Дорога, высеченная во льдах. Часть 1

      Из-за похорон дяди скопилось столько дел, что два дня потом Аксель с отцом работали с перерывами только на еду и сон. Он тяготился тем, что не может пойти к Дженни и поговорить, но приходилось ждать.       Когда наконец они со всем справились, Аксель стал собираться к Равенам. Время выбрал вскоре после завтрака — так был выше шанс застать подругу в доме. Объясняться он собирался именно с ней, а не с её отцом, поскольку формально вообще ничего не был должен этому дому, пока не прошло сватовство, и это было жестом доброй воли.       Дверь ему открыла матушка Эми, поглядела на него удивлённо и пригласила внутрь. Учтиво поздоровавшись, Аксель спросил:       — А где Дженни? Я хотел бы с ней поговорить.       — Она… А о чём? — усадив его за стол, женщина налила гостю стакан молока.       Матушка Эми казалась чем-то озабоченной, и то, какие взгляды она кидала на Акселя, наводило на мысль, что заботы её связаны с ним.       Аксель глубоко вздохнул.       — Я хотел бы говорить именно с ней, — повторил он.       — Боюсь, это невозможно, — матушка Эми села напротив него. — Дженни нет дома.       Аксель вскинул брови. Это звучало очень странно.       — Почему невозможно? — спросил он. — Она ведь вернётся?       Женщина взглянула на него, будто сочувствуя.       — Если и вернётся, то нескоро. Я думала, ты знаешь. Она вчера уехала в города. Хочет учиться. Грамоте, наукам, всему.       «Уехала в города?»       Аксель непонимающе уставился на собеседницу. Картинка в голове не складывалась. Как так вышло, что отцы договорились о свадьбе, а потом будущая невеста просто взяла и уехала? Может, это и было на руку ему, но оставляло довольно странное ощущение.       — Я ничего не знаю, — признал он. — Как это всё случилось?       — Твой отец сказал намедни моему супругу, что свадьбы не будет, — сообщила матушка Эми, поколебавшись немного. — А Дженни… она ещё до этого хотела уехать. Вот мы её и проводили. Очень кстати туда отправился Бейкер, он согласился взять её с собой.       Аксель отпил молока, силясь уложить в голове новую информацию. Получается, Дженни вовсе не хотела этой свадьбы — она мешала подруге точно так же, как и ему самому. И почему она ничего не сказала!       Впрочем, он тоже молчал. Может, и Дженни опасалась ранить его? Хороши они были бы, если бы действительно поженились из боязни обидеть друг друга! Вот бы зажили, душа в душу.       — Спасибо, что рассказали, — проговорил несостоявшийся жених смущённо. Он понимал, что ситуация вышла со всех сторон неловкая: он не знал, что творится в собственной семье, и матери бывшей невесты пришлось ему всё объяснять.       — Пожалуйста, Аксель, — женщина улыбнулась ему.       «А вот если бы она сказала, мы могли бы поехать вместе», — думал Аксель, уже распрощавшись с матушкой Эми и поблагодарив её за гостеприимство. Он, конечно, понимал, что не мог бы отправиться в путешествие сейчас, но быстрый и молчаливый отъезд подруги оставил на душе неприятный осадок. Да, он сам долго тянул с объяснениями, но хотя бы не сорвался с места без них совсем!       Дома Акселя ждал отец.       — Ты где это был? — спросил он.       — У Равенов, — сын бросил на него недовольный взгляд. Именно отец не посчитал нужным рассказать об изменении договорённостей и создал эту нелепую ситуацию.       — А… — мужчина помолчал чуть-чуть. — И как?       — Я хотел поговорить с Дженни, — Аксель подошёл к верстаку и стал раскладывать инструменты параллельно друг другу, чтобы занять руки. — Однако выяснил не только то, что ты уже обо всём поговорил и ничего мне не сказал, но и то, что она уехала.       Некоторое время отец ничего не отвечал.       — Ну да, я, как ты и просил, уважил твоё желание, — сказал он наконец.       — Спасибо, — кивнул Аксель. — Только узнал я об этом почему-то от её матери.       — Да закрутился я, вот и не сказал! — раздражённо ответил мужчина. — Всё в итоге по-твоему вышло. Чего надулся, как мышь на крупу? И куда это она уехала, кстати?       — В города, — сказал Аксель и повернулся к отцу, решив не продолжать выяснение отношений: в этом не было смысла. — Учиться будет.       — Одна, что ли? — мужчина почесал макушку.       — Одна, вроде. Бейкер её довезёт, и всё.       — Во дурная девка, — отец хмыкнул. — Обокрадут, оприходуют, и дело с концом. И чего это Джейк её отпустил?       — Видно, есть причины, — Аксель поджал губы. — Наверное, знакомые какие-нибудь приютят.       