Потому Что…

     -Пошла ты, бл! - проорал он ей вслед, стоя под начинающимся дождем.       Но не мог уйти, смотрел на неё. Капли дождя стали мочить лицо, одежду, стекать ледяными каплями. Она удалялась быстрыми шагами, характерно приподняв голову. Гордая зараза! Сколько нервов вымотала… Он метнулся следом. Несколько секунд, и резко развернув, прижал к себе, почувствовал ее мокрые от слез ресницы на своём подбородке.       -Как я тебя люблю, сска…    …    Солнце уходило в закат, окрашивая небо нежной, золотой розовинкой. Завтра будет тёплый, сухой день. Можно будет тренить на поле! А не вот это вот всё…     Арсен сидел на велотренажере, глядя на бесконечное, уходящее в горизонт, небо. Последние дни шёл противный осенний дождь, навевая на него хандру. Кес ночевал на базе редко, оставляя Арсена коротать время в одиночестве с телефоном в руках. Распластавшись на кровати, Захарян лениво перелистывал новости о себе, беспочвенные предположения, слухи. Где-то он сидел уже в раздевалке Челси, то ли закисал где-то на лавке запасных чуть ли не в дубле Динамо. Он закрыл приложения, зашёл в свои соцсети, ответил на пару интересных вопросов, прошёлся глазами по личным сообщениям, переполненным лестью жаждущих знакомства девиц, захмурил брови, отключил телефон, закрыл глаза. Его мать с отцом прожили вместе без малого почти тридцать лет! Ни война, ни нужда, ничего их не разлучило. Бывали размолвки, как и у всех, но их семья всегда была единым целым, оплотом любви, мира, добра и спокойствия. Арсен подсознательно хотел так же. Хотел чтобы человек был с ним, несмотря ни на что, чтобы этот их корабль не смог потопить ни один шторм… Но даст ли ему Бог этого человека? Сможет ли он распознать его в этой толпе девчонок, желающих его внимания, совсем не зная его самого? Он бывал резок и вспыльчив, бывало, впадал в уныние - ведь он живой человек!     Он рывком встал с кровати, натянул чистые носки, продел, не расстёгивая,  худи через голову. Он поедет к семье, он устал лежать тут в одиночестве среди коробок из-под суши.     Кольцевая стояла из-за вечерних пробок. Двигаясь медленно, он чуть придерживал руль, тихо подпевал музыке в своей машине, смотрел по сторонам. Кто-то ел, кто-то строчил в телефоне… Перед его носом крошечная, трёхдверная бэха въехала в его ряд, пока он отпускал педаль тормоза.     -Эээ!… - протянул он, будто его хоть кто-то слышал, и засигналил. Чёрная крошка-авто только мигнула аварийками и продолжила перестраиваться. Он инстинктивно поехал за ней. К моменту когда они выехали из пробки, она подрезала его ещё несколько раз, чем взбудоражила Захаряна, заставляя его почти бесится. Он обогнал ее и поровнявшись, взглянул на водителя. ‘Черт гребаный! Ты кто такой бл?!’ пронеслось в его голове, как его обдало жаром и бросило в ледяной пот. Огромные чёрные глаза на смуглом, румяном лице, приоткрытые губы сложились в улыбку, обнажая жемчужной белизны зубы.     -Че надо?- кивнула она и отвернулась, спрятавшись в копну темных, густых кудряшек. Арсен замер, растерявшись. Она была дьявольски красива. И тем ещё краше, что гордо держа голову, смела дерзить ему.     -Встань, - он показал ей рукой и стал притормаживать. Но она лишь показала ему средний палец и поддала газу. У Захаряна пошли мурашки по шее и он устремился за ней.     ‘Идиот, и че ты ей скажешь? Накуя ты так ездишь? И?’ здравый разум останавливал его от этой погони, но он уже не мог остановиться, рок судьбы уже завлёк его. Устремившись за ней, он вошёл в новый виток своей жизни…     Уехав за черту города, чёрная трехдверка все-таки приостановилась, съехала на дублёр. Терпение Захи закончилось и он подрезав ее, перекрыл ей путь. Упрямо смотря на него чёрными глазами, она сигналила ему в приступе ярости. Он спокойно вышел из своей машины, направился в ее сторону. И пока она пыталась сдать назад и уехать, он уже открыл ее дверь.     -Наездилась?     -Отвали! - она попыталась захлопнуть дверь, но проиграла.     -Ты нормальная вообще?     -В отличии от тебя, да, - она бросила руль, и скуксившись, села, в страхе ожидая, что ему придёт в голову с ней сделать. Она судорожно пыталась вспомнить, где лежит ее газовый баллончик.     -Выходи, - он потянул ее за руку. Она отбросила его руку в сторону и снова попыталась закрыть дверь.     -Только попробуй, я тебе глаза выцарапаю, - процедила она сквозь зубы. Но он уже приподнял ее и вытащил из машины. Держа ее крепко в руках, разглядывал ее ещё юное, красивое лицо. Ему пришлось по душе, что она так храбро держалась, смотрела вперёд, сдерживала слёзы страха. Он почувствовал, что если даст слабину, она действительно выцарапает ему глаза или даже сделает ещё что похуже.      -Арсен, - сказал он ей, почти касаясь губами ее лица.      Она молчала с секунду, собираясь с силами, плюнула ему в лицо. Он прижал ее лицо к своему, и она, извозившись в своих же слюнях, укусила его в губу так резко, что он отстранился на какой-то миг, чувствуя, как солоно во рту из-за привкуса крови.      -Анаит, - бросила она и быстро села в машину, вытирая лицо. Не успел он отпрыгнуть в сторону, как она дала по газам и исчезла за поворотом.        Анаит. Анаит? Анаит!   Сколько дней он провёл на том повороте, в надежде снова ее увидеть, найти! Мысль разыскать по номерам эту крошечную бэху могла обернуться провалом, потому что их была чертова сотня в этом огромном городе! Тем более машина могла быть записана не на неё. Но судьба играет свою игру.      Въезд на парковку ресторана перекрывал шлагбаум. Отец, как обычно матерился, на нерадивых водителей, которые стоя поперёк, заполонили въезд.     -Прижмись, а, - махнул он стоящей впереди него машине, и та чуть сдала в сторону. Захаряны любили собраться в выходные, съездить поесть долму и хоровац под звуки армянского дудука. Арсен родился в России уже после переезда его семьи в Самару. Он вырос с русскими ребятами, прекрасно говорил и писал на русском, знал обычаи и праздники. Но по своей сути он был армянином, верующим, праведным, трудолюбивым, любящим свою семью.     Когда они устроились за своим столом, а его младшенький Артур уже склевал пол лаваша пока они ждали свой шашлык, Арсен снова увидел это лицо в оправе темных кудрей в конце зала. Анаит сидела со своей семьей, нежная улыбка озаряла ее красивое лицо, когда она играла со своим племянником в ладушки. Ее отец, высокий темноволосый армянин, что-то говорил им, подняв свой бокал. Арсен притаился и ждал. На сытый желудок думалось сложнее, но как подойти и не быть навязчивым, он не знал. Когда им принесли чай с пахлавой и назуком, и мать начала разливать ароматную жидкость по чашкам, он заметил как Анаит встала и пошла в сторону уборной.      -Сейчас приду, - только бросил он и кинул салфетку на стол. Инстинкты дали силы его и без того быстрым ногам, и он перехватил ее в шаге от двери.      -Анаит, - он взял ее за руку и развернул к себе. Она не успела вскрикнуть, как он прикрыл ей рот рукой, - прости, я не хотел тогда тебя напугать, я просто взбесился от твоей езды…     Он смотрел в ее глаза и видел растерянность и где-то на донышке вспыхнувшую радость от новой встречи с ним. Она кивнула и он опустил руку. Арсен приподнял ее кисть к своему лицу, поцеловал сухо и отпустил, позволяя ей уйти, если она захочет. Она коснулась его щеки и протянула ладонь.     -Телефон.     Арсен захлопал по карманам в поисках и понял, что оставил его на столе.     -Я… я ссейчас, - он хотел метнуться обратно к столу, но лишь услышал вслед: ‘подойди’, вернулся обратно. Ани протянув руку, затащила его в открытую дверь. Он не успел опомниться, как она запустила руку в его волосы, впилась жадно губами. У Арсена подкосились ноги от неожиданной волны страсти, нахлынувшей на них. Он никогда не бросался ни в чьи малознакомые объятия, да чтоб так…     Захарян целовал ее будто голодный, оттягивая и приближая к себе ее голову, держал ее затылок и ее всю в своих руках. Жажда обладания ею завладела им. Если бы не остатки разума, твердившие ему, что они в ресторане - черт побери, в общественном туалете! - он бы начал сдирать с неё всё. Ее тугая, набухшая грудь легко прощупывалась под одеждой и говорила ему о ее встречном желании.     -Мне… я… идти надо… - услышал он сквозь ее шумное дыхание. Ему не хотелось ее отпускать, но он знал, что больше не упустит ее, - Ани Гороян, найдёшь… - выдохнула она, поправляя волосы и выходя за дверь.      Скольки прошло с того дня? Полгода? Год? Уже?! Сколько слез и скандалов, ругани и жестоких, злых слов. Сколько страсти, нежности и тепла… Арсен лежал зажмурившись на своей кровати на динамовской базе. Завтра будет тёплый день, завтра он выйдет тренить на поле. Завтра он ее не вспомнит и хрен с ним, что сейчас болит сердце от тоски по ней…      Сколько раз они засыпали вместе? Сколько раз он, не успев уснуть, снова просыпался и снова будил ее, касаясь губами ее тела? Сколько ночей напролёт любил ее до утра? Не мог уйти, не мог перестать целовать эти губы, касаться этого желанного тела… Сколько раз Кес звонил и орал, что задолбался ночевать один на базе, пока Арсен где-то за городом обнимал в сумерках свой сладкий секрет. Он помнил до мельчайших подробностей тот день, когда она на рассвете впервые отдала ему себя. Ее слёзы радости, тонкую струйку крови на ее бедре. Помнил приступы ревности от одной только мысли, что кто-то может ее коснуться, приступы злости от мысли, что кто-то может ее обидеть. Как орал и крушил все вокруг, когда она отказалась ехать с ним, как только заговорили о контракте с Челси…     -Я не хочу без тебя, я не могу без тебя, - он стискивал ее в объятиях, с силой сжимая в руках ее густую копну волос, подносил к губам соленое от слез лицо. Ани смотрела бездонными, чёрными глазами, полными тоски, но не сдавалась.     -Я сказал, поедешь, - до хруста обнимал, прижимая к себе.     -Нет! Плевать я на тебя хотела! - смело выкрикивала она, а сама плакала навзрыд…      Анаит любила его - он чувствовал - любила дикой, ошалелой любовью, жарко ласкала его ночи напролёт, а по утрам сбегала. Иногда он просыпался, успевал поймать ее уже в дверях, заносил внутрь, снова снимал с неё платье…     Хватит с него! Это какая-то хрень, надо думать о футболе, о дальнейшей жизни. Но как? Когда на свете есть она? Самая сладкая, самая вкусная, самая желанная? Самая веселая, самая смешная! Жизнь била из Анаит ключом, она умела рассмешить его и утешить, развеселить и заставить хотеть жить, быть успешным, счастливым… Заставляла беситься и ревновать, искать ее, желать ее… Брось, Арсен, это все ерунда. Думай о футболе. Завтра будет тёплый день и ты, наконец, пойдёшь тренить на поле.     -Заха, ты где шарахаешься? - заржал Кес и упал к нему на кровать.     -Оооо, приперся, бл!     -Я задолбался здесь один! Ты где есть вообще?     -Тут, - улыбнулся Захарян Тюкавину и в его глазах заплясали чёртики.     -Ну-ну, - обиженно кивнул Костя.     -Завтра какой-то тест сдаём, ты знал?     -На беременность? - заржал, как обычно.     -Ты со своим пузраном точно сдашь тогда, - заржал Заха в ответ.     -А ты че, разлюбил?     -Кого? - Арсен невольно выдал себя.     -Суши свои! Кого, бл, - Кес не заметил перемены в его лице.     -Всё. Начинается новая жизнь, - Захарян подошёл к окну, - тренить, говно не жрать, спать нормально, о куйне всякой не думать…     -Ой-ой-ой, а то ты по-другому когда жил, - Тюкавин встал рядом, закинул руку ему на плечо.     Лицо Захаряна было спокойно, сердце одолевала тоска. Последний раз увижу и всё. Последний раз…     -Куда ты опять помчался, бл? На улице дождь начинается… - только и слышал он вслед.    …