Сигнум и Атраме́ — таковой была необычная фамилия его вечно позитивного друга-художника — бодрой походкой направлялись в ближайшее кафе, чтобы насладиться великолепным вкусом воздушных панкейков. Эррор брал это лакомство с шоколадным сиропом и сладким какао, Инк же предпочитал к выпечке свежие фрукты и ройбуш. Они были ярким примером того, что противоположности притягиваются.
Серьезный и рассудительный брюнет, отдающий предпочтение темным тонам в одежде, хотя всегда добавляющий какой-либо яркий акцент, чтоб не казаться мрачным, не особо разговорчивый и любящий побыть «в себе», создающий впечатление нелюдимого одиночки, и рядом с ним искрящийся позитивом и оптимизмом юноша с пепельными волосами, некоторые пряди которых были выкрашены в разные цвета радуги, гардероб которого состоял из яркой броской одежды с немыслимыми принтами, обожающий быть в центре большой компании и ненавидящий одиночество.
Несмотря на различия в их характерах, эти двое подружились, хоть и путь их дружбы был нелегким, особенно для художника, и сейчас казались неразлучны. Над ними даже постоянно подшучивали, намекая на более глубокие отношения, и, если Инк воспринимал такие подколы с добродушной улыбкой, Эррора эти предположения сильно напрягали и раздражали. Ох, сколько нецензурных слов он уже высказал в лицо этим недошутникам и сколько еще скажет.
Кафе, в которое держали путь друзья, находилось примерно в пятнадцати минутах от больницы. Несмотря на то, что день был в самом разгаре, а стрелки часов только перевалили за полдень, на улице из-за повышенной облачности было достаточно мрачно, морозный ветер нещадно хлестал парней по щекам, заставляя сильнее кутаться в шарфы, которые и себе, и другу любезно связал Эррор. Его шарф был темно-синего цвета с красными и желтыми полосками по краям, а для Инка Сигнум выбрал теплую бежевую пряжу и раскрасил предмет одежды цветными геометрическими фигурами — звездами, квадратами, ромбами и треугольниками. Получилось весьма недурно, стоит сказать. Чуть позже к дизайнерским шарфам добавились в таком же стиле вязаные шапки — у Инка с большим пушистым помпоном.
Наконец, добравшись до дверей кафе, друзья отряхнули шапки и шарфы от снежинок и зашли в теплое помещение, в котором всегда приятно пахло. Заняв свой любимый столик, парни сели друг напротив друга и стали ждать официантку, чтобы сделать заказ, уже предвкушая божественный вкус панкейков.
— Ты пойдешь по всем этим врачам, куда тебе выписали направление? — начал диалог Инк, подперев рукой голову и внимательно смотря в лицо друга.
— Я что, похож на того, кому нечем заняться? — с прищуром ответил Эррор. — Не, нафиг надо. Сдам анализы, чтоб знать точно, что не подыхаю, а там дальше уже посмотрим, — добавил он, махнув рукой.
Инк покачал головой.
— Ты же понимаешь, что это может быть чем-то серьезным. Просто так боль при касаниях не возникает, — серьезно упрекнул Атраме своего приятеля. — Кстати, а к психиатру тебе направление не выписали? Может, все-таки ты пытаешься не там найти причину? — попытался снова завести заезженную пластинку пепельный. Эррор на это ничего не ответил, только снова махнул рукой.
Психиатр — от одного этого слова его воротит, так как в детстве он был завсегдатаем этого недоврача, как считал сам Сигнум. Точнее, Эррор посещал психотерапевта, но не особо вдавался в различия этих профессий, сути это сильно не меняет — его отправили к «мозгоправу». Заставляли с ним разговаривать, выворачивать свою душу, обсуждать свои переживания и страхи. Семья Эррора решила, что их младший сын склонен к социофобии и имеет проблемы с выражением своих чувств, поэтому и отправила его «лечиться». То, что у парня просто такой характер их абсолютно не смущало. Да, он не особо сильно проявлял свои эмоции, предпочитая всегда держать нейтральное выражение лица, за исключением случайных вспышек гнева, что можно списать на разбушевавшиеся гормоны, любил побыть в одиночестве и не слишком охотно вливался в компании, но что, его теперь за это считать психически больным? «Ты не такой, как все, а значит, у тебя проблемы», — твердили ему родители. И им было проще поверить, что их сын социофоб, чем принять тот факт, что он индивидуален и не обязан вести себя так, как удобно всем вокруг. В итоге после достаточно продолжительного числа сеансов, психотерапевт сделал заключение, что у Эррора не наблюдается ничего из того, чего опасались его родители, и отпустил его в социальную среду с миром, выписав курс «витаминок», на всякий случай. Но неприязнь к данным докторам осталась у Сигнума на всю его оставшуюся жизнь. С возрастом парень стал более социально-активным, у него даже появился лучший друг. Хотя ярко выражать эмоции он так и не научился, предпочитая заменять их одной, наиболее по его мнению полезной — сарказмом. Да и вспышки гнева плавно перетекли во взрослую жизнь, став неотъемлемой частью характера гетерохромного. Иногда от этого у него были проблемы, потому что он никогда не мог вовремя заткнуться и часто говорил лишнего, о чем потом, несомненно, жалел, хоть и не показывал этого — но кто без изъянов?
