***
Исабель выкинуло где-то в окрестностях Тибидохса. Больно ударившись о землю (она оказалась где-то на высоте пары метров от поверхности), девочка огляделась. Вокруг стоял непроходимый лес. Сама же она находилась на небольшой опушке, заросшей высокой травой, которая доходила ей буквально до колен. "Хорошо, что я догадалась надеть сапоги" - подумала Исабель. В лесу стояла мертвая тишина, лишь изредка прерывающаяся то гугуканьем филина, то кваканьем лягушки. "Значит, недалеко болото" - поняла девочка. Так как желающих показать ей, где расположена школа для трудновоспитуемых волшебников, поблизости не оказалось, Исабель приняла решение идти про тропинке, обнаружившейся между деревьями. Авось, так куда-нибудь и выйдет. После нескольких минут ходьбы девочка вышла к болоту. Оно было ничем не примечательным: противно квакающие лягушки, мутная жижа и куча насекомых, которые стайками кружились над болотной топью. Поморщившись от вони, Исабель засомневалась в том, что где-то неподалёку расположена школа магов. - Полный ТибиСдохс! - пожаловалась она лягушкам. Те, впрочем, промолчали. В однообразной лягушачьей жизни как-то не находилось места для долгих размышлений о том,что, возможно, тибидохский пруд гораздо лучше и просторнее лесного болота. Обойдя болото, девочка вышла к небольшой полянке. Здраво рассудив, что школа волшебников никуда не убежит, Исабель решила перекусить. Достав из рюкзака пачку крекеров, она уселась прямо на траву. Жуя твердые и не особо вкусные крекеры, Исабель думала о сестре. Как она там? Ждёт ли её? И если ждёт, что заставило её исчезнуть больше чем на год и не давать о себе знать? Жива ли вообще Медузия? Все эти годы девочка гнала от себя эти мысли. Ей не хотелось даже позволять себе думать о возможной смерти сестры. Она вспомнила её длинные медно-рыжие волосы и большие темные глаза, точёную фигуру и идеальные черты лица. Поймав себя на мысли, что детское желание во всём быть на неё похожей никуда не ушло, девочка легла на спину. Она увидела ярко-голубое небо и медленно движущиеся облака. Они неторопливо плыли по небу, никуда не торопясь. Безмятежные, прозрачные, далёкие. Вечные. Исабель всегда казалось, безоблачное небо - шутка, обман. Облака никогда не исчезают. Они уходят и приходят вновь. И долго ещё будут плыть над Буяном. Разрушится Тибидохс, исчахнет Заповедная роща, погрузится под воду сам остров магов. А облака будут плыть по небу всё так же беззаботно, наплевав на проблемы магов, населявших погребенный в океанских пучинах Буян. Исабель не знала, сколько прошло времени. Час? Два? Может, и больше. Поднявшись, она отряхнула одежду от травинок и энергично встряхнула копной своих длинных и непослушных медно-рыжих волос. "Так, пора срочно заканчивать этот затянувшийся послеобеденный перерыв. Я должна выйти из леса, пока не стемнело, и во что бы то ни стало найти этот чёртов Тибидохс" - подумала девочка и решительно пошла дальше по всё той же тропе.***
- Сгинум Визиум Мео! - решительно крикнула Таня, выставив руку с кольцом. Круглая зелёная искра ударила точно в лысую макушку председателя Магщества, заставив его исчезнуть. - Ох, мамочка моя бабуся!... - восхищённо воскликнул внук Ягге, - Танька! Вот это ты его припечатала! Таня в шоке уставилась на свои пальцы. Она не понимала, как у неё получилось выбросить настолько сильный заряд магии. Взглянув на холодные каменные плиты, Гроттер едва удержалась от крика. На полу, рядом с тем местом, где ещё недавно стоял Бессмертник, лежала доцент кафедры нежитеведения Медузия Горгонова. Судя по всему, она была без сознания. На щеке четко прорисовывался глубокий порез, а длинные волосы безжизненно, даже не пытаясь превратиться в