***
– Ты не заболел? – Хан буквально затылком чувствует перемену настроения Минхо. Они разговаривают по скайпу, но это не мешает все понять. Ли поднимает голову от экрана телефона и уставшими глазами рассматривает повернутого к нему спиной. Затем слышится громкий выдох, скрипит стул под натиском тела, а Джисон все пытается приклеить светодиодную ленту на стену. – Как я мог заболеть? Лето ведь. – Когда тебе это мешало? – Перестань, Джисон, - усмехается он чересчур грустно. Хан уже наизусть знает Минхо и знает, когда тот врет, недоговаривает или его что-то тревожит. – Отвечай давай. Что случилось? – отложив занятие, которое уже порядком надоело, Джисон садится обратно на стул, двигаясь ближе к ноутбуку, на экране которого Минхо снова берётся за телефон. – Мне просто жарко. – А что с глазами? – Что с ними? Я знаю об их невероятной красоте, – напускное веселье значительно отличается от обычного язвительного Минхо. Что-то внутри шевелится, пробираясь прямиком к сердцу и волнует все чутье. – Прекращай дурачиться. Говори, – серьёзный тон, кажется, приводит в чувство. Минхо ведь знает, что его парень не будет осуждать, кричать или обвинять в чем-то, но все равно почему-то не говорит. – Я уезжаю, Хани. Это утверждение, словно гипноз — заставляет замереть. Сердце бухает вниз, кислород перестаёт поступать в лёгкие, а тело бросает в жар. Видя испуг и недоумение на родном лице, Минхо двигается чуть ближе, откладывая телефон в сторону. – Это ненадолго. Не переживай. Становится спокойнее — грудь хотя бы разжимается, пуская кислород внутрь — но ни капли не легче. – Когда? – Через пару тройку дней. – Почему раньше не сказал? – Боялся, – стыдливо опустив глаза и закрывая их рукой, старший показывает свои настоящие чувства, переживания. В этот раз совсем не врет и ничего не утаивает. – Меня? Ты глупый? – Хан тяжело выдыхает и прикрывает глаза. Оголившиеся нервы и усталость дня давят на него и прямо призывают поспать хорошенько. – Боялся, что будешь плакать. Джисон еле двигает головой из стороны в сторону, отрицая. Отрицает, а сам не уверен в том, что не врет. Любое их расставание доводит до слез. И неважно, как долго оно длится. Эти двое слишком привязаны друг к другу. Даже будь это два дня — становится тяжело. – И надолго ты? – Пару недель. Судорожный вздох и неслышный выдох говорят о многом. О том, что Джисон не сможет справится. – Будешь звонить мне каждый день, – не спрашивает, а утверждает Хан и, наскоро попрощавшись, бросает трубку. Он на ватных ногах доползает до кухни, залпом выпивает стакан воды и пялится на улицу, приводя мечущиеся мысли в порядок. Плюхнувшись лицом в подушку, он раздраженно мычит, а потом, перевернувшись на спину, залипает в потолок на добрые десять минут. А когда лежащий на тумбочке телефон звенит пару раз, он промаргивается и поднимается с постели. /Минхо -ты обиделся? -прости меня -ну не дуйся -я не хочу ругаться -хочу провести время с тоообой <3 /Джисон -все нормально -я не сержусь <3 -завтр приходи ко мне -я пошел спать <3 Телефон тут же отправляется на зарядку, угнетающие мысли постепенно исчезают, и парень погружается в крепкий сон. Расставание дастся ему сложно, но он сможет, потому что ничего с этим не поделаешь. От Джисона ничего не зависит, а если бы и зависело, он бы не стал останавливать Минхо, потому что ему будет полезно отдохнуть с семьей.***
Как только за гостем закрывается входная дверь, Джисон бросается ему на шею, вдыхая яркий аромат хвойных духов. Вязаный свитер болотного цвета щекочет обнажённый торс, а чужая усмешка пускает тепло по телу. – Я не пущу тебя никуда сегодня. Будешь спать у меня. Мать сказала, едет с отцом к друзьям с ночёвкой. Вся квартира в нашем распоряжении, – Джисон проводит ладонями по воротнику свитера, поджимая губы, чтобы не заплакать. Несколько недель слишком много для него. – Если ты поцелуешь меня прямо сейчас, я до последнего момента буду с тобой рядом, – Минхо говорит это просто так. Он знает, что Джисон его поцелует. Но даже если нет, то все равно останется с ним, потому