***
В глаза ударяет яркий свет синих прожекторов, тело неприятно саднит, а голова гудит так, словно в ней сейчас не менее десяти огромных пароходов подали сигнал. Но...что произошло? Всë шло как обычно: они с Марком ехали домой с репетиционной базы — предстояло несколько выступлений, чем загорелись оба и сразу. А сейчас она просыпается непонятно где, в окружении незнакомых людей, а ещё рядом нет Марка. Как только в её голове пробегает мысль о нëм, Паршута резко дёргается, принимая сидячее положение, о чем жалеет в следующую же секунду. В голову будто ударяют молотком, так, что ненадолго даже в глазах темнеет. Потихоньку сознание приходит и девушка видит в нескольких метрах реанимационную бригаду скорой. Пытается встать — её останавливает тяжёлая мужская рука. — Эй, девушка, Вам лучше полежать, если встанете — будет хуже, — взволнованно говорит какой-то мужчина, который, вероятнее всего, находился здесь уже давно. — Вы знаете, что произошло? — Юля оборачивается к мужчине, который утвердительно кивает на её вопрос, — Со мной мужчина был, где он? — Паршута окончательно встаёт, пытаясь не шататься, чтобы этот мужчина уж точно не уговорил её остаться тут. — Он вот там, в скорой — мужчина указывает на ту самую реанимацию неподалёку, — в Вас встречка влетела, а я за вами ехал. Там мужик пьяный был, он на месте погиб. Машина только... — мужчина делает небольшую паузу, пытаясь как можно мягче сказать, — прямо в водителя влетела... Внутри Юли всё рушится. Она благодарит мужчину за оказанную помощь, а после срывается к скорой. На пол пути в глаза бросается разбитый купер, на который Юле больно смотреть, особенно из-за маленьких лужиц крови на асфальте около размятой двери. Девушка подбегает к двери и видит его. Кислородная маска на окровавленном лице, наложенная на шею шина и множество проводов. Если бы она могла описать, насколько больно ей было на это смотреть, то каждый, услышавший это описание, явно бы не смог сдержать бурю эмоций.***
Сейчас она уже слабо помнит, как уговорила врача поехать сопровождающей, несмотря на своë не очень хорошее состояние. По пути в больницу её успели обработать и сделать обезбол и успокоительное. Смотреть на то, как её любимый мужчина несколько раз умирает, как его заводят снова и снова, такое себе зрелище для слабой напуганной девочки. Отклика от врачей из операционной всё ещё нет. Лишь только одна понимающая добрая медсестра каждые два часа приходила и колола новую дозу обезбола и успокоительного, чтобы Юля совсем не сошла с ума. Ей повезло: рентген не показал переломов, только небольшие гематомы и царапины. Девушка откидывает голову назад, снова прикрывая глаза, пытаясь хоть немножко отвлечься от не очень позитивных мыслей.***
Солнце взойдёт, мы проснёмся от ветра Море плеснëт в нас весёлым приветом.
Юля просыпается, чувствуя тëплое дыхание на своём плече. Лениво улыбается, вдыхая запах моря из открытого окна. Они снова в Барселоне, в любимом их месте отдыха.Ах, если б Мы жили у моря... Ах, если б, Никто не знал горя...
У обоих так подвернулся график, что было целых две недели отдыха. Вот, недодго думая, всего каких-то 12 часов, и они сидели в аэропорту, наспех собрав все летние вещи. И пусть за это время они успели поссориться, потому что по мнению Марка Юля берёт "слишком много, а мне потом ещё тащить". Нет, Марк не настолько изверг, что ему лень тащить чемоданы, он просто хочет немножко позлить Юлю и поиздеваться. Сейчас Юля лежит, довольно смотря на море , то место, где она всегда находила спокойствие. Им очень повезло, что достался номер с таким прекрасным видом, особенно по вечерам приятно смотреть на морской закат, потягивая вино на балкончике, что тоже является приятным бонусом к номеру. Внезапный лëгкий укус на плече заставляет её обернуться и посмотреть на этого "кусальщика". Юля давно свыклась к тем, что у Марка бывают такие моменты, когда он почти себя не контролирует — слишком хочет тактильности, готов сделать буквально всё, чтобы девушка обратила на него внимание. — Мааарк, доброе утро, — девушка разворачивается, коротко целуя мужчину в нос. — Как поспала, родная? — Тишман придвигает Юлю ближе и целует уже в губы, но отстраняется так же быстро, довольно щурясь. — Просто прекрасно, я наконец-то выспалась, — кладёт голову на плечо Марка, перекидывая руку через торс. — Это всё море на тебя влияет. Лечит... — мужчина усмехается, целуя Паршуту в макушку. — И ты, Марик, без тебя бы всего этого не было, — Юля встречается взглядом, полным любви, и ничуть не сомневается, что весь отпуск пройдёт прекрасно в компании этого человека.Ах, если б, Все люди счастливыми были на свете... Ах, если б, Мы стали как дети... Ах, если бы...
