«Открылся новый кружок для фриков школы номер тринадцать!
Собрание в 15:00 в кабинете 412
(для фриков)»
Кристина вешает на стенд объявление, довольная работой на все сто процентов, улыбается, уходя на уроки и надеется, что хоть кто-то придёт. В три часа дня Геля и Кира уже ждут её в заброшенном кабинете, переговариваясь о чем-то своём. — Всем привет, — восторженно говорит Кристина, садясь на парту у самой доски — это её личный трон, как она сама считает. — Мы подумали и решили, что наш клуб не только для фриков, но и для феминисток, — начинает Геля, складывая ногу на ногу, — мы же все феминистки, надеюсь? — Я ноги не брею, — задумчиво говорит Кристина, склоняя голову набок, — считается? — Сойдёт, — кивает ей Кира, задумываясь. В дверь стучат, и она со скрипом открывается. На пороге стоит улыбающееся чудо с абсолютно растрёпанной прической. — Я прочитала, что тут кружок фриков, а я самый главный фрик, каких ещё поискать! — говорит девушка, усаживаясь на парту. У неё тонелли в ушах, татуировки на лице и улыбка яркая. — Я тебя знаю, — говорит Кира, оглядывая её подозрительно, — ты Вилка из одиннадцатого «В». Только ты не изгой, ты с половиной школы дружишь. — Я не изгой, но я фрик! Прям такая, знаете, левая, феминистка, вот это вот всё! — смеётся девчонка открыто, поднимая всем настроение. — Мы принимаем тебя в наш клуб, Вилка, — тянет загадочно Кристина, улыбаясь, — мы ненавидим физрука и хотим устроить революцию. — О, физрук, — начинает та возмущённо, — эта падла заставляет меня отжиматься, а у меня руки слабые! Я тоже против физрука! Девочки рассказывают о себе, шутят, делятся последними новостями и сплетнями. Собрание клуба фриков превращается в дикий хохот на весь этаж из-за пошлых шуток Виолетты. В дверь снова стучат, девчонки пугаются сначала, а потом на пороге появляется нечто — голова закрыта капюшоном худи, руки в рукава спрятаны. — Я опоздала, потому что не могла найти этот кабинет, — говорит неуверенно никому не известная девчонка с короткими черными волосами, — увидела, что у вас тут кружок для фриков. — Да, — начинает Кристина, оглядывая её, мнущуюся на пороге, — а ты точно фрик? Хотя, по тебе видно. Но просто фриком быть недостаточно, нужно ещё быть изгоем. — Все мои одноклассники думают, что я немая, это подойдёт? — говорит девчонка, пока Геля смеётся, а Захарова приглашает её внутрь, — Я Лиза, из одиннадцатого «А». — О, класс для умных! Говорят, у вас там по семь уроков в день, — восхищённо начинает Ангелина, — у нас и то меньше. Бывает, вообще по четыре. — Меня туда случайно отправили, результаты вступительного теста с кем-то перепутали, а потом уже поздно было, — пожимает плечами Лиза, вздыхая, а Кристина понимающе кивает, — И что вы тут обсуждаете? — Мы ненавидим мужиков, — кричит Вилка, хлопая кулаком по парте, — ещё мы все отказываемся от формы, против запрета на цветные волосы, татуировки и проколы! — Про татуировки очень жизненно! — подхватывает Лиза, снимая огромную худи, показывая и свои, — Я, получается, попала в нужное место. — Предлагаю прописать статут нашего клуба, — заводится Кристина, доставая из портфеля ручку и листок, — Значит, мы все будем помогать друг другу, защищать, если придётся, до конца выпуска! — Остался месяц, так-то, — как-то грустно произносит Геля, смотря в окно мечтательно. — Не знаю, как вам, а мне даже этот месяц будет сложно пережить, — говорит Лиза, покачиваясь на стуле, — я ненавижу свой класс. — Мы тут все ненавидим! — подхватывает Кира, — Каждый из нас отличается от общества, дотянем до конца года вместе! Их собрание проходит в рассказе Гели о том, как целуются парни из их параллели, рассказах