Из жизни попаданцев, или Маша 2.0

      К своему удивлению и даже испугу, обнаружила там мать, роющуюся в столе. Но потом испуг уступил место другим эмоциям. — И что мы там ищем? — спросила Валя, закипая от гнева. — Не твое дело! Это моя квартира! Захожу, куда хочу! — проворчала мать, не отрываясь, впрочем, от своего занятия. — Там мои вещи, что тебе надо в них? — Кто он? Кто твой новый любовник? Собралась к нему уходить, да? Самостоятельной себя почувствовала? Забыла, кто тебя поил и кормил все эти годы? Кто тебя поддержал, когда ты в подоле принесла, как последняя шлюха подзаборная? Кому ты еще нужна?!       Валя стояла перед дилеммой: ответить или нет. Ответив, она могла спровоцировать новый виток конфликта, а матери ведь только того и надо! Как же не вовремя все это! Наконец, она перевела взгляд на дверь и увидела стоящего там отца. Он коротко кивнул Вале и тихо произнес: — Ира, заткнись и выйди. — Что? — встрепенулась она. — Женя? Ты почему не спишь? Видишь, мерзавка, до чего ты отца довела?! Это все ты виновата! — Ира, мухой, я сказал! — повторил отец. Она фыркнула и вышла вон, хлопнув дверью.       А Валя на всякий случай закрыла дверь на швабру изнутри. Мало ли? Вдруг среди ночи явится? Такая и придушить может, а потом скажет, что жертва сама виновата. И как Машка все это терпела? В расстроенных чувствах легла спать и уснула сразу. Будильник на телефоне был поставлен на пять утра — у нее было громадье планов на следующий день.       Вскочив совершенно выспавшейся, Валя побежала в детскую, убедилась, что Егорка сладко спит, и отправилась в ванную. Купленная вчера зубная щетка пригодилась, как и маленький тюбик пасты. Шампунь тоже теперь был свой, и мочалка. Довольная и чистая, Маша отправилась переодеваться к себе. Потом — на кухню, пить свежесваренный кофе. Который она тоже купила вчера. Правда, совсем чуть-чуть. Буквально на пять раз. Но оно того стоило! И оладушки с пылу-с-жару! Валентина в ее душе просто кайфовала! Да и утро субботы было восхитительным, солнечным! Именно сейчас она приняла решение, что даже мысленно будет называть себя Машей. Надо, в конце концов, привыкать...       Потом сидела и вспоминала, куда можно было летом сходить с ребенком. Погулять, прокатиться на каруселях, повеселиться. Выходило, в парк Кузьминки ближе всего. Впрочем, это было не важно. Все равно по пути она собиралась зайти в банк, проверить, сколько денег на счету. На всякий случай забрав тесто для оладий с собой в комнату (паранойя разыгралась, вдруг мать решит вылить и потом еще обидится, что ее за это не поблагодарили), Маша продолжила уборку и сортировку одежды. Нашла платье, подходящее для переделки. Наметила, где и чем будет украшать, периодически сверяясь с модным журналом. Начала набирать материал. Работы тут было не так много, главное, начать, как говорится. Но у Маши-Вали терпения было хоть отбавляй! Ей было, ради чего жить! Ради Егорки! И собственного счастья!       Сынок вскочил в восемь и сразу прибежал к ней. Расцеловав и потискав малыша, Валя отправила его в ванную, а сама пошла на кухню. Там уже вовсю хозяйничала мать. — Ты зачем сковородку хорошую взяла? — завела она вчерашнюю песню. — Ты, что, родной дочери сковородку пожалела? — ответила Валя вопросом на вопрос. — Да у тебя руки не из того места растут! Не хочу, чтобы ты ее испортила! — Так как — испортила? — Пока нет, слава богу! Но больше не дам! — А оладьи я на чем жарить буду? — А на чем хочешь, на том и жарь! — заявила мать. Маша вздохнула и полезла в духовку. Там она увидела алюминиевую сковороду с толстым дном. Можно было и на ней — у Вали в свое время такая поначалу и была. Мать только фыркнула, поставив на плиту воду для каши. Когда Егорка прибежал на кухню, Маша подвинула ближе к нему тарелку с горкой оладий и вареньем. Ну и сама съела немного. — Оладьи — это не еда! — ворчала мать, повернувшись к ним спиной. — Сладкое вредно. — С утра — не вредно, бабуль! — весело ответил Егорка. — Калории съедятся к концу дня!       