Навалявшись, нацеловавшись, сделав все водные процедуры и позавтракав, Марк с Юлей всë же вышли к морю. По дороге девушке показалось очень важным занятием поменяться с Марком очками — забрать себе его любимые ромбики и отдать свои круглые. Марк на это лишь наигранно цыкнул, хотя сам был совсем не против. Для Юли ему ничего не жалко. Пусть она даже сломает эти очки пополам и склеит со своими, он послушно будет носить их. А теперь же, Марк лежит на шезлонге, наблюдая, как его любимая плавает. Он сам недавно вышел из воды, решив немного позагорать, потому что совсем светлым домой возвращаться явно не вариант. Увы, но долго быть в уединении с солнечными лучами у него не получается, потому что из воды выбегает Паршута, которой до жути хочется дурачиться. Тишман, естественно, не в силах отказать, убегает за Юлей, чуть не спотыкаясь об воду, на что девушка заливисто смеётся. — Юль, вот нельзя же столько в воде находиться, заболеешь, — Марк пытается быть серьёзным, но просто не может сдержать смеха, когда девушка залезает на его плечи. — Лааадно, хочешь дурачиться — вот тебе, пожалуйста, — Тишман наклоняется, сбрасывая девушку в воду через голову. Слышится громкий визг, плюх воды и громкий смех. — Марк! Давай ещё раз, пожалуйста! — не дожидаясь ответа Паршута снова залазит на спину, ожидая плюха. — Это последний раз, а потом на сушу, обещаешь? — Да-да, только давай уже! Ещё один плюх. И ещё один. И так раз пять ещё. Марк изначально знал, что двумя разами это не ограничится, поэтому перед ним стояла задача вытащить эту упрямую особу на берег.Ах, если б, Мы не старели Ах, если б, Помолодели...
— Марк, я хочу клубничное, — довольно тянет Юля, опираясь сзади на плечо Марка. — Хорошо-хорошо, мы пока с пляжа шли, я это уже пять раз услышал, — шутит Марк, прося две порции мороженого на своём любимом испанском. Юля всегда восхищалась его произношением и при любом удобном случае делала комплименты, даже сейчас она не упустила шанса сказать приятные слова своему мужчине. — Мы ещё должны успеть дойти до отеля, скоро закат, я не хочу его пропустить. — Успеем, Юлëк, не переживай, — Марк вручает ей мороженое, беря за руку и переплетая пальцы.Ах, если б, Мир во всём мире... Ах, если б, Мир в каждой квартире...
Лёгкий шум моря, розово-оранжевый закат и два влюблённых человека, потягивающих красное полусладкое вино. Ни единого словечка, только умиротворëнность и наслаждение. Наслаждение моментом и друг другом. Им хорошо вдвоём, будто они лепились из глины одним человеком — так сильно похожи друг на друга.***
Хлопок двери. Паршута вздрагивает, оглядываясь по сторонам. Белые стены больницы. Ей совсем не хочется осознавать то, что всё это лишь сон. Ей хочется уехать туда, в Барселону. И только с ним, больше ни с кем. Наконец, Юля переводит взгляд на дверь операционной, откуда медленно вышагивает врач. Паршута подбегает к нему, уставившись на его печальное лицо. Сердце бешенно колотится, кажется, вот-вот готово выпрыгнуть из груди. Врач молчит ещё секунд пять, прежде чем... — Мы сделали всё, что могли. Примите мои соболезнования...