Из жизни попаданцев, или Маша 2.0

— Саш, а я была совсем другим человеком. — И кем ты была? — Мы переходим к моему рассказу? — Скажи мне, прошу! — он умоляюще посмотрел ей в глаза, и она улыбнулась. — Я не имела отношения к «Зималетто», даже не подозревала об этой компании. Меня звали Валя. Валентина Морозова. Мы с Машей ровесницы. Как и ты, я умерла в возрасте пятидесяти трех лет. У меня диагностировали глиобластому. Но я предпочла умереть по-другому. Не знаю, можно ли счесть это самоубийством, но я пошла вечером в магазин, поскользнулась на обледенелой лестнице перехода, ударилась головой — и все, ку-ку. А проснулась в теле Маши. — Теперь многое становится понятнее, — облегченно вздохнул он. — И перемены в характере прежде всего. Паззл сошелся, а то я раньше никак не мог объяснить, почему ты так изменилась. Да еще и бухгалтерия… Дай угадаю: в прошлом ты была опытным финансистом? — Да, на покой ушла главбухом с тридцатилетним стажем. Все расскажу, никаких тайн больше. А про «Зималетто» мне очень интересно. Ты же не просто так спрашивал, не заложил ли Жданов родительскую компанию? Такой факт реально имел место? — Ну да. Он набрал кредитов, и чтобы банки его не разорвали на сотню маленьких Жданчиков, заложил фирму крошечной подставной компании, собственником которой значилась Пушкарева. А будучи при этом параноиком, а также послушавшись советов придурка Малиновского, соблазнил Катеньку, чтобы крепче привязать ее к себе. — О как! — искренне удивилась Маша. — У меня просто слов нет… Бедная Кира! — У Киры в итоге тоже все благополучно устроилось, не стоит жалеть. С Андреем она и сейчас просто зря тратит время. Не Пушкарева — так кто-то другой, не суть важно, — равнодушно отозвался Александр. — Верю, — кивнула Маша. — И как там все было у Жданова и Пушкаревой? — Ну вот, поначалу все шло со скрипом, — усмехнулся Воропаев. — Андрюша никак не мог себя заставить. По понятным причинам: внешность-то у Катерины поначалу была вот как сейчас, совсем не в его вкусе. Ну и потому, что, как он потом рассказывал, чувствовал себя подонком. — А, то есть совесть все-таки есть, да? — Как выяснилось, — хохотнул Саша. — И вот, видя затруднение друга, Малиновский написал Жданову подробную инструкцию, как соблазнять Пушкареву. В описаниях очков и брекетов не стеснялся. А Катенька взяла и нашла этот документ… — Капец Жданову… — покачала головой Маша. — Капец — это слабо сказано. К тому времени он успел по-настоящему влюбиться в Пушкареву, только она-то ему больше не верила и хорошо так отомстила. До этого влюбленная Катерина с готовностью строчила фальшивые отчеты, обманывая акционеров. А тут взяла и выложила все на совете. Правду-матку, так сказать. Да и я к тому — февральскому заседания шестого года, тоже узнал о залоге и о том, кто юридически является собственником «Зималетто». — Катюха… Ну, блин, круть! — Тогда было не круть, а совсем наоборот. Катя уволилась, но Кира выловила ее перед уходом и обыскала, обнаружив откопированную инструкцию. Помолвку в Андреем она разорвала. К сожалению, ненадолго. А потом проголосовала за мою кандидатуру на совете директоров. Так я стал президентом. — Ну, так, и что? — Ввел режим строго экономии. Стал закручивать гайки, вот, телу твоему и всем остальным урезал обеды до тридцати восьми минут. Дресс-код ввел… пытался ввести, вернее. — Да, это ж сизифов труд! — Вот точно! Я ж привык, как в министерстве, что мои распоряжения четко выполняются, а тут… в общем, кошмар. Даже мою секретаршу — Марину, «Зималетто» испортило. Закрутила, паразитка, роман с Урядовым!       Маша рассмеялась, он присоединился. — Это сейчас кажется смешным, а тогда… Эх, ладно! В общем, «Зималетто» я просрал, извини за выражение. Не совсем, конечно. Проиграл в казино аж сто тысяч долларов. И главное на тот момент все средства были в обороте, а в долг мне никто не дал. Деньгами меня выручил владелец «Фонтаны» в обмен на то, что «Зималетто» задержит выпуск коллекции на две недели. И по моей указке был сломан станок на производстве. Но Жданов быстро все вычислил, к тому же Ярослав меня ему сдал с потрохами.       