каждый раз одно и то же (и в этот тоже)

      — Заткнись, сука, — Диего рычит и с силой вдавливает лицо Хот Панц в стог сена.       Девушка упирается щекой и интуитивно руками в колючее сено. Полузакрытыми глазами смотрит на Гетс Ап — лошадь, фырча, перешагнула с ноги на ногу. Нервничает. Хот Пантс становится стыдно смотреть в глаза даже собственной лошади, поэтому она, напряженно выдыхая, опускает взгляд вниз, на свою шапку, лежащую на земле.       Диего заставляет девушку упереться коленями в землю, нависая над ней сверху. Он давит на ее плечо, до боли стискивая своей большой ладонью. Дышит в шею, иногда вдыхая через нос. Неужто обнюхивает? Диего, издав что-то наподобие издевательского смешка, приподнимается над телом под ним, второй рукой упираясь в чужую спину.       Хот Панц кряхтит, издавая громкий вздох, как будто у нее выбили весь воздух из легких. Пытается развернуться, чтобы сбросить с себя чужую руку, но ее утыкают лицом обратно. Девушка с силой зажмуривает глаза, ощущая, насколько влажные у нее ресницы.       Каждый раз Хот Панц думает, что ее убьют. Она хочет избавиться от грехов, но не этим способом. Лучше собственноручно вскрыть себе глотку, умереть не мучительно, а быстро, и даже на том свете чувствовать тяжесть вины. Но она не готова взять на себя еще один грех.       Наверно, Диего будет издевательски медленно когтистыми руками выскабливать из нее душу, пока она не умрет ужасной смертью, изливаясь кровью ему в ноги.       Последнее, чего она хочет, так это умереть, смотря снизу вверх на этого гандона.       Диего разворачивает Хот Панц на спину. Она ластится щекой к его ладони, и та послушно оглаживает розоватую, нежную кожу, хоть этого и не ощущается сквозь перчатки. Из розовых глаз текут слезы, пока чужая тяжелая рука собственнически поднимает вверх края юбки, пролезая в тесноту между бездумно поднимающейся грудной клеткой и тканью.       — Хот Панц, — девушка резко очнулась от своего произнесенного имени, — помоги мне это снять.       Только сейчас она заметила, что все это время лежала, намертво вцепившись тонкими холодными пальцами в мужские плечи. Хот Панц нахмурилась, пристально смотря мокрыми глазами в хищные напротив. Она осторожно разжимает ладони, чуть приподнимаясь в пояснице и подтягивая юбку вверх, как ее тут же возвращают на место.       Диего скользит рукой по животу, острыми когтями отмечая каждое ребро, останавливаясь на груди и слегка ее сжимая. Сверху слышится нервный вздох, на что он лишь улыбается в шею девушки, обжигая тонкую кожу горячим дыханием. Он скользит по ней языком, выискивая подходящее место, находя его прямо под нижней челюстью. Заставляет чужую голову откинуться назад, подставляя слабое место для укуса.       Диего рывком одной руки стягивает с девушки колготки и гетры. Хот Панц, раскрасневшись и тяжело дыша, сводит ноги вместе, упираясь одним коленом куда-то в ребра Брандо. Диего, разведя ее ноги в стороны, снимает серые трусы, оставляя их на одной ноге.       — В полосочку? серьезно? — Хот Панц непонимающе хмурится, приоткрывая рот в немом вопросе, и ей тут же суют два пальца в рот. Она мычит, кусается и дергает головой, выпуская их изо рта, чуть ли не выплевывая, за что получает сильный укус на внутренней стороне бедра. Взвизгнув, резко сводит ноги, зажимая голову Диего между ними.       Диего рычит, но не отстраняется, с силой разжимая чужие колени. Придвигается ближе и ведет длинным, влажным языком по гладко выбритому лобку и заканчивая внизу подрагивающего живота.       — Давай, блять, быстрее, — Хот Панц ставит ногу ему на плечо, заставляя подняться, пока сама сжимает сено под собой дрожащими пальцами.       — Ну, раз даме так не терпится, — издевается, почти мурлычет, нависая сверху над девушкой. Одной рукой придерживает чужую ногу под коленкой и плюет на ладонь другой, размазывая собственную слюну по половым губам и входу во влагалище, делая это нарочито медленно. Обнажает клыки и облизывает ряд дальних зубов, которые теперь отлично видно через сквозную прорезь на щеке.       — Ублюдок, — шипит Хот Панц, отворачиваясь с явным отвращением на лице, на что Диего лишь коротко смеется в своей излюбленной манере.       Диего напоследок проводит когтями по бедру, заставляя вздрогнуть. Только расстегивает ширинку на штанах, даже не снимая их. Достает вставший колом член из трусов, проходя ладонью по всей длине. И смотрит сверху вниз — пристально, прищурив глаза — в бледно-розовые с подрагивающими ресницами.       Глаза Хот Панц округлились, когда Диего вошел в нее сразу и на всю длину. Она закрывает приоткрытый рот тыльной стороной ладони, второй рукой сжимая края одежды.              Он придавливает ее своим телом, положив обе ладони точно на горло. Чуть сжимает сильные пальцы на сонной артерии. Грубая ткань штанов неприятно задевает одно и тоже место на нежной коже, заставляя ее краснеть. Хот Панц, от невозможности дышать, хватает его за руку, крепко ее сжимая и впиваясь ногтями в кожу через толстую ткань перчаток. Волосы у ушей намокли и слиплись от непрерывно текущих слез, а глаза из-за раздражения как будто закрыло белой пеленой. Или и не из-за него вовсе.       Диего утыкается взглядом в лицо Хот Панц, слыша едва различимые хрипы и короткие вздохи, когда во время фрикций случайно ослабляет хватку на горле. Он улыбается, даже в такой полутьме сверкая клыками. И постепенно меняется в лице.       Освобождается из чужой хватки и впивается когтями в место над ключицей, затем ведя выше и, обхватывая шею вновь, большим пальцем давит на заметно выпирающий кадык. Кровь выступает медленно, собираясь на ране небольшими капельками разного размера, которые едва заметно впитываются в ткань кофты. Он вылизывает пятна крови своим длинным и острым языком через отвратительное хлюпанье, создавая нить слюны между собой и тканью, затем убирая руку.       Хот Панц издает громкий стон, заходясь в кашле, и держится за горло. Пытается выровнять дыхание, пока сердце бешено колотится, болезненно ударяясь где-то внутри. В ушах давно стоит непрекращающийся звон, который она замечает только сейчас.       Перед ней стоит Диего. Со взъерошенными волосами и бегающим взглядом. Стоит и сжимает руки в кулаки. Хот Панц видит, что у него застегнута ширинка. Так быстро закончил? или прервался?       Переборщил. Опять.       Она поднимается на локтях, инстинктивно поджимая колени к себе, видит его пустые глаза и уже разжатые пальцы. Он не решается подойти ближе, держа уже давно установленную им дистанцию. Каждый раз не решается подойти. Ждет, как будто его сейчас подойдут и обнимут за то, что он снова все испортил. Диего утыкается взглядом в Сильвер Буллет — лошадь стоит рядом с Гетс Ап, размеренно покачивая хвостом.       Диего слышит треск сухих веток, вырывающий его из потока мыслей, и тут же оборачивается на источник звука: на месте, где вроде бы пару минут назад лежала задыхающаяся Хот Панц и разбросанная на земле одежда, уже никого и ничего нет.       Она сидит, обнимая его ноги и закрыв глаза со слипшимися от слез ресницами, часто дыша через приоткрытый рот.       — Ты подонок, Диего, — кровь на ране давно засохла, но травмированную кожу стягивает и к ней прилипает ткань, создавая неприятное ощущение. — я ненавижу тебя.       Диего смотрит на ее макушку, и уже в темноте плохо различает цвет волос. Он аккуратно садится рядом и обнимает Хот Панц, прижимаясь щекой к месту, где находится сердце. В детстве он также обнимал свою мать, когда та в единственный раз находилась в истерике. Он редко видел, чтобы ей было так плохо, что не придумал ничего лучше в тот момент.       Хот Панц не обнимает Диего в ответ, а утыкается лицом в его волосы.