Гробница зла

      — Вот и замечательно. – Натсуми встала в полный рост и убрала выбившуюся прядь волос обратно за ухо. Она взяла мальчика за плечо и направилась к выходу.       — Я покажу тебе твою комнату, и мы немного поедим.       Урчание в животе Сукуны охотно выразило согласие с предложением сенпая.       Они закрыли конюшню на замок и вместе направились в сторону комнат учеников. Пройдя по открытому уличному коридору с тонкими деревянными столбиками, на которые опирается крыша, Натсуми рассказала, как устроена школа и что в неё входит.       Небольшая кухня, в которой каждый готовит еду сам для себя, находится рядом с жилыми комнатами. Чуть выше по склону находится ограждённый школьным забором горячий источник, где ученики моются и расслабляются после тяжёлого дня.       В па́годе, стоящей ближе к входным воротам, хранится оружие разного уровня: от простых длинных палок и тренировочных деревянных мечей, до оружия, наполненного проклятой энергией, которые опытные ученики могут использовать в бою. Но там нельзя найти высококлассных предметов, в роде катаны Натсуми. Такие сильные вещи хранятся в тайниках именитых шаманов, которые могут обеспечить им охрану и должный уход, если таковой требуется.       По правую сторону от па́годы, на первый взгляд, стоит величественный храм. Только вот, внутри нет ни одного образа Будды или подготовленного для молитвы места. Девушка объяснила, что там иногда проводятся собрания, когда для разрешения вопроса или вынесения приговора необходимо присутствие верховных шаманов. Учитель называет их просто «Верхушкой», и ученики, в том числе Натсуми, переняли у него эту привычку, как маленькие птенцы, повторяющие за взрослой птицей.       — А они очень сильные? – мальчика крайне заинтересовала эта таинственная верхушка.       Натсуми подробно рассказывала ему про всё, а он в свою очередь старался запомнить как можно больше, но начал теряться в таком количестве информации. А про самое интересное – сильнейших шаманов, она лишь вскользь сказала несколько слов и собиралась начать рассказывать о чём-то другом. Сукуна так этого не оставит, у него появились новые вопросы!       — Конечно, как же иначе. – Огава тихо хихикнула, – Впрочем, не могу сказать наверняка, я ещё не видела никого из них, знаю только по рассказам.       — Они же главные. Значит должны быть самыми сильными. – Сукуна всё время шёл рядом с сенпаем, но сейчас остановился, и обернулся посмотреть на лжехра́м ещё раз.       Огава тоже остановилась.       — Ты совершенно прав, но стать верховным шаманом сложнее, чем может показаться. Для этого недостаточно просто быть самым сильным.       Натсуми уже полностью вжилась в роль наставника, и старалась объяснить подопечному всё, что могла, не задумываясь о том, обязательно ли Сукуне знать сразу все тонкости. Всегда приятно блеснуть знаниями.       — Почему недостаточно? – он рос в среде, где всё решает только сила, и не имеет представлений о глобальных делах, связях, кознях и всём прочем.       — Нужно доказать остальным, что ты достоин этого поста, для этого тебя должны все уважать и–       — А там что? – Сукуна указал пальцем на такой же открытый коридор, но тот находится на противоположной от них стороне.              Он уже понял, что хотела сказать сенпай, и этот ответ вполне удовлетворил его любопытство.       Натсуми тихо вздохнула. Ей хотелось рассказать больше об этой теме, но ребёнок быстро переключил внимание на что-то другое, будто ему стало неинтересно слушать её.       — Там комнаты для гостей. В школе становится довольно шумно, когда-       — А это что? – мальчик ткнул пальцем в какой-то большой дом, стоящий позади па́годы и лжехрама.       Скорее всего именно туда ушёл старик, просто на входе это здание загородила пагода, из-за чего его не было видно. Дверь в этот дом находится аккурат между двумя центральными постройками, если смотреть спереди. Выглядит довольно красиво.              — Библиотека. – торопливо ответила девушка и сразу продолжила, – Братец, когда-       Палец мальчика начал двигаться в другую сторону.       — А там…       — Сукуна!!       Натсуми так внезапно вскрикнула, что мальчик слегка подпрыгнул и отошёл от неё, непонимающе вытаращив глаза.       — Когда говорят старшие, нужно дождаться, когда они закончат, и только потом начать говорить самому. – опять этот строгий, отчитывающий тон.       Губы Сукуны сердито поджались, он скорчил нос и отвернулся от девушки, натянув на голову большой капюшон.       — Не прячься, когда с тобой разговаривают. – не унималась Натсуми.       — Да заткнись ты… - тихо прошипел мальчик.       — Братец.       — И я говорил тебе не называть меня так! – Сукуна сильно повысил голос, а его нижняя пара рук, если Огава правильно разглядела через накидку, сжалась в кулаки и дёрнулась в её сторону.       Девушка отвернулась от него и прошлась немного вперёд. Она остановилась возле незаметной на общем фоне двери и открыла её одной рукой.       — Твоя комната. Располагайся. – голос её стал каким-то…слишком холодным.       Сукуна сердито фыркнул и вошёл внутрь.       Это была незаселённая комната для учеников, площадью в шесть татами. Она абсолютно пустая, видно лишь раздвижные дверцы стенного шкафа и сёдзи из плотной васи, открывающей путь на улицу, в сторону возвышения горы.       Натсуми молча вошла вслед за ним и сразу подошла к шкафу. Движения её стали не такими плавными, как раньше, сейчас она более резкая, более быстрая. Она открыла дверцу шкафа, достала с верхней полки свёрнутый футон и бросила его на пол перед Сукуной.       — Думаю, ты сам в состоянии расстелить его для себя. – её брови немного сдвинулись к переносице, когда она посмотрела на мальчика.       — И верни мою накидку. – Натсуми протянула к Сукуне руку, требуя свою вещь обратно.       Мальчик сердито цыкнул и небрежно сдёрнул с себя уютную тёплую ткань. Огава успела выдернуть накидку из грязных рук до того, как он грубо швырнул её под ноги девушки. Она зашагала в сторону выхода.       — Я скоро вернусь. – с едкой злобной ноткой в голосе сообщила Натсуми и вышла из комнаты, громко захлопнув дверь.       Сукуна остался один. Опять.       Он резко пнул свёрнутый футон, так, что тот отлетел в шкаф, слегка помяв его, а сам сразу сел на место, где стоял, прямо на татами. Сукуна скрестил ноги, положил верхние руки на свои колени, а нижними упёрся в пол чуть позади себя.       Его горящие глаза метают по комнате молнии, а брови гневно хмурятся. Он слегка оскалился и сердито выдохнул сквозь зубы, понемногу выпуская эмоции наружу.       — Так не говори, это не делай...тц! – обиженный ребёнок начал бубнить себе под нос очень нелестные слова в адрес девушки, которых вдоволь наслушался сам в своё время.       Он старается выплеснуть эмоции через слова и расслабиться, ведь всё не настолько плохо, чтобы пускать в ход кулаки. У него теперь есть крыша над головой, тёплая комната для сна...но это внезапное высокомерие девчонки, командующей им и поучающей по любой мелочи так выводит из себя!! Чем она вообще недовольна? Всё было хорошо, и на тебе! Без причины начала поучать!       А ведь сначала Натсуми ему понравилась: милая, спокойная, вкусно накормила. Для Сукуны очень редко делали добро просто так, поэтому он и мнительность давно слились в единое целое. Похоже, этот день не будет исключением из череды его неудач. Теперь ему придётся терпеть контроль над собой, унижения или наказания, как какому-то скоту? Хах! Ну пусть ждут! Удачи им! Тц, очередные обманщики.       Сукуна услышал шорохи в углу. Уже через секунду взгляд четырёх алых глаз метнулся в сторону звука. Там копошилось маленькое проклятие, гадко хихикая над чем-то. Просто чёрно-жёлтый комок глаз и ртов, от которого тянутся ручки и хвостики. Пока оно лениво качалось из стороны в сторону, рот мальчика растянулся в довольной улыбке, обнажая все его зубы. Теперь можно расслабиться по-настоящему. Лёгкий взмах руки – и вот две половинки проклятия корчатся от боли и истошно пищат, постепенно растворяясь в воздухе. Хех, этот их вид всегда так поднимает настроение. Правда теперь на стене остался длинный рубец от его атаки...впрочем, без разницы. Сукуне это никак не мешает.       Он потянулся и посмотрел на футон, который так и валялся около шкафа. Как давно он спал на чём-то мягком? Уже и не вспомнит. Сукуна поднялся на ноги, взял свою сегодняшнюю постель в руки и начал расстилать её поодаль от сёдзи, ведущей на улицу.       