В этот момент он понял, что завидует. Он-то не может всё бросить и сорваться с места!       — Знаем мы этих знакомых, — буркнул мужчина и взялся за киянку. — И ты тоже хорош. Не отказался бы от девчонки, она бы дома сидела. А ну как она из-за тебя в беду попадёт?       Обвинение было совершенно не справедливым: Аксель прекрасно понимал, что отец просто всё ещё недоволен.       — Если бы у нас в доме вовремя обсуждались принимаемые решения, — парировал он тем не менее, — я, может, успел бы поговорить с ней раньше, и мы могли отправиться вместе, и ей было бы безопаснее.       — Чего? — отец поднял на него взгляд и хмыкнул. — Жениться, значит, не хочешь, а следом увязаться — всегда пожалуйста? Чудно?й ты, сынок.       Они продолжили работу в тишине, но мужчина привычно хмурился — так он всегда делал, когда что-то обдумывал. Затем они разошлись: отец пошёл в общий амбар, а Аксель остался налаживать телеге колесо.       К теме Дженни её путешествия они не возвращались до вечера. Однако после ужина отец подозвал Акселя к себе.       — Поговорил я тут с Джейком, — сказал он.       «Опять?» — подумал Аксель, но смолчал.       — Он решил, что Эван может помочь нам с хозяйством, если ты поедешь и присмотришь за его дочкой.       Эван был старшим братом Дженни — крепкий парень, на которого заглядывались все девушки в деревне.       — И ты согласен? — с сомнением спросил Аксель.       — А что ж нет-то? Раз уж ты в рыцаря играть вызвался. А Эван парень дельный, мы с ним тут без тебя справимся.       В этот момент он заметил, что Джули высунулась из дверного проёма и с интересом слушает их, а глаза у неё так и блестят. Поняв, что Аксель на неё смотрит, сестра замахала на него рукой — мол, езжай. Он с трудом удержался от улыбки: перспектива заполучить вместо брата привлекательного холостого молодца её, очевидно, очень даже прельщала.       Отцу, конечно, тоже была выгода: сын уедет на заработки, и притом под боком будет ещё пара рабочих рук. Так странно сложилась ситуация, что отъезд Дженни помог всем.       Аксель отбыл наутро: подвезти его согласился сосед. Юноше поручалось как можно скорее нагнать и найти Дженни; для этого её отец рассказал, куда она направляется и, наконец, в приватном разговоре поведал, зачем.       — Магии она учиться будет, — сообщил дядя Джейк, понизив голос. — Никому мы не говорили, чтобы не сглазить, но тебе-то надо знать. Я написал письмо старому другу и дал ей. Ты уж помоги найти его, если что.       Магии! Уму непостижимо! Поразмыслив, Аксель решил, что это как-то связано с таинственно исчезнувшей драконицей: недаром они с Дженни тесно общались с самого её появления.       Уверив мужчину в том, что приложит все усилия для благополучия его дочери, Аксель погрузился в повозку. В первый раз он уезжал не на два и не на три дня. Собирали его всей семьёй, а провожали двумя — Равены тоже вышли пожелать лёгкого пути.       Дело было за малым: отыскать подругу.

***

      Родители приветствовали Нили и Рев, спустившихся к завтраку, улыбками. Младший брат помахал приветственно. А ещё за столом сидел Штормовой.       Он не был членом семьи — лишь её другом. Штормовой ставил всех юных драконов в королевстве на крыло — благо их было не так уж много, и все они жили в столице. Мама рассказывала, что её учил тоже он. Он был, как и сама мама, с севера. Но, в отличие от матери, Штормовой часто рассказывал маленьким Нили и Рев легенды своего народа, когда они, утомившись от учёбы, сидели где-нибудь под деревом.       Мама и Штормовой были чистой крови. Их драконы были сильнее, выносливее и не зависели от фазы луны. Но тем не менее учитель взыскивал с полукровок так же, как в своё время с их родителей.       Нилиас и Ревил поздоровались со всеми и расселись каждая на своё привычное место.       — Вижу, обе юные драконицы в добром здравии, — пророкотал Штормовой и улыбнулся. Это был смуглый, не молодой уже мужчина, в чёрных прямых волосах которого, спадающих до плеч, тем не менее, не было ни одной седой пряди. Нили знала и любила это плоское лицо с чёрными глазами-безднами с детства, хотя, будучи подростком, часто на него дулась. Однажды она даже затеяла с учителем войну, однако боевые действия не продлились больше двух дней: он проницательно и резко положил этому конец.       — Всё благополучно, — ответила за обеих Ревил. — Я прилетела день тому назад, а Нилиас — вчера.       