Маша хихикнула: это он так понял ее вчерашнюю фразу. — Еще и ребенка подговорила! — продолжала бухтеть Ирина Анатольевна. Но Егорка весело подмигнул своей маме и молча продолжал лопать оладушки. Наелся, выпил чай с молоком, поблагодарил и убежал к себе. Пришел отец Маши и доел оладьи. — А кашу я одна буду есть? — возмутилась мать. — Да, потому что сладкое — вредно! — заявил отец и подмигнул Маше. — Мы с Егоркой идем гулять. Придем в обед, на тихий час. Посмотрим, как погода.       Они собрались достаточно быстро, Маша захватила с собой плед и бутылку воды, влажные салфетки, а также запасной комплект одежды для ребенка.       До парка был примерно километр, так что упросила Егорку потерпеть и зайти сперва в банк. Там выяснилось, что забрать деньги со счета можно будет только через два месяца, вклад был открыт недавно. Зато под хороший процент. Однако это было все равно не то. На карточке, тем не менее, оказалось аж три тысячи рублей. Тоже неплохой запас, например, сходить с ребенком в кафе можно, чтоб наличку не тратить.       Парк поразил воображение Егорки. Он там еще не был, с Машиными родичами они гуляли в других местах. И карусели, и качели, и спортивная площадка — все это мальчик очень быстро освоил и облазал. Далее их внимание привлекла огромная ростовая модель утенка, которая зазывала на некое представление, организованное для посетителей парка. Бесплатное, и даже предлагалось маленьким зрителям поучаствовать в каких-то моментах. Егор сразу захотел, конечно, и они пошли. Народу было много, но не так чтоб очень. Имелись лавочки, и Маша с сыном сели, найдя свободное место. Она посадила Егорку на колени, чтобы ему было лучше видно.       Спектакль про утенка, который отважно сбежал из дома, но потом нашел свой новый дом, поразила воображение всех маленьких зрителей. А уж как они помогали беглецу, когда он просил об этом! Забавный и очень добрый спектакль получился. — Мама, а мы еще сюда придем? — закономерно поинтересовался сын, когда спектакль закончился. — Обязательно, сына! — ответила Маша с улыбкой. — А теперь пошли в кафе. Нам пора обедать! — Ой! А я проголодался! — радостно сказал пацан. И они пошли.       Решили, что называется, срезать, сократить путь, воспользовавшись едва заметной тропкой. Маша предложила представить, что они в сказочном лесу, Егорка с энтузиазмом принял игру. Зарослей, конечно, дремучих не было, но внезапно оба замерли, увидев, как впереди по курсу шевелятся кусты. Испугаться не успели, как из-за кустов вышел мальчик. То есть выскочил и заорал: — ААААА!       Маша застыла столбом, в то время как Егорка храбро выступил вперед и заявил: — Мы не боимся тебя, чудище! — И добавил. — Не такое уж ты страшное! — Ну и ладно! — обиделся пацан. Маша тем временем потихоньку пришла в себя и огляделась в поисках сопровождающего маленького шутника взрослого. — Привет, — наконец, улыбнулась она. — А где твои взрослые? — А я убежал! — серьезно заявил мальчик. — Ну, раз убежал, давай знакомиться? — она подошла к нему и присела на корточки, чтобы быть на одном уровне. — Меня зовут тетя Маша. А тебя? — А я Макс Васильев! — А я Егор Тропинкин! — сын тоже подошел. Макс шмыгнул носом и протянул ему руку, по-взрослому. — Ну вот, теперь, когда мы все познакомились, может, пойдем? — А куда? — А ты куда направлялся? Ты помнишь, где живешь? — В детдоме! — гордо заявил Макс. — Что, прям оттуда убежал? — Да нет, мы тут с воспиталкой гуляем, на спектакль ходили. — Это про Утенка? — живо отреагировал Егор. — Мы тоже смотрели! — А я вас видел! Потому и хотел напугать! — Ты выбрал очень интересный повод для знакомства, Макс, — рассмеялась Маша. — Что ж, все получилось. Но мне кажется, надо всем рассказать, что мы познакомились, как считаешь? — Ага! — заулыбался малыш. Темненькие волосы чуть вились на лбу, очень симпатичный малыш. И улыбка была широкая, радостная, искренняя. Вот только Маше показалось, что глаза… какие-то слишком уж печальные. Впрочем, это ощущение диссонанса сразу пропало, Маша вспомнила, что детдомовские, как правило, взрослеют раньше. Мало ли что было в жизни мальчика до этого? — А может, мы тогда отпросимся, чтобы ты с нами в кафе сходил? — предложила она. — А мы уже и так обедать скоро пойдем, наверное, — вздохнул шутник. — Тогда пошли быстрее, а то твоя порция остынет! — Точно! — он встряхнулся и снова заулыбался.       