Из жизни попаданцев, или Маша 2.0

— Доброе утро! — радостно приветствовала начальство Маша. — Доброе утро, Маша! — не менее радостно сказал Жданов. Кира вырвала руку из рук жениха и быстрым шагом прошла к двери в кабинет. — Сделайте нам кофе, — бросила она, открывая дверь. Увидела две исходящие парком чашки на столе, обернулась, пронзительным взглядом мазнула по Жданову и его секретарше и захлопнула дверь. — Кофе я только что отнесла, — сказала Маша Андрею Павловичу. — Спасибо, Мария, — ласково улыбнулся Жданов, потом вздохнул, глядя на дверь. — Через пятнадцать минут зайдите с блокнотом. — Да, Андрей Павлович.       Маша засекла время — когда зайти с блокнотом. Оно как раз подошло, когда из кабинета вышла Кира. Не глядя на секретаршу и не сказав ни слова, покинула приемную. — Андрей Павлович, можно? — Маша осторожно заглянула внутрь. — Заходите, Мария. Присаживайтесь. Сегодня обычная текучка. Милко придет в десять — будем обсуждать новую коллекцию, у него там какие-то идеи появились. Тогда же должен подойти Роман. В три часа мы с Катей едем в банк, до пяти должны вернуться. Как только вернемся — вы сможете уйти. — Конечно, Андрей Павлович. — А если мы задержимся — уходите в половине шестого. Я помню про сына. Как его зовут, кстати? — Егор. — Да, не стоит опаздывать к Егору, конечно. Вы же успеете? — Да, Андрей Павлович. Успею, не волнуйтесь. Спасибо вам, что по-человечески относитесь к нам всем. — И вам спасибо, Маша. С вашим появлением стало очень комфортно работать, правда. Вы и Катя — как мои ангелы-хранители. — Ну так это потому что мы у вас тут — как у Христа за пазухой! — хихикнула Маша, и они рассмеялись вместе.       Затем она отправилась на свое место и, быстро выполнив текущие задания, приступила к выполнению других дел. Для этого она уже использовала свой ноутбук. Без пяти десять позвонила Ольге Вячеславовне и Шуре, чтобы напомнили своим шефам зайти к президенту. К их приходу достала образцы из трех фирм — поставщиков тканей. Ну так — мало ли? Об одежде говорить-то будут. Ровно через пять минут после ее звонка оба появились в приемной. — Доброе утро, Маша! — воскликнул Малиновский. — Доброе утро, Роман Дмитриевич, доброе утро, Милко! — Доброе утро, Машенька, — дизайнер с интересом всмотрелся с нее, что-то показалось ему странным. — А ну-ка, рыба моя! Встань!       Маша встала. — Выйди ко мне сюда! — Что-то не так, Милко? — спросила она настороженно. Но тот, сложив руки на груди, задумчиво рассматривал ее. — Ромио, ты тоже заметил? — Я? — удивился Роман, — а я, в отличие от некоторых, всегда замечал, как красива и очаровательна Мария! — Я не об этом. Ты похудела, как мои бабочки! Думаю, в этом все дело. — Да, в последнее время обновляю гардероб по этому поводу, — согласилась Маша. Еще не хватало, чтоб в модели записал! — Ну вот, я же сразу понял! — радостно сказал он, но потом снова нахмурился. — В общем, если хочешь, то можешь сегодня зайти. Думаю, для примерок ты уже вполне сгодишься.       Вероятно, это надо было расценивать как комплимент, но Валя внутри Маши была возмущена снобизмом этой фифы формально мужского пола. — Спасибо за лестное предложение, но у меня слишком много работы, чтобы позволить себе работать вешалкой. Даже у такого гения, как вы, Милко. — Ой, да не дождешься ты от Милко предложений, и не мечтай! — высокомерно усмехнулся Вуканович. — Ты даже не вешалка, ты гусЕница!       И возмущенный маэстро быстрым шагом зашел в кабинет. Роман ободряюще улыбнулся: — Да, ты его уязвила, Маша. Даже не ожидал. Раньше бы ты не отказалась! — Роман Дмитриевич, а почему он мне предложил-то? Я все равно ему не подхожу. У меня сверху по-прежнему 95, это сто процентов… — Я вижу… — сглотнул Малиновский, отводя взгляд от Машиного бюста, который оставался весьма приметным, хоть вырез на платье был совсем небольшим. — А почему… да не знаю я! Может, он не сам это придумал… — А, вот оно что! — догадалась Маша. — Доброжелатели…       Она широко улыбнулась и кивнула Роману. — Спасибо, Роман Дмитриевич. — Обращайся! — усмехнулся он и подмигнул ей. И положил на стол очередную шоколадку.       