Фейерверк

В ритме вальса, в ритме скерцо Кажется, что бьëтся сердце. Азик задыхался рядом с Даней. Пульс был ненормально повышен, и каждый раз когда они обнимались на прощание, Азик боялся, что Даня почувствует это и всë поймëт. И тогда прекратятся их короткие прогулки. Ночь меня избавит от моих оков… … Улицы во власти мертвецов. Они ни разу не гуляли ночью, что вообщем-то не мешало Азику представлять как лунный свет будет рассыпаться по светлым кудряшкам. Азик боялся, что ночью не сможет контролировать свою демоническую сторону. Боялся, что ночью на улицах будет слишком много умерших душ и Дане будет плохо из-за этого. На меня красиво падал лунный свет. Рассыпался над домами фейерверк. Я не отражался в окнах — в чëм секрет? Солнце село — я уже не человек. Луна серебром струилась по чëрным волосам, делая красные пряди более блëклыми. Искры разноцветных новогодних фейерверков освещали небо, веселя души, которые толпились то тут, то там. В праздничные ночи Азика принудительно забрасывало в мир мëртвых, в компанию людей которых он или убил, или для которых он стал проводником в потусторонний мир. Азик так хотел провести эту ночь с Даней, в каком-нибудь уютном месте, где не будет чувствоваться присутствие потусторонних душ, но правила мира не позволяли этого сделать. Азик мог лишь смотреть на фейерверки, пролетать сквозь стены и загадывать, чтобы Даня пришëл утром на их место. Мне рассвет подрезал крылья… Было явью, стало былью Только губы помнят этот сладкий вкус В какой-то момент Азик вдруг подумал, что он ведь действительно может провести ночь с Даней. Не давая себе времени подумать о последствиях Азик полутенью, призраком полетел в сторону гостиницы в которой остановились Даниэль и Григорий. Даня спал на своей кровати, такой прекрасный и светлый, как маленькое солнышко. Азик аккуратно опустился на уровень его лица и влекомый каким-то непонятным чувством безнаказанности, поцеловал Даню в самый уголок губ. Такой сладкий вкус мëда, корицы и свежей выпечки. Когда он проснëтся он ведь не будет знать об этом, и Азик не знал радоваться этому или нет. Так он и просидел рядом с Даниной кроватью до самого утра. — Представляешь мне сегодня приснилось, что мы с тобой гуляли ночью. На небе была луна, но еë постоянно закрывали разноцветные огоньки. — Даня так счастливо об этом рассказывает и у Азика сжимается сердце, они ведь могли так гулять. — Фейерверки были вчера, но мы можем погулять сегодня ночью, сегодня ещë будет луна. — впервые Азик тратил столько усилий на то, чтобы не заикаться. — Правда? — и смотрит своими прекрасными глазами. — Конечно. — на Данином лице расцветает улыбка, а Азик чувствует, что сейчас либо умрëт на месте, либо расплачется. Коробочка с подарком так и остаëтся лежать в кармане, потому что никаких моральных сил на то, чтобы даже общаться сейчас нет. — Тогда здесь вечером? — Да. — Даня обнимает его на прощание, а Азик зажмуривается и прижимается к ангелу как можно ближе, боясь упасть от напряжения. На тебя красиво падал лунный свет А в глазах не отражался фейерверк. На твоих ресницах таял красный снег. И на них красиво падал лунный свет. Под луной Даня был ещë красивее. Хотелось прикасаться к нему, прижимать его самого к стене набережной и целовать, целовать до потери пульса. Азик тратил последние силы, на то чтобы противостоять демонической стороне, но чем дольше он находился рядом с ангелом тем сложнее это становилось. Наконец они остановились у своего привычного места и сели вместе на лавочку. Они молчали, пока Азик собирал себя в кучу для того, чтобы хоть что-то сказать. Хотелось спросить как Дане прогулка, но вместо этого Азик почему-то прошептал: — Можно пожалуйста тебя поцеловать? — в ушах стучала кровь, а в мозгу уже включилась кнопка чрезвычайных ситуаций, о которых Азик скорее всего будет жалеть, но Азик больше не мог терпеть. Даня смотрел на него своими невозможно красивыми глазами и с интересом рассматривал его лицо. Наконец Даня сдвинулся и стремительно уменьшая расстояние между ними, коснулся своими губами его губ. Мир Азика в секунду взорвался тысячей искр. Такие мягкие губы, с тем же вкусом мëда, корицы и свежей выпечки. Демоническая сторона больше не сдерживалась и сильный, кожистый хвост скользнул по ноге ангела, оплетая его талию и прижимая к Азику поближе. Демон чувствовал щекочущие перья ангельских крыльев на щеках и сам прижимался к Дане, боясь что он сейчас растает или окажется сном. На небо аккуратно выкатилось солнце, окрашивая небосвод в нежно-розовый цвет и освещая двух людей идущих по набережной. Они дошли до лавочки и остановились. Парень в светлом пальто чуть-чуть наклонился к другому и легонько поцеловал его в губы. — Пойдëм домой? — спросил ангел. — Пойдëм. — улыбнулся демон и поднявшись на носочки поцеловал Даню в щëку.