Киры о том, как целуются девушки из их параллели, рассказе Лизы о том, как бьют ребята из их параллели. — У нас параллель уродов! Долой! Разрешаю всем быть лесбиянками, шлюхами, фриками и изгоями! *** Вторник, три часа дня, в клубе фриков очередное собрание. Кира приходит в откровенно плохом настроении самой последней, показывая всем в экране телефона пост из подслушки школы. — Они над нами насмехаются, — начинает девушка обидчиво, — вот, слушайте. «Главные фрики нашей школы теперь собираются в собственном клубе, чтобы обсуждать свои фриковские проблемы», — читает Кира, злясь, и бьёт кулаком по столу, — Да, обсуждаем свои фриковские проблемы! Вот, кстати, в этой же подслушке опять пост обо мне! — И что пишут? — интересуется Кристина. — Что я запала на какую-то девку из седьмого класса! Я просто подала ей мяч, что за нахуй? — Вот суки, — шипит Вилка от злости, — они там еще написали, что ты выглядишь, как ЛГБТ-пропаганда! Я читала. Предлагаю бунт! — Давайте все в радужное оденемся, — кричит пчёлка восторженно, а остальные поддерживают. На следующий день каждый участник в поддержку Киры надевает максимум вещей с радугой, у Гели даже ленточка на руке разноцветная. Они теперь все вместе по школе ходят огромной яркой кучей, на них смотря, словно на прокажённых, одноклассники шушукаются за спинами, а некоторые в открытую смеются, называя альтухами. Клуб фриков вместе в столовой за одним столом сидит, они обедают, весело смеясь, пока в подслушке школы появляется новый пост, где их зовут альт-клубом, оскорбляют и насмехаются. Но девочкам впервые плевать, потому что оказывается, что у главных изгоев всей параллели очень много общего. Они все вместе делятся историями, над которыми сами и смеются, и больше не чувствуют себя одиноко. — Вы все пидораски, получается? — какой-то парень подходит к ним, широко улыбаясь своей безумной улыбкой, а Геля орёт, что они все пидораски и это правда. — Как же это ты, Новосёлова, лесбиянкой стала? До того, как сосала мне, или после? — тянет он ехидно, пока у Гелечки наворачиваются слёзы. Кристина, которую злость до предела пробирает, недолго думая встаёт, ударяя парня прямо в нос, а за ней и Кира, которая добивает ударом в живот. Все сбегаются, удивляясь, кто-то орёт, что у главной шлюхи школы появились защитники, кто-то подбегает помогать парню, что осел на пол. А Кристина сгребает в охапку плачущую Гелю, уводя в туалет поправлять косметику. — Ты не шлюха, — только и говорит она, грустно наблюдая, как та подкрашивает размазанные стрелки, — вот урод! — Ну, я и правда ему сосала, — усмехается Новосёлова, рядом с Кристиной на подоконник усаживаясь. — Ну и что? Спасибо бы сказал, придурок. Собрание клуба проходит в тот же день, в пыльном и душном кабинете Вилка валяется на полу, сев на свой рюкзак, а остальные то на партах, то на стульях. — Знаете, со мной теперь никто не здоровается и все говорят, что стыдно, — начинает Виолетта, улыбаясь, — а я и рада! Они всё равно за спиной все меня обсуждали, что я на вечеринке на Новый Год сосалась с Ксюшей. — Этот клуб — лучшее, что со мной случалось, — честно признается Лиза, — одноклассники узнали, что я умею разговаривать, а ещё теперь они не могут меня бить, потому что я по школе хожу с вами. — Давай я тебя драться научу! — восторженно говорит Кристина, поднимаясь с парты. — А я умею, я каратистка, — усмехается Лиза, — я просто девочек не бью, а меня только они и пиздят. — Тяжела судьба самурая, — говорит Кира, смеясь, — а мне сказали, что за нашу пропаганду на нас в суд подадут. Все смеются, кто-то даже слишком громко, хлопая в ладоши от абсурдности, пока дверь со скрипом