Look don't fall in love!

Главное ЧП в жизни Виктора Крама случилось за десять дней до второго тура. Он ожидал какого-то прикола со стороны друзей, но никак не думал, что подстава случится со стороны студентов Хогвартса. И эта подстава явилась к нему в виде Гарриет Поттер, глаза которой странно блестели, а она сама тяжело дышала и сильно покраснела. — Виктор! — с предыханием выдохнула Гарриет и решительно поперла на него. — Виктор! А Виктор сделал несколько шагов назад, в растерянности смотря на нее. И он совершенно не понимал, что случилось со скромной и уравновешенной девушкой, которой он так восхищался на Бале и сегодня за обедом? Что могло произойти за эти часы, чтобы девушка начала так себя вести? Ещё несколько шагов и Виктор упёрся спиной в книжный стеллаж. — Виктор, — зашелестела ему на ухо Гарриет, прижимаясь у нему. — О, Виктор! Внутри него задрожали струны души, иначе это было не назвать. Даже такое странное поведение не притупило его интерес в сторону девушки, а даже наоборот подкинуло дров в костер, что разгорался в его сердце. — Фалько? — он недоверчиво смотрел на нее, уже придерживая за талию. — Как тебя понимать? Виктор очень сомневался, что за эти часы Гарриет внезапно осознала, что любит его. По словам ее друзей она в целом была далека от этого высокого чувства. Ещё слишком маленькая что ли. — Ты ее главное смеши, — посоветовал соперник по Турниру Лорен Далтон. — Поттер любит смеяться, а там глядишь и влюбится. И вот стоило ему «отмочить» пару анекдотов и к нему явилось это возбужденное чудо! — Понимать меня необязательно, — облизнула губы Гарриет. — Обязательно любить и кормить вовремя. И тут Виктор понял, что происходит! Девчонку опоили любовным зельем! Черт возьми День Всех Влюбленных! Какого-то такого прикола Виктор ждал от друзей, которые любили подмешивать любовные зелья в этот день. Правда жертвами были первокурсники, которые проходили своеобразное просвящение в студенты Дурмстранга. И он ждал чего-то такого от них. Или артефакта, который бы отправил его признаваться в любви Делакур или Макгонагалл, а то и вовсе мадам Пинс, ибо: «Ты слишком много времени проводишь в библиотеке, Крам!» — Гарриет, — Виктор придержал за плечи девушку и заглянул ей в глаза. — Что ты сегодня пила? — Я пьяна любовью к тебе, Виктор! — помурлыкала девушка, а ее руки уже начали забираться ему под мантию. Виктор резко выдохнул и схватил ее за руки. Он мысленно убеждал себя в том, что это ребенок. А ребенка нельзя хотеть. — Фалько, — шикнул на нее парень, размышляя о том, что же ему делать. У него было несколько идей. Но одна была хуже другой. Насколько знал Виктор, в Хогвартсе было Больничное крыло, куда он мог обратиться за помощью. Мадам Помфри была единственным медиком на первом этапе и доказала свою компетентность. А ещё профессор Снейп — самый молодой мастер зельеварения. Но ни тот, ни другой вариант его не устраивал. Гарриет определено где-то хлебнула любовное зелье. И если бы ее предметом обожания был кто-то из студентов Хогвартса, то Виктор отвёл бы девушку в Больничное крыло, где ей бы оказали помощь. Но тут ее «любимым» оказался сам Виктор! А это значит, что в зелье были использованы какие-то его ингредиенты! И это могло грозить международным скандалом! — Виктор! — извивалась в его руках Гарриет. — Ну-ка тихо! — шикнул на нее Виктор и прижал к себе. — Мне надо подумать! Девушка затихла, едва он ее крепче обнял и явно о чем-то задумалась. Остаётся только тащить Гарриет на корабль, а это значит, ему предстоит договориться с караульными. И самое главное не попасться на глаза