Они обе знали, что учитель наверняка в курсе всех дел, связанных с ними, однако это была форма вежливости.       — Вот как? — Штормовой приподнял кустистые брови. — Надеюсь, вам понравились приключения, которые с вами, несомненно, там произошли.       — Да! — радостно выпалила Рев. Нили сдержанно кивнула, подтверждая слова сестры, и поймала на себе взгляд отца.       — Это хорошо, — кивнул он, вступая в разговор. — Потому что в ближайшее время вас ждут кое-какие перемены в жизненном укладе и, скорее всего, будет не до приключений.       Обе девушки тут же насторожились, однако отец вернулся к своему завтраку. Мама бросила на него взгляд, вздохнула и обратилась к дочерям:       — Вы знаете, что мы спрятали вас от политических интриг, — Нили и Рев покивали, и она продолжила: — Эта опасность миновала. Но только потому, что пришла новая.       — С севера идёт пробуждённая нечисть, — сказал Штормовой. — Наши драконы разведали: положение тяжёлое. Адвелья взывает к вам и велит исполнить свой долг.       По тому, как он хмурился, можно было догадаться, что учителю не слишком нравится происходящее. Впрочем, отец тоже хмурился, а мама выглядела встревоженной.       — И что всё это значит? — спросила Нилиас.       — Что у вас начинается военная подготовка, — сказал отец. — Участвуют все драконы. И ваша мама тоже.       — А разве, если они уже идут, не поздновато начинать обучение? — спросила Рев. — И чему нас будут учить? Стрелять из манапушки?       Штормовой улыбнулся ей:       — Они идут, но медленно. Пока что родина справляется без вас, но в будущем намерена дать решительный отпор. И для этого понадобятся все наши силы. А мы позаботимся, чтобы вы были готовы.       Оглядывая всех взрослых по очереди, Нилиас попыталась представить, что её ждёт. Нарисованная сестрой картинка, конечно, была карикатурной и имела мало общего с реальностью: зачем драконам-магам манапушки? Этим пользовались обычные солдаты.       Похоже, узнать это был только один способ — исполнять свой долг. В этот момент Нили впервые обрадовалась, что Дженни осталась там, в южных краях, в далёкой глухой деревне. Там, где главная проблема — это свадьба, а не какая-то северная нечисть. Там спокойнее и безопаснее.

***

      В первый же день путешествия начались несчастья: они попали под дождь, Том Бейкер промок до нитки, и к вечеру уже вовсю чихал. Кое-как они добрались до соседней крохотной деревушки и заночевали в одном из домов. Однако наутро Тому лучше не стало.       — Денёк бы отлежаться! — говорила хозяйка, хлопоча вокруг него. — А то прилипнет болезнь, так и помереть недолго! И девочку заразишь!       А Дженни сидела и сожалела, что у неё совсем нет способностей её матери, и она не может облегчить участь своего спутника. Когда Том принял решение, действительно, задержаться здесь на день, она принялась помогать хозяйке по дому.       — Да не нужно! — отмахивалась женщина, но больше для виду. У неё рук не хватало, а уход за больным гостем отнимал ещё больше сил.       Занимаясь ровно тем же, что делала дома, Дженни фантазировала о том, что ждёт её в городе. По тому, что она знала, там жизнь была устроена совершенно иначе. Там в ходу были деньги, на них люди покупали и продавали вещи. Деревенские тоже ездили в город, чтобы продавать и покупать. И у Дженни теперь был кожаный мешочек с монетами, спрятанный в укромном месте: отец наказал следить за ним и никому лишний раз не показывать.       Он много чего ещё наказал, вывалив на дочь столько информации, что она теперь боялась, что забыла половину. Но самым удивительным было то, что папа вообще отпустил её. Пусть к знакомым под крыло; пусть взял с Тома слово, проследить, чтобы Дженни дошла до них. И всё же это было её самостоятельное путешествие. Её первое приключение!       Прощание запомнилось ей сквозь пелену слёз — и не разберёшь, счастья или печали. Дженни крепко обняла каждого члена семьи, выслушала наставлений и пожеланий столько, сколько на свадьбу не желают и, наконец, отправилась в путь.       К вечеру Тому не стало лучше.       — Ещё бы денёк полежать, — сказала хозяйка строго, и спорить с ней никто не стал, однако Дженни обеспокоилась, что болезнь задержит их надолго. Но сделать с этим ничего было нельзя.       Вечером следующего дня она прогуливалась по деревне: хозяйка отправила, сказав, что её гостья и так очень сильно помогла. Так что Дженни первая заметила, как со стороны её родной деревни въезжает ещё одна телега. Движимая интересом и желанием увидеть кого-то знакомого, она пошла навстречу.       