09:30
Кадзуха открывает глаза, просыпаясь от какого-то шума. В голове проскальзывает неприятный спазм, от которого музыкант жмурится, пытаясь перетерпеть приступ боли. Кадзуха шумно вздыхает в надежде провалиться обратно в сон, но громкий треск, раздающийся откуда-то с первого этажа, не даёт ему сомкнуть глаз. Светловолосый окончательно просыпается и поднимается с кровати, пытаясь сориентироваться в пространстве и понять источник разбудившего его звона. Первая мысль, что это был телефон, но тот молча лежал на тумбочке у кровати. И только спустя несколько секунд, когда звук снова появился, Кадзуха понял, что это дверной звонок. И кому понадобилось звонить аж в половину десятого утра в субботу? Это опять Венти со своими дурацкими затеями, которые он повадился устраивать ранним утром выходного дня или что? Кадзуха встаёт с кровати, проводя рукой по волосам, и выходит из комнаты. Звонок в дверь снова повторяется, и Каэдэхара клянётся, что просто убьёт того, кто стоит на пороге. Кем бы он ни был. Помимо того, что Кадзуха вчера приехал домой пьяным, он слишком поздно уснул, дожидаясь, пока вернётся Горо. Тот, конечно, пришёл, но спустя лишь пару часов, когда Кадзуха уже сам хотел пойти его искать или вызвать полицию. Но Горо вернулся как ни в чём не бывало, извинился и пошел спать. Кадзухе очень хотелось выяснить причину такого поведения своего друга (дело точно в Хэйдзо), но донимать его в том состоянии, в котором он вернулся домой, было бы очень жестоко. Поэтому Кадзуха с Кокоми легли только ближе к трём часам ночи, а теперь какой-то умник будил Каэдэхару своим появлением. — Да ты издеваешься, — выдаёт Кадзуха, когда открывает дверь, очевидно офигев с пришедшего Хэйдзо. — Ты что тут делаешь? — Где Горо? — с порога спрашивает барабанщик. Он выглядит слегка посвежевшим, но почему-то всё равно достаточно мрачным. — Ты из-за этого пол часа трезвонил мне в дверь? А телефон тебе на что? — Он не берёт трубку. — И не возьмёт её. За спиной Хэйдзо раздаётся знакомый женский голос, в котором Кадзуха узнаёт Кокоми. Барабанщик оборачивается на девушку, видя её тяжелый, холодный взгляд, которым она проходится по лицу Хэйдзо. — Прекрати ему названивать, — просит Сангономия, поднимаясь по ступенькам на крыльцо дома. — Где он? — снова спрашивает Сиканоин, следя за девушкой, которая теперь проходит мимо, даже не обращая внимания на рядом стоящего барабанщика. — Блять, скажи мне, Кокоми! — Не ругайся при мне, — тихо говорит та, — Горо на тренировке, а потом он идёт на смену в кофейню. Пожалуйста, оставь его в покое. Хотя бы на сегодня. Кадзуха слушает диалог своих друзей, пытаясь понять, о чём они говорят, но из разговора он понимает лишь то, что Кокоми в курсе происходящего… А он нет. Это не обижало, но почему-то слегка встревожило Каэдэхару. — Вы может объяснитесь уже? — решается спросить светловолосый. — Что происходит? Хэйдзо с Кокоми переглядываются, и девушка, пристально смотря на барабанщика, шепчет: — Не смей. — Я и не собирался, — бросает в ответ Хэйдзо и, развернувшись, просто уходит. Кадзуха остаётся стоять в двери, провожая друга вопросительным взглядом, но не решаясь сказать ему и слова вслед. А что бы он сказал? Кадзуха ведь понятия не имеет, что происходит между этими двумя. Хоть и догадывается. — Оставь их. Они сами разберутся, — слышит музыкант голос Кокоми. Кадзуха за прошедшие сутки успел несколько раз понять, что находится в компании людей, которые очень любят плести интриги и скрытничать. Ладно Итэр со своим студсоветом, ладно Венти со своим Скарой, которым он уже все уши Каэдэхаре проездил, но вот Горо… Кадзуха мог бы начать строить теории относительно странного поведения друга, но на часах было непозволительно рано, и сейчас голова не соображала от слова совсем. И встал Кадзуха не по своей воле, а из-за Хэйдзо, который, вероятно, надеялся встретить Горо дома. Откуда, кстати, Кокоми знает о том, что случилось между