Инк покачал головой и уже хотел что-то возразить на молчаливое отрицание друга, но подошла официантка. Друзья сделали заказ, не изменяя своим предпочтениям. Когда официантка ушла, брюнет обреченно уронил голову на стол и, подняв свои разные глаза на художника, тихо произнес:
— Вчера кое-что произошло. Между мной и Гено. Это не первый раз, когда мы ссоримся, но, — Сигнум замолчал, пытаясь подобрать правильные слова, — я сильно его обидел. Наговорил лишнего. И он не сдержался. Хорошенько вмазал мне по лицу, — поймав удивленный изучающий взгляд Инка, добавил: — Замазал фингал тоналкой Фреш, наверняка жутко дорогой, — улыбнулся Сигнум, но тут же снова помрачнел. — Но я заслужил, это уж точно. Просто… — Эррор поднялся со стола и откинулся на спинку дивана. — Он никогда меня не бил, какую бы херню я ему ни говорил, — почти шепотом добавил темноволосый, опуская взгляд на свои руки.
Инк нахмурился. Он слышал, что между братьями Сигнум бывают разногласия. Да и учитывая довольно сложный — и это еще мягко сказано — характер младшего, это не удивительно. Но чтобы Гено ударил Эррора. Что могло произойти такого?
— Ты думаешь, это могло повлиять на твою психику, вызывая это расстройство? — аккуратно поинтересовался художник. Спрашивать о причине конфликта сейчас он посчитал нетактичным. Но в душе надеялся, что его друг сам раскроет эту тайну.
Эррор лишь пожал плечами, переводя взгляд в окно. Снегопад усилился, а затянутое тучами небо стало еще мрачнее, ветер заставлял тонкие ветви деревьев изгибаться и корчиться, а находящихся на улице людей кутаться в теплые вещи. Примерно то же самое сейчас царило и в душе темноволосого парня.
— Я не знаю. Возможно? — неуверенно спросил-утвердил желтоглазый. — Во всяком случае, это началось после. Но я не первый раз получаю по лицу, если бы каждый фингал делал меня гаптофобом, я бы, наверное, заметил? — перевел взгляд вновь на друга, который выглядел крайне… расстроенным? Черт, он заставил Инка переживать за их отношения с братом.
— Но не от Гено, — тихо произнес художник.
Повисло молчание, прервавшееся подошедшей официанткой с двумя тарелками пышных панкейков. Она улыбнулась парням и, поставив угощение на стол, убежала обслуживать других посетителей.
Друзья медленно подвинули блюдца к себе и в тишине стали поглощать так долго ожидаемые углеводы. Вот только сильной радости почему-то любимое блюдо не принесло — слишком тяжко было на душе.
— Тебе стоит поговорить с братом, — доев последний — он всегда быстро ел — кусочек, произнес Инк.
— Да знаю я, вот только слушать сейчас он меня не захочет, — мрачно отозвался Эррор, размазывая шоколадный соус по пышке.
— Нужно ему сказать, что из-за вашей ссоры у тебя появилась такая реакция, — серьезно сказал зеленоглазый, отодвигая тарелку на край стола и сжимая в ладонях все еще теплый ройбуш.
— Нет. Он же с ума сойдет. Будет себя винить, а он ни в чем не виноват. Это я мудак, — Эррор отправил в рот последний оладушек, запив его какао.
Снова за столиком воцарилась тишина. Опустошив стакан с ройбушем, Атраме тихо произнес:
— Давай я схожу с тобой к психиатру, если не хочешь рассказывать об этом Гено. Скажем, что это я тебя ударил, и-
— Нет. Я сам, — грубо отозвался Сигнум со стуком ставя пустой — он допил его практически залпом — стакан на стол. — Сам спровоцировал эту херню, сам и разберусь, — добавил он, вставая из-за стола.
Инк не ответил. Его друг всегда предпочитал все свои проблемы решать самостоятельно. То, что Эррор вообще сходил к терапевту, должно было вызвать как минимум цунами. Да и Гено, действительно, может слишком остро отреагировать, наверняка он и так себе места не находит, прокручивая в голове эти события.
Подойдя на кассу, друзья расплатились за панкейки и, вновь укутавшись в шерстяных защитников от морозов, вышли на улицу.
