Любовь перед Рождеством или знакомство с...

      Ньют переводил растерянный взгляд со своего друга Минхо на незнакомого парня, пытаясь в кротчайшие сроки осмыслить свалившуюся на него информацию.        Шла предрождественская неделя и парень гулял по магазинам, покупая подарки для близких и родных, как внезапный звонок Минхо поставил его ранее спокойный распланированный до позднего вечера день с ног на голову. Парк попросил приехать, предварительно отправив адрес и сказав, что нужна будет его помощь. И больше ни слова. Зато, когда Ньют приехал и вошел в довольно-таки красивый большой дом, раскрылась причина секретности.       - Дай мне сказать, - остановил он сбивчивую речь друга и перевел взгляд на красивого брюнета, стоящего у камина и нервно постукивающего пальцами по полке.       - Если я все правильно понял, то через минут десять-пятнадцать сюда придет его мама, которая думает, что ее сын… - Ньют забыл имя хозяина дома и бросил вопросительный взгляд на брюнета. Тот, правильно его поняв, подсказал «Томас» и Эмерсон, благодарно кивнув, продолжил:       - Она думает, что Томас будет знакомить ее со своим парнем, который час назад позвонил и сказал, что уходит по «каким-то там» причинам..? Я прав? – блондин непроизвольно провел пальцами по волосам, поправляя упавшую на глаза челку. Вся ситуация напоминала сценарий наивной рождественской комедии, которую срежиссировал его близкий друг.       - Да. И нам нужно, чтобы ты помог и притворился парнем Томаса… - Минхо изобразил самое страдальческое лицо, на которое был способен. Они дружили с Ньютом уже больше трех лет и ни разу парень его не подводил, как и сам Минхо. Они всегда помогали друг другу, на сколько бы плачевно ситуация не выглядела и, когда Том позвонил ему и убитым голосом описал ситуацию, единственный план по спасению утопающего, который смог изобрести азиат включал в себя Эмерсона.       - А почему нельзя ей просто все рассказать? Такое случается… такова жизнь… - недоумевал Ньют, переводя взгляд с Томаса ( который от всей этой ситуации был готов провалиться сквозь землю и вообще не понимал, как согласился на предложение Минхо), на Парка, который напротив пылал энтузиазмом.       - Потому что, с тех пор, как три года назад Томас совершил свой каминг-аут и рассказал друзьям и родне о том, что интересуется не только девушками и живет с парнем, мать не разговаривала с ним все эти три года и только сейчас приняла ориентацию сына и согласилась провести этот день за неделю до Рождества с сыном и его любимым…       - …который смылся, несмотря на то, что знал о всей серьезности ситуации… - закончил за друга Ньют, тяжело вздохнув. – Это просто какой-то… - он развел руки в разные стороны, запоздало вспомнив о том, что решил очищать речь от ругательств. Сам Ньют относительно недавно определился с ориентацией остановившись на том, что его привлекают оба пола в одинаковой степени. И Томас, на его взгляд, был очень даже ничего… и даже больше… особенно глаза и руки…       - Она знает, как звали твоего парня? – спросил он у Томаса, обведя оценивающим взглядом его фигуру, и заметив, что тот почувствовал себя неловко под его взглядом. От этого стало непривычно приятно…       - Нет. Она прежде вообще не интересовалась.       - Уже полегче… а то сложно было бы откликаться на чужое имя… - вздохнул Ньют, ободряюще улыбнувшись брюнету и отметив, что глаза у того на самом деле красивые. Особенно эти многочисленные реснички…       - Ты согласен? – неуверенно спросил Минхо, улыбнувшись другу.       - Хорошо. Но на один вечер, - уточнил Ньют, и еще немного подумав, добавил, - потом скажешь ей, что мы расстались, но с плохой стороны меня не выставляй. Это будет нечестно.       - Конечно! – Томас несколько раз кивнул, улыбнувшись с явным облечением. Было заметно, что в отличие от Минхо он не верил, что блондин согласится. - Я согласен быть последним засранцем и мерзавцем в нашем несостоявшемся романе… На мгновение в комнате повисла неловкая тишина от того, как прозвучала эта фраза и Ньют обратил внимание, что Томас опять стушевался.       - Ладно. Давай тогда быстро рассказывай мне все о себе, что я должен знать… - поторопил его Ньют, надеясь, что выглядит достаточно презентабельно для матери Томаса. Он обвел взглядом гостиную, в которой они находились, отмечая хорошую мебель, стильный декор, дорогой светлый ковер под ногами. Здесь было приятно находиться.       - Томас Эдисон, двадцать три года, последний год мединститута, работаю в больнице…       - На какого именно врача учишься? – спросил Ньют, подходя к зеркалу и после недолгих поисков, извлек из рюкзака расческу.       - Хирургия, - зависнув на мгновение на волосах Ньюта, ответил брюнет. Минхо наблюдая за двумя друзьями, усмехнулся, заметив реакцию Томаса на Ньюта.       - Вы ездили со своим парнем куда-нибудь?       - На озеро этим летом в Мичиган, прошлым летом были на Ибице…       - Твоя любимая еда?       - Фастфуд, но я себе ее редко позволяю, потому что легко набираю вес, поэтому сижу на здоровом питании.       - А у меня наоборот беда с набором веса, как видишь, - усмехнулся Ньют, убирая расческу, - но фастфуд тоже редко ем. Любимый цвет?       - Зеленый.       - Машина есть? Дом твой?       - Машина есть. Дом от родственников достался.       - Прости за такие вопросы, - Ньют снова сел рядом с Минхо на трехместный кожаный диван около камина, - но, если мы с тобой по легенде жили вместе три года, я должен это знать. Едем дальше… - парень еще раз осмотрел обстановку. - Есть что-то важное из окружающих вещей, которые мы с тобой дарили друг другу?       - Эта картина, - Томас указал на красивое стилизованное изображение двух людей у береговой линии, - он… то есть ты мне ее подарил после нашей поездки на Ибицу.       - Какие-то украшения?       - Нет. В основном я дарил.       - Тогда вот этот браслет, - Ньют поднял руку, показывая серебряный браслет на левой руке.       - Ты много работаешь и учишься? Много времени мы с тобой проводим вместе или постоянно заняты?       - Когда как, - Томас пожал плечами, - как у всех. Иногда бывают тяжелые периоды, когда много работы. В основном нормальный график.       - Какой?       - Учеба с понедельника по субботу, смена ночная в четверг, дневная с двенадцати во вторник, - Томас явно стушевался от такого большого количества вопросов и Минхо, заметив это, улыбнулся и подбодрил друга:       - Не переживай ты так. Сейчас заодно и познакомитесь поближе. Если он не будет знать этих мелочей, помня твою маму, чувак, могу сказать с полной уверенностью, что она выкупит вас. Поэтому вспоминай все важные мелочи.       - Ты куришь? Что пьешь и как часто?       - Не курю, почти не пью, спортом занимаюсь. Есть старшая сестра Джулия. Люблю с Минхо и парнями в баскетбол погонять, - скороговоркой проговорил Томас, - в воскресенье люблю поспать подольше. Рисовать не умею, но всегда хотел научиться. Люблю горы. Любимые книги – Кинг, Уэлс, Филипп Дик. Фильмы – смотрю все подряд. С детства как все любил «Звездные войны», «Индиану Джонс»… одним словом ничего особенного.       - Хорошо, - Ньют мягко улыбнулся, удобно устраиваясь на диване, - Ньютон Сэмюэль Эмерсон. Двадцать лет. Знаю, что выгляжу сильно моложе, - заметив приподнятые удивленные брови Томаса, уточнил Ньют. - Есть старший брат – Беккет, сестра младшая – София. Цвет в зависимости от настроения и периода. Сейчас – красно-зеленый период, потому что Рождество. Учусь на архитектора, подрабатываю в строительной компании на полдня три раза в неделю. В воскресенье тоже люблю поспать или уехать куда-нибудь. Люблю музеи и картинные галереи. Люблю рисовать. Рисую много. Люблю красивую одежду и красивые вещи. Люблю фильмы автобиографичные… про реальных людей. Последнее, что произвело впечатление – «Форд против Феррари». А в остальном, как и у тебя – «Звездные», «Индиана»… читаю все подряд начиная от «Хоббита» заканчивая мотивационными книгами по тайм-менеджменту. Люблю животных – у меня живет корги Арчибальд. Я из Англии, кстати. Переехал сюда пять лет назад с семьей, - Ньют перевел вопросительный взгляд на Минхо, - ну, вроде основное все?       - В общих чертах хватит, наверно, а там будете импровизировать, - пожал плечами азиат.       - Тогда будем знакомы, Томас… - Ньют протянул руку парню для рукопожатия, обезоруживающе улыбнувшись, - или правильнее будет – Томми.        Брюнет растянул губы в кривоватой улыбке, отчего сердце у Ньюта на мгновение дрогнуло, и блондин подумал о том, что его бывший парень полный остолоп, если решил бросить такого «Томми».       - «Томми», - Томас сжал худую руку с тонкими длинными пальцами, - это определенно мне нравится. Очень по-домашнему. А тебя, как называть можно?       - Просто Ньют, - блондин вытащил руку из руки парня, отметив, что рукопожатие явно затянулось, - это и так сокращение.       - Хорошо, как скажешь.       - Вот и отлично. Вам помочь что-то подготовить к приходу мамы? – спросил сияющий, как медный таз Минхо.       - На кухне стоят на столе несколько блюд, в духовке сейчас доготовится мясо… - Томас посмотрел в сторону кухни, слегка нахмурившись, - ты мясо ешь? Любое? – спросил он у Ньюта, снова повернувшись к нему. – Аллергия?       - Я все ем, - растянул губы в довольной улыбке блондин и собирался сказать что-то еще, но его прервал звук звонка во входную дверь.       - А вот и долгожданная гостья, - прервав возникшую паузу, произнес Минхо, переведя взгляд с одного парня на другого, - ну, удачи вам… что ли…       - Спасибо… - отозвался Томас и направился к входной двери, а затем повернулся к Ньюту, - можно будет тебя обнимать?       - Можно, - на автомате согласился Ньют и с запозданием подумал о том, что об этой части спектакля он не подумал. Ответив мягкой улыбкой на улыбку брюнета, парень подумал о том, что тот довольно милый и он был бы не против попробовать с ним повстречаться по-настоящему… а эти очаровательные родинки на левой щеке. Их можно соединять линиями.       - Ньют?! Земля вызывает! – подтолкнул его под локоть Минхо, возвращая в реальность. – Все хорошо?       - Д-да, - торопливо кивнул тот, - все отлично.       - Тогда пошли встречать миссис Эдисон. А я уйду, чтобы не мешаться.       - Пошли.        Мама Томаса оказалась довольно привлекательной женщиной с коротко подстриженными волосами, в дорогом костюме цвета Марсала. Поздоровавшись и представившись, гости прошли в гостиную. Кроме ожидаемой мамы Томаса так же пришли и не ожидаемые отец и сестра. Брюнет явно нервничал и Ньют, чтобы успокоить его, позволил себе немного вольностей и в те моменты, когда видел, что парень начинает нервно выбивать ногой дробь по полу, подходил и либо брал за руку, мягко сжимая пальцы либо, проводил рукой по изгибу шеи, плавно переходя на плечо. Так обычно делала его сестра Соня, когда видела, что брат начинает нервничать и с Ньютом это всегда работало безотказно. Простой жест поддержки оказывал чудотворное влияние и блондин ощущал, что расслабляется.        С Томасом это тоже сработало безотказно, а кроме того, Ньют отметил взгляд миссис Эдисон, когда она замечала эти короткие касания поддержки. Чтобы не попасться на мелочах, блондин старался помалкивать и рассказывал в основном про себя не касаясь их с Томасом «жизни», если его спрашивали, а в остальное время старался смеяться над чужими шутками, подбадривать Томаса и вообще держаться в его тени, больше играя роль декорации, которой он по сути и являлся.        