ними? — Ты разговаривала с Горо? — вдруг спрашивает Кадзуха, наблюдая, как Сангономия проходит в дом, снимает свою шляпку в прихожей и ставит на комод маленькую корзинку. — Да, я ходила к нему. Он очень рано встал и ушёл, даже не позавтракал, — девушка вздыхает, обращая внимание на обеспокоенный вид Кадзухи и снова повторяет: — Успокойся, Кадзуха. Они взрослые люди и сами разберутся. Кокоми, как всегда, — сама проницательность и рациональность, но вряд ли её советы могли сейчас облегчить ситуацию. Кадзуха действительно со вчерашнего дня успел наволноваться о состоянии Горо, порываясь посреди ночи найти его, пока тот гулял невесть где. Вид у него был замученный и уставший, будто кросс бежал. Впрочем, зная Горо, так и могло быть. Кадзуха пытается перебить тревожные мысли, беспорядочно возникающие прямо сейчас, и сил хватает лишь на то, чтобы вздохнуть, а затем подняться по лестнице и дойти до кровати, досыпая свои часы, перебитые наглым появлением Хэйдзо. Его тоже можно было понять, он волновался за человека, который ему не безразличен. Кадзуха всегда знал, что Хэйдзо питает к Горо особую симпатию, но, видимо, его флирт и безобидные шуточки из-за действия алкоголя перешли в категорию чего-то такого, что Горо обидело. Кадзуха надеялся, что его коллега не перешёл черту и не сделал ничего такого, из-за чего действительно стоило бы волноваться. Или съездить Хэйдзо по лицу.17:26
Проспав еще несколько часов, Кадзуха всё-таки встал, окончательно сознаваясь в том, что его режим дал сбой. Вставать в половину шестого вечера совершенно разбитым с больной головой и ворохом тревожных мыслей — это просто комбо из всего того, что Каэдэхара пытался избегать (и у него прекрасно получалось) последние полгода. Но стоило Венти порушить налаженное расписание репетиций, внося полный хаос в происходящее, и всё. Из-за стресса, навалившейся учёбы, проблем со студсоветом режим снова начал сбиваться, и теперь придётся опять налаживать его, чтобы не умирать от недосыпа. Одного вечно замученного участника их группы в лице Сяо будет предостаточно. Кадзуха вспоминает о ребятах и решает заглянуть в свой телефон. Те и правда что-то обсуждали в общем чате. Итэр просил завтра не опаздывать и одеться посвободнее, «потому что будет много народу, а ещё клуб достаточно небольшой, и там будет душно». Кадзуха отвечает что-то вроде: «Ладно» — и наконец встаёт с кровати. В доме стояла полная тишина. Горо, очевидно, ещё не пришел со своей смены, а Кокоми, видимо, попросту не было. Обычно она уходила в свой читательский клуб, а Кадзуха в это время занимался репетициями с группой. Но как заядлый любитель литературы, Кадзуха знает, что книги на полках никогда не кончаются, а вот музыкальные группы распадаются постоянно. И в какой момент своей жизни Кадзуха свернул не туда? Помимо отсутствия желания прямо сейчас что-либо делать, у музыканта появилась мысль о потребности покурить. Просто чтобы отвлечься от бесконечно тянущихся мыслей обо всем подряд: начиная от Горо и заканчивая тем, что завтра надеть в клуб. Впрочем, последнее мало волновало Кадзуху, он вообще не собирался особо развлекаться на завтрашнем мероприятии, потому что лично его целью посещения чужого выступления было совершенно другое. Найдя когда-то недокуренную пачку сигарет, гитарист выходит на балкон. На улице уже стемнело и достаточно похолодало, что не помешало светловолосому выйти в одной футболке и пижамных штанах. Усевшись в небольшое плетённое кресло, Кадзуха снова залез в свой телефон. У него была одна навязчивая идея еще со вчерашнего вечера — он хотел выяснить личность того, кого Венти так активно агитирует на место нового солиста их группы. Вообще, эта история казалась Кадзухе очень сомнительной. Хотя бы просто по тому, что её зачинщик — Венти, человек, от которого не знаешь, чего ожидать. Но идеи экс-солиста были достаточно приемлемыми. Как минимум, благодаря ему теперь у Кадзухи есть помощь