— Я пойду. Еще обещал Фреш с домашкой помочь, а то она не бум-бум в информатике, — произнес брюнет, пряча руки в карманы. Конечно, помощь сестре — это только отговорка, она вернется домой уже ближе к ночи. Но сейчас ему хотелось закрыться в своей комнате и остаться наедине со своими мыслями. Гено на выходные уехал, так что об этом переживать не стоило.
— Увидимся, — ответил художник, помахав другу на прощанье. Ему не хотелось так скоро расставаться с лучшим другом, но тот уже научился понимать, когда Сигнуму нужно было побыть одному и старался не навязываться. Взглянув на время — 13:30, он вздохнул и поплелся в сторону своей квартиры. Вот и чем ему оставшийся день заниматься?
Брюнет в синей шапке развернулся и пошел в сторону дома. Пользоваться общественным транспортом ему сейчас совсем не хотелось. Интересно, а как долго продлится его это… Как там они его назвали? Психосоматическое расстройство. Оно само пройдет, или ему все же стоит сходить к ненавистному доктору? Ведь из-за этой фигни жизнь Эррора может сильно усложниться.
***
— Босс желает нас видеть, — окончив вызов, произнес светловолосый парень в серой поло, крутя ручку между пальцев. Его черные глаза бегали по потолку, изучая клетчатый узор грильято. Он уже несколько раз пытался посчитать все отверстия в решетке, но каждый раз либо его отвлекали и он сбивался, либо ему надоедало. Последний раз счет остановился на двести сорока семи из-за входящего вызова от Босса.
Прождав с минуту и не получив никакого отклика от присутствующих, парень раздраженно цокнул, бросил ручку на стол и встал со своего места. Он подошел к человеку, сидящему к нему спиной, внезапно сорвав с того большие наушники, надетые поверх капюшона — они помогали ему концентрироваться на работе, — из которых лилась громкая электронная музыка. Парень резко повернулся и, нахмурившись, уставился рубиново-фиолетовыми глазами на нарушителя своего покоя.
— Че тебе, Килл? — довольно грубо спросил потревоженный человек, возвращая себе свою вещь. Сдвинув наушники на шею, он выключил музыку и нетерпеливо дожидался ответа от коллеги.
— Земля вызывает Даста, — усмехнулся Киллер, несколько раз щелкнув пальцами перед лицом друга. — А Босс вызывает всех нас.
Парень вздохнул, перекладывая наушники с шеи на стол и закрывая свой рабочий ноутбук. Нокс без повода не зовет их в свой кабинет, а значит, тут два варианта: либо он хочет спеть дифирамбы — хах, поющий Босс — их великолепному исполнению рабочих обязанностей, либо устроить разбор полетов за какой-то проеб. Первое Даст сразу исключил из-за того, что вероятность этого стремилась к нулю — Найтмер не склонен хвалить своих подчиненных, считая это нарушением субординации. Остается второй вариант. Где же они могли накосячить? Блондин глубоко задумался, прокручивая в голове все события минувшей недели.
Оставив Даста наедине со своими мыслями в состоянии близком к медитации, что, впрочем, не являлось для парня чем-то странным, Киллер направился к другому обитателю их кабинета. Тот безмятежно спал, положив голову на руки, сложенные на столе. На ноутбуке, стоящем рядом с парнем, велась загрузка данных — процесс далеко не быстрый, поэтому не удивительно, что его владелец решил вздремнуть. Киллер с хитрой улыбкой взял «будильник» с полки, приблизился к спящему другу и, подставив к его уху резиновую курицу, резко нажал на нее. По кабинету пронесся очень громкий противный писк, который издала игрушка. Парень с короткими каштановыми волосами подскочил со стола, стукнувшись головой о руку Киллера, которую тот не успел убрать.
Ох, как он ненавидел эту тупую игрушку. Его коллеги никогда не отказывали себе в возможности ее применить в самый неподходящий момент. Порою он был готов засунуть эту курицу Кроссу, который и притащил это недоразумение в офис, «одолжив» у своего парня, в задний проход. И несколько раз дать пинка, чтоб он всем нутром прочувствовал этот мерзкий звук.
— Доброе утро, Хоррор, — с широкой улыбкой произнес шутник, рукой маша одной из лап курицы в приветственном жесте. — Проснулись, потянулись и попиздовали к Боссу, — добавил он, кладя руку на плечо товарища.
Хоррор поморщился и дернулся, стряхивая непрошенную ладонь Киллера. Он вопросительно уставился на него своими карминовыми глазами, один из которых был всего лишь имитацией — стеклянным шариком.
Перестав улыбаться, Киллер положил курицу на стол рядом с ноутбуком и раздраженно произнес, глядя поочередно то на Даста, который уже вернулся в реальность и увлеченно копался в своем телефоне, то на Хоррора, пытающегося осознать, что от него хотят после внезапного и не самого приятного пробуждения.