не открывается, пугая всех присутствующих. — Я к вам! — весело говорит девчонка, улыбаясь ярко, а глаза Лизы округляются, — Хочу к вам в клуб! — Эй! Её нельзя, она не изгой, а наоборот! — возмущённо тычет рукой индиго, осматривая девушку. — Это почему это я наоборот? Я Мишель, её одноклассница! Думаю, сойду за фрика. — Она в меня бумажками кидается уже года два, каждый урок. — Так ты бы хоть одну раскрыла и прочитала, дура. Я же тебе дружить предлагаю, записки пишу, — возмущается Мишель под всеобщий смех остальных, а Лиза смущается, открывая рот, — Ну, да! Я всё жду, что ты хоть одну прочитаешь! — она поворачивается уже к Кристине, улыбаясь, — Возьмите меня, я прикольная! Мишель попадает к ним, долго выясняя отношения с Лизой, все слушают внимательно историю о том, как Гаджиева слала индиго предложения о дружбе и прогулках, смеются, приговаривая, что Лиза странная. Теперь они все вместе гуляют после школы, на переменах сидят в своем кабинете, в столовой за одним столом, а Мишель и вовсе подсаживается к Лизе за одну парту. Теперь Геля общается с Кристиной на тренировках, с Кирой тоже, когда у них график совпадает. И все вместе они узнают тайны друг друга, делятся новостями из жизни и обсуждают других. *** В подслушке всё чаще мелькает упоминание альт-клуба, они даже официально его переименовывают, приговаривая, что они не фрики, а альтернативные подростки. Очередное собрание начинается с того, что Кристина злая до предела рассказывает, как ей прилетело от отца за то, что она не приготовила ужин. — Я ненавижу мужиков, ну что за люди, блять? — возмущается девушка, разводя руками, — И этого тоже ненавижу. Возомнил, что я ему, как мамка, готовить буду. — Я тоже отца ненавижу, — тянет Лиза, а потом с интересом спрашивает, — погодите! А можно ненавидеть того, кого нет? — Можно, конечно, — соглашается Кира, — я вот ненавижу отца, его у меня тоже нет, и дядю своего. — А я маму, — говорит устало Вилка, а Геля добавляет, что тоже. — А я обоих, — вздыхает Мишель. В дверь стучат, и на пороге появляется до безумия серьёзная девушка в очках, которая хмурит брови, окидывая всех изучающим взглядом. — Я услышала про альт-клуб, — начинает она, — Я Лера, из одиннадцатого «Д», у меня второй альт. Я продемонстрирую. Все на неё смотрят, как на ума лишенную, пока девушка прокашливается и со всей серьёзностью начинает петь какую-то незамысловатую песню в гробовой тишине, под удивлённые взгляды остальных. — Во-первых, у тебя не второй альт, а первый, — говорит Вилка, подразумевая тональность голоса, — а во-вторых, это клуб альтернативных подростков, мы тут не поём. Лера теряется, начиная громко смеяться со всеми остальными, а потом резко успокаивается, смотря на Лизу и злясь. — Ты! — она ближе подходит, пальцем тычет, брови вскидывая, — Это с тобой наши результаты вступительного теста перепутали! Из-за тебя я учусь с умственно-отсталыми! — А я учу два языка из-за тебя! — возмущается индиго, смеясь себе под нос, — Ну, простите! Лера в клуб тоже вписывается — её обижают часто, задирают по поводу и без, а ещё она странноватая. Дружба клуба альтернативных подростков укрепляется с каждым днём, когда они друг друга защищают в школьных коридорах, когда смеются вместе со всего на тренировках, когда гуляют вдвоём, втроём, а иногда и вчетвером, делясь на разные компании. *** Близится выпускной, Геля всё причитает, что пора бы готовиться, платье покупать, туфли. Кристина хмыкает, говоря, что пойдёт в костюме, с ней соглашаются почти все, мол, и правда, в костюме солидном лучше. Они снова сидят в своем заброшенном кабинете, Кира рассказывает о слухах, что о каждом ходят, Геля о