в лице Итэра, и если с ним Венти не прогадал, может и с предполагаемым солистом будет то же самое? Кадзуха помнил название группы, из которой ему в будущем придётся (или нет?) уводить одного из участников, и, вбив «FATUI» в поисковике популярной соцсети, он нашёл, наверное, даже больше, чем искал. В основном это были какие-то фотографии и видео с выступлений, но травить себе душу Кадзуха совершенно не хотел. Его интересовал конкретно один человек — Скарамучча. Его профиль нашелся достаточно быстро. За последние сутки (с момента, когда Кадзуха рассматривал чужой профиль вместе с Венти в баре) там прибавилось пару фотографий. Одна из них — с подготовки к завтрашнему выступлению, которая была подписана: «Вы завтра охуеете». А сам кадр изображал собой сцену, видимо, репетиции. Скара, державший телефон, пока делал это фото, стоял рядом с Тартальей, который очень хитро ухмылялся прямо в камеру. Позади них было видно лицо третьей участницы группы — блондинки, державшей руки на груди со слегка флегматичным видом. Сам Скарамучча улыбался, высунув язык, тем самым демонстрируя пирсинг, и будто дразнился. Солист выглядел настолько довольным, что у Кадзухи невольно вырвался смешок. Кадзуха закуривает, начиная пролистывать комментарии к фотографии, которые были забиты восторгом в ожидании завтрашнего выступления. И светловолосый, пока смотрит на всё это, пытается понять: а зачем Скаре уходить из «FATUI»? Солист выглядит более чем довольным, у него активный профиль, уйма подписчиков, очевидно, что денег тоже. Одних его фотографий в брендовой одежде хватает, чтобы это понять. Но… зачем такому хорошему кадру менять свою работу из популярной группы на другую? Не то, чтобы Кадзуха переживал о подобном, просто это было… странно. Скарамучча, помимо своей открытости и даже некоторой фривольности (его фотографии в коротких шортах и топах — отдельная рубрика в его профиле), выглядел очень уверенным и дерзким. Его комментарии и высказывания к собственным постам характеризовали его скорее как высокомерного и язвительного подростка, застрявшего где-то в пубертате, но Кадзуха не хотел делать выводов раньше времени и не собирался вешать на чужого ему человека ярлыки. Если Венти хочет, чтобы вся группа послушала выступление «FATUI», если он будет настаивать на знакомстве со Скарой, если сам Скарамучча изъявит желание… Почему бы и нет? На самом деле, Кадзуха просто искал оправдание, чтобы самому не сталкиваться со сценой лицом к лицу. А вот такому как этот Скара подобное было явно нипочём. Он так уверенно держался перед камерой, что… Мысли Кадзухи перебивает какой-то шум, доносящийся с первого этажа. Парень поднимается с кресла, быстро затушив сигарету и взглянув на часы, пытаясь понять, кто бы это мог быть. Кокоми вряд ли пришла бы так рано да и Горо тоже… Но, выйдя из своей комнаты, Кадзуха обнаруживает шатена, поднимающегося по лестнице. Горо выглядит заебавшимся и потрёпанным, и почему-то у Каэдэхары вдруг возникает чувство дежавю. Он видел своего друга точно в таком же состоянии сегодня ночью, когда после бара тот пропал на пару часов. — Горо? — Привет, — слабо улыбнувшись отвечает юноша, подняв на Кадзуху уставший взгляд. — Меня Тома пораньше отпустил домой, — поясняет он причину своего появления, — сказал, чтобы я пошёл спать. Кадзуха мысленно благодарит Тому за проявленное сочувствие (хотя его выходку с принесённой бутылкой джина и последующими добавками ещё припомнят), потому что на Горо без слёз точно не взглянешь. И в таком состоянии, как бы сильно Кадзухе не хотелось помочь и хоть как-то поддержать, он не осмелился поднять волнующую его тему происходящего последние сутки. — Горо, — Кадзуха подходит к другу, — я не хочу показаться навязчивым, но… — гитарист вздыхает, — ты ведь помнишь, что всегда можешь мне довериться и поделиться, чем угодно? Шатен сначала слегка пугается услышанным словам, но затем лишь коротко кивает: — Конечно, я