Через пять минут Маша отнесла в кабинет кофе для Малиновского и зеленый чай с лимоном и сахаром для Милко. — Она принесла кофе! — недовольно буркнул Милко, только увидев вошедшую секретаршу и почувствовав кофейный аромат. — Я не люблю кофе! Я люблю зеленый чай! — С лимоном или без? — спросила Маша, улыбаясь за его спиной. — С лимоном! И с сахаром! Иди и принеси мне его! — Вот, пожалуйста, Милко. — Она поставила перед ним чашку. Он посмотрел на ее содержимое, недоверчиво принюхался, потом опять посмотрел на Машу, но она уже обращалась к шефу. — Андрей Павлович, вам еще кофе? — Нет, спасибо. Не надо пока.       И Маша вышла, аккуратно затворив дверь. Присела за стол, и тут зазвонил мобильник. — Маруся, я уже соскучился… — раздался грустный голос Воропаева в трубке. — Хорошо тебе! — со вздохом отозвалась она. Ликуя в душе, потому что на самом деле была просто счастлива услышать его. — Можешь посидеть, поскучать… — А тебе и присесть некогда? — Скучать точно было некогда. Но вот сейчас как вспомнила… — То-то же! — уже более довольным тоном произнес Саша. — А то мне обидно, что я скучаю, а ты — нет… — Ну все, буду сегодня успокаивать тебя всеми доступными средствами! — Вот, это как раз то, что мне надо! — теперь он говорил даже с энтузиазмом. — А я чего звоню-то? Насчет расписаться сегодня я наверное погорячился. Сегодня уже не успеем, но завтра в обед можно подать заявление. Тогда в пятницу создадим ячейку общества. Договорились? — Класс! — выдала Маша непосредственную реакцию. Правда — вот так скорость! Хотя, с его-то связями… — А пока я все-таки вышлю тебе типовой контракт, ладно? — продолжал Воропаев. — Ты глянь и вставь то, что тебе надо, потом еще сверимся. Кстати, Макса можно будет каждый день забирать на ночь. Только принести справку, подтверждающую, что мы собираемся стать супругами, а потом — копию свидетельства о браке. Но к моменту подачи заявления надо соблюсти некоторые условия. Это мы потом обговорим. Короче, сегодня я заберу Макса с вещами. Пока каждый день буду отвозить туда, как в садик. — Отлично! Пусть привыкает жить семьей! — Все будем привыкать, — добавил он. — Так мы пока у тебя поживем, если не возражаешь, а в это время квартиру будем присматривать, да? — Отличный план, во всем поддерживаю. Тем более к моей жилплощади он уже привык. — Вот и отлично! — радостно протянул Саша, — А когда купим квартиру, подадим документы на усыновление или опеку. Марусь, я выслал на твою почту… — Спасибо, Сашуль, — мурлыкнула она, открывая ящик. Там действительно было письмо с незнакомого адреса. Она назвала его и получила подтверждение. — Да, это мой адрес. Ну, все, работай, позвони, как отправишь с пометками. — Так, стоп, а ты думаешь, я быстро справлюсь? — Да там немного, не волнуйся! Хотя… смотри сама! Если ты сочтешь, что доработка должна быть большой — вечером дома обсудим. — Хорошо, я посмотрю и скажу точнее. Пока, целую. — А я — не только целую! — многозначительно ответил Саша и со вздохом добавил. — Мысленно, увы…       Положила трубку Маша с совершенно счастливым выражением лица и открыла документ, погрузившись в чтение. Все было вроде гладко, но она понимала, что у нее мозги закипят, если реально сейчас в это погрузится. Не двужильная же. Поэтому усилием воли Маша закрыла файл и скопировала на дискету. Потом удалила его из оперативной памяти и корзины, скинула с дискеты на ноут, благо модель предусматривала такой архаичный способ хранения данных. Потом занялась заказом. Успела доделать его до момента, когда ее вызвали в кабинет президента. С собой сразу прихватила блокнот и папки с образцами. — Маша, нам нужно… — начал было Андрей Павлович и тут же заулыбался, увидев папки в ее руках. — Ага, образцы. Что ж, спасибо. Будьте добры, пригласите сюда Киру Юрьевну, скажите, что мы начинаем обсуждение выпуска новой коллекции. — Да, Андрей Павлович, — спокойно сказала и вышла под молчаливое изумление Милко и Романа. В приемную как раз вошла Катя — было уже одиннадцать. Они поздоровались, Пушкарева зашла в кабинет, а Маша набрала секретарский номер Амуры. Однако ее — кто бы мог подумать? — на месте не было. Пришлось звонить напрямую. Кира ответила почти сразу. — Кира Юрьевна, Андрей Павлович просил вас зайти к нему. Начинается обсуждение выпуска новой коллекции. — Спасибо, Маша, передайте, что я сейчас буду. — Конечно, Кира Юрьевна.       