Конечно, Макса уже искали. Воспитательница была очень рада его видеть, ну и попеняла ему за побег, конечно. — Не ругайте его, он просто хотел с нами познакомиться, — сразу сказала Маша. — Может, мы с ним сходим в детское кафе? Перекусим? — К сожалению, нельзя, — успокоившись, ответила женщина. — Вы ему никем не приходитесь и даже не числитесь в заявителях на усыновление. Так что нет, извините. — А если они при вас погуляют с моим сыном? — Это можно, конечно. Но мы через пятнадцать минут уже уходим. — А где находится ваш детдом?       Оказалось — недалеко, и дети часто приходят сюда, особенно летом. Егорка и Макс уже забыли о том, что проголодались, и решили воспользоваться предоставленным временем для игры. Пока они лазали по площадке, Маша разговорилась с воспитательницей. — Понимаете, Максик к нам поступил из дома малютки. И почти сразу появился потенциальный опекун. Он уже подал заявление, и все в порядке, кроме одного: он не женат. Поэтому пока не может взять его к себе насовсем. — А родные родители? О них ничего не известно? — Увы, его подбросили прямо к роддому. К сожалению, такое часто случается… — Жаль-то как! — искренне сказала Маша. — Я бы тоже усыновила, да сама с родителями живу. И папы нет даже у моего Егорки. А нельзя как-то нам с ним просто приходить играть? — Да можно, конечно. Все так делают. Но дело-то в том, что потенциальный опекун каждые выходные и так приходит к нему. И даже забирает его с ночевкой. Только сегодня предупредил, что задерживается. Поэтому Максик с нами и пошел. Должен был прямо в парк подъехать.       Пятнадцать минут истекли, детдомовские пошли к себе, обедать. Маша с сыном все же отправились перекусить. Егорка, конечно, взахлеб рассказывал про нового друга. Маша улыбалась, но на сердце была печаль. Жаль малыша. Хоть бы этому человеку позволили взять опеку на Максом!       Тихий час все же провели дома, а потом просто сидели и играли в детской: у Егорки было много настольных игр. За ужином мать опять ворчала, что полдня с ребенком шлялась не пойми где. Маша эти моменты уже игнорировала. Однако идея съехать отсюда никуда не делась, наоборот, приобретала реальные очертания. Из прожитой Валентиной жизни Маша помнила многое. В том числе и то, что позволило бы неплохо заработать. Прямо сейчас, чтобы съехать от родителей и начать нормальную самостоятельную жизнь, ей требовалось тысяч сто — накругло. Тогда можно будет посмотреть нормальную однушку где-нибудь поближе к Зималетто. И чтобы садик недалеко. Кузьминки, конечно, хорошо, но далековато. А вот северо-запад — очень даже ничего. И Маша поставила себе цель: найти сперва деньги, а потом подходящий вариант. Начала с газеты с объявлениями, которую купила еще по дороге домой. Звонить по объявлениям собиралась с работы, чтоб зря не нервировать родичей. Но уже сейчас навскидку выбрала несколько вариантов.       Когда Егорка вырубился — около девяти часов, Маша села за обработку платья. Провозившись до одиннадцати, поняла, что лучше отложить на завтра и тоже легла спать. И дверь на швабру, да. Как оказалось — не зря. Утром, когда она пила кофе на кухне, пришла возмущенная мать. — Ты, что, на ночь теперь закрываешься? Да как тебе не стыдно? — После того, как я видела тебя роющейся в моем столе — да, закрываюсь, — невозмутимо ответили Маша. — Завтра приедет тетя Зина, вот с ней и поговоришь! — А при чем тут тетя Зина? — удивилась Маша. — А при том! Она тебе расскажет, как раньше мы жили! Зажралась ты, Марья! — Ну пусть рассказывает, — Маша пожала плечами. — Только мне это безразлично. Закрывалась и буду закрываться. И все важные мне документы уносить с собой, когда ухожу из дома. — Не смей! Я имею право знать, что с тобой происходит! — Мам, этот разговор не имеет смысла, — Маша оставалась спокойной. — Хоть десять тёть Зин приводи. А, или ты ее у меня в комнате хочешь поселить? — Ну а где еще? Не у нас же с отцом и не у Егорки? — Может, мне и кровать ей уступить? — Ну а как ты думала? Не будет же пожилой человек на полу спать? — Вот как… — Маша удивленно покачала головой. — Я тебя услышала, спасибо, что предупредила.       