помню. Спасибо за это. Кадзуха встречается взглядом с чужими глазами, видя в них столько печали, что невольно сердце Каэдэхары сжалось от тревоги. — Знаешь, я хотел спросить, — вдруг начал Горо, — ты правда не против, если я пойду завтра с вами в клуб? — А почему я должен быть против? — Ну, — шатен отводит взгляд в сторону, — это касается ведь только вашей группы… — Горо, — Кадзуха его перебивает, — перестань. Я буду рад, если ты пойдешь с нами, — гитарист замечает, как чужом лице что-то проясняется, а губы Горо трогает мягкая, короткая улыбка. — Хорошо, тогда, я пойду спать, — кивает он, — я правда очень устал. — Конечно. Добрых снов. Горо скрывается за дверью своей комнаты, а Кадзуха почти неслышно вздыхает. Музыкант надеется, что завтра Хэйдзо не станет донимать Горо своей компанией и кучей вопросов. Иначе Кадзухе точно придётся вмешаться.Воскресенье, 17:51
Клуб, в котором сегодня вечером выступают «FATUI» — одно из тех мест, куда Кадзуха обычно не ходил, только если того не требовали собственные выступления или репетиции, но в качестве гостя посещать такие места были для парня большой редкостью. Может из-за этого у него не очень получалось заниматься собственной группой, и стоило больше уделять внимание культуре и сфере, которой Кадзуха хотел зарабатывать на жизнь? Впрочем, размышления пришлось оставить где-то позади, потому что сейчас у входа в клуб Кадзуха встречает своих друзей, направляясь к компании вместе с Горо. Шатен выглядел гораздо лучше и бодрее, чем вчера, да и в целом настроение у всех было более чем приподнятое. Кадзуха здоровается с коллегами, и под бурные восклицания Венти компания стоит в небольшой очереди, которая продвигается ко входу. — Эй, Горо, как дела? — хихикая, спрашивает Венти и обнимает парня за плечи. — Тома сказал, что ты вчера ушёл с работы пораньше. Ты в порядке? — Да, всё отлично, — мягко улыбаясь, отвечает Горо. Кадзуха может и следил бы дальше за их диалогом, только если бы не заметил отсутствие Итэра. Парня не было рядом, и Каэдэхара решает спросить: — Сяо, а где наш менеджер? Брюнет хмурит брови: — И почему ты у меня спрашиваешь? — Опаздывает, как всегда, — Хэйдзо складывает руки на груди. — Кадзуха, ты вообще чат не читаешь? — Даю сотку, что он вчера изучал инсту Скары, — смеётся Венти, — у него времени не было наши переписки читать. Кадзуха почти возмущён этим заявлением, и он мог бы возразить, что это неправда. Но правда ведь. Музыкант вчера дейсвительно весь день просидел в чужом профиле. Что-то нравилось ему созерцать в образе человека, который, возможно (возможно!) станет солистом их группы. — Всем привет! — раздаётся знакомый голос Итэра. Парень выскакивает из машины такси и закрывает за собой дверь, бегом направляясь к толпе. — Ты снова опоздал, — усмехаясь, подмечает Хэйдзо. — Стабильность — залог успеха, — отшучивается Итэр. Но все почему-то косятся на него слегка недоуменно, от чего парень даже замирает. — …что? Кадзуха, как и все присутствующие, сейчас наблюдает такое, чего не ожидал никто. Итэр выглядел так… — Воу, — даже Венти (Венти!) охуел от внешнего вида их менеджера. Блондин был одет в длинный светлый кардиган, который был единственной приличной вещью в образе. Он скрывал руки и доходил до голых колен. Ноги Итэра были облачены в невысокие чёрные шорты с ремешком и маленькой цепочкой. А вот его топ… Он был коротким и почти открывал обнажённый живот, демонстрируя изгибы талии. Парни удивились этому образу, потому что обычно Итэр ходил в всяких толстовках и оверсайзе, а тут… такое. — Не смотрите на меня так, — отмахивается менеджер и проходит вперёд, — я же сказал, что в клубе будет душно. Пока друзья идут через двери, вливаясь в толпу гостей, Кадзуха, наблюдавший за Сяо, успел заметить, как вид того слегка помрачнел. Гитарист предполагал, в чём была причина, поэтому, когда коллеги проходили в зал, он обратился к нему с просьбой: — Сяо, присматривай сегодня за