— Вы оглохли что ли? Или я внезапно выучил китайский? Босс зовет нас к себе. Всех троих. Так что собирайте яйца в кулак, и пошли, — после этих слов Киллер двинулся к двери. Брюнет и каштан переглянулись и также поднялись со своих мест, направляясь к выходу.
Нельзя сказать, что эти трое плохо выполняли свою работу, даже, напротив, они всегда все делали качественно и в срок, не оставляя никаких следов и улик, по которым могли бы выйти на компанию. Но их Босс был слишком педантичен и требователен, поэтому нередко докапывался до каких-то мелочей, которые другие бы даже не подметили. То из всего объема фотографий, они упустят одну, на которой даже клиент не изображен, а только его тень или незначительная часть тела, по которой человека даже опознать невозможно, то не примут во внимание, что остается свидетель в лице случайного прохожего, то… В общем, Найтмер прекрасно находил, в чем упрекнуть подчиненных. Конечно, парней это раздражало, но против Босса не пойдешь.
Быстро преодолев расстояние от двери до лифта, сотрудники зашли в него, нажимая на четвертый этаж — именно на нем располагался их «любимый» кабинет.
***
— Ты серьезно думаешь, что это мог сделать кто-то из них? — удивленным голосом спросил Рипер вдумчиво читающего с экрана мужчину. Перед его глазами было открыто три досье бывших клиентов — нынешних сотрудников: Киллер Одио, Даст Сайнис и Хоррор Форрам.
В какой-то момент жизни каждого он оказался тесно связан судьбой с компанией «SA». Найтмер еще с детства любил аббревиатуры. Они часто играли в них с младшим братом, вместо приевшихся «Я вижу», «Данеток», загадок и прочего. Цель игры проста — один загадывает аббревиатуру — чаще всего она состояла из трех слов, — а другой по подсказкам первого пытается угадать, как она расшифровывается. Такое нехитрое действо прекрасно занимало время в дорогах или в моменты ожидания родителей. Как-то раз его маленький солнечный брат загадал ему «ЯТЛ». Найтмер очень долго — несколько часов точно — гадал, не понимая довольно очевидных подсказок, но в итоге пришел к правильному выводу. Он тогда и сам будто засветился, заключая Дрима в объятия.
Так что, будучи уже взрослым, Нокс настоял на том, что компания должна быть названа аббревиатурой. Морз, который в то время изучал латынь, внес свой вклад, предложив использовать в аббревиатуре латинские слова. Ну а третьему основателю ничего не оставалось, кроме как согласиться, да и идея ему показалась в принципе неплохой. Поэтому на входе в офис большими буквами красовалось «SA», что в расшифровке значило «Subitis advocatus» или «Адвокат на крайний случай».
Название говорит само за себя — адвокатура для безнадежных. Всем давно известно, что закон порою работает так, как это нужно кому-то, а порою не работает и вовсе. Сколько вы знаете случаев незаконных обвинений, коррупции и взяточничества в суде? Сколько раз адвокат, назначенный государством, не исполнял своих обязанностей, обрекая подсудимого на неминуемый срок из-за своего непрофессионализма или из-за многочисленных ограничений-правил в судебной системе. Сколько существует всевозможных лазеек в законе, когда неугодного кому-то человека, запирают за решеткой, чтоб под ногами не мешался? Сколько раз несчастный случай или самооборона выставляются как тяжкое преступление и караются соответствующе? Рука закона часто может влепить пощечину. И SA станут теми, кто поможет вам перехватить этот удар. Если обычный адвокат не может вам помочь, если вы стали жертвой несправедливого обвинения и не можете это никак доказать, если вам необходима защита от недоброжелателей, если вы остались одни против всех — обратитесь в SA. За определенную плату здесь помогут решить все ваши проблемы. Адвокаты скованы рамками законов, а SA — нет. Для защиты своих клиентов все методы хороши, все средства оправданы — изъять улики, найти свидетелей, подбросить доказательства, отыскать или, наоборот, стереть данные, составить компромат, применить шантаж или даже угрозы. Главное — результат. Главное — ваша свобода.
Стоит сказать, что вопреки распространенному — недоброжелателей у известной организации много — мнению компания не работает с настоящими преступниками, «отмазывая» тех от тюрьмы. Если сотрудники понимают, что клиент действительно замешан в тяжких преступлениях и пытается с помощью них уклониться от заслуженного наказания — его дело передается в суд. SA помогает людям восстановить справедливость, а не избежать ее. Моральные принципы никто не отменял.
Рипер подошел к Найтмеру, держа вновь полный стакан капучино — на этот раз из кофемашины в кабинете друга, — и взглянул на экран.