Самое большое напряжение исходило от мистера Эдисона, который первое время постоянно останавливал тяжелый взгляд на Ньюте, изучая его как неведомую зверушку в зоопарке. Была бы его воля, он бы его еще и препарировал. Сестра же наоборот искренне радовалась встрече с братом, подарила подарки Ньюту и Томасу, обняла обоих, а блондину еще сказала, что у него классно уложены волосы и она хочет так же.        Миссис Эдисон держалась безупречно, как на официальном званом ужине с большим количеством прессы, не склоняясь ни в сторону негативного отношения к «парню» своего сына, ни к симпатии. Она спрашивала на кого Ньют учится, кто его родители, работает ли он уже, как его родители отнеслись к его ориентации, и блондин был вынужден четко и честно отвечать на все вопросы, замечая явный и неожиданный интерес Томаса к себе.        Под конец вечера, атмосфера стала намного теплее и дружелюбнее. Если в начале прихода гостей, Эмерсон чувствовал себя как на иголках и под постоянным оценивающим вниманием, то теперь блондин ощущал себя словно в кругу родственников, которые давно его не видели. Томми оказалось неплохо готовил и большую часть блюд приготовил сам, и это было по-настоящему вкусно. Ньюту, который с самого утра ходил за подарками друзьям и родным и не успевшему позавтракать вообще все показалось приготовленным идеально.       - Как же я тебе, Ньют, завидую, - произнесла Джулия, окидывая худощавого парня, восхищенным взглядом, - можешь есть что угодно и не толстеть. Я вот после праздников буду вынуждена бегать каждый день по парку и заниматься в спортзале, чтобы расстаться с набранными килограммами.       - А я наоборот, переживаю из-за своей худобы, - широко улыбнулся Ньют, отметив, что взгляд миссис Эдисон при его улыбке становится мягче, - всегда хотел быть более мускулистым и мощным, как Томми, но не повезло с телосложением.       - Думаю, Томас считает по-другому, - по-доброму подколола его девушка, пихнув локтем брата, - отхватил себе симпатичного будущего архитектора, с отличным чувством юмора.       - Мне на самом деле повезло, - с охотой согласился Томас, глядя Ньюту в глаза отчего тот ощутил, что на щеки начинает наползать румянец и с запозданием думая о том, что все наверняка это заметили. Чем больше времени они проводили в компании семьи Томаса, изображая пару, тем более мягкими становились прикосновения брюнета, взгляды сталкивались чаще, более теплые слова слышал Ньют в свой адрес. И не только от Томми.        Первой кто принял его, как визави Томаса была Джулия, которая по-меньшей мере сотню раз обняла блондина, потрогала почти всюду, говоря о том, что у того шикарная фигура, шикарные волосы, красивые руки и улыбка и вообще он ей нравится. Затем миссис Эдисон, которая несмотря на сдержанность, ближе к концу дня, дала понять, что Ньют ей нравится и она будет рада видеть их с Томасом у них дома.        А уже в коридоре, когда они провожали семью Тома домой, мистер Эдисон обнял Ньюта, заключив его в крепкие сильные объятия, и сказал, что рад выбору сына.        Ньют даже ощутил внезапно возникшее чувство вины перед этими добрыми искренне переживающими за Томаса людьми, но тут же напомнил себе о том, что эти же самые люди не общались с Томми три года. Или только мама?        Решив не лезть в чужую жизнь, Ньют с широкой доброжелательной улыбкой, выпроводил вместе с Томми его родню, а когда дверь за ними закрылась, заговорщицки переглянулся с брюнетом.       - Операция прошла успешно, - нарушил молчание блондин и подмигнув, снял куртку с плечиков в коридоре и начал одеваться под каким-то нечитаемым взглядом Томаса. – Мне пора, а то мне уже брат прислал кучу сообщений с вопросом о том, когда я буду и не надо ли заехать за мной. Я бы помог тебе помыть посуду и прибрать, но мне правда пора уходить. Я и так на два часа позже возвращаюсь, чем обещал.       - Может, кофе хотя бы попьешь? А я тебя довезу до дома, – предложил брюнет, переминаясь с ноги на ногу. Было видно, что ему неловко перед Ньютом, но парень решил на этом не зацикливаться, а поскорее собраться и ни в коем случае не смотреть в эти щенячьи глаза, не рассматривать родинки на левой щеке, не отвечать на кривую улыбку опытного сердцееда. Блондин никогда себе не врал и на этот раз понимал, что Томми ему очень понравился и он бы с удовольствием продолжил бы общение с ним, но так же он прекрасно понимал, что сейчас не время, а так же, что брюнет только что расстался со своим бывшим и во всей этой ситуации было вообще слишком много нелепости.       - Нет, спасибо, - Ньют мягко улыбнулся Томасу, все-таки остановив взгляд на шоколадных глазах со множеством ресничек. Как вообще кто-то может быть на столько симпатичным и на столько милым?! На взгляд Ньюта, это было противозаконно. Он бы понял, если бы Томми был актером… суперзвездой… но тот был будущим врачом, с отличным чувством юмора, шикарными руками, губами, родинками, тренированным телом, о котором сам Ньют мог только мечтать, при этом в разных смыслах.       - Мне правда, надо идти. У меня дома собака, которую надо выгулять, - нашел правдоподобный повод Ньют, думая о том, что с Арчи уже скорее всего погуляли все по очереди начиная от родителей, заканчивая братом с сестрой.       - Могу довести… - не сдавался Томми и Ньют даже специально опустил взгляд, делая взгляд, что старательно наматывает шарф на шею, чтобы только не смотреть на него и не видеть умоляющего взгляда.       - Не-ет, спасибо, Томми, - не сдавался Ньют, ощущая, как его уверенность в собственных словах тает с каждой попыткой брюнета, - я хочу прогуляться. И так целый день дома просидели. Я одену наушники и буду слушать музыку по дороге…       - Понятно, - Томас явно разочарованно опустил голову, сведя брови к переносице, - надеюсь, еще увидимся? - Он снова поднял взгляд к блондину и столкнулся с ним взглядом. Оба молча смотрели друг на друга несколько секунд. Ньют мог поклясться, что в этот вечер между ними образовалась какая-то связь. Они подошли друг другу словно два кусочка пазла, которые прежде были лишними во всех других наборах. А тут раз - и сразу красивая картинка.       - Думаю, увидимся, учитывая, что мы оба дружим с Минхо. Кстати, а как долго вы знаете друг друга?- одевая шапку и закидывая рюкзак на спину, спросил блондин.       - Мы в детстве жили в соседних домах, дружили до двенадцати лет, а потом он уехал с семьей сюда и мы долго не виделись. А примерно год назад я переехал в этот дом, и мы снова встретились… там смешная история. Могу как-нибудь рассказать, - предложил Томас и Ньют согласно кивнул, улыбнувшись.       - Но это уже в следующий раз, - блондин демонстративно посмотрел на часы, думая о том, что для одного дня у него накопилось слишком много впечатлений и ему необходимо все осмыслить. Не умел он принимать спонтанных решений. Обычно из этого не выходило ничего хорошего. И сейчас парень тоже не хотел ошибиться.       - Хорошо, - Томас кивнул и, отодвинувшись от стены, проследил взглядом за открывающим дверь Ньютом, - было приятно познакомиться.       - Мне тоже, Томми, - обернувшись напоследок, произнес Ньют т добавил, - с наступающим Рождеством.       - И тебя, - только и успел вымолвить Томас, прежде чем дверь захлопнулась, оставляя его в одиночестве в пустом доме.