директору! — Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! — начала декларировать стихи Гарриет, обняв его за талию. — Отринь отца да имя измени, А если нет, меня женою сделай, Чтоб Капулетти больше мне не быть! — Сирена, а не девушка, — выходнул Виктор и заглянул в ее глаза. — Давай я тебе покажу одно прекрасное место, Фалько. Там будем только мы! — С тобою рядом — мой родимый дом, — просияла Фалько. — Один, дай мне сил! — парень серьезно посмотрел на Гарриет. — Веди себя прилично, иначе умрем, как твои «Ромео и Джульетта»! К большому удивлению Виктора, они спокойно добрались до корабля, даже особо никому не попались на глаза. Они спустились в походную лабораторию и Виктор, не теряя времени, обездвижил Гарриет и аккуратно уложил на диван в углу. — Виктор? — в голосе девушке прорезались истеричные нотки. — Тебе надо отдохнуть, Гарриет, — постарался упокоить ее Виктор. — Может ещё почитаешь? Парень присел рядом с ней и убрал с лица прядку волос, которая выбилась из косы. Он с любопытством смотрел в карие глаза, в которых отчётливо плескалась влюбленность смешанная с любовным зельем и искренней симпатией, которая была изначально у Гарриет. Даже в таком положении его Фалько была очаровательна и мила, пусть и немного сумасшедшая. — Так что? Почитаешь о любви? — Почитать? — голос стал намного спокойнее, а ещё появились мечтательные нотки. — Что есть любовь? Безумье от угара, Игра огнем, ведущая к пожару. Воспламенившееся море слез, Раздумье — необдуманности ради, Смешенье яда и противоядья. Пока девушка декламировала с энтузиазмом стихи, Виктор встал к лабораторному столу и стал искать в справочнике по зельям информацию о противоядии. Парень ловко направил все для того, чтобы сварить зелье и принялся за первый этап. Гарриет тем временем перешла к одному из сонетов Шекспира: Пусть нас в любви одна связует нить, Но в жизни горечь разная у нас. Она любовь не может изменить, Но у любви крадет за часом час. У Гарриет был удивительный голос. Чарующий и волшебный. Виктор бы не удивился, будь она в прошлом сиреной! Только таким голосом и околдовывать моряков! Может не зря он так очарован? Пока Виктор слушал стихи, варил противоядие, в его голове крутились мысли о том, что он, черт возьми, влюбился! Каждый раз когда Фалько смеялась, он влюблялся в нее все больше и больше! Он самым натуральным образом влип в нее по самую макушку! А она… Она ещё ребенок! — Виктор, — позвала его Гарриет, отвлекая от мыслей, — а ты любил? Ты смог бы полюбить меня? Виктор погасил огонь и оставил зелье остужаться. Он решил, что ещё чуть-чуть, но оттянет момент снятия влияния зелья. Ему очень хотелось еще капельку, но покупаться в этой любви, пусть и навеянной зельем. И Виктор мог себе это позволить, потому что под влиянием зелья люди ничего не помнили. Он присел рядом и поцеловал ее в лоб, а затем прочитал одну из любимых работ французского поэта Гийома де Машо: Душа моя, богиня, свет небесный, Ну что б, со мной беседуя сам-друг, Не говорить вам ласково: «Мой друг!» Меж «мой» и «друг» отсутствует «любезный», Душа моя, богиня, свет небесный. Такую мелочь подарить уместно. Усладу в сих словах мой ловит слух, Хоть и не назван я любимым вслух. Душа моя, богиня, свет небесный, Ну что б, со мной беседуя сам-друг, Не говорить вам ласково: «Мой друг!» Виктор читал это стихотворение, пылая страстью и любовью к Даме. Ведь свою Даму он нашел в холодной Шотландии. Кто бы мог подумать, что Виктор Крам влюбится в мелкую девчонку, которая даже не думала о таком чувстве. Не к месту будет помянут Шон, но это была всё-таки его вина!