Потом уже я выяснил, что с казино меня подставили те самые конкуренты, с ними я позже разобрался, причем чужими руками. Не суть важно. Важно то, что после моей вынужденной отставки Павел пригласил на должность президента Пушкареву. Она уже к тому времени и внешность привела в порядок, мы все в осадок выпали, когда она явилась в конференц-зал. Милко даже не узнал… — Александр мечтательно улыбнулся, видимо, эти воспоминания горечи не вызывали. — Она возглавила компанию и вывела ее из кризиса. В конечном итоге простила Жданова, и они поженились. Все, финита. Все выжили, все хорошо. — Вот это «Санта-Барбара» по-зималеттовски! — восхитилась Маша. — Надеюсь, ситуация с залогом не повторится. Теперь мне понятны твои опасения. Но это по ходу дела разберемся, проконтролируем. Ты мне лучше скажи, почему ты с Максом-то сразу не встретился? Не было того завещания, что ли? — Письма, а не завещания. А его перехватила Кристина. Поскольку я был в загуле, она посчитала, что раз она старше, то имеет право читать мою переписку. Она же и пристроила Макса в приемную семью — как раз два года назад. Я так ничего и не узнал — тогда. Поэтому, очухавшись тут, я бегом поскакал к нашему поверенному и буквально выжал из него это письмо. Запретив говорить о самом факте его получения кому-либо. Как-то так. Я сразу знал, зачем я вернулся. Не мог бросить родную кровь. Мы очень сблизились с ним… под конец. Макс был единственным, кто оставался со мной в госпитале, когда…       Они ненадолго замолчали, потом Маша поцеловала его в щеку и строго произнесла: — Этого не будет! Будешь у меня нормально питаться, никакой язвы, понятно? И проживешь до ста лет! Мы с тобой еще правнуков женить будем!       Он тихо рассмеялся, целуя ее в ответ. — Отличный план! Обещаю — буду слушаться во всем! — Хоть бы у нас все получилось с Максиком, Сашенька, — тихо вздохнула Маша. — Да, не отсвечиваем. Мы в подполье, да? Давай, теперь твоя история! — Хорошо. Итак, я в девичестве — Валентина Данилова. Морозова — это по мужу. Замуж выскочила на последнем курсе вуза, сразу к мужу переехала из общаги. Вся родня у меня была из Воронежа. Всю жизнь проработала на пищевом комбинате. От рядового бухгалтера до главного, хорошая карьера. Да и в семейной жизни многие бы мне позавидовали. Квартира, муж и сын. Счастливая полная семья. Алешка вроде бы был неплохим парнем, но мужем стал совсем никаким. Любимым его занятием было — лежать на диване и смотреть телек. У меня был сын, Ивашка. Вырос копией отца. Я часто думала, еще в той жизни, вот бы у меня был шанс все изменить! Я бы взяла Ивашку и развелась с этим придурком. Тогда я бы может и сделала из сына человека, а так… просто как под копирку вырос. Плюс к мужу прилагалась сволочная свекровь — слава богу, приезжала только раз в две недели, зато на целые выходные. И как правило, она брала с собой младшую дочь — мою золовку, да со всем выводком. Чужих детей, конечно, не бывает, но я так уставала, что ненавидела их всех. Помогать по хозяйству гости не хотели, а вот советов раздать — это пожалуйста. — Измучилась, бедняга, — усмехнулся Саша, прижимая ее к себе. — Обещаю, мы все будем тебе помогать! И вообще все будет иначе! Хочешь, никаких диванов у нас тоже не будет? — Как будто дело в мебели! — хихикнула она и облегченно вздохнула. — Да все в порядке. Главное, чтоб жизни никто не учил. И жить отдельно от родственников. Особенно от Машиных, то есть моих… — Обязательно отдельно, — серьезно произнес он. — Это я тебе точно обещаю. Но в будущем визитов Кристины не избежать. Но за это не беспокойся, она добрая и безобидная. Нам ведь главное, чтобы на начальном этапе никто не мешал. А ты когда… переместилась? — А я проснулась в ночь, когда Маше исполнилось двадцать пять лет. Сперва обрадовалась — я молодая и красивая, передо мной открыты все дороги! И голова не болит! А потом в дверь заглянул Егорка… Так я тоже поняла, почему попала именно в эту тушку. Сыном она совершенно не занималась. Она и сама была ребенком. Мать к тому же в буквальном смысле не давала ей ничего делать по дому. Даже на кухню не пускала. Судя по квитанции за квартиру, единственным собственником была именно мать. В принципе, она в любой момент могла просто выписать Машку, а внука оставить. И у девушки не хватило бы сил и характера бороться. — Властная деспотичная мать? Серьезно? — По сути, такой же была и свекровь в моей прошлой жизни. И я решила — надо как можно больше времени проводить с сыном. Стала сама его отводить в садик и забирать, благо Андрей Павлович разрешил приходить пораньше, а уходить попозже. Но конфликт дома обострялся, я ведь не Маша, я и ответить могу адекватно. Ну и я занялась поиском вариантов жилья поближе к «Зималетто». Вот, нашла. — И для взяла кредит на пятьдесят тысяч? — В общем, да. Так что переезд состоялся в кратчайшие сроки. И я еще сделала одну ставку в спорт-баре: помнила, как будет сыгран матч. В общем, получила еще двести тысяч, часть положила на депозит, часть — потратила. Вот, компьютер купила. Опять же, чтобы зарабатывать