том, что ей все девочки из команды чирлидерш завидуют, а Кристина лишь слушает внимательно, неотрывно наблюдая за девчонкой. Дверь открывается, и все выпадают от удивления, видя там парня. — Всем привет, — начинает он неуверенно, а Кира его приветствует — это её одноклассник, — Я Саша, хочу к вам. — Но тут только девочки! — возмущается Кристина под гул всех остальных. — Что за дискриминация? Я вот, между прочим, тоже изгой! — А потому что мы тут мужиков обсуждаем, как их ненавидим, тебе вряд ли понравится! — кричит Геля, пока парень усмехается. — Ладно, давайте возьмём кудряшку Сью, — хмыкает Кира, ноги на парте вытягивая. — Вот видите? Меня все оскорбляют, и пидор, и кудряшка Сью, и ещё много как! Я слишком красивый, меня ни девочки к себе не берут в компанию, ни парни! — Красивый? Да ты на покойника похож, без обид, — тянет Лиза, удивляясь. — Ладно, проходи, — кивает Кристина, соглашаясь, — только учти, подкатывать бесполезно, мы тут все женщин предпочитаем. — А я женщин как раз и не предпочитаю! — смеётся он, нарочно усаживаясь рядом с индиго, которая его шугается, — Только вы не рассказывайте никому! Я сюда пришел, потому что Кира с вами тусуется, и я подумал, мне тоже стоит, раз вы толерантные. — Блин, так круто! Мы собрали самую ЛГБТ-шную тусу на всем районе! — тянет Вилка восторженно, лежа у Медведевой на коленях, — Ты только мешаешь. Она на Гелю пальцем тычет, которая смущается, возмущаясь, что вообще-то, это дискриминация. Теперь и Саша с ними ходит по школе и обсуждает, как ненавидит парней. *** — Это просто какой-то пиздец! — забегает в кабинет Геля, злостно швыряя рюкзак, — Я просто выставила фотку в купальнике, мы с родителями на речку ездили! А они все насмехаются, и ходят рассказывают, что я в лифчике фотки выставляю! Кристина её сразу обнимает, успокаивая, по голове гладит, говоря, что они уроды полные. — Они мне кличку «лифчик» и дали! — плачет Новосёлова, утыкаясь Захаровой в плечо. — А что в лифчике плохого? — интересуется Саша, — Типа, он же вроде наоборот, ну, хорошо, когда есть? — Не знаю, мне он не нужен, — тянет Кира, пока Виолетта смеётся, — Совсем уже охуели, ну в купальнике фотка, ну не голой же! — Предлагаю бунт! — восторженно встаёт парень, — Давайте все лифчики наденем! — Саш, — начинает Лера, смеясь, — мы и так в них. — Ну, на одежду, типо! — поясняет он, боязливо подходя к Мишель, — Мишель, дай мне свой лифчик. Она смотрит на него, выпячивая глаза, потом на девочек, которые и вовсе выпадают. — Ты охуел? — Ну, сними, как вы умеете, через футболку! Я покажу, — Мишель и правда под удивлённые взгляды снимает, отдавая вещицу Саше, который прямо на футболку надевает лямки, прося девочек застегнуть, — И вот так вот завтра придём! Форма протеста! Именно в этот момент в кабинет заходит Мария Константиновна, выпадая от удивления, оглядывает ребят, а в особенности Сашу. — Что здесь происходит? — у неё голос от шока дрожит, а сама женщина руку на грудь кладёт. — Собрание нашего клуба альтернативных подростков! — выпаливает Кристина, гордо проходя вперед и закрывая Сашу, который опустил голову вниз. — А ощущение, что это собрание всех, кто не учит алгебру! Медведева, ты когда уже на урок придёшь? — злится учительница, прожигая дыру в девушке. — У меня тренировки! — У тебя неатестация будет, — она уходит, головой машет, причитая, что все с ума сошли, а Кира расстраивается заметно, шепча себе под нос тихое «Блять.» — Давай я тебе с матешой помогу, я шарю, — говорит Вилка, хлопая ту по плечу, а Кира соглашается, кивая. — Так что, бунт? — напоминает Саша, всё ещё стоя в лифчике. Все соглашаются, и он снимает его, протягивая Мишель