Из телеги на ходу выпрыгнул Аксель. Дженни остановилась.       Она не знала, что думать по его поводу. Вся странная история с их свадьбой как началась, так и закончилась. Однажды вечером отец сказал, что они с Бэном Рошем переговорили и разорвали свои договорённости. И всё. После этого было уже не до обсуждений и раздумий: всё завертелось, её собирали в дорогу, и заняты они были именно этим.       Тем временем друг подошёл прямо к ней и улыбнулся:       — Привет.       — Привет, — ответила она вежливо, но настороженно. Кажется, Аксель это понял, поскольку улыбаться перестал.       — Пойдём туда? — он махнул рукой в сторону окраины деревни. — Там, кажется, качели висели. Есть разговор.       Насторожившись ещё больше, Дженни, тем не менее, кивнула и всю дорогу до качелей думала о том, о чём хочет поговорить Аксель. И пришла к неутешительному выводу.       — Замуж не пойду, — объявила она ему решительно, когда они дошли, и юноша открыл было рот. — Если ты приехал, потому что передумал, то уезжай.       Так ничего и не сказав, Аксель закрыл рот и растерянно улыбнулся. Потом покачал головой:       — Нет, я, вообще-то, не потому приехал.       Выдохнув с облегчением, Дженни села на качели. И взглянула на друга куда теплее.       — Тогда рассказывай.       — А тебе, получается, с самого начала не нравилась эта идея? — спросил он.       Поняв наконец, как неприятно, должно быть, прозвучали её слова, Дженни покраснела и поспешно опустила голову, позволяя полам своей шляпы скрыть это.       — Ты мне и слова не сказал, — проговорила она вместо ответа. — Всё через отцов.       — Ты тоже не сказала, что уезжаешь, — заметил юноша. — Я хотел с тобой поговорить.       — А должна была? — буркнула Дженни, впрочем, не чувствуя себя в данной ситуации правой.       — Нет, — вздохнул Аксель. — Послушай…       Он проговорил это и замолчал. Дженни подняла на него взгляд.       — Ну? — спросила она.       — Как бы помягче сказать… — он явно колебался. — Всё это было затеей наших с тобой родителей. Тебя ведь поставили перед фактом? Меня тоже.       — А, то есть ты ещё и не хотел на мне жениться? — возмущённо спросила Дженни, подскочила и шуточно пихнула Акселя в грудную клетку. Он рассмеялся. Серьёзный тон разговора был безвозвратно утрачен.       — Дело в том, что я сам хочу путешествовать, — пояснил юноша. — А какие путешествия после свадьбы? Такие же, как твои уроки магии: никакие.       — Так ты знаешь? — удивилась Дженни.       — Твой отец сказал. Я вообще здесь благодаря тому, что он хочет, чтобы я присмотрел за тобой.       — Папа, — вздохнула она с нежностью. — Ну и как ты будешь тогда путешествовать, если привязан ко мне теперь?       Аксель пожал плечами.       — Придумаем что-нибудь, — он улыбнулся солнечно. — Мир?       Дженни смерила его взглядом.       — Мир, — смилостивилась она и улыбнулась. — Ой, Аксель, какая всё это была глупость.       Теперь, когда она знала, что за идеей свадьбы стояли только их родители и ничего больше, можно было не напрягаться, не думать, что там происходит в этой рыжей голове, а вздохнуть спокойно и вернуться к тому, что он — её друг, такой же понятный и родной, как и всегда.       Юноша усмехнулся.       — В некотором роде, — согласился он. — А расскажешь про свою магию?       Глаза его так и блестели, выдавая желание узнать что-то новое и интересное, и это в Акселе тоже было очень знакомо. Дженни села обратно на качели и рассказала всё о том, как дошла до проявлений у себя способностей, избегая только лишний раз упоминать Нилиас. Пожалуй, лучше, чтобы память о ней истаяла, как сон на рассвете, и можно было бы жить дальше, лишь благодаря её иногда за всё чудесное, что теперь случилось в жизни Дженни.       Они проговорили до заката. Аксель рассказал, как он увлёкся идеей странствий, и Дженни чувствовала провалы в его речах так же отчётливо, как свои собственные: её друг избегал упоминать покойного дядю. И это заставило её ещё сильнее чувствовать их общность.       «Хорошо, что мы теперь вместе держимся», — заключила она.       На следующий день, оставив Тома Бейкера на попечение заботливой хозяйки, Дженни присоединилась к компании Акселя и его соседа, и они вместе двинулись в город. Впереди была новая жизнь. И оба молодых, полных жажды приключений сердца, имели на эту жизнь большие надежды.