змей, раскинулись по полу. Подойдя поближе, магспиранты склонились над ней, думая, что делать дальше. - Ягун, ты же не думаешь, что Кощеев?... - начала Таня, боясь озвучить свою мысль полностью. - А что мне остаётся думать? Ты сама всё видела, - ответил он, - Если бы нас не оказалось поблизости, всё могло закончиться куда хуже. - Чёртов извращенец! - от досады Таня закусила губу, едва сдерживая слёзы, - Как он узнал? - Не думаю, что он знал, что Медузия утратила способности к магии, к тому же, ты сама видела, что она почти восстановилась, - сказал Ягун, - Думаю, он просто застал её врасплох. - Но зачем Кощееву рисковать своей репутацией и должностью главы Магщества? Зачем ему Медузия? - Таня осторожно положила её голову себе на колени и принялась шептать что-то на рану на её щеке. Буквально через пару секунд кровь перестала идти, а ещё через секунду Меди открыла глаза. Ягун, собиравшийся было ответить Гроттер, осёкся. - Что произошло? - поморщившись от боли, хрипло сказала доцент Горгонова. - Болеус Обуздатус! - спохватившись, произнесла Таня, - Так лучше? Медузия, помедлив, кивнула. - Кощеев... - Таня помогла Меди подняться, - Он до вас домогался! Всё-таки, школьные привычки никуда не денешь, и Гроттер по-прежнему обращалась к Горгоновой на "Вы". - Тань, ты уверена, что сейчас подходящее время для объяснений? - возмутился внук Ягге, - Ей надо в магпункт, мамочка моя бабуся! Таня кивнула. "А мне надо к Сарданапалу. Он должен знать, что тут происходит в рамках так называемой "проверки" Магщества. Тоже мне, ревизор чёртов." - раздражённо подумала она. В тибидохском магпункте в тот злополучный день был настоящий аврал. Ягге, бойкая старушонка, заведующая магпунктом и по совместительству бабушка Ягуна, носилась туда-сюда с разными склянками, пробирками и шприцами. А всё почему? Просто почему-то именно сегодня Соловью О. Разбойнику, тренеру драконбольной команды Тибидохса, который проводил тренировки даже летом, вздумалось выпустить на поле Гоярына. Для младшей сборной, состоявшей в основном из второкурсников и третьекурсников, которая раньше имела дело лишь с его сыновьями Ртутным, Искристым и Пепельным, это был настоящий шок. Старый дракон, которого давно не выпускали из ангара (кроме профилактических полётов над островом раз в несколько недель) был очень зол, и тренировка, к сожалению, очень быстро закончилась - треть команды была проглочена, а остальные храбрецы, вздумавшие забросить в пасть дракону одурительный мяч, были основательно поджарены. Хорошо ещё, что никто не забыл намазаться упырьей желчью и не получил слишком серьёзных травм. - Ягге! - в один голос крикнули Таня Гроттер и Баб-Ягун. Старушка, впрочем, не сразу заметила их. Наконец, закончив перебинтовывать хорошо подкопчённую руку какого-то второкурсника, который тут же с громкими воплями выбежал из магпункта, она обернулась и увидела вошедших. - Пойдёмте ко мне, нечего тут стоять! - тут же распорядилась Ягге, телепатически вызвав Зубодёриху, чтобы та её подменила. Взглядом оценив состояние Медузии, отставная богиня опустилась в кресло. - Ну? Чего стоим, кого ждём? - она проницательно посмотрела на своего внучка, хорошо зная о его супер-способности постоянно попадать в переделки, - Рассказывайте, раз уж пожаловали! - А как же?... - Таня посмотрела на вполне живую, но всё ещё напуганную Горгонову. - Да нормально с ней всё! - отмахнулась от неё Ягге, - Ссадину ты залечила, молодец! Других повреждений я не вижу. - Медузия Зевсовна, вы помните, что происходило до того, как мы с Ягуном появились там, на лестнице? - спросила Таня. - Да, - тихо сказала Меди, обводя взглядом всех присутствующих, - Я шла по лестнице... Кажется, в