обратно. — Оставь себе на завтра, — притворно улыбается девчонка. — Ну и кто одолжит мне лифчик? — ставя руки на бока, интересуется Кристина, а Кира поддерживает, говоря, что у неё тоже нет. — Боже, принесу обеим, — улыбается Геля, радуясь, что её решили поддержать. Они остаются в кабинете почти до самого вечера: Вилка помогает Кире решать алгебру, упорно объясняя материал, Геля ноет, что скоро матч, а она не уверена в последней поддержке, и Кристина вызывается помочь ей отработать. — Ты что, думаешь, я такую ляльку не подниму? — злится Захарова, оглядывая Новосёлову, которая едва пятьдесят весит, — А ну! Становись на коленку. И она держит её на весу, пока Геля осторожно взбирается на плечи. *** На следующий день клуб альтернативных подростков шокирует всю школу номер тринадцать — восемь человек толпой приходят в лифчиках поверх футболок, защищая Ангелину Новосёлову — вокруг шепчутся, фотографируют их и тычат пальцами, но им плевать, они с высоко поднятыми головами идут по главному коридору, держась за руки. Собрание проходит спокойно: Вилка возится с Кирой, объясняя геометрию, Лиза пишет пробник, а Мишель усердно ей мешает. — Сука, да ты даже здесь на меня ложишься! — возмущается индиго, пихая Мишель от себя подальше, — Девочки! И Саша! — она немного успокаивается, когда на неё обращают внимание остальные, — Мишель постоянно нарушает моё личное пространство! — Ну, а ты её нарушь! — заключает по-умному Кира, кладя голову Вилке на плечо. — Лиза, — говорит загадочно Мишель, — а я без лифчика! И индиго краснеет, пока все остальные смеются. — Так, погодите, милые мои! Я тут подумала, — начинает Кристина, развалившись на столе, — этот клуб стал для нас чем-то особенным, ну, как минимум, для меня. Было бы неплохо оставить его для следующих поколений, как думаете? Чтобы все фрики школы могли тусоваться здесь так же, как и мы. — Да, здесь кайфово! — говорит Вилка, — жаль, что мы раньше его не создали. — Тогда давайте пропишем статут, и оставим на следующий год этот кабинет. Для кого наш клуб, ребята? — Ну, вот если про Гельку, то как бы это попроще сказать, — начинает Кира вкрадчиво, — ну, для тех, кого зовут шалавами. — Да! Ты вот так и запиши, что мы хотим много трахаться! — возмущается Геля, ногу на ногу закидывая. — Не все! — протестует чудачка на задней парте, чёлку поправляя. — Значит, те, кто хочет трахаться, пусть трахаются, а кто не хочет — наоборот, так и записала, — кивает Кристина с импровизированной трибуны, щёлкая ручкой. — И допиши ещё, что с женщинами тоже, — добавляет Кира, боясь, что правила неточно прописаны. — Это я и без тебя дописала. — Для тех, кто хочет носить татуировки, красить волосы и коротко стричься, — перечисляет Вилка, — и самое главное: для тех, кто не вписывается в общество. — Отлично, оставим следующему поколению, — крутя бумажку в руках, смеётся Кристина. *** У Захаровой последний матч в этом году, она нервничает, разминаясь, хоть и поле родное — соседняя школа сама приехала к ним в гости. Она наблюдает за Ангелиной, что ту самую поддержку идеально исполняет, улыбается, любуясь, а когда идёт на поле, та её секунду за руку перехватывает, на ухо шепча. — Выиграйте, чтобы фриковатая принцесса тобой гордилась, — а Кристина улыбается и выигрывает. И под всеобщей радостью она смотрит только на одну персону, что с трибуны кричит громче всех, помпонами размахивая. Через два дня у них выпускной, и собираясь в последний раз в кабинете, они грустно провожают друг друга взглядами. — Ну, наша история будет легендарной! — А мы так и не нагнули физрука, — смеётся Кира, решая последний пробник по алгебре, которую от чего-то успела