Итэром, — Кадзуха намекал на то, что сегодняшний внешний вид менеджера может привлечь ненужное внимание. — Почему ты снова просишь меня?! — Сяо почти возмущается от этой просьбы и хмурит свои брови, встречая в ответ лишь равнодушный взгляд алых глаз. Всем своим видом Кадзуха говорил: «Ну, а кто ещё?» — Мне попросить Хэйдзо? — спрашивает светловолосый, но спустя пару секунд он слышит ответ, произнесённый холодным тоном: — Не надо. Кадзуха на это лишь улыбается, довольный реакцией Сяо, который тут же отворачивается и проходит вперёд. Ещё в коридоре парни слышат оглушающий гитарный рёв, начавшийся под ликующие возгласы толпы. — Пойдём быстрее! — Венти хватает почему-то именно Кадзуху за руку и тащит в зал, сквозь людей, прямиком к сцене. Зал клуба был тёмным, оформленным в чёрных и фиолетовых тонах. Он вмещал достаточно большое количество людей, которые сейчас толпились у сцены и бара. Грохочущий, чистый звук барабанов и гитары разрывал перепонки, и Кадзуха вдруг понял, что попросту не выдержит этого, если будет стоять у самой сцены. Поэтому он просит Венти остановиться. Бард закатывает глаза и всё равно уходит куда-то в глубь толпы. Следом за бывшим солистом скрываются Горо, Сяо и Итэр. Последний тащит спортсмена и за собой, а тот совсем не сопротивляется. Сяо идёт рядом, видимо, восприняв просьбу Кадзухи слишком буквально, но зато с этими двумя точно всё будет в порядке. Пока солист на сцене приветствует толпу, Кадзуха проходит к барной стойке, встречаясь взглядом с Хэйдзо. Барабанщик уже опрокидывает в себя порцию чего-то алкогольного, чем вызывает некоторое негодование у Каэдэхары. — У меня хреновое настроение, — оправдывается Сиканоин, чувствуя на себе пристальный взгляд. — А ты чего не пошёл? Кадзуха садится за высокий стул рядом с коллегой и задаётся этим вопросом самому себе. Действительно, он же не пить сюда пришёл, верно? Так почему же он не хочет пройти к сцене и послушать голос человека, соцсети которого вчера исследовал вдоль и поперёк? Кадзуха не знает. Он, наверное, смог бы найти ответ, но сейчас его отвлекает вой толпы под начавшуюся песню. Голос парня на сцене звучит очень странно, будто и не его вовсе. И, обернувшись, Кадзуха видит, что поёт не солист, а второй их участник — тот, который рыжий и тот, который сейчас сидит за барабанами. — Блять, — раздаётся тихое со стороны рядом сидящего Хэйдзо. Наверное, он надеялся, что друг не услышит его, но у Кадзухи слишком хороший слух. И даже сейчас, пока в зале грохочет музыка и топот толпы… Гитарист оборачивается к Хэйдзо, но тот не подаёт виду, только смотрит куда-то на свои руки, и Кадзуха понимает, что другу и правда хреново. Видимо, ситуация с Горо выбила постоянно жизнерадостного Хэйдзо из колеи. Так странно было видеть его таким… — Что у вас случилось? — спрашивает Кадзуха. Он не надеется на ответ, потому что в последнее время его все друзья динамят и не рассказывают ровным счётом нихуя. — Я его обидел, — но Хэйдзо нарушает эту тенденцию игры в молчанку, пока принимает от бармена ещё один шот, — если я опять напьюсь, не дай мне к нему подойти, ладно? — и с этими словами барабанщик снова вливает в себя содержимое стопки, чуть морщась. Кадзуха вздыхает. Он не знает ситуации и не знает, что стоит сказать. Может Кокоми права, и эти двое сами разберутся?«Обещал, что больше так не буду…»
Кадзуху отвлекает голос, прозвучавший со сцены. Он вызывает какой-то неожиданный всплеск тревоги в груди. Голос разрывается, звучит так громко и протяжно, что заставляет Каэдэхару замереть. Если отсюда, со стороны бара, в нескольких метрах от сцены голос солиста звучит настолько громко, то что будет, если Кадзуха подойдёт ближе? Ему очень хотелось перебороть в себе всякое сомнение, встать и пойти, но что-то останавливало его. Может какие-то переживания…«Так бухать, сука, страшно не буду …»
