. — Ты… ты пахнешь… — он хмурится и опускает взгляд. Заметив на шее друга следы от укуса, он хмурится. — Не стоит об этом думать, — блондин качает головой. Как только в голову Венти приходит осознание, он как ошпаренный отскакивает от Альбедо. — П-прости, — Барбатос машет ладонью перед лицом. — Я сорвался, я не должен… — Все в порядке, — Альбедо выравнивается и подходит к нему впритык. — Разлепетался. Рад, что тебе лучше. — Твоя кровь и мертвого к жизни вернёт, аха… — Венти вздыхает и опускает голову. — Извини, что я без разрешения… — Глупый, — усмехается. — Тебе всегда можно. Особенно в день твоей смерти и перед ним… я же понимаю, что в это время происходит с твоим сознанием… но с каждым годом все лучше и лучше, ты молодец. — Аха… — Венти прикладывает ладонь ко лбу. — Поеду я, наверное, домой. — Подвезти тебя? — Нет, не нужно… — он отрицательно качает головой. — Мне правда уже лучше… и… я хочу побыть один. — Пожалуйста, напиши мне, когда доберёшься домой, хорошо? — Да, мам! — он прикладывает ладонь к виску. Неловко посмеявшись, Венти уходит. Альбедо отлично видит его притворство, но лишь провожает друга взглядом и вздыхает. В такие моменты он особенно ненавидит себя за то, что когда-то не смог отпустить Барбатоса и обратил его, отчего тот теперь вечность будет мучаться то от кошмаров, связанных с днём его смерти, то от «игр сознания», что происходят постоянно в этот период. ~ «Я доехал, ложусь спать ^_^» — сообщение, которое прислал Венти, успокоило встревоженного плохим самочувствием друга, Альбедо. Зная, что блондин все равно будет волноваться, Барбатос приложил ещё парочку селфи, от которых Альбедо слабо усмехнулся. «Видимо, он и правда в порядке», — думает судмедэксперт, убирая в карман белого халата телефон. Медик вышел в этот сквер, чтобы встретится с Кадзухой, совсем позабыв переодеться. Он так и остался в белом халате, хотя на улице уже достаточно холодно, да и вне работы он обычно в халате не ходит. Сейчас, думая, что вышел не на пять минут, он совсем не подумал о том, как может выглядеть со стороны. На часах уже восемь вечера. Кадзуха и Хэйдзо собрались в кино на вечерний сеанс, а значит времени у Альбедо не так уж и много. Он искренне не хочет задерживать Каэдэхару, поэтому ещё до его прихода пытается в своей голове сформулировать речь. — Привет, — из мыслей его вырывает голос Кадзухи. Человек подходит ближе, глубоко дыша из-за быстрого темпа ходьбы. — Извини, у меня максимум минут пятнадцать есть, так что давай сразу к сути. Что случилось? — Понял, — Альбедо выдыхает, невольно подмечая, что Кадзуха довольно хорошо и нарядно выглядит. Похоже, у них с Хэйдзо не просто дружеский поход в кино. Отбросив все сторонние мысли, собравшись и отказавшись от переживаний и эмоций, чтобы ни на секунду не забрать у Кадзухи больше времени, чем тот мог бы выделить, медик решает говорить чётко и по делу. — Во-первых, я узнал от Венти, что моему нормальному самочувствию поспособствовала твоя кровь. К счастью или сожалению, я этого не помню, поэтому позволь уточнить, ты правда приходил к Венти домой и пожертвовал нам с ним немного крови? Каэдэхара, явно не ожидая такого вопроса, удивленно приподнимает брови, присаживаясь на лавочку рядом с Альбедо. — Да, все верно, — говорит спокойно. — Я сам предложил Венти эту идею и настоял на том, чтобы вы оба выпили мою кровь. — Спасибо за это. Я думаю, одного Дока точно не хватило бы, а больше людей у нас нет… мне искренне жаль за любой дискомфорт, который это могло вызвать, — медик виновато опускает голову, пытаясь извиниться. — Прости… я бы не хотел причинять тебе боль. Тем не менее, если бы не ты, я сейчас бы здесь не сидел… спасибо. — Всё в порядке, — парень взмахивает рукой и улыбается. — Даже больно не было. Венти рассказал, как у вас это работает. К тому же, накормил меня кучей шоколада, — мягко смеётся. — Кажется, я восполнил детскую потребность в сладком. — Я в долгу перед тобой… Кхем… хочу, чтобы ты имел в виду, что всегда можешь рассчитывать на нашу с Венти помощь… — вампир поднимает взгляд в алые глаза. — Я бы ещё много чего мог сказать, пытаясь выразить благодарность, но не хочу занимать твое время, поэтому сразу перейду ко второму вопросу. Скажи, со Скарамуччей всё в порядке? — Я только рад помочь, — улыбка не сходит с лица. — Скар? А он… он тебе ничего не рассказывал? Или Венти? Никто из них? — Я у Венти не спрашивал, а сам он ничего не говорил. Не могу винить его в этом, у него сейчас период проблем с памятью. Поэтому, возможно, он забыл сказать… Я спрашивал у Скарамуччи, но всё, что он сказал мне — это то, что обострилась тревожность и ухудшился сон. Я отлично вижу и чувствую ложь, поэтому знаю, что он не договаривает. Если это просто личное, то нет проблем, меня это не касается, но если там что-то иное, как мне и показалось, то я хотел бы это знать. Просто… он рассказывал мне про фобию и про маму, так что, я уверен, у нас отношения доверительные. Ума не приложу, почему сейчас он умалчивает, и что именно его так беспокоит. С каждым словом брови Казухи поднимаются выше. Глаза округляются в удивлении, а рот слегка приоткрывается. — Ох… Кхм… — с опаской посмотрев по сторонам, он чуть ближе подсаживается к медику. — Как мы с Венти поняли, Скара изводит вампир, — шепчет. — Предсказатель… Кажется? Недели две назад Скарамучча начал слышать голос в голове. Он его оскорбляет, доводит, напоминает о матери, говорит про тебя что-то… не знаю… Скарамучча упомянул, что голос пропал, когда он оказался рядом с тобой… А… Также у Скара стойкое ощущение, что за ним следят. — Я понял, — Альбедо поднимается. — Спасибо, что поделился. Я разберусь с этим. Не смею больше задерживать, ещё раз спа… Не успевает договорить, как фраза прерывается уведомлением на телефон. Медик достаёт устройство из кармана, невольно подмечая, что занял у Кадзухи десять минут, и опускает взгляд. Глаз нервно дернулся, а рука сжала смартфон с такой силой, что по экрану сразу побежала трещина. Не выдержав давления, телефон выключается. Альбедо пулей сбегает от Кадзухи, бросив его в парке одного, ведь в мессенджере зависло сообщение с номера Скарамуччи, которое явно отправил не он.