что сам этого хочет безумно. Хан усмехается грустно и припадает губами к чужим. Сладко целует, запуская ладони в мягкие пряди. Прижимается к нему всем телом, словно хочет стать единым целым. Приподнимается на носочки, стремясь к потолку от наслаждения. Минхо подхватывает его под бедра и тащит прямиком в спальню, чтобы сполна насладиться последними днями, проведенными вместе, перед отъездом. Утром Минхо не обнаруживает Джисона рядом, поэтому сразу, моментально, просыпается и идет искать по комнатам. Потеряшка сидит напротив приоткрытого кверху окна с горячей кружкой кофе в руках. У него красные глаза от слез и нос, покрасневший от холода. – Хани? Чуткий слух улавливает еле слышимый шёпот. Хан поворачивается на звук и тут же встаёт. – Уже проснулся? Чего так рано? – он отставляет кружку на стол и обнимает только проснувшегося, складывая руки на спине и зарываясь лицом в грудь. У Минхо мурашки по телу бегут от этого контраста — холодное тело Джисона и теплое его собственное. – Не могу спать, когда тебя нет рядом. С утра бодрят только тёплые, родные объятия, без которых жизнь — не жизнь вовсе. – Обещай мне, что насладишься выходными, – говорит в светлую макушку Минхо, целуя её и перебирая пальцами пряди. – Нет. – Что? – Я не могу обещать, потому что не смогу насладиться каникулами без тебя. – Но, когда учеба начнется... – Мне плевать. Я не смогу отдохнуть без тебя. В то время, пока Минхо будет отдыхать и расслабляться с родителями, Джисон будет киснуть дома. Это бьет по сердцу, потому что так неправильно. – Хани... – Все хорошо, Минхо. Я буду гулять иногда, высплюсь наконец. Я справлюсь, – он натягивает на лицо улыбку, которая ни капли не убеждает, а делает только хуже, потому что как только нога Минхо переступит порог аэропорта, жизнь Хана остановится. – Я так люблю тебя, солнце, – сквозь дрожь в голосе говорит Минхо, переживая за самое лучшее, что есть в его жизни. Он не хочет делать больно, и сам не хочет страдать, потому что и для него расставание будет переломным. – И я тебя люблю. Джисон целует, крепко впиваясь в губы, а затем подминает под себя, пытаясь насытиться. Оставшийся день они тонут друг в друге, сначала отдаваясь полностью, а потом, ввиду усталости, разговаривая обо всем, что приходит в голову.***
Решение Хана было правильным. Он бы не смог проводить Минхо в аэропорту, а потому остался дома тонуть в своих слезах. Сквозь пелену и всхлипы печатает смс, не всегда попадая по клавишам. /Джисон -сел в самолкт? -я уе скучаю Ответ не приходит ни через двадцать минут, ни через час. Джисон все это время не может найти себе места — дрыгает ногой нервно и грызёт ноготь на большом пальце, чтобы сбить нахлынувшее волнение. Может, что-то случилось? Услышав звонок в дверь, парень выдыхает, радуясь возможности хоть на секунду отвлечься от переживаний. Родители должны были приехать вечером, но, видимо, решили вернуться пораньше. – Мам, почему вы... – Джисон поднимает глаза от пола, чтобы взглянуть на вернувшихся с ночёвки родителей, но замирает на полуслове, видя совсем не их. Он видит своего Ли Минхо. – Хо?... Что... Что ты... – Я не поеду, Хани. – Почему? Езжай! Минхо видит красные щеки и нос. Видит опухшие от слез глаза и взъерошенные волосы. И улыбку, которую Джисон насильно из себя выдавливает. – Я не оставлю тебя. Родители не были против. Они доверяют мне. Такое ощущение, что они даже рады были, 0 усмехается он, подходя ближе к Хану. – Я... Из-за меня ты лишаешься отдыха. – Нет, Хани. Я не лишаюсь отдыха, потому что хочу побыть с тобой и отдохнуть с тобой. От нахлынувших эмоций, Джисон покрывает все лицо своего парня поцелуями. Его смешки сквозь всхлипы заставляют Минхо рассмеяться в губы и взъерошить волосы еще больше, чем было. Пока они пререкаются и подшучивают друг над другом, небо за окном окрашивается в ярко-тыквенный, а затем и в бледно-розовый цвет. Эти каникулы пройдут идеально. Парни будут рядом друг с другом и погрузятся в каждую секунду, проведенную вместе. Кажется, на ближайшее время Джисон переедет к Минхо.