Она пришла почти сразу, от кофе отказалась. Обсуждали до обеда — но от Маши уже ничего не требовали, так как внутри была Катя. Когда начальство отбыло на обед, Маша выдохнула и пошла в бар — тоже перекусить. Сделала она это быстро, поскольку на нее пристально смотрели Шура и Амура, стоявшие у ресепшна в ожидании остальных. Маша помахала им и подошла, дожевывая на ходу. — Как дела, девчонки? — Маша! — сказала Шура под одобрительные кивки Амуры, — а ты нам ничего рассказать не хочешь? — Да, у меня такое чувство, — добавила Буйо, — что ты что-то скрываешь. И однажды поступишь с нами, как в прошлый раз, когда экзамен сдала тайком. — Ага! Хоп — и завтра уже покажешь свидетельство о браке! — пояснила Кривенцова. И они обе рассмеялись, полагая, что это отличная шутка. — Нет, девчонки, завтра не покажу, — рассмеялась и Маша. Тоже говоря совершенную правду. — А что? Послезавтра? — Ну хватит уже! — она закатила глаза Маша. — Как будут новости — сообщу. Правда. Должны же у меня быть тайны? — От лучших подруг — никогда! — Девочки, то, что известно вам, известно Федору. А что известно Федору — известно моим родителям. А я с ними не общаюсь. — Что, совсем поссорились? — Мне сказали катиться куда хочу и больше не звонить, если что надо — позвонят они. Так что от греха подальше не стану. Чай не немощные старики, оба вполне бодрые. — Ой, Маш, нехорошо так с родителями, — покачала головой Амура. — Как они со мной — так и я с ними. Все. Тема закрыта, девочки. Я работать. — Обед же! — Так я на себя…       К счастью, удалось отбиться от расспросов о личном. К тому же подошли остальные члены «банды», им пора было в «Ромашку». Увы, Валя очень хорошо знала, что в таких вот женских коллективах, сколоченных для взаимовыручки или совместной борьбы с кем-то, радость за счастье другого нередко бывает с привкусом зависти. А вот сочувствие и поддержка в трудную минуту — вполне искренние. Так что радостью делиться Маша не спешила, а сочувствовать вроде никому не надо было.       Удалось до конца обеда завершить все дела по внешним контрактам. Потом — и почитать типовой брачный договор.       Итак, финансовые вопросы Александр предлагал решать просто: вкладывать в семейный бюджет будут оба супруга будут по мере сил и возможностей. Это следовало уточнить, как ей представлялось. Вот сколько у него зарплата, сколько дивиденды? Надо прояснить и тогда уже решать. Проблема была и в том, что Маша желала свое, именно принадлежащее ей жилье. Но пока, понятное дело, вкладываться надо было в общую квартиру. Сейчас — самое время выбирать ее, это понятно. Однако Маша планировала рано или поздно отдать Саше деньги за свою долю. Это может его обидеть, она прекрасно понимала. И вот эта ситуация требовала как раз дополнительных консультаций уже с ним. Следующий момент. Супружеская верность. Типовой контракт оговаривал, что супружеская измена считается основанием для расторжения брака. Вписала слово «доказанная» перед изменой. Потому что мало ли — вдруг чувак такой мнительный и подозрительный, что будет ревновать ее к каждому столбу? А уж ненавидящая Машу Сашина сестрица наверняка сделает все, чтобы эти подозрения в нем отыскать и усилить. М-да… семейка… Хотя у нее, что ли, родня лучше? Кира и Ирина Анатольевна отлично бы поладили на почве ненависти к невестке и дочери соответственно. Маша даже хихикнула, представляя такой разговор между ними.       Дальше. Быт. Отдых. Воспитание детей. Тут совместное, Маша не собиралась это обсуждать. Она сама приложит максимум усилий, чтобы согласовывать все действия с будущим супругом. Развивать, любить, уделять много внимания, не отдариваться и не отмахиваться от ребят. Не наказывать — это, пожалуй, главное. Не ругать и не повышать голос… ну, это за гранью фантастики. Все равно будут. Живые же люди все.       Проживание. Питание. Совместное представительство в обществе — в обязательном порядке. Тут все понятно, надо будет обзаводиться гардеробом покрасивее и подороже. Она опасалась, что времени на украшение каждого наряда у нее не хватит — по крайней мере, в ближайший месяц. Придется покупать, куда деваться.       Уже имеющимся детям в этом браке предлагалось быть либо усыновленными, либо опекаемыми. Маша стояла за первый вариант, никакие пособия ей не нужны. В принципе, она так и собиралась поступить даже без мужа, с ним же будет в разы легче. Или труднее? Не важно. Она сделала пометки прямо в тексте файла, но скидывать на рабочий компьютер не стала — дома даст посмотреть.       В три часа Катя с шефом засобирались в банк, как он и предупреждал.