библиотеку. Неожиданно появился Кощеев. Он поздоровался со мной, я ответила. Потом он вдруг ни с того ни с сего ударил меня в живот. Я этого не ожидала, и он этим воспользовался. Я думала, он не будет атаковать меня вот так в открытую, и тем более - используя физическую силу. - Вот козёл! - от возмущения Ягун аж подпрыгнул на месте. - Все мои страхи оказались не просто паранойей, - потерянно сказала Медузия. - Какие страхи? - Таня ободряюще положила руку ей на плечо. - Кощеев очень странно на меня смотрел... Ещё тогда, в зале Двух Стихий, когда он говорил о цели своего прилёта... Я тогда ясно поняла: я - его цель, - объяснила она. - Да он в гробу в белых тапочках видел наш Тибидохс с качеством преподавания и всем причитающимся! - согласился внук Ягге. Он вспомнил бесконечные отчёты, которые постоянно требовало у Сарданапала Магщество Продрыглых Магций. С чего это ему вдруг лишать академика радости провести в своём кабинете несколько ночей в компании нескольких кружек кофе, Медузии и отчёта? - Я попыталась защитить себя, - продолжила Горгонова, - Пальнула в него Фронтисом, но он тут же отбил его плащом. После этого ничего не помню... Я даже не поняла, какое заклинание он сказал, помню только, как искра обожгла щеку. И дальше темнота... - Он сказал "Вспышкус Гробулис", - негромко и немного нечетко произнесла Таня, прикрыв свой перстень ладонью. Мало ли как воспримет эту информацию Феофил Гроттер, чей дух жил в её кольце? - Мамочка моя бабуся, так это же преднамеренное убийство! - воскликнул Баб-Ягун. - Наконец-то ты понял! - сердито сказала Гроттер, - Ты же сам слышал то же, что и я! Именно поэтому нам надо как можно скорее подать заявление в маглицию и рассказать всё академику Сарданапалу! У него есть полномочия закончить эту проверку! - Но ты же отправила его.. - начал Ягун, вспомнив, как быстро среагировала Танька, применив лучшее заклинание из всех возможных. "Сгинум Визиум Мео", заклинание принудительной телепортации, отправило Бессмертника Кощеева прямиком в тибидохский пруд. Если бы Таня начала атаковать, у них бы не было шансов - ревизор из Магщества был сильнее. А так, магспиранты получили отсрочку в пару минут, которой вполне хватило, чтобы увести Медузию в безопасное место. Телепортировать из пруда сразу же не так-то и просто, тем более, в Тибидохс, и уж тем более именно в то место, где всё произошло. - Уверена, Милюля не позволила Кощееву скучать, - прервала его Гроттер, вспомнив нравную русалку, в которую уже который год был безответно (впрочем, почему всегда безответно? по настроению) влюблён тибидохский завуч Поклёп Поклёпыч. О любовном треугольнике Клёпы, как ласково называла его русалка, Милюли и Водяного не знал разве что ленивый. Теперь же, с появлением в пруду главы Магщества, треугольник вполне мог стать квадратом, - Но это всё равно ненадолго. Нам надо выпроводить его из школы надолго, желательно, навсегда. - Тогда, думаю, вам надо скорее идти к Сарданапалу, - сказала Ягге, которая до этого момента только слушала их рассказ. - Бессмертник получит по заслугам! - сказал Ягун, вспоминая сухие костлявые руки Кощеева, и то, как эти руки тянулись к пуговицам на блузке его сестры и касались её губ шершавыми подушечками пальцев. - Я пойду с вами, чтоб чего-нибудь не произошло! - сказала старушка, погладив Медузию по волосам, - Бабушка вас в обиду не даст! И тебя, Танюшка, не дам! Ты ж мне как родная! Оно, глядишь, и с Ванькой у вас всё образуется. Ванька-то, он парень хороший, упрямый только больно. Любит он тебя, Танюш, вижу я это. Таня оглянулась на Медузию. Та отчего-то улыбалась ей так искренне, что она, Таня, не задумываясь, поверила словам старой богини. И улыбнулась в ответ.