Кадзуха не замечает, как Хэйдзо придвигает ему стопку с какой-то зеленоватой жидкостью, но, услышав от своего коллеги: — Пей и иди. … он оборачивается на барабанщика и слегка недоуменно смотрит на того. Его точно можно оставить сейчас? — Не хватало ещё тебя с кислым лицом видеть, — добавляет Хэйдзо.«В итоге я буду
Набирать этот ебаный номер…»
Кадзуха принимает стопку, ещё секунду колеблется в своём решении, но затем он одним резвым рывком выпивает порцию, жмурясь от горькости напитка. Как бы ему хотелось прогнать сейчас всякую тревогу и просто расслабиться, прямо как его друзья. Этот вечер должен привнести что-то новое в жизнь Каэдэхары, и если сейчас он не перестанет переживать о судьбе своей группы, то ничего не изменится, и останется лишь разочарование в собственных силах.«…продолжая играть на гитаре…»
Кадзуха встаёт из-за бара, оставляя Хэйдзо, и направляется прямиком в скопище из людей, двигающихся под ритмичные, бойкие звуки и голос солиста.«…опять меня все заебали…»
Светловолосый с трудом прорывается к друзьям: в этом полумраке найти знакомые лица оказалось достаточно сложно, не говоря уже о толпе людей, мешающих нормальному передвижению. Голос Скары раздаётся всё отчетливее, и в какой-то момент Кадзуха даже готов был развернуться, чтобы передумать и уйти, но его тут же хватает за руку Венти, явно обрадовавшийся появлению своего коллеги. Он поворачивает Каэдэхару лицом к сцене, выталкивая гитариста прямо вперед, туда, откуда Кадзуха мог наблюдать за солистом вблизи. И, подняв свой взгляд на человека на сцене, Каэдэхара замер.«…Мы прожили всего одну ночь…»
Если бы у Кадзухи спросили про самое большое и удивительное открытие в своей жизни, он бы совершенно точно ответил: «Солист группы «FATUI». Без преувеличений, этот персонаж оказался куда более интересным в живую, чем на фотографиях, потому что его движения, его голос — всё в нём заставляло наслаждаться, испытывать какое-то странное, но такое волнующее чувство в груди. Лишь лёгкий оттенок этих ощущений касался Кадзухи, когда вчера он наблюдал за Скарой через экран телефона. А теперь он стоит здесь, прямо перед ним, выдавая строчки песни и держа в руках гитару.«Обещал, что так больше не буду…»
Скарамучча был удивительно хорош в своём исполнении. Он пел так, что иногда Кадзухе казалось, будто тот сейчас просто надорвёт связки, но брюнет умело управлялся с собственным голосом и интонациями.«Обещал, что тебя не забуду…»
Для Кадзухи сейчас будто весь мир вокруг попросту остановился, словно кто-то наложил фильтр на окружение, приглушив чужие возгласы. И в центре внимания остался только один человек. Каэдэхара просто стоял на месте, не отрывая взгляда от солиста. Он выглядел таким уверенным, раскованным, двигался так резво, что пряди его тёмных волос покачивались в стороны, пока Скара раскрывал губы, приближаясь к микрофону.«…поедем домой, разобьём всю посуду…»
Он не протягивал гласных, не парился из-за того, что иногда его голос проседает, он просто пел, наслаждаясь процессом. И это, наверное, больше остального поразило Кадзуху. Свобода, которая разила от всего Скарамуччи, полёт его действий, движение его рук, крепко сжимающих гитару. В нём самом было столько энергии, столько сил, которые он демонстрировал, стоя на сцене. Он выглядел как человек, который абсолютно плевать хотел на всех, кроме себя самого.«…Я готов быть твоей куклой вуду…»
Кадзуха не мог поверить, что боялся встречи с этим человеком, а теперь вместо переживаний его наполняет чувство искреннего восторга. Скара будто одним своим появлением развеял всякую тревогу, врываясь в душу, открывая дверь с ноги и крича: «А вот и я!». И Кадзуха готов был поклясться, что никогда ещё его не переполняло подобное чувство. И особенно остро оно позналось в момент, когда солист вдруг опустил взгляд своих глубоких сапфировых глаз прямо на Кадзуху. Они совершенно точно встретились взглядами, от чего Каэдэхара просто замер, не в силах разорвать этот зрительный контакт.«...Но не буду как прежде искать тебя…»