А она-то думала, что текущие проблемы рассосались… Увы, увы!       Ну, воскресенье пока было свободно. И Маша постепенно перетащила свои основные вещи к Егору. И запасной матрас, который поместила на полу. Сын пришел в полный восторг и тут же сообщил, что он будет там спать с мамой. Маша смеялась: а ничего идея! Они снова сходили в Кузьминки, но детдомовских уже не было. А к самому детдому не пошли. Наконец, наступил и вечер воскресенья. Маша собралась на работу заранее и заранее же положила в сумку все нужные документы на завтра.       Утро выдалось немного суматошным. Егорка собирался с энтузиазмом, Маша суетилась, боясь опоздать. Отвела в садик его сама и предупредила воспитательницу, что заберет тоже сама — около семи. Та отнеслась с пониманием, а Маша надеялась на авось, что не задержат. На работе она была в половине девятого. Когда прибыл Жданов-младший, она обратилась к нему: — Андрей Павлович, а можно мне на полчаса раньше уйти? Я сейчас сына сама забираю, а мне час с лишним только на метро добираться… — А где вы живете, Маша? — удивился он. — Кузьминки, это Юго-восток. На Юных ленинцев. — Да, далековато отсюда. Хорошо, Маш, вижу, вы сегодня на полчаса раньше, да? Давайте, вы всегда будете приходить на полчаса раньше, но и уходить тоже, хорошо? — Ой, спасибо вам огромное, Андрей Павлович! — обрадовалась Валя.       Нормальный вообще вариант получился. Она работала с великим энтузиазмом, даже не делая перерыв на курение, хотя девчонки ее приглашали. Федор несколько раз прибегал, приглашал в кафе, но она отказалась — ну его! Чтоб не испытывал никакой надежды, как говорится. Зато ближе к одиннадцати заявилась шикарная брюнетка в офигенном красном платье с нехилым декольте. И с таким видом, как будто ей тут все должны. — Добрый день, — высокомерная брюнетка поздоровалась. — Я пришла на собеседование по поводу должности секретаря президента компании. — Добрый день. Одну секунду! — Маша сверкнула улыбкой и нашла нужный список. В нем значились всего две фамилии. Клочкова и Пушкарева. — Вы — Виктория Клочкова? — Да, это я.       Маша нажала нужную кнопку на селекторе и сказала: — Тань, тут на собеседование по поводу должности секретаря для Андрея Павловича пришла первая кандидатура. Хорошо, поняла. — Давайте, я вас провожу, — Маша вышла из-за стойки и пригласила следовать за ней. Привела Клочкову в сектор директоров, предложив подождать на диванчике в приемной. — Сейчас подойдет Георгий Юрьевич, начальник отдела кадров. Он побеседует с вами и по итогам беседы назначит вам время собеседования с руководителем. — Да? — недовольно нахмурилась брюнетка. — А мне Кира сказала, сразу Андрей будет беседовать… — А вы подруга Киры Юрьевны? — удивилась Маша. — Да, но это не ваше дело. — И слава богу! — искренне сказала Маша. — Прошу, присаживайтесь, Виктория.       Брюнетка с кислым видом уселась, не глядя на нее, и Маша вернулась за стойку. Минут через десять лифт выпустил весьма странную особу: она как будто в кино про пятидесятые снималась. Явно распотрошила бабушкин гардероб. Юбка почти до щиколоток, темно-серого или даже темно-зеленого цвета, темно-коричневый пиджак, блузка с воротником-рюшечкой, застегнутая до верхней пуговицы, школьные туфли с ремешком, надетые на белые длинные носки. И венчало все это великолепие очкастое лицо. Маша чуть не подавилась воздухом, увидев ее. Сразу заприметила, потому что приехавшие к Милко модели от нее отскакивали, в ужасе отворачиваясь. Вот ведь чудо! И как только забрело в модную компанию?