Его живот снова заурчал. А ведь в конюшне Огава обещала, что они поедят перед сном. Что ж, вряд-ли кто-то здесь захочет кормить оборванца после такого «грубого» поведения. Сукуна язвительно усмехнулся, представляя себе мысли девки, возомнившей себя главной. «Ах, он не так посмотрел, не так сказал, не так встал, надо наорать и топнуть ножкой, не забыв посильнее хлопнуть дверью и запереть его в комнате, чтобы свет больше этой гадости не видел!»       Сначала его веселила эта мысль, но в голове тут же возникла другая. Он что, ошибся в Натсуми? Чутьё впервые за столько лет обмануло его? Она показалась ему очень хорошей, искренне хорошей. А тут внезапно такое...       Ну и плевать на неё. Пусть попробует им командовать, может быть он даже соизволит подыграть немного, раз всё равно пришёл. Только вот он всегда сможет сбежать, и ничего она с этим не сделает. Так он всё это время думал.       Но Сукуне слишком понравилось проводить с ней этот день. Он был сыт, в глубине души чувствовал спокойствие, хоть и продолжал мысленно быть настороже. Сейчас ему сложно принять то, что он оказался не прав.       По всей видимости, футон давно не разворачивали, шерсть внутри него сильно скомкалась. Сукуна ползал по нему на коленях, использовал каждую руку, чтобы всё выровнять, но он лишь оставлял небольшие пятна на чистой ткани. Из-за этого непослушного комка шерсти Сукуна снова начинает раздражаться, а его движения становятся всё грубее.       Он вскочил на ноги и собрался было начать притаптывать его ногой, как за дверью раздался стук.       — Сукуна, это я...можно войти? – донёсся тихий голос Натсуми. Спокойный и приятный.       — А...да... – мальчик сперва немного растерялся, но быстро вспомнил, что он, вообще-то, зол на неё. – Нет! Что тебе надо!?       Натсуми вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. В одной руке она держит кувшин с водой, а в другой поднос, на котором стоит тарелка и два пустых стакана. Она села в центре комнаты на пол и поставила принесённые предметы перед собой.       — Учитель оставил нам с тобой онигири с рыбой, угощайся. – пока Натсуми говорила, она налила в один стакан воды и протянула его Сукуне.       — Сядь, поговорим немного. – девушка выглядит очень спокойной, движения её плавные, голос мягкий и ровный. Это какой-то трюк? Или она просто издевается?       Сукуна хотел было выгнать её из комнаты, но всё-таки есть ему хочется сильнее. Он выдернул стакан из её рук, пролив немного воды на пол, и сел на скомканный футон, отвернув голову в сторону, смотря на стену, лишь бы не пересекаться с ней взглядами. Нижней рукой взял один онигири из тарелки и откусил большой кусок, сразу добравшись до начинки. Несколько рисинок прилипли к его губам.       Натсуми и себе налила воды, немного отпила.       — Сукуна. – позвала его девушка.       Не отвечает. Откусил ещё один большой кусок, не успев проглотить предыдущий.       — Сукуна, ты злишься?       Он начал жевать быстрее, чтобы поскорее сказать ей уходить отсюда...но любопытство понемногу берёт верх. Интересно, что она хочет сказать. Рёмен перевёл на неё взгляд дополнительных глаз, продолжая смотреть на стену основными.       — Извини, если я тебя чем-то обидела. Мне так хочется многое тебе рассказать и столькому научить...но я забыла, что в первую очередь должна думать о тебе и о том, нужно ли это тебе. – взгляд её направлен на стакан в руке, по которому она ритмично стучит пальцем. – Я вспылила и мне сейчас стыдно за это...не такой пример я должна подавать новому ученику. – она протянула Сукуне свой стакан. – Мир?       Пока Натсуми говорила, он уже доел свой онигири и вытирал рукой рот. Взгляд двух пар его глаз немного вразнобой метался по комнате, а лицо застыло в задумчивости. Огава долго не убирала руку, ожидая действий с его стороны. Но, похоже, принимать извинения он не собирается.       Девушка опечаленно вздохнула и начала притягивать руку обратно к себе. Сукуна быстро встрепенулся, сильно подался вперёд, не упав на пол только благодаря поддержке нижних рук, и стукнул своим стаканом об её. — Мир!       Он тут же забыл обо всём дурном, что сказал про неё в своей голове и радостно улыбнулся.