полюбить за последнюю неделю. — Это сделают наши приемники. — Приемники клуба альтернативных подростков школы номер тринадцать. Все смеются, собираясь в круг и включая музыку, веселясь, как они умеют, радуясь покою впервые за долгое время в школьных стенах. *** Выпускной в спорт-зале уже во всю проходит, музыка гремит аж до четвёртого этажа, где клуб отсиживается после линейки, боясь спускаться вниз, ведь в подслушке обещали поглумиться над каждым участником. — Ты не говорила, что ботанша, — оглядывая золотую медаль Леры, говорит Вилка, улыбаясь. — Да я не ботанша! Просто в том классе по сравнению с остальными я просто Эйнштейн! — возмущается Вакарчук, потирая медаль, висящую на шее. — Пойдёмте покажем им, что наши школьные времена закончатся хорошо! — встаёт Кристина в своём костюме, расправляя плечи. Она хватает Ангелину под руку, та в платье пышном и длинном, красивом очень, улыбается, подол юбки поднимая. — Вперёд! — кричит Саша, поправляя кудри. И они толпой спускаются вниз, заходя в душный спорт-зал, где при виде клуба все оборачиваются, разглядывая их. Вилка с Кирой бегут к шампанскому, радостно чокаясь и выпивая его залпом, Лиза сразу усаживается на лавку, наблюдая за всем происходящим, Лера разделяет танец с Сашей, который пялится на какого-то парня и мозги Вакарчук выносит. — Выглядишь достаточно феминистично, — поправляя манжеты Кириного костюма, с некой гордостью произносит Вилка, улыбаясь. — Ты тоже, — та восторженно смотрит, глаза опуская, — спасибо, что помогла с алгеброй. — Как-нибудь отблагодаришь, — смеётся Малышенко, пока к ним подходит её одноклассница, окидывая недовольным взглядом. — Виолетта, ты в лесбухи записалась или просто на дно скатилась вместе с этими? — недовольно интересуется та, пожимая плечами. — А ты что против лезбух имеешь, Катенька? — ехидно спрашивает Вилка, беря уверенно Киру за руку, — Записалась, моя родная! Она Медведеву прямо на середину тащит, к себе ближе притягивая, шепчет ей, лбом к чужому прикасаясь. — Покажем им? — Заодно отблагодарю тебя, — Кира первая к ней тянется, с напором целует, руки на талию перемещая, пока все остальные на них смотрят, а кто-то на телефон действо снимает, она тычет им средний палец прямо в камеры, улыбаясь. Лиза только наблюдает, восторженно хлопая, пока не видит Мишель на горизонте, которая ей руку тянет. — Пойдём танцевать, припизднутая, — улыбается Гаджиева, буквально вытаскивая индиго в центр, обнимая. Смотрит с интересом, взглядом обжигает, заставляя девушку краснеть. Они двигаются медленно под «Последнюю дискотеку», Мишель ещё ближе подвигается, почти на ухо шепча, — Если бы ты прочитала хоть одну мою записку, ты бы узнала, что я не только дружить с тобой хочу. — Поцелуй меня уже, — говорит та смущённо, голову опуская. И Мишель целует, без напора, совсем аккуратно, улыбаясь, как дура, обнимает крепче руками, в волосы чужие руками забирается. А Кристина наблюдает за всем действом восторженно, думая, что она сделала нечто великое, тащит Гелю к той самой пристройке на улицу, сигарету достаёт, подкуривая. — Знаешь, а ведь ты капитан футбольной команды, а я чирлидерша, — смеётся Ангелина, на стену кирпичную откидываясь, — Если бы мы были в американском сериале, непременно бы были вместе, да? — А ты бы хотела быть в американском сериале? — шепчет ей Кристина, улыбаясь, подходя ближе, нависая. Та кивает, на бордюрчик поднимаясь для удобства и сама тянется поцеловать, пока Захарова ошалело смотрит, льнется ближе и лицо её в руки берёт. Они оставляют на пристройке ярким маркером метку в память о лучшем месяце в их жизни. «Клуб альтернативных подростков тринадцатой школы»