деньги. Разместила объявление в интернет-газете, сразу появился первый клиент. На эту работу я потратила месяц, зато теперь с ними постоянный контракт. — Значит, тоже азартные игры? — Один раз. Надо было. — Да, в дальнейшем давай обойдемся без этого. — Конечно. Да и не думаю, что в дальнейшем наши данные будут верны. Бабочек мы уже сапогами передавили ужас сколько! — Точно. А я об этом не подумал. Ладно, начнем с чистого листа, да? — Ага! — Так что с родителями? — Сначала они просили Егорку оставлять им на выходные. Я раз оставила — так мать принялась внушать ему, что ему со мной плохо, что лучше вернуться к бабушке. Ладно, подумала я, может, потом у нее это пройдет. На следующий раз она подарила ему дорогущего робота, но с собой забрать не разрешила, дескать, он тут тебя будет ждать и скучать. — Фига себе бабуля! — удивился Саша. — Егорка выбрал меня и сказал ей подарить робота кому-нибудь другому, чтобы он не скучал. — Клевый у тебя пацан, — серьезно сказал Саша. — Вернее, уже у нас. — Точно. У меня аж слезы на глаза навернулись, когда он это говорил мне. Мать не успокоилась. Отцу сказала, что я заставляю покупать ребенку дорогие игрушки. Тот мне позвонил и запретил оставлять Егора ночевать у них. Не сильно-то и надо. В последний раз я привела его только чаю попить, что называется. И мы увидели робота, который валяется на полу с оторванной конечностью. В общем, я Егорку в охапку и бежать оттуда. Точно двинулась. — Ничего себе… — он покачал головой. — А если бы ты не попала в Машу? — Так Маша бы спокойно шлялась и искала себе мужа. — А вышла бы за Федора, кстати. — За этого скомороха? — фыркнула она. — Нет, не надо. Даже если бы я не сошлась с тобой, точно с ним бы не была. По голосу Саши было ясно: он доволен как кот, объевшийся сметаны. С некоторой снисходительностью он сказал: — Да он нормальный парень. Но человек Жданова. Я с ним никогда не мог найти общий язык. — Вот и мне не понравилось, что он уж больно перед ним пресмыкается. Не по-мужски это, я считаю. — Отлично — мы опять сходимся во мнениях, — улыбнулся он и поцеловал ее. — Так это еще не все! Федор, как выяснилось, постоянно названивает этой матери. И жалуется на меня. И она ему на меня жалуется. Врет, что ребенок в опасности и что я заставляю его встречаться со своими многочисленными ухажерами. — А она вообще знает, где ты живешь? — Вообще я ей не говорила. Но она может узнать от Федьки: он с женсоветом был у меня в гостях на новоселье. — Так, завтра же переезжаем. — Правда? — Правда! Давай, отпрашивайся у Жданова на лишний час после обеда, я тоже выкрою время. Съездим выпишем тебя и Егора из той квартиры. Потом я сам займусь вашей пропиской на новой жилплощади. Завтра все и сделаем, не волнуйся. Проблем не будет. — Спасибо… — она шмыгнула носом. — Правда, спасибо тебе, Сашенька… — Это тебе спасибо. Все равно собирались. Получается, у нас вообще дофига общего, да? — Получается — да, — Маша улыбнулась.       Они еще долго говорили о том, как будут жить дальше. Он рассказывал о квартире на Котельнической. И пообещал, что завтра они точно переедут. — Возьмешь ноут и документы все на работу, остальное потом перевезен. Там уже все практически готово. Чем раньше переедем, тем лучше. — Опять новоселье… — Никакого женсовета… по крайней мере, пока! — Я и не собиралась их звать! — заверила Маша. — Да и говорить им ничего не стану. А Федька, кстати, заметил, что я на тебя запала. Еще в тот день, когда ты его шуганул, — вспомнила она. — Наблюдательный, гад! — усмехнулся Саша. — Пусть держится от тебя подальше! — Так он подальше, как Жданов меня в приемную забрал. — Вообще нафиг этого Жданова, пусть Пушкарева сразу становится президентом, — хмыкнул Саша. — А ты будешь вице-президентом! А ты с ее якобы женихом, Николаем Зорькиным, знакома? — Да, Колю она на новоселье тоже притащила. Даже Потапкин приходил. — Весело у вас тут было! — А то! Это был как раз тот день, когда Егорка оставался у родителей. Последний раз. — Вот именно — последний…       На этом обсуждение закончилось, потому что захныкал ребенок. Оказалось — Максик. Проснулся, захотел писать и испугался темноты. В итоге вскочил и Егорка, около часа их укладывали обратно. И сами провалились в сон.       На этот раз не выспались. Немного взбодрились от того, что в холодильнике оставалась еда из ресторана, там были и вкуснющие пирожные, которым очень обрадовались и дети, и взрослые. Ну и остальное умяли — почти все. Тем не менее, надо было разъезжаться по делам. И снова Саша повез Макса в детдом, а Маша повела Егора в садик. Жизнь продолжалась.