Кадзуха улыбнулся. Впервые за весь вечер, он почувствовал облегчение и смог полноценно насладиться чужим голосом. И дело было не только в нём. Скара вызывал какое-то неопределённое, сумбурное желание послать к чёрту весь мир и отдаться вдохновению и музыке. Отдаться свободе и творчеству — всему тому, ради чего Кадзуха и пытался сохранить дело своей жизни. Он мечтал о подобном — об открытом и таком вольном образе мыслей. Даже то, как Скарамучча был одет: в короткие шорты (Итэру ещё далеко до подобного) и чёрную рубашку неаккуратно заткнутую в ремешок на талии. Ткань была одета поверх топа или кофты с высоким чёрным воротом, который закрывал почти всю шею. На ногах солиста были тяжёлые берцы, но даже их внушительный и громоздкий вид не сковывал движений парня, а наоборот, он чувствовал себя очень комфортно. Колени Скары были сбиты, пару синяков на бёдрах и маленькие татуировки, которые рассекали бледную кожу. И всё это казалось Кадзухе таким интересным, отчасти непристойным, но в каждой цепочке, свисающей с шеи солиста, в маленьких колечках на его пальцах, в стикерах с какими-то жуткими картинками, наклеенными на гитару, которую Скарамучча держал в руках — во всём этом было столько призыва и желания быть раскованным, независимым и просто свободным.«…сука, таскаться за тобой повсюду…»
Скара заканчивал припев, и даже тогда Каэдэхара не мог отвести взгляда от солиста. Что ж, сегодняшний вечер действительно смог привнести в жизнь Кадзухи что-то новое. Как минимум, его очень заинтересовал один конкретный человек, не говоря уже просто о бесконечном вдохновении и восторге, которые переполняли молодого музыканта. Толпа разрывается ликующим рёвом по окончании песни, и только это заставляет Кадзуху немного прийти в себя и оторваться от созерцания за солистом, который вновь бросает на Каэдэхару томный, лукавый взгляд. Возможно, Кадзухе казалось, что Скара проявляет к нему какое-то внимание, хоть светловолосый и стоит прямо у сцены, почти лицом к лицу к брюнету, маловероятно, что солист будет обращать свой взгляд именно на Кадзуху. С оглушающего аккорда начинается новая песня, которая заставляет зал вновь залиться пронзительным криком. Скорее всего, потому что эта композиция была самой популярной у группы «FATUI». Венти подходит к Кадзухе, прошептав что-то вроде: «Я в бар», — и быстро уходит. Светловолосый видит Итэра и Сяо, а вот Горо он не замечает и делает предположение, что друг ушёл вместе с Венти. Впрочем, сейчас Кадзуха не готов был следить за передвижением своих товарищей, вновь поглощённый рассматриванием Скарамуччи. Хотелось как можно скорее услышать песню, ставшую визитной карточкой группы. За всё то время, пока Кадзуха стоял у сцены, он успел окончательно расслабиться и теперь просто наслаждался выступлением другой группы. Друзья танцевали под очень резвые звуки гитары и барабанов, каждая песня у «FATUI» была громче предыдущей. И ни одной лирической грустной темы, что показалось Кадзухе достаточно забавным. И один инцидент выбил из Каэдэхары всякое сомнение на счёт этого парня. В одной из песен, Скара неожиданно забыл слова. Он сначала замер, вызывая тем самым волнение в толпе, а затем просто начал громко хохотать, присев на пол от нелепости этой ситуации. Со стороны могло показаться, что Скарамучча пьян или что-то вроде того, но на деле ему просто было смешно с собственной тупости. — Скара, твою мать! — говорит ему Тарталья, пока солист заливается смехом вместе с людьми в зале, которые начали его подбадривать. — Да блять, похуй, давай ещё раз, — произносит солист, вставая как ни в чём не бывало, и начинает куплет сначала. Кадзуха остаётся поражённым этой выходкой. Он правда может просто взять и забыть слова? Да ещё и перевести это в такую нелепую ситуацию и начать смеяться? Для Каэдэхары это было слишком, но вот для такого как Скарамучча казалось вполне обычным делом. Наверное, в этом их главное отличие. И если этот парень согласится работать с «ANEMO», Кадзуха будет безмерно этому рад. Как минимум, он хочет научиться у Скары этой непринуждённости. Спустя ещё несколько песен Скарамучча просит перерыв и уходит со сцены вместе с другими участниками, оставляя зал танцевать под грохочущую музыку. Чтобы не застать начавшуюся давку, Кадзуха быстрым шагом уходит из толпы, направляясь к столику недалеко у бара, где он замечает Венти, Сяо и Итэра. — Кадзуха! — Венти машет ему рукой. — Ну, как тебе? — спрашивает бард, повышая голос, потому что в зале очень шумно. — Мне понравилось, — кивает светловолосый. — У Скары замечательный голос, — «И не только» — мысленно добавляет Каэдэхара. Венти на это довольно улыбается, счастливый от вердикта своего коллеги. — А где Горо и Хэйдзо? — вдруг спрашивает Кадзуха, обращая внимания на Сяо и Итэра. Те сидели как-то слишком близко друг к другу: Итэр потягивал коктейль из трубочки, а Сяо неотрывно наблюдал за блондином и что-то говорил ему. Юноша смущённо хихикнул, а потом, придвинувшись к брюнету ещё ближе, прошептал что-то прямо над ухом, заставляя Сяо аж вздрогнуть. Кадзуха пронаблюдал за этим флиртом и сделал вид, что ничего не замечает. — Они вроде ушли куда-то, — отвечает Венти, качая головой, а затем (дошло до жирафа) округляет глаза, — … блять. — Я пойду поищу их, — Кадзуха встаёт из-за стола, оставляя друзей и направляется через весь зал. Конечно, искать Хэйдзо и Горо в толпе было бессмысленно — слишком много народу теснилось в помещении, а если ещё учитывать передвижение… Возникла идея набрать кому-нибудь из этих двоих, но при таком грохоте собственных мыслей не было слышно, не говоря уже о каком-либо разговоре. Кадзуха достаёт телефон, направляясь в сторону дверей. Выходить на улицу он не хотел, достаточно было найти тихое место. Светловолосый выходит в коридор, пропуская мимо себя каких-то не совсем трезвых людей и проходит дальше. Но стоило ему отойти в сторону, как он слышит громкое: — Блять, отвали! Кадзуха замирает, потому что голос кажется ему чертовски знакомым. Музыкант оборачивается и видит дверь, на которой написано «STAFF», а затем слышит доносящийся от из-за стены крик: — Не трогай меня! Светловолосый удивляется. Неужели никто, кроме него, не слышит этого? Впрочем, в коридоре он был один, а голос, раздающийся из-за дверей, был приглушённым и половину слов Кадзуха разобрать не смог. — Отпусти, блять… Услышав очередной, почти умоляющий вопль, Каэдэхара вдруг дёрнулся. Какого чёрта он просто стоит и слушает, как кого-то там прямо сейчас домогаются, или что вообще происходит за этой чёртовой стеной?.. Кадзуха снова слышит какой-то грохот и больше не выдерживает этого. Он открывает дверь, врываясь в ещё один узкий коридор, оканчивающийся такой же дверью, на которой написано «запасной выход». Дверь с силой закрывается, оставляя Кадзуху в коридоре совершенно одного. Но громкий, какой-то несдерживаемый всхлип заставляет музыканта опомниться и взглянуть на приоткрытую дверь с правой стороны. Кадзуха подаётся вперёд, толкая дверь ладонью, и входит в тёмное, почти неосвещённое помещение, где прямо сейчас находился человек, которого Каэдэхара никак не готов был увидеть. Скара, стоя у стола, болезненно согнувшись, плакал, держа в руках стакан с водой, и Кадзуха, несмотря на то, что, кроме синей неоновой лампы из освещения, в комнате ничего больше не было, замечает капающую на пол кровь. Брюнет едва держится на ногах, стараясь не упасть, а его рука крепко прижимается к собственному лицу. — Блять! Я же сказал, отвали! — солист «FATUI», не поднимая головы, замахивается и бросает в дверь стеклянный стакан, который при столкновении тут же разлетается вдребезги. Кадзуха никак не реагирует на это, он лишь одним рывком подходит ближе к парню, который, заметив движение и подняв наконец голову, видит светловолосого и удивлённо раскрывает синие глаза